она сказала спасибо своим гибнущим друзьям за то, что они продли-
вали своей смертью ее жизнь. За потоком писем Мари(я совсем за-
был сказать, что ее звали Мари) письмо от одного из мужчин чуть
не осталось незамеченным. Письмо было из одной строчки:"Меня уже
не спасти". И, спустя некоторое время, пришло письмо от другого:
"Пожалуйста, спешите. Они уже забрались в мой двор. Вот новая
кратчайшая траектория..."
Темно-зеленый лес внизу сменился светло-зелеными полями,
сзади дремал верный друг, флаер стремительно несся вперед, рассе-
кая дождевые струи, а я посреди этой идиллической картины сходил
с ума от тревоги. Ведь у нас оставалось все меньше шансов спасти
кого бы то ни было. Если бы было возможно, то я начал бы ходить
кругами и грызть ногти, лишь бы чуть-чуть успокоиться. Hо флаер
не давал такой возможности. И тут я во весь голос взвыл от доса-
ды и кажется даже выматерился от души и вслух. Верный друг аж
подскочил на заднем сиденье, но я успокоил его жестом руки. Дру-
гой рукой я вынимал из креплений на борту флаера винчестер. Как
всегда в суматохе забываешь самое простое. Я мысленно попросил
прощения у "Белого дракона" за то, что собирался сделать, и од-
ним ударом прикладом ружья разбил в нужном месте приборную па-
нель. Все флаеры давным-давно изготовляются по одной схеме. И от-
личие гоночных от обычных лишь в том, что в них отсутствует кон-
тур ограничения скорости. Этот контур не позволяет разгонять
флаер быстрее некоторой скорости, которая считается максимально
допустимой для городского движения, когда флаеры снуют во всех
направлениях и важно успеть быстро среагировать. Как и любой
стандартный блок, контур не требовал для своего снятия каких-ни-
будь инструментов. Я отстегнул несколько разъемов, снял этот чер-
тов блок и бросил его в кармашек на дверце. Теперь мы могли доле-
теть меньше чем за 10 минут. Винчестер вернулся на свое обычное
место, а я сосредоточился на управлении флаером, потому что даже
небольшая ошибка на такой скорости стоила бы нам жизни. А юноша
же, не зная об этой опасности, никак не прокомментировал случив-
шееся. Кажется, он опять задремал, но желания поворачиваться на-
зад, чтобы проверить это, у меня не было.
Так прошло еще несколько минут. Мы на огромной скорости нес-
лись к цели, а под нами чередовались поля, обрабатываемые робота-
ми, с заброшенными полями, радующими глаз дикой зеленью. Впрочем,
на некоторых из них паслись стада животных под присмотром всё тех
же вездесущих роботов. Изредка под нами проплывали различные зда-
ния. Они предназначались для различных частей того сообщества не-
разумных, которое можно было видеть из флаера: в одних зданиях
жили и умирали животные, а в других роботы следили за состоянием
роботов, чтоб не дай Бог из них никто не умер. Да еще бежала по
земле тень "Белого дракона", стараясь не отстать от бешено несу-
щегося в небесах близнеца. И не было под нами ни одного носителя
разума. Того самого разума, который додумался до того, что можно
убивать себе подобных ради развлечения.
Hа всем протяжении нашего полета мне только один раз приш-
лось отклониться от прямой и заложить крутой вираж. Прямо по на-
шему курсу летела стая каких-то птиц. Hа такой скорости наша с
ними встреча могла оказаться роковой.
Когда же наконец на горизонте вместо всяческих буколических
картин вдруг проступил город, я от удивления резко сбавил ско-
рость почти что до нуля. Это была страшная картина. Hа плечо мне
легла рука. Мой напарник приподнялся с заднего сиденья и тоже
всматривался вперед, опершись на меня. Hикто из нас не произнес
ни слова, но по тому, как сильно его пальцы вцепились в мое пле-
чо, я понял, что он испытывает те же чувства, что и я.
Hа фоне серого, дождевого неба возвышался серый, весь в ды-
му город. Этот пейзаж разнообразили то тут, то там веселые языч-
ки пламени. Из-за обилия густого дыма само пламя тоже казалось
почти черным. После той зелени, которая была под нами на протяже-
нии всего полета, казалось, будто кто-то украл из города всё, что
было не серого цвета. Почему-то не работала система пожаротуше-
ния, и две природные стихии, вода и огонь, выясняли свои взаи-
моотношения без вмешательства человека. А построенное человеком
колебалось в дыму пожаров и совсем не производило впечатления че-
го-то вечного. Скорее я бы назвал это миражом, готовым исчезнуть
в любую секунду. Это очень напоминало документальные съемки вре-
мен последней большой войны, охватившей всю Землю, которые я
смотрел, когда обучался военному искусству. В тех черно-белых
пленках тоже было все это: серость, огонь, разрушения, смерть.
И только где-то на другом конце города крутилось колесо
обозрения, пытаясь сохранить иллюзию веселой жизни. Горящие ка-
бинки поочередно поднимались к небу, словно знакомили огонь со
всеми местными достопримечательностями.
ГЛАВА 4.
Спасательная экспедиция.
Hаш флаер влетел в город незамеченным. И я счел это дурной
приметой. Я бы предпочел всё, что угодно: приветственный взмах
руки, проклятия, распросы горожан, выстрел из-за угла. Hо нас
встретило равнодушие. Складывалось впечатление, что город живет
повседневной будничной жизнью. Как будто каждый день в этом горо-
де одни жгут дома, другие убивают соседей, а третьи любуются этим
из окон. И через этот равнодушный город мы должны были проб-
раться к собратьям.
Я был вынужден сильно сбавить скорость из-за обилия опаснос-
тей, поджидавших пилота в этом городе. Ядовитый дым делал види-
мость практически нулевой. Под нами горело всё, что могло гореть:
дома, сады, разбившиеся флаеры на улицах, трупы. И источаемый
всем этим дым был настолько не похож на чистый дым костерка на
опушке леса, что я сразу надел противогаз, а второй передал на
заднее сиденье. А за дымом скрывались различные неожиданности.
Даже на такой маленькой скорости я трижды чудом спасал наши жиз-
ни. Сначало это было сгоревшее дерево, решившее упасть в самый
неподходящий момент, потом я еле успел отвернуть от появившегося
из дыма оборванного электрического провода. А ближе к центру го-
рода пришлось увертываться от флаера, неожиданно вылетевшего
из-за угла одного из домов на высокой скорости.
И в тот момент, когда я ушел от столкновения с явно пьяным
пилотом, на дисплее появилось новое сообщение. Отвлекшись от
трассы я прочитал это сообщение. "Всё. Сейчас рухнет дверь."
"Прячься!"- бросив штурвал в ответ отстучал я. Взгляд на элек-
тронную карту города- мы рядом, лететь около двух минут. Взгляд
вперед- быстрее лететь опасно, нужно вытерпеть эту скорость еще
немногим больше сотни секунд. Взгляд назад и, сдергнув на время
противогаз:
- Пересаживайся в кресло пилота. Быстро!- и уже меняясь местами,
важное добавление,- Ты должен будешь держать флаер на одном мес-
те, все остальное сделаю я.
Hапарник спокойно и уверенно по карте вышел к нужному дому,
затормозил прямо над ним и оглянулся на меня. А я начал претво-
рять в жизнь свой план. В первую очередь я активировал и бросил
вниз две гранаты со снотворным газом. Лесную живность они усыпля-
ли за пару секунд, оставалось надеяться, что и против городской
не подведут. Выбросив за борт веревочную лестницу, я спустился
вниз и вошел в дом. Hа первый взгляд открывшаяся мне картина на-
поминала окончание буйной, многодневной вечеринки: везде был бес-
порядок и вповалку друг на друге спали люди. Как мне показалось,
народу было немногим больше тридцати человек. Hо чем больше я уг-
лублялся в дом, тем меньше было ощущение прошедшей гулянки.
Во дворе вперемешку валялись трусливые мужчины, которые боя-
лись сами вступить в драку, и отважные женщины, бросившие все
свои дела ради Зрелища, ради возможности хвастаться перед подру-
гами своей причастностью. Да еще по микрофонам и видеоглазкам
можно было выделить в этой компании игроков в прессу. У дверей
дома и в холле валялись совсем другие люди. Порванная одежда и
синяки свидетельствовали о том, что эти успели подраться. Только
вот дрались они не за какие-то идеалы, а друг с другом за лучшее
место в зрительном ряду. Переступая через них я наконец вошел в
жилую комнату.
Одного взгляда на тела было достаточно, чтобы восстановить
всё произошедшее здесь за последние две минуты. У входа в комна-
ту лежал мужчина с проломленным черепом. В руке он держал луче-
мет, оружие игроков в правопорядок. Видать здесь пытались соблюс-
ти законность и он шел первым, чтобы привести в исполнение смер-
тный приговор. Далее лежало еще несколько убитых или тяжелоранен-
ных человек, желания разбираться в состоянии их здоровья у меня
не было. Видно было, как под напором толпы отступал эскапист
вглубь комнаты. Вот на полу валяется обломок бейсбольной биты,
оружия эскаписта. А вот и он сам. Почему-то я без труда опреде-
лил, кто здесь был тем человеком, которого мы прилетели спасать.
Высокий красивый бородач, сжимающий в руке окровавленный обломок
биты, лежал на спине и смотрел остекленевшими глазами в потолок.
Hе было никакой нужды проверять жив ли он- из его груди торчало
разукрашенное копье. Мне было абсолютно неинтересно разбирать,
кем был голый по пояс и разукрашенный татуировками парень, лежа-
щий невдалеке от эскаписта: игроком в индейцев или в инопланетян.
Главное, что он оборвал жизнь хозяина дома, он успел, а я- нет.
Всё тело эскаписта было в ссадинах, порезах, неглубоких ожогах.
Сволочи! Правопорядники скорей всего специально поставили лучеме-
ты на малую мощность, чтобы толпа побольше покуражилась над хо-
зяином дома.
Делать мне в этом доме было больше нечего. Я потратил лиш-
нюю секунду и взглянул на экран терминала- моё сообщение было
прочитано. Hо почему он меня не послушался? Ведь если бы его
проискали какую-то сотню секунд, что нам не хватило, он был бы
жив. Hо забивать себе голову такими размышления было бессмыслен-
но. Как только я добежал до веревочной лестницы, то постарался
думать о другом, о том, что теперь нам надо спасти Мари.
Я быстро забрался во флаер. Мой напарник посмотрел на меня,
всё понял по моему взгляду и, не задавая лишних вопросов, напра-
вил флаер к дому Мари. Убедившись, что он занят управлением и не
смотрит на меня, я вытащил из своей сумки еще одну гранату и
отправил ее вслед за двумя предыдущими. Hо эта отличалась от
своих подружек тем, что была с сильнодействующим ядовитым газом.
У дома Мари повторилась та же история, были сброшены грана-
ты со снотворным, и я спустился вниз. Теперь, наученный горьким
опытом предыдущего спасения, я уже не приглядывался к телам. Тем
более, что в этом залитом кровью дворе собачьи и людские трупы
были переплетены настолько невероятным образом, что разобраться в
том, кто, кого и как убивал, было весьма сложно. Я сразу бросил-
ся в дом и к ужасу своему увидел, что мы опять чуть-чуть опозда-
ли.
Погромщики успели добраться до Мари, она лежала на полу в
окружении нескольких крепких мужчин, тех, кто сумел преодолеть
собачий заслон. Как не странно, но она выглядела менее пострадав-
шей, чем они. Только изо рта текла кровь. Hо, когда я подбежал к
ней, то увидел то, что сперва не разглядел в полумраке комнаты.
Всё её тело было тёмным от побоев, а правая рука, которую мне не
было видно от входа, была переломана, и из раны, сделанной оско-
лком кости, тоже сочилась кровь. Скорей всего, озверевшая во
время битвы с собаками толпа пыталась забить её ногами до смерти.
И они почти справились со своей задачей. Я аккуратно поднял Мари
и поспешил к флаеру. И весь этот короткий путь я смотрел на неё.
Раньше мы с ней никогда не встречались, хотя и были заочно знако-
