всегда думал не так, как другие, всегда искал что-нибудь другое, и едва
сознавал, где находится в данный момент. Мне кажется, ему вообще было
плевать на деньги. А если так говорю я, приятель, то это комплимент.
Маленький человечек вовсе не был так глуп. Мелкий, скользкий
комбинатор. Никто и не заподозрил бы, что у него могут быть такие мысли,
и, более того, что он умеет их выражать.
- Вот он и сбежал, - сказал я.
- Может быть, хотел сбежать. С той женщиной, Моной. Она не жила с
Эдди Марзом, потому что ненавидела все эти его делишки, особенно
нелегальные, такие как шантаж, угон автомобилей, ограбления, укрывание
тех, кто бежал с Востока, где их разыскивали, и так далее. Ходят слухи,
что однажды ночью Риган предостерег Марза, что если тот впутает Мону во
что-нибудь противозаконное, то будет иметь дело с ним.
- Большая часть того, что вы мне рассказываете, содержится в отчетах,
- заметил я. - За это вы не можете требовать у меня деньги, Гарри.
- Я как раз перехожу к тому, чего нет в отчетах. Риган тогда начал
вести себя как безумный. Я каждый день встречал его в ресторане Варди,
он сидел там, уставившись в стену, и пил ирландское виски. Говорил очень
мало. Иногда поручал мне заключить какое-нибудь пари, то там, то тут. В
принципе я из-за этого туда и приходил.
- Мне казалось, он работал в страховой компании?
- Это была только маскировка. Хотя думаю, что он мог бы продать и
страховой полис, если бы возникла необходимость. Так вот, примерно с
половины сентября я ни разу не встретил Ригана, но поначалу не обратил
на это внимания. Знаете, как это бывает: есть человек, значит его
видишь, а когда его нет, не видишь и забываешь, пока что-нибудь не
напомнит о нем. Я начал задумываться, услышав однажды, как кто-то шутя
рассказывал, что жена Эдди Марза сбежала с Расти Риганом, и что Эдди,
вместо того, чтобы переживать, ведет себя так, будто это он одурачил
кого-то. Я рассказал об этом Джо Броуди, ну а Джо Броуди был очень
изворотлив.
- Как сам черт, - подтвердил я.
- Конечно не так, как копы, но все же. У него не было денег. Вот он и
начал вынюхивать, не удастся ли ему напасть на след тех двух воркующих
голубков. Тогда он мог бы получить двойную сумму: от Эдди Марза и от
жены Ригана. Джо немного знал эту семейку.
- Это "немного" составило пять тысяч, - сказал я. - И он хотел
вытянуть из них еще столько же.
- В самом деле? - Гарри Джонс был явно удивлен. - Агнесса должна была
сказать мне об этом. Но уж таковы женщины. Всегда что-нибудь скрывают.
Итак, мы вместе с Джо внимательно следили за газетами, но ничего не
нашли в них, поэтому сделали вывод, что старик Стернвуд хочет все это
затушевать. Потом я встретил как-то у Варди Лаша Кэнино. Вы его знаете?
Я отрицательно покачал головой.
- Это такой бесчестный и крутой тип, какими некоторые воображают сами
себя. Он время от времени работал на Эдди Марза, то есть, когда у Эдди
возникали трудности и ему был нужен головорез с револьвером. Кэнино умел
застрелить человека просто так, между двумя рюмками водки. Когда Марз в
нем не нуждается, он держится в стороне. И не живет в Лос-Анджелесе.
Конечно, это может что-то значить, а может и нет. Возможно, они напали
на след Ригана, и Марз лишь ожидал, вот так, с улыбкой на лице,
подходящего случая. Но могло быть совершенно иначе. Я ввел в курс дела
Джо, и Джо стал следить за Кэнино. А он умел следить. Я на это не
гожусь. Это я вам рассказываю пока что бесплатно. Ну вот, Джо проследил
Кэнино до самого особняка Стернвудов. Кэнино припарковал машину возле
особняка, а через некоторое время к нему подъехала другая машина с
какой-то женщиной. Они поговорили, и Джо показалось, что женщина что-то
передала Кэнино, вроде бы деньги. Потом женщина уехала. Это была жена
Ригана. Хорошо - значит, она знает Кэнино, а Кэнино - Марза. Джо теперь
был совершенно уверен, что Кэнино что-то знает о Ригане и пытается на
свой страх и риск выжать из нее некую сумму. Увы, Кэнино исчез, а Джо
потерял его след. Конец первого акта.
- Как выглядит Кэнино?
- Низенький, плотный шатен с коричневыми глазами, носит всегда
коричневые костюмы и шляпу. Даже плащ-дождевик у него коричневый. Ездит
он тоже на коричневом автомобиле. Коричневое - это цвет мистера Кэнино.
- Перейдем ко второму акту, - предложил я.
- Без денег - конец представления.
- Пока что для меня это не стоит двух сотен. Миссис Риган вышла замуж
за контрабандиста спиртным, с которым познакомилась в пивной. Впрочем,
она знала много людей этого сорта. Прекрасно знала также и Эдди Марза.
Если она подумала, что с Риганом что-то случилось, то Эдди как раз и был
тот человек, к которому она могла обратиться, а Кэнино мог быть тем
человеком, которому Эдди поручил это дело. Это все, что вы знаете?
- Потратите ли вы двести долларов, чтобы узнать, где находится жена
Эдди Марза? - спокойно спросил маленький человечек.
На этот раз он попал в десятку. Я оперся о подлокотник стула так
резко, что он чуть не треснул.
- Даже, если она находится там одна, - продолжал Гарри Джонс тихим,
слегка зловещим голосом. - Даже если не убежала с Риганом, а ее прячут
на расстоянии около сорока миль от Лос-Анджелеса, для того, чтобы
полиция думала, что она исчезла вместе с ним? Заплатили бы вы за это
двести долларов, мистер частный детектив?
Я облизал губы. Они были сухие и солоноватые.
- Мне кажется, заплатил бы, - сказал я. - Где?
- Ее отыскала Агнесса, - хмуро пояснил Гарри. - Случайно Агнесса
видела, как она ехала, и ей удалось проследовать за ней до самого дома.
Агнесса расскажет вам, где он находится...
Когда деньги будут у нее в руках.
Я строго посмотрел на него.
- Вы могли бы рассказать это бесплатно полиции, Гарри. У них сейчас
есть несколько очень способных исповедников. А если они вас случайно
прикончат, останется еще Агнесса.
- Если вы дадите им шанс сделать это, то убедитесь, что меня не так
легко сломать, - пригрозил он.
- Агнесса действительно обладает чем-то, чего я не заметил, - сказал
я.
- Она прохвостка. Я тоже прохвост. Все мы прохвосты. Поэтому и
продаем себя друг другу за пару монет. Ладно. Попробуйте меня купить. Он
взял сигарету из лежавшего на столе портсигара, бережно вставил ее в
рот, потом зажег спичку точно так, как это привык делать я - чиркнув ею
о каблук. Размеренно выдыхая дым, он прищурившись глядел на меня.
Смешной, гордый малый, которого я мог бы раздавить одним пальцем.
Маленький человечек, заблудившийся в мире больших людей. Но было в нем
что-то такое, что нравилось мне.
- Я не из кого здесь не пытался выжимать деньги, - произнес он. - Я
пришел поговорить о двух сотнях. Цена эта окончательная. Пришел, так как
думал, что получу их. А может и нет. В обоих случаях это должна быть
чистая работа. А вы начинаете пугать меня полицией. Стыдитесь, дорогой.
- Вы получите деньги за эту информацию, - сказал я. - Но сначала я
должен сам взять деньги в банке.
Он встал и кивнул.
- Если так то ладно. Но лучше, когда стемнеет. Это опасное дело, если
я попробую встать на пути таких людей, как Эдди Марз. Но надо ведь
как-то жить. Было бы лучше, если бы вы пришли в мое бюро, на западном
бульваре, номер 428. Вы принесете деньги, а я отведу вас к Агнессе.
- А вы можете назвать мне адрес Агнессы? Ведь я ее знаю.
- Нет. Я обещал ей, - заявил он без всяких увиливаний. Затем
застегнул плащ, надел шляпу, еще раз кивнул, направился к двери и вышел.
Его шаги стихли в коридоре.
Я спустился в банк, чтобы перевести на свой счет пятьсот долларов
генерала и снять две сотни на текущие расходы. Потом вернулся наверх и
уселся во вращающееся кресло, чтобы обдумать то, что наговорил мне Гарри
Джонс. Это звучало слишком гладко и похоже было скорее на искусственную
простоту выдумки, чем на запутанную реальную действительность. Капитан
Грегори наверняка был в состоянии отыскать Мону Марз, если бы она
находилась так близко, где-то на его территории.
Я размышлял обо всем этом большую часть дня. Никто не посетил мое
бюро. И никто не звонил мне. А дождь все еще шел.
Глава 26
В семь дождь перестал идти, сделав краткую передышку, но стоки все
еще были переполнены. В Санта-Моника вода стояла вровень с тротуарами и
тонкими струйками переливалась через бордюры. Полицейский, регулировщик
движения, в блестящих резиновых сапогах, таком же плаще и фуражке, брел
через водяные потоки, покинув укрытие под намокшими брезентовыми
тентами. Скользя каблуками ботинок по мокрому тротуару, я свернул в
узкий холл "Фаулвайдер-билдинг". Далеко сзади, за открытым лифтом,
когда-то покрашенным под бронзу, горела единственная лампа без плафона.
На изношенном резиновом коврике стояла тусклая плевательница, в которую,
очевидно, никто никогда не попадал. На стене горчичного цвета висела
витрина с искусственными челюстями под стеклом. Номера с фамилиями и
номера без фамилий. Или много свободных комнат, или же много жильцов,
желающих остаться неизвестными. Безболезненно работающие дантисты,
подозрительные детективные агентства, умирающие предприятия, прибившиеся
сюда в агонии, заочные школы, обещавшие научить, как стать
техником-электронщиком или писателем-драматургом, или же кем-то еще в
этом роде, если, конечно, полиция не расправится с ними раньше. Скверное
здание. Дом, в котором застарелый запах сигаретных окурков - это еще не
самый неприятный запах.
В лифте на табуретке с протертой подушкой дремал старец. Рот его был
открыт, покрытые мелкими жилками виски блестели в слабом свете. Он был в
голубом форменном пиджаке и, похоже, чувствовал себя в нем так же
хорошо, как лошади в стойле конюшни. Кроме того, на нем были серые
брюки, белые шерстяные носки и черные детские полуботинки. Он спал на
табуретке, вызывая жалость, и ждал клиентов. Я на цыпочках прошел мимо
него и, уловив едва заметное дуновение, нашел дверь к пожарной лестнице
и открыл ее. Лестничная площадка не убиралась несколько месяцев. На ней
спали и питались бродяги, оставляя хлебные корки и куски грязных газет,
спички и выпотрошенные кошельки. В грязном углу, между стенами,
исписанными каракулями, лежал кружок белесой резинки и судя по всему
никто и не собирался убирать ее оттуда.
Приятное зданьице.
Тяжело дыша, я взобрался на четвертый этаж. И его холл украшала
грязная урна, стоявшая на изношенном коврике, и такие же горчичного
цвета стены, такая же атмосфера подозрительных занятий. Табличка с
надписью "Л.Д.Уолгрин - страхование" висела на темной двери из
непрозрачного стекла, дальше находилась другая темная дверь и наконец
третья, за которой горел свет. На ней была табличка "Вход".
Над освещенной дверью было открытое маленькое вентиляционное
отверстие. Я услышал резкий птичий голос Гарри Джонса.
- Кэнино? Конечно, я уже видел вас где-то, мистер Кэнино...
Наверняка.
Я похолодел. Потом послышался другой голос. В нем проскальзывали
рокочущие нотки, что-то вроде звука маленькой дрели, работающей за
стеной. - Думаю, у тебя была возможность... - я почувствовал в голосе
легкую угрозу.
Стул подвинулся по линолеуму, приблизились шаги и отверстие вдруг
захлопнулось. За стеклом сгустилась тень, которая быстро расплылась и
пропала.
Я отступил к первой двери, снабженной табличкой с фамилией Уолгрина,
и осторожно попробовал открыть ее. Она была заперта на ключ, но к косяку
прилегала неплотно - старая дверь, поставленная много лет назад, из
сырой древесины и теперь слегка рассохшаяся. Я достал бумажник и вынул
