денег.
- Я не сомневаюсь, что дела его идут успешно, - сказал
Рок. - Он принадлежит к типу наших преуспевающих толковых
бизнесменов. А вы что, собственно, хотите этим сказать?
- Я думал, может быть, мои слова натолкнут вас на другую
мысль, - ответил отец Браун, и, простившись с тяжеловесной
учтивостью, вышел из комнаты.
Вечером за ужином Рок внимательно следил за Поттерами.
Его впечатления обогатились, хотя ничто не поколебало его
уверенности в том, что зло угрожает дому Поттера. Сам
Поттер оказался человеком, заслуживающим более пристального
внимания: журналист, который вначале счел его простым и
прозаичным, теперь с удовольствием обнаружил черты
утонченности в том, кого он считал героем, или, вернее,
жертвой происходящей трагедии. Действительно, лицо у
Поттера было интеллигентное и умное, однако с озабоченным и
временами раздраженным выражением. У Рока создалось
впечатление, что этот человек оправляется после недавней
болезни; его неопределенного цвета волосы были редкими и
довольно длинными, как будто бы их давно не стригли, а
весьма необычного вида борода тоже казалась какой-то
запущенной. За столом он раза два обратился к своей жене с
какими-то резкими язвительными замечаниями, а больше возился
с желудочными пилюлями и другими изобретениями медицинской
науки. Однако по-настоящему озабочен он был, разумеется,
лишь той опасностью, что грозила извне. Его жена
подыгрывала ему в великолепной, хотя, может быть, слегка
снисходительной манере Терпеливой Гризельды, но глаза ее
тоже беспрестанно устремлялись на двери и ставни, как будто
бы она боялась и в то же время ждала вторжения. После
загадочной истерики, которую наблюдал у нее Рок, он имел
основания опасаться, что чувства ее имеют противоречивую
природу.
Но главное событие, о котором ведется здесь речь,
произошло поздно ночью. В полной уверенности, что все уже
разошлись спать. Рок решил наконец подняться к себе в
номер, но, проходя через холл, с удивлением заметил отца
Брауна, который сидел в уголке под апельсиновым деревом и
невозмутимо читал книгу. Они обменялись пожеланиями
спокойной ночи, и журналист уже поставил ногу на первую
ступеньку лестницы, как вдруг наружная дверь подпрыгнула на
петлях и заходила под яростными ударами, которые кто-то
наносил снаружи; громовой голос, перекрывая грохот ударов,
потребовал, чтоб дверь немедленно открыли. Журналист
почему-то был уверен, что удары наносились заостренной
палкой вроде альпенштока. Перегнувшись через перила, он
увидел, что на первом этаже, где свет уже был погашен, взад
и вперед снуют слуги, проверяют запоры, но не снимают их;
удостоверившись в этом, он немедленно поднялся к себе в
номер. Здесь он сразу уселся за стол и с яростным
воодушевлением принялся писать статью для своей газеты.
Он описывал осаду отеля; его дешевую пышность; атмосферу
порока; хитрые увертки священника; и сверх всего ужасный
голос, проникающий извне, подобно вою волка, рыщущего вокруг
дома. И вдруг мистер Рок выпрямился на своем стуле.
Прозвучал протяжный, дважды повторенный свист, который был
ему вдвойне ненавистен, потому что напоминал и сигнал
заговорщиков, и любовный призыв птиц. Наступила полная
тишина, Рок замер, вслушиваясь. Спустя несколько мгновений,
он вскочил, так как до него донесся новый шум. Что-то
пролетело, с легким шелестом рассекая воздух, и упало с
отчетливым стуком - какой-то предмет швырнули в окно.
Повинуясь зову долга, Рок спустился вниз - там было темно и
пусто, вернее, почти пусто, потому что маленький священник
по-прежнему сидел под апельсиновым деревцем и при свете
настольной лампы читал книгу.
- Вы, видимо, поздно ложитесь спать, - сердито заметил
Рок.
- Страшная распущенность, - сказал отец Браун, с улыбкой
поднимая голову, - читать "Экономику ростовщичества"
глубокой ночью.
- Все двери заперты, - сказал Рок.
- Крепко-накрепко, - подтвердил священник. - Кажется,
ваш бородатый приятель принял необходимые меры. Кстати
сказать, он немного напуган. За обедом он был сильно не в
духе, на мой взгляд.
- Вполне естественно, когда у человека прямо на глазах
дикари в этой стране пытаются разрушить его семейный очаг.
- Было бы лучше, - возразил отец Браун, - если бы
человек, вместо того чтобы оборонять свой очаг от нападения
извне, постарался укрепить его изнутри, вы не находите?
- О, я знаю все ваши казуистические увертки, - ответил
его собеседник. - Может быть, он и был резковат со своей
женой, но ведь право на его стороне. Послушайте, вы мне
кажетесь не таким уж простачком. Вы, наверно, знаете
больше, чем говорите Что, черт возьми, здесь происходит?
Почему вы тут сидите всю ночь и наблюдаете?
- Потому что я подумал, - добродушно ответил отец Браун,
- что моя спальня может понадобиться.
- Понадобиться? Кому?
- Дело в том, что миссис Поттер нужна была отдельная
комната, - с безмятежной простотой объяснил отец Браун. -
Ну, я и уступил ей мою, потому что там можно открыть окно.
Сходите посмотрите, если угодно.
- Ну, нет. У меня найдется для начала забота поважнее, -
скрежеща зубами, проговорил Рок. - Вы можете откалывать
свои обезьяньи шутки в этом мексиканском обезьяннике, но
я-то еще не потерял связи с цивилизованным миром.
Он ринулся к телефонной будке, позвонил в свою редакцию и
поведал им по телефону историю о том, как преступный
священник оказывал содействие преступному поэту. Затем он
устремился вверх по лестнице, вбежал в номер, принадлежавший
священнику, и при свете единственной свечи, оставленной
владельцем на столе, увидел, что все окна в номере раскрыты
настежь.
Он успел еще заметить, как нечто, напоминающее веревочную
лестницу, соскользнуло с подоконника, и, взглянув вниз,
увидел на газоне перед домом смеющегося мужчину, который
сворачивал длинную веревку. Смеющийся мужчина был высок и
черноволос, а рядом с ним стояла светловолосая, но также
смеющаяся дама. На этот раз мистер Рок не мог утешаться
даже тем, что смех ее истеричен. Слишком уж естественно он
звучал. И мистер Рок в ужасе слушал, как звенел этот смех
на дорожках сада, по которым она уходила в темноту зарослей
со своим трубадуром.
Эгер Рок повернул к священнику лицо - не лицо, а грозный
лик Страшного суда.
- Вся Америка узнает об этом, - произнес он. - Вы,
попросту говоря, помогли ей сбежать с ее кудрявым
любовником.
- Да, - сказал отец Браун. - Я помог ей сбежать с ее
кудрявым любовником.
- Вы, считающий себя слугой Иисуса Христа! - воскликнул
Рок. - Вы похваляетесь своим преступлением!
- Мне случалось раз или два быть замешанным в
преступлениях, - мягко возразил священник. - К счастью, на
этот раз обошлось без преступления. Это просто тихая
семейная идиллия, которая кончается при теплом свете
домашнего очага.
- Кончается веревочной лестницей, а надо бы веревочной
петлей, - сказал Рок. - Ведь она же замужняя женщина.
- Конечно.
- Ну, и разве долг не предписывает ей находиться там, где
ее муж?
- Она находится там, где ее муж, - сказал отец Браун.
Собеседник его пришел в ярость.
- Вы лжете? - воскликнул он. - Бедный толстяк и сейчас
еще храпит в своей постели.
- Вы, видимо, неплохо осведомлены о его личной жизни, -
сочувственно заметил отец Браун. - Вы бы, наверно, могли
издать жизнеописание Человека с Бородой. Единственное, чего
вы так и не удосужились узнать про него, так это - его имя.
- Вздор, - сказал Рок. - Его имя записано в книге для
приезжих.
- Вот именно, - кивнул священник. - Такими большими
буквами: Рудель Романее. Гипатия Поттер, которая приехала
к нему сюда, смело поставила свое имя чуть пониже, так как
намерена была убежать с ним, а ее муж поставил свое имя чуть
пониже ее имени, в знак протеста, когда настиг их в этом
отеле. Тогда Романее (у которого, как у всякого популярного
героя, презирающего род человеческий, куча денег) подкупил
этих негодяев в отеле, и они заперли все двери, чтобы не
впустить законного мужа. А я, как вы справедливо заметили,
помог ему войти.
Когда человек слышит нечто, переворачивающее все в мире
вверх ногами: что хвост виляет собакой, что рыба поймала
рыбака, что земля вращается вокруг луны, - проходит время,
прежде чем он может всерьез переспросить, не ослышался ли
он. Он еще держится за мысль, что все это абсолютно
противоречит очевидной истине. Наконец Рок произнес:
- Вы что, хотите сказать, что бородатый человек - это
романтик Рудель, о котором так много пишут, а кудрявый
парень - мистер Поттер из Питсбурга?
- Вот именно, - подтвердил отец Браун. - Я догадался с
первого же взгляда. Но потом удостоверился.
Некоторое время Рок размышлял, а затем проговорил:
- Не знаю, может быть, вы и правы. Но как такое
предположение могло прийти вам в голову перед лицом фактов?
Отец Браун как-то сразу смутился; он опустился на стул и
с бессмысленным видом уставился перед собой. Наконец легкая
улыбка обозначилась на его круглом и довольно глупом лице, и
он сказал:
- Видите ли, дело в том, что я не романтик.
- Черт вас знает, что вы такое, - грубо вставил Рок.
- А вот вы - романтик, - сочувственно продолжал отец
Браун. - Вы, например, видите человека с поэтической
внешностью и думаете, что он - поэт. А вы знаете, как
обычно выглядят поэты? Сколько недоразумений породило одно
совпадение в начале девятнадцатого века, когда жили три
красавца, аристократа и поэта: Байрон, Гете и Шелли! Но в
большинстве случаев, поверьте, человек может написать:
"Красота запечатлела у меня на устах свой пламенный
поцелуй", - или что там еще писал этот толстяк, отнюдь не
отличаясь при этом красотой. Кроме того, представляете ли
вы себе, какого возраста обычно достигает человек к тому
времени, когда слава его распространяется по всему свету?
Уотс (5) нарисовал Суинберна с пышным ореолом волос, но
Суинберн был лысым еще до того, как его поклонники в Америке
или в Австралии впервые услыхали об его гиацинтовых локонах.
И Д'Аннунцио (6) тоже. Собственно говоря, у Романеса до сих
пор внешность довольно примечательная - вы сами можете в
этом убедиться, если приглядитесь внимательнее. У него лицо
человека, обладающего утонченным интеллектом, как оно и есть
на самом деле. К несчастью, подобно многим другим
обладателям утонченного интеллекта, он глуп. Он опустился и
погряз в эгоизме и заботах о собственном пищеварении. И
честолюбивая американская дама, полагавшая, что побег с
поэтом подобен воспарению на Олимп к девяти музам,
обнаружила, что одного дня с нее за глаза довольно. Так что
к тому времени, когда появился ее муж и штурмом взял отель,
она была счастлива вернуться к нему.
- Но муж? - недоумевал Рок. - Этого я никак в толк не
возьму.
- А-а, не читайте так много современных эротических
романов, - сказал отец Браун и опустил веки под пламенным
протестующим взором своего собеседника. - Я знаю, все эти
истории начинаются с того, что сказочная красавица вышла
замуж за старого борова-финансиста. Но почему? В этом, как
и во многих других вопросах, современные романы крайне
несовременны. Я не говорю, что этого никогда не бывает, но
этого почти не бывает в настоящее время, разве что по
собственной вине героини. Теперь девушки выходят замуж за
кого хотят, в особенности избалованные девушки вроде
Гипатии. За кого же они выходят? Такая красивая и богатая
мисс обычно окружена толпой поклонников, кого же она
выберет? Сто шансов против одного, что она выйдет замуж
очень рано и выберет себе самого красивого мужчину из тех, с
кем ей приходится встречаться на балах или на теннисном
корте. И, знаете ли, обыкновенные бизнесмены бывают иногда
красивыми. Явился молодой бог (по имени Поттер), и ее
совершенно не интересовало, кто он: маклер или взломщик.
Но при данном окружении, согласитесь сами, гораздо
вероятнее, что он окажется маклером. И не менее вероятно,
что его будут звать Поттером. Видите, вы оказались таким
неизлечимым романтиком, что целую историю построили на одном
