Страх перед этим местом исчез навсегда.
Благодаря ЕЙ.
Она была рядом с ним ночью, когда он видел сны об одиночестве между
стенами камеры, где был только яркий свет прожекторов и паутина
металлических помостов над головой, где он съеживался в углу, Потому что
только стен мог коснуться, только на стены мог опереться и успокоиться. На
палубе с "Сокровища" все ази спали рядом друг с другом, чтобы обрести это
впечатление, и худшее, что могло случиться, это оказаться снаружи, когда
никто не хотел тебя коснуться. Ощущение, что находишься снаружи осталось в
памяти как самое страшное воспоминание долгого путешествия, когда Контрин
стала его проклятием, и никто не хотел к нему подойти.
Она сделала это... и даже гораздо больше, чем те пассажирки, которые
ангажировали его на одну ночь или даже на все путешествие... она осталась.
Богатые позволяли ему касаться себя, давали впечатление переживаний,
навсегда остающихся недоступными ази; во всяком случае он верил в
существование таких вещей, в чувства более глубокие, чем жмущиеся друг к
другу ази. ЛЮБОВЬ, - говорили они. Но потом богатые уходили своим путем, а
он оставался на корабле, связанный контрактом навсегда. Только ази давали
тепло, достижимое после дня работы, когда он возвращался ночью на матрац и
был внутри, со всеми рядом.
А потом пришла Раен. Раен, которая была всем этим, которая имела его
контракт, и значит, была навсегда.
Разогретый купанием, он лег в прохладную постель и думал о ней,
вглядываясь в тучи над куполом, в мелькающие среди них молнии и капли
дождя, падающие на стекло и преломляющие свет в потоках воды.
Он не любил молний. Никогда, с тех пор, как проработал свой год на
полях Андры, прежде чем попасть на "Сокровище". Это не изменилось и до сих
пор. Какие-то вздорные мысли блуждали в его голове - рваные фрагменты
гипнолент.
Для некоторых глаз цвета невидимы.
Для других невидимое имеет множество цветов.
И обе эти вещи правдивы. И обе нет.
И одна из них обман. И - ни одна.
Зажмурившись, он увидел маджат, и страшных нагих ази, несущих голубые
огни, и ази, который не был ази, а только рожденным человеком и свихнулся
в камере, слушая предназначенные для ази гипноленты. Огни над клетками
никогда не мерцали, звуки доносились редко и ничего не означали. Молния
осветила комнату резким, белым светом, потом оглушающе ударил гром. Джим
подскочил, а потом снова лежал без движения, чувствуя, как бьется его
сердце. Вновь повторилось то же самое, но на этот раз он был готов и даже
не вздрогнул. Он не хотел показать ей, что боится.
Она все не приходила, и это беспокоило его больше, чем молнии.
Наконец, он заснул, побежденный усталостью.
Разбудил его какой-то шум, более громкий, чем бормотание маджат.
Пришла Раен, но не прошла в ванную, как накануне, а одетая искала что-то
среди вещей.
- Я не сплю, - сказал он, чтобы она не думала, что нужно вести себя
тихо.
Раен подошла и села на кровать, а когда он поднялся, взяла и пожала
его руку. Драгоценности на тыльной стороне ее руки холодно сверкали, почти
бесцветные в темноте. Капли дождя по-прежнему разбивались о стекло,
изредка сверкали молнии.
- Я уезжаю, - сообщила она. - Это недолгая поездка, скоро я вернусь.
На этот раз тебе безопаснее остаться дома.
- Нет, - запротестовал он, и сердце болезненно ударило, потому что
НЕТ было словом запрещенным. Он хотел быстро выбраться из постели, чтобы
успеть собрать вещи, прежде чем она будет готова, но Раен решительно
остановила его и покачала головой.
- Ты нужен мне здесь. Ты можешь управлять тем, что происходит в доме.
Что сделал бы Макс, не говори ты ему, что он должен делать? И что сделали
бы другие, зависящие от его распоряжений? Ты не боишься маджат, обходишься
с ними лучше некоторых Контрин.
Это польстило ему, хотя он содрогнулся при одной лишь мысли о маджат.
Однако он знал, что это правда, потому что так сказала ОНА.
- Куда ты едешь?
- Вопрос? Ты меня удивляешь, Джим.
- Леди?
- И сразу все испортил, - бесконечно осторожно она откинула его
волосы со лба. Этот жест смягчил его боль и чувство вины за огорчение,
которое он ей доставил. - Я не могу тебе сказать, понимаешь? Но если я
понадоблюсь, свяжись с имением Тела. Спроси компьютер об Исане Теле.
Сумеешь это сделать?
Он кивнул.
- Но только в крайнем случае. Понял?
Джим подтвердил.
- Я помогу тебе собраться, - предложил он.
Она не возражала. Встав с постели, он взял халат - в комнате было
холодно. Раен включила свет, а Джим завернулся в халат, откинул со лба
лезущие в глаза волосы и нашел коричневый чемодан, про который она
спрашивала.
Честно говоря, вещей было немного, и это его утешило - большая их
часть оставалась дома, и значит, она вернется за ними. И за ним тоже.
Укладывая чемодан, Джим дрожал всем телом.
- Нет ни малейших оснований для волнения, - резко сказала Раен. - Ни
малейших. Ты справишься. Макс займется тем, что снаружи, а ты - тем, что
внутри дома.
- Кто с тобой едет? - спросил он, обеспокоенный мыслью о ней,
вынужденной быть наедине с новыми, странными ази.
- Мерри и много новых охранников. Этого хватит. Еще мы заберем Манди,
тебе не придется беспокоиться о нем. Вернемся прежде, чем что-либо успеет
произойти. Это ему не понравилось, хотя сказать так он, разумеется, не
мог. Джим смотрел, как Раен вынимает из шкафа другой, толстый плащ.
Голубой она оставляла.
- Эти ази... - начал он. - Эти... странные ази...
- Ази маджат.
- Как мне с ними разговаривать? - воскликнул он, борясь с
отвращением, которое вызывала сама мысль о них.
- Они говорят и понимают. В некотором смысле это маджат, они будут
сражаться, если возникнет необходимость. Кстати, пусть маджат занимаются
своими ази: говори Воину, что тебе от них нужно.
- Я не могу различать их.
- С маджат это не имеет значения. Каждый Воин - ЭТОТ Воин. Дай ему
вкус и говори. Он ответит. Ты не разочаруешь меня, правда?
Джим убежденно покачал головой.
Раен захлопнула чемодан.
- Машина ждет внизу. Извини, я знаю, что ты хотел бы поехать со мной,
но все обстоит так, как я сказала: ты нужен здесь.
Она направилась к двери.
- РАЕН, - выдавил Джим, лицо его покраснело от усилий.
Она оглянулась. Ему было стыдно за себя, лицо пылало, он не мог
справиться с дрожащими губами и к тому же испытывал тошноту. Он не знал,
почему так происходит, но именно так он чувствовал себя, когда поступал
вопреки тому, что было ПРАВИЛЬНО.
- Чудо, - пробормотала она, вернулась и поцеловала его в губы, чего
он почти не почувствовал из-за тошноты. Потом вышла, сбежала по лестнице,
сама неся чемодан, поскольку он вовремя не сообразил и не помог ей. Джим
тоже спустился вниз, босиком... беспомощно остановился перед дверью, когда
она выбежала в темноту и дождь, туда, где ждала группа новых ази.
Маджат тоже были там, они крутились возле машины, гудели и жужжали
что-то друг другу, Вести машину должен был Мерри, но Макс тоже был рядом.
Кроме того, стояли другие машины, не принадлежащие резиденции грузовики, в
которые усаживались новые ази с карабинами. Мерри подъехал к воротам,
грузовики двинулись следом.
Макс посмотрел на Джима, тот сунул ладони в карманы халата и нервно
осмотрелся.
- Все как обычно, - сказал он Максу. - Следи за домом.
Потом вернулся внутрь, закрыл за собой дверь и... заметил высокие
фигуры в тени в конце коридора, услышал звуки снизу.
Он был с ними один, и когда направился к лестнице, один маджат
шевельнулся.
- Стой спокойно, - сказал ему Джим. - Не приближайся.
Маджат отступил, а Джим помчался по лестнице в безопасность спальни.
Один из них вошел и сюда. Джим заметил движущуюся тень и замер, когда
та приблизилась и коснулась его.
- Выйди, - крикнул он. - Выйди немедленно.
Маджат вышел, нервно причмокивая, а Джим нашарил выключатель. Он
боялся темноты и пустоты. Комната осветилась. Джим закрыл дверь,
отделившись от темноты коридора, заблокировал замок. Снизу доносился
какой-то шум, треск мебели, стук. Он не хотел знать, что происходит там,
внизу, в месте, где находились странные ази.
Он был человеком, а они - нет.
А ведь их создали одни и те же лаборатории. Зато ленты отличались. Он
слышал, как тот человек, Итавви, говорил: в течение нескольких дней можно
переобучить ази. А вот рожденный человек, запертый в камере ази, вышел из
нее безумным.
Я НЕ НАСТОЯЩИЙ, - подумал он впервые в жизни. - Я ПРОСТО ЭТИ ЛЕНТЫ.
Потом он протер глаза, потому что слезы слепили его, и пошел в
ванную, где ему стало плохо. Он плакал и блевал попеременно, пока не
исторг весь ужин, и был так слаб, что не мог встать с пола. Когда это ему
наконец удалось, он чувствовал отвращение к самому себе. Несколько раз
приняв ванну, он наконец завернулся в полотенца, свернулся клубком на
пустой кровати и дрожа пролежал остаток ночи.
6
Глыба грузового парома торчала перед ангаром, как половина яйца на
паучьих ножках, сверкающая от дождя, который заливал потрескавшуюся
поверхность взлетного поля и собирался в лужи.
Охранники стояли сразу за ограждением, Раен велела подъехать к самому
барьеру и приняла требование представиться.
- Открывайте, - приказала она по радио резким тоном. - Привилегия
Контрин. И поторопитесь.
Сомнения не покидали ее. ИТАК могла оказаться упрямой; ази были не
уверены в себе, за исключением Мерри, а Манди, в грузовике сзади... она
догадывалась, что бы он сделал, если бы мог.
Ворота открылись.
- Поезжай, - приказала Раен Мерри.
Ее самолет, охраняемый ИТАК, стоял на другой стороне поля, но она
игнорировала его, как и собиралась с самого начала. Это была лишь удобная
цель для саботажа, если бы ИТАК решила что-то предпринять. Раен
интересовал паром. Полиция бета и горсточка охранников ази не могли ее
остановить, если только ее собственная группа не потеряет головы. За
стеклом замаячили подпорки парома. Мерри затормозил, резко повернув,
грузовик остановился рядом.
Раен вновь связалась со станцией.
- Парому опустить грузовой лифт, - приказала она.
Перед ангаром появились охранники и побежали к ним, но ази Раен уже
выскочили из грузовика, образовав баррикаду нацеленных карабинов.
Охранники остановились.
Распоряжение явно дошло, куда следует, потому что со скрежетом,
заглушившим все прочие звуки, грузовой лифт опустился вниз - мощная
колонна с открытым боком, освещенная изнутри.
- На борту нет команды, - услышала она из динамика в машине. - Только
паркинговая вахта. Мы не можем стартовать, у нас нет разрешения...
- Мерри, - бросила Раен, не обращая внимания на продолжение, - возьми
одно отделение и захвати мостик. Прикажи им вызвать команду и наземную
обслугу, необходимую, чтобы поднять этот сундук. И никаких обсуждений.
Стреляй только в крайнем случае. Пошел! Мои ази, - произнесла она в
микрофон, - войдут на борт. Не сопротивляйтесь, и ничего не случится.
Мерри выскочил из машины и подозвал ближайшую группу ази. Раен
открыла дверь, в одной руке она держала излучатель, в другой микрофон. Из
грузовика выскочили новые фигуры, таща одну, которая упиралась - Манди. За
ними выбрались маджат. Цепь полиции остановилась.
- Контрин, - сказал кто-то по радио. - Мы не будем сопротивляться.
Капли дождя влетали через открытую дверь машины, косо пересекали лучи
фар, затрудняли видимость. Манди вырывался и ругался, нарушая тишину, но
