истинное знание, лишь настоящая мудрость, способна смеяться.
Туда, где на самом деле уже был, ты ушел...
"А мы здесь -- будь оно все проклято! Мы все еще здесь!"
"А мы все еще на середине пути. Наше путешествие еще не
закончено, а твой круг завершился". Поэтому они жалеют самих
себя и, если они и рыдают, то плачут они о себе. Для третьего,
ушедшего, друга у них нет ничего, кроме песни, ничего, кроме
праздника души. Если они и жалеют, то они жалеют себя.
Это то, что ст'оит осознать очень глубоко. Если вы понимаете
жизнь, если вы можете смеяться над ней, тогда для вас смерть --
это завершение, тогда она -- не конец. Запомните: смерть -- не
конец жизни, это завершение, это пик, крещендо, кульминация,
высшая точка, достигнув которой, волна возвращается в свой
первоначальный источник.
Они жалеют самих себя, жалеют, что их волна еще только на
пол-пути. Они не достигли пика, а их друг добрался туда, где был
прежде. Он вернулся домой. Лишь те, кто понимает жизнь, могут
понять смерть, ибо жизнь и смерть -- неразделимы. Смерть -- это
кульминация, это апофеоз, завершение, итог, это окончательное
цветение, это -- аромат жизни.
Смерть кажется вам такой мерзкой, потому что вы никогда не знали
жизни, и пугает вас смерть потому, что вы боитесь жизни.
Запомните, каково бы ни было ваше отношение к жизни, ваше
отношение к смерти будет таким же. Если вы напуганы смертью,
значит, вы напуганы и жизнью; если вы любите жизнь, вы полюбите
и смерть, потому что смерть -- это ничто иное, как высочайший
пик, кульминация, завершение. Песня допета, река впадает в
океан. Река изначально родилась из океана. Теперь круг завершен,
река возвратилась, влилась в целое.
Тогда ученик Конфуция
накинулся на них со словами:
"Могу ли я поинтересоваться, где нашли вы такое
в правилах обряда погребения,
этот фривольный напев
в присутствии усопшего?"
Этому ученику Конфуция их не понять. Ему эти стихи кажутся
фривольными, неуважительными, а поведение друзей --
предосудительным. Где же песнопения, что это за куплеты? Откуда
вы их взяли? Как вы можете себе такое позволять, это же не из
Вед. "Могу ли я поинтересоваться, где нашли вы такое?.."
Все нужно делать по книгам, в соответствии с Библией, с Ведами.
Но жизнь не вписывается в книги -- жизнь превыше всех книг, она
выходит за все рамки, идет дальше; жизнь всегда отбрасывает
книги в сторону, устремляясь вперед.
"Где нашли вы такое в правилах обряда погребения, откуда вы
взяли этот фривольный напев, да еще в присутствии усопшего? Вам
следовало бы проявлять уважение. Кто-то скончался, кто-то умер,
а вы чем занимаетесь? Это мирское! Это профанизация!"
Двое друзей переглянулись
и рассмеялись:
"Бедняга,
он не знает новой литургии!"
Он не читал нового писания, он не знает новой религии. А это то,
что происходит здесь постоянно -- эта новая литургия.
Несколько дней назад сюда приезжал один человек, профессор
истории, и он задал мне вопрос: "К какой традиции, к какой школе
вы принадлежите?"
"Ни к какой", -- ответил я.
Он приехал из Соединенных Штатов, чтобы снять фильм о
медитативных техниках, о лагере, о том, что я говорю, о том, что
здесь происходит. Но как только он услышал, что я не принадлежу
ни к какой школе, не придерживаюсь никаких традиций, он просто
исчез. Ведь тогда я не принадлежу истории, это же очевидно.
Бедняга, он не знает новой литургии!
Хватит на сегодня.
8
БЕСПОЛЕЗНОЕ
Хуэй Цзы заметил Чжуан Цзы:
"Все твое учение сосредоточено на бесполезном".
Чжуан Цзы ответил:
"Если ты не ценишь бесполезное,
то как ты можешь говорить о чем-то полезном.
Земля, например, широка и огромна,
но из всех этих пространств человек использует лишь несколько
дюймов,
на которых ему случается стоять в это самое время.
"Представь, что ты внезапно уберешь
все, что он в действительности не использует,
и повсюду вкруг ног его воззияет бездна,
а он стоит средь пустоты
безо всякой опоры кроме пятачка земли под каждой ступней,
много ли ему будет пользы от того, что полезно ему сию секунду?"
Хуэй Цзы согласился:
"От этого не будет вообще никакого проку".
"Вот видишь, как необходимо
предполагавшееся бесполезным", --
заключил Чжуан Цзы.
БЕСПОЛЕЗНОЕ
Жизнь диалектична, вот почему она нелогична. Логичность
означает, что противоположное -- оно и в самом деле
противоположно, а жизнь всегда содержит противоположность в
самой себе. В жизни противоположное -- это не противоположное,
это дополнение. И без него ничто в жизни невозможно.
Например, жизнь существует благодаря смерти. Если бы смерти не
было, то не было бы и никакой жизни. Смерть это не конец и
смерть это не враг -- более того, наоборот, благодаря
существованию смерти становится возможной жизнь. Поэтому смерть
-- это не нечто заключительное, она вплетена в "здесь и
сейчас"(here-and-now). Каждый момент обладает своей
собственной жизнью и своей собственной смертью; а иначе
существование было бы невозможно.
Есть свет, и есть тьма. С точки зрения логики это --
противоположности, и логика утверждает: "Если есть свет, то не
может быть никакой темноты, а если темно, значит, нет никакого
света". Но жизнь доказывает нечто совершенно обратное. "Если
существует свет, то причиной этому -- тьма", -- утверждает она.
Мы, возможно, просто не в силах разглядеть это другое, хотя оно
спрятано здесь рядом, за углом.
Тишина существует потому, что есть звук. Если бы звука вообще не
было, то как бы вы были безмолвны? Как вы можете быть безмолвны?
Противоположное необходимо -- как фон, для сравнения. Те, кто
следует логике, всегда идут не в том направлении, потому что их
жизнь становится однобока. Они мечтают о свете, и поэтому они
отрицают тьму; они мечтают о жизни, и поэтому начинают бороться
со смертью.
Вот почему в мире не существует предания, которое утверждало бы,
что Бог -- это одновременно и свет, и тьма. Есть такая традиция,
которая гласит, что Бог -- это свет, что Он не темен. В Господе
нет тьмы для людей, верящих в то, что Бог есть свет. И
существует другая религия, утверждающая, что Господь -- это
тьма; но с ее точки зрения в Нем нет света. Обе они неверны,
поскольку обе логичны, они отрицают противоположное. А жизнь так
огромна, беспредельна, всеобъемлюща, она содержит
противоположное в самой себе. Она ничего не отрицает, она
заключает в себе все.
Однажды кто-то сказал Уолту Уитману, одному из величайших
поэтов: "Уитман, ты всегда противоречишь самому себе. Сегодня ты
говоришь одно, а назавтра ты заявляешь совершенно
противоположное".
Уолт Уитман расхохотался и ответил: "Я огромен. Я содержу в себе
все противоположности и противоречия".
Только мелкие умы последовательны, и, чем 'уже, чем скованнее
ум, тем он более последователен. Когда ум велик, бесконечен, он
охватывает все: свет и тьму, и Бога, и Дьявола тоже; он объемлет
все в своем абсолютном великолепии.
Только если вы понимаете этот таинственный, мистический процесс
жизни, проявляющей себя через противоположности, диалектичной,
нуждающейся в противоположном для придания равновесия, для
задания тона, создания предпосылки, фона, только тогда вы можете
понять Чжуан Цзы -- потому что все Даосское видение мира, вся
проницательность Даосов, вся их дальновидность, основаны на
взаимодополняемости противоположностей.
Они пользуются двумя словами: инь и ян. Слова эти противоположны
по смыслу, они обозначают мужское и женское начала. Просто
представьте себе мир абсолютно мужской, или мир абсолютно
женский. Такой мир будет мертвым, мертворожденным. В тот момент,
когда он родится, он уже будет мертв. В нем не может быть
никакой жизни. Если это мир женский -- женщины, женщины, одни
только женщины, никаких мужчин -- женщины покончат с собой.
Нужно противоположное, потому что противоположное притягательно.
Противоположное становится магнитом, оно притягивает вас;
противоположное позволяет вам взглянуть на себя, противоположное
разрушает вашу тюрьму, противоположное делает вас безбрежным,
безграничным. Если отринуть противоположное, случится беда. Но
этим мы и занимаемся все время, и отсюда в мире столько горя.
Мужчины пытались построить общество в основе своей мужское, что
породило массу проблем и конфликтов -- женщина была отвергнута,
ее отодвинули в тень. В прошлых веках женщину вообще не было
видно. Ее прятали в темных подвалах дома, ей даже не дозволялось
появляться в гостиной. Вы не смогли бы встретить ее на улице, вы
не смогли бы увидеть ее в магазине. Она перестала быть частью
жизни. Мир стал уродлив, ибо к чему же еще может привести
отрицание противоположного? Мир перекосился, равновесие было
нарушено. Мир сошел с ума.
Женщине до сих пор не позволяют принимать участие в жизни; на
самом деле она все еще не часть, не живая часть жизни. Мужчины
объединяются в группы, ориентированные на мужчин --
исключительно мужские клубы, где собираются только мужчины,
рынок, политика, научные группы. Повсюду эта неуравновешенность,
этот перекос. Мужчина доминирует, и это порождает столько
страданий! Когда превалирует одна из противоположностей, это
вызывает лишь страдание, потому что другая сторона чувствует
себя задетой и старается отомстить.
И поэтому каждая женщина старается отомстить дома. Конечно, она
ведь не может выйти и, приняв участие в жизни общества,
отомстить человечеству, отомстить мужскому полу. И она мстит
своему мужу. Это неизменный конфликт.
Говорят, что однажды Мулла Насреддин заявил своему сыну: "Какое
твое дело, мал еще задавать такие вопросы. Кто ты такой, чтобы
спрашивать, как я познакомился с твоей матерью? Но одну вещь я
могу сказать тебе наверняка: она совершенно отучила меня меня
свистеть".
"А вообще мораль такова, -- добавил он немного погодя, -- если
не хочешь быть таким же несчастным, как я, никогда не свисти
девушке!"
Почему жена всегда конфликтует с мужем? Дело не в личных
качествах, это не персональный конфликт, он не уровне личностей.
Это месть всех женщин, всего женского рода, отверженной
половины. А этот мужчина в доме, ее муж -- он является
представителем всего мужского мира, мира, ориентированного на
мужчин. И она сражается.
Семейная жизнь оборачивается таким несчастьем потому, что мы не
даем себе труда прислушаться к словам Чжуан Цзы. Сколько войн
возникает из-за нашего нежелания понять, что противоположности
должны быть слиты воедино. Отрицая это, вы кличете беду, и на
каждом пути, на каждом уровне, в каждом измерении повторяется
всегда одно и то же.
Чжуан Цзы утверждает, что, откажись вы от всего бесполезного, в
мире не стало бы и полезного. Если вы отказываетесь от
бесполезного; от игры, от забавы, то не может быть и никакой
работы, никаких полезных обязанностей. Это очень трудно понять,
потому что все наше внимание сосредоточено на полезном.
Если кто-нибудь спросит вас, из чего состоит дом, вы ответите,
что из стен. А Чжуан Цзы сказал бы точно так же, как и его
мастер Лао Цзы: что дом состоит не из стен, но из дверей и окон.
И Лао Цзы, и Чжуан Цзы -- оба они придают значение другой части.
"Да, -- говорят они, -- стены полезны, но их полезность зависит
от бесполезного пространства за ними".
Комната -- это пространство, но не стены. Конечно, пространство
ничего не стоит, а за стены приходится платить. Но, приобретая
дом, что же вы покупаете? Стены, материальное, видимое. Но
можете ли вы жить в этом материале? Вы можете жить в стенах? Вы
будете жить в комнате, в пустом пространстве. Вы покупаете
лодку, но жить вам приходится в пустоте.
Так действительно, что же такое дом? Пустота, окруженная
стенами. А что такое дверь? Ничего. "Дверь" значит, что ничего
нет -- стены нет, пустота. Но вы не можете войти в дом, если нет
двери; если нет окон, ни один луч солнца не пробьется внутрь, ни
единого дуновения ветерка не пронесется по комнатам. Вы будете
