что ваши люди все это время торчали у моего дома. Если бы я убил Роупера,
они видели бы это. Ведь так?
-- Сегодня -- не твой день, Уес, -- печально сказал я.
-- Нашим агентам не удалось проследить, куда уезжал Джеймс, -- пояснила
Франсуаз.
Рендалл выругался.
-- И вы думаете, что..., -- партия была проиграна, его голова упала
вниз, он глубоко вздохнул и начал с другого конца. -- Хорошо. Итак, вы
полагаете, что я заставил Джеймса убить этого человека. Что дальше?
Я облокотился о спинку кресла и отечески улыбнулся ему.
-- Лишь суд присяжных может определить виновность человека, Уес. А мы
пришли к тебе по другому поводу.
Френки извлекла из папки несколько документов.
-- Что это за чертовщина? -- манеры Рендалла слегка пострадали под
редким дождиком судьбы.
-- Это заявления, которые вы и ваш садовник должны будете подписать в
качестве показаний, данных под присягой, -- произнесла Франсуаз. -- В вашем
говорится, что Кларенс Картер провел одну ночь у вас доме -- число указано
-- и никак не мог выйти из него с того момента, как покинул ваших гостей и
до приезда полиции на следующее утро. Также в нем говорится, что никогда и
ни при каких обстоятельствах означенный Кларенс Картер не причинял
материального ущерба какой-либо части вашего дома.
-- Слышу голос адвоката, -- хмуро произнес Рендалл.
-- Я и есть адвокат. В документе, который подпишет ваш садовник,
сказано, что Кларенс Картер не имел никакого отношения к каким-либо
физическим повреждениям последнего. В нем также указывается, что подписавший
не имеет никаких сведений, которые противоречили бы тому, что написано в
вашем заявлении, мистер Рендалл.
-- Я хотел бы познакомиться с вами при иных обстоятельствах, -- сказал
Уесли. Его голова опустилась еще ниже, но глаза были прикованы к лицу
Франсуаз. В этот момент он показался мне похожим на разЦяренного быка,
готовящегося молниеносным прыжком поднять на рога свою очаровательную
противницу. И я был уверен, что Рендалл сделает это, как только ему
представится кончик хвоста пробегающего мимо шанса.
-- Здесь есть также документы, которые подпишут Джеймс и ваша экономка,
-- продолжала Франсуаз. -- Насколько мне известно, у вас нет другой
прислуги. Что же касается людей, которые были у вас в гостях тем вечером,
то, согласно их словам, все они были настолько пьяны, что не могут точно
вспомнить о cобытиях, имевших тогда место. Поэтому их показания нам не
потребуются.
-- Из уст такой девушки должны вытекать не юридические формулировки, а
слова любви, -- вздохнул Рендалл, беря бумаги. Его цепкий взгляд впился в
строчки, и я испугался, как бы от этого не повылетала часть букв.
Я стоял, пристально глядя на него. Мы не знали, какие еще
компрометирующие Кларенса Картера материалы хранил Рендалл под затянутой в
розовую наволочку подушкой. Но я подозревал, что он не горит желанием
поведать об этом. Поэтому единственное, на чем мы могли настаивать -- это
подписанные документы и негативы фотографий. А также кое-что еще.
Рендалл поднял глаза от документов и слегка взмахнул ими в воздухе. Его
пальцы были слегка напряжены и мяли бумагу.
-- Очень интересно, -- сказал он. -- Вы хотите, чтобы свидетели дали
под присягой лживые показания?
Это была хорошая попытка. Я был уверен, что Уесли записывает наш
разговор. На его месте я бы сделал то же самое. Теперь он постарается
выманить у нас слова, которые подтвердили бы факт давления на свидетелей.
Я изящно взмахнул правой кистью. Получилось очень красиво, но по
озадаченному взгляду Рендалла я понял, что он не смог оценить жест.
-- Мы не властны над правдой, друг мой, -- сказал я. -- И ежели то, что
написано здесь -- ложь, то, -- увы! Ты ничем не сможешь нам помочь.
-- А это значит, что вы не в состоянии сотрудничать с нами, мистер
Рендалл, -- веско произнесла Франсуаз.
-- В этом не будет вашей вины, -- поспешил пояснить я. -- Ведь вы не
можете изменить прошлое, верно. Потому, если написанное здесь, не
соответствует реальным фактам, мы просто уйдем. Ведь не всегда можно помочь
друзьям, не так ли?
-- Это шантаж, -- сказал он.
-- Не будьте смешным, -- ответил я.
Он повертел в руках бумаги и произнес:
-- Я не знаю, где сейчас садовник и экономка.
-- Мы знаем, -- голос Франсуаз был спокоен, но я уловил в нем едва
заметную нотку торжества.
Рендалл согласно махнул головой.
-- Ладно, я действительно загнан в угол. Что-нибудь еще?
-- Ты проницательный парень, Уесли, -- с одобрением сказал я.
-- Нам нужны негативы, -- произнесла Франсуаз. -- И имя твоего
нанимателя.
Рендалл начал успокаиваться. Теперь он знал, какие фигуры ему придется
сдать, чтобы продолжить игру, и мог трезво оценить обстановку.
-- Бросьте, -- сказал он. -- Вы же следили за мной. Только не говорите,
что не знаете, где я провел ночь.
Я окинул его взглядом, который считаю пронизывающим. Надо будет
как-нибудь проверить у зеркала, так ли это.
-- Да, да, да, -- Рендалл распрямился, взмахивая в воздухе разведенными
ладонями. Он это делал достаточно энергично, но взлететь так и не сумел. --
Это Лиза Картер.
-- Она наняла вас для того, чтобы отнять акции своего кузена? -- резко
спросил я. Если Уесли записывает наш разговор, пусть потом доставит себе
удовольствие, стирая пленку.
-- Да, это она. Девочке было плохо от того, что дедуля не оставил ей
кусочек от фамильного пирога. И она решила, что, пока еще может, должна
залезть в тарелку соседа.
Я чувствовал легкое покалывание в кончиках пальцев. Рендалл попался на
крючок, и теперь делал все возможное, чтобы снова уйти под воду и кусать
оттуда окружающих за ноги.
-- Теперь надо поговорить о негативах, Уес, -- сказал я.
Он посмотрел на меня, развернулся и направился к шкафчику. Глядя ему в
спину, я размышлял, чего ему стоило принять решение. Пленка была веским
доказательством вины Кларенса Картера. В то же время на лице хозяина дома
были написаны разные чувства, но только не раскаяние. Он вовсе не сдался,
просто хотел отступить с наименьшими потерями. И все же решился отдать
негатив. Возможно, потому, что где-то у него спрятано много оттисков. Или у
Лизы Картер.
Франсуаз взяла из пальцев Рендалла маленькую катушку и посмотрела ее на
свет.
-- Насколько я могу судить, это именно то, -- сказала она. -- В любом
случае, мы покажем оттиски Кларенсу, и он скажет, все ли здесь.
Рендалл развел руками, соглашаясь.
-- У Лизы остались отпечатки? -- спросил я.
-- Лиза, -- он хмыкнул. -- Ты даже не знаком с ней, Майкл, а уже
называешь по имени, как будто речь идет о простой шлюхе. -- Он отвернулся к
окну. -- Впрочем, Лиза того заслуживает. Да, у нее есть отпечатки, и я не
думаю, что смогу заставить ее отдать их.
-- В этом нет необходимости, -- сказала Франсуаз. -- Пока. Зато вы
сможете сделать кое-что другое. Мы займемся этим сразу после того, как
приготовим бумаги. Поехали, мистер Рендалл?
-- Не могу отказать такой роскошной женщине, -- флаг Уесли Рендалла все
еще гордо реял над полем битвы, хотя и был разорван снарядами в нескольких
местах. Сейчас он чувствовал себя скверно, но все же не так, как пришлось
пятерым солдатам и одному сержанту на тропическом берегу.
Он пошел к двери, не оглядываясь на нас. Из-за крайней загруженности
нормы этикета были вычеркнуты из его календаря на сегодня.
-- Надеюсь, ты не будешь возражать, -- бросил я ему через плечо, --
если пара наших ребят посидят у тебя в доме в твое отсутствие. Знаешь,
книжки там полистают.
-- Сколько угодно, -- он не стал оборачиваться. -- Но коллекционный
коньяк в подвале пересчитан.
Я впервые ехал в одной машине с Джеймсом. Это был удобный случай
поразмышлять о том, действительно ли он убил Сэма Роупера. Рендалл поднял
глаза и о чем-то думал. Наверно, повторял таблицу умножения.
21
Кларенс Картер смотрел через темный витраж наполненного стакана и думал
об отце. Как никогда, ему хотелось сейчас напиться, но он не мог. Подойдя к
стойке бара, он собирался заказать двойной бурбон и обо всем забыть. Но
потом он вспомнил посиневшее лицо Мери и вкус шампанского.
Отец. А ведь отец действительно считает, что он -- убийца. Преступник,
который должен понести суровое наказание. Картер всегда отвечает за свои
поступки, -- так говорит отец. А совершил ли он сам за свою жизнь что-нибудь
такое, за что должен был бы держать ответ? Да отец вообще никогда ничего не
делал.
Бармен с некоторым подозрением смотрел на парня, вот уже минут десять
плескавшего в стакане охлажденную колу. Может, он набрался наркотиков?
Только бы не начал буянить -- сейчас самое время для посетителей.
Так должен поступать настоящий Картер. Это говорит отец. И те же слова
постоянно повторяет дядя. Но у них обоих все выходит по-разному. И оба они,
как ни крути, -- Картеры. Так где же правда? Или нет никакого фамильного
кодекса чести и оба они просто хотят, чтобы он поступал согласно их указке?
-- Пора спасать твой нос, а то сейчас он утонет, -- веселый, полный
жизни голос раздается подле него. Кора.
-- Привет, Кора. Ты хотела меня видеть?
Теплая рука девушки ложится ему на плечо.
-- Тебе плохо, Клар?
Он кивает.
-- Ты не должен так грустить, -- девушка присаживается около него. --
Мериен была моей лучшей подругой, я знала ее задолго до того, как вы начали
встречаться. Мне тоже плохо, Клар, -- ее лицо становится серьезным. -- Мне
тоже очень ее не хватает. Но ты не должен хоронить себя вместе с ней, Клар,
не должен.
Кора -- хорошая подруга, на нее можно положиться. Они всегда были
вместе с Мериен.
-- Что будет пить мисс? -- бармен наклоняется к ней.
-- Ничего не будет, -- Кора качает головой. -- Пойдем, Клар. Глупо с
моей стороны было назначать встречу в баре. Тебе же нельзя пить. Прости.
Он ставит стакан с колой на стойку, тот почти не тронут. Кора осторожно
берет его за руку и выводит на яркий солнечный свет.
Через пару дней он получит акции семейного банка. Что он станет с ними
делать? Как сможет удержать? Как должен поступить настоящий Картер?
-- Дядя предложил мне перевести акции на его имя, -- говорит он. --
Какое-то обязательство, что я отдам их ему, как только получу.
-- Пойдем, Клар, -- голос девушки спокоен, он придает уверенность. --
Тебе надо выговориться. Но не здесь. Пойдем.
И он идет за ней.
-- Я приготовлю для тебя кофе, Клар.
Он сидит на узком диванчике в квартире Коры. Она не такая шикарная, как
бунгало Мериен. Но здесь спокойно.
-- Мне надо что-то решить, -- его пальцы обхватывают голову, но это не
помогает. Мысли втекают и вытекают из нее, и их нечем остановить.
Девушка опускается рядом с ним, ее рука протягивает ему чашку с
напитком. Он принимает его, осторожно сжимая пальцы и, стараясь не
расплескать.
-- Ты боишься, что не справишься? -- участливо спрашивает она.
Кофе у нее вкусный, приятное тепло растекается по его телу. Жаль, что
не удалось напиться.
-- Да нет. Я неплохо разбираюсь в банковском деле. -- Глубокие глаза
Коры внимательно смотрят на него. Как хорошо, что она позвонила. -- Дело не
в этом. Просто я растерян.
Его левая рука лежит на коленях, ладонь девушки ободряюще опускается на
нее.
-- Мери умерла, -- глухо говорит он. -- А потом эта история с акциями.
Я не знаю.
-- Ты не должен беспокоиться, Кларенс. Все будет хорошо. Ты говорил,
