- Мы можем обнаружить кого-нибудь в жилых каютах. Кого-нибудь, кого
мы сможем оживить. А если нет - то есть сотни людей, спящих в средней
части корабля.
Гримс подобрался к люку, который он заметил в бинокль. Одному здесь
было не справиться, и он подождал Мак-Генри и Кэлхауна. Вдвоем они
сдвинули маховик, прокрутили его несколько оборотов, и тяжелый люк отошел.
Внутренняя дверь шлюза не хотела так легко поддаваться. Лишь усилиями
всего экипажа, собравшегося в тесной камере, удалось сдвинуть с места
запирающий рычаг. Они открыли люк на достаточную ширину, чтобы пробраться
внутрь. Войдя в коридор, они увидели, что все - стены, пол, потолок - было
покрыто толстым слоем льда и снега - остатками некогда наполнявшем
помещение воздуха. Из коридора они прошли в склад, заполненный фруктами,
которые сияли свежими красками, как настоящие, но рассыпались при малейшем
прикосновении. Когда Гримс дотронулся пальцем до апельсина, тот разлетелся
на разноцветные сверкающие осколки, и ему показалось, что он услышал
тончайший звон. Но здесь не могло быть звука. Корабль был совершенно
безмолвен. Даже стены и пол не дрожали от прикосновений - все поглощал
слой рыхлого снега.
Они вышли в круговой коридор, вдоль которого располагалось множество
пронумерованных дверей.
Гримс толкнул одну из них, под номером 4. С небольшим сопротивлением
дверь скользнула в сторону. Когда то здесь была спальная каюта. Но теперь
она была превращена в морг. На одной койке лежал высокий мужчина. В правой
руке он сжимал кинжал, на лезвии которого застыло темное бурое пятно. На
другой стороне каюты лежала женщина, бывшая когда-то, без сомнения,
красивой. Установить причину смерти было нетрудно: у женщины виднелась
широкая рана с левой стороны груди, а у мужчины была перерезана яремная
вена.
Они заглянули в следующую каюту. Ее обитатели, казалось, мирно спали
на широкой койке. Но рядом с ними неподвижно висел пустой пузырек, на
яркой этикетке которого был изображен череп с костями...
В третьей кабине им представилось не менее печальное зрелище. Сложное
переплетение проводов опутывало кровать и два тела и соединяло
трансформатор и розетку. Их смерть была внезапной и безболезненной.
Завернутые в простыни и провода, они напоминали скульптурную группу
Лаокоона.
В четвертой каюте было лишь одно тело - женское. В черной чистой
форме, она сидела на стуле, выпрямившись, пристегнутая к нему ремнями.
Лишь после тщательного осмотра удалось обнаружить след от револьверной
пули на груди.
- Каюта номер один, - медленно произнес Кэлхаун. - Может, она -
капитан?
- Нет, - сказал Гримс. - Это ведь тоже каюта на двоих. И потом, где
же оружие? - он осторожно стряхнул иней с ее рукава. - Золотой шеврон на
белой подкладке... Она была казначеем.
Они нашли капитана в большой каюте в самом конце коридора. Он тоже
был одет в черную, с золотыми пуговицами и нашивками форменную одежду. Он
криво сидел за столом, держа в руке пистолет, ствол которого находился
возле приоткрытого рта. Его голова была покрыта инеем, что скрывало
ужасную рану на затылке.
Перед ним летало несколько листов бумаги. На одном из них было
написано:
Тем, кого это касается....
Если, когда...
Когда, если...
Если все равно...
Это был черный, не очень веселый юмор... понятный только тому
капитану.
18
"Возможно, - читал Гримс на следующей странице, - кто-нибудь
когда-нибудь наткнется на нас. Когда мы взлетали с Земли, шли разговоры о
последних открытиях, которые могли позволить совершать межзвездные
путешествия через определенные "провалы" пространства за короткий
промежуток времени. Наверное, именно в такой "провал" мы и попали. Но я не
имею понятия, как мы сюда попали, и как мы сможем отсюда выбраться. Если
бы я знал раньше, я бы запретил использование этанола. Но откуда я мог
знать, что один из контейнеров даст течь? И что всех нас ждет одна судьба?
Закончив наш вахтенный период, мы могли разбудить капитана Митчелла, а
сами лечь в анабиозный сон. Но, все обсудив, мы решили воздержаться от
этого. Вряд ли мы видели бы приятные сновидения. У всех остальных -
счастливые сны об их новой жизни на новом месте, куда они направляются. О
жизни, которая им была предсказана на быстро истощающей свои резервы
Земле. Но наши сны - они будут о холоде, одиночестве и беспокойстве, о
черной пустоте, в которую мы падаем.
Но как мы туда попали? Как?
Решиться на _э_т_о_ нас заставили различные предметы, которые мы
видели время от времени. Каковы законы движения в этой Преисподней? Мы не
знали этого. Может, их вообще не существовало. Тем не менее, вокруг
контрольной рубки, появившись ниоткуда, несколько часов летал какой-то
предмет. Это оказалось тело мужчины в архаичной одежде: в цилиндре,
сюртуке, галстуке... Мэри Галлагер, чьим хобби была история, сказала, что
одежда относится, скорее всего, к девятнадцатому веку. Затем появился
самолет, представлявший из себя хрупкую конструкцию из штанг, растяжек и
обтянутых тканью крыльев. Должно быть, все это попало сюда сотни лет
назад, так же, как и другие предметы: тела людей, пароход, странной формы
космический корабль, на борту которого можно было разглядеть надписи, не
похожие ни на один из земных алфавитов.
Я чувствую, что пришло и мое время. Все остальные уже мертвы. Сара,
которая не могла сама справиться с оружием, попросила меня помочь ей
уйти... Но остальные уже мертвы. Больше всего повезло Браунам - когда я
раздал карты, им выпал туз пик, что означало единственный оставшийся
пузырек этанола. Остальным достался пистолет. Накамура предпочел свое
традиционное оружие смерти (правда, он его нетрадиционно использовал), а
Галлагер до конца проявил свои инженерные способности. Но вот и пробил мой
час... Когда я закончу это письмо, я выключу оборудование, и настанет мой
черед воспользоваться пистолетом.
Вот и вся наша история, как она есть. Если какой-нибудь несчастный,
вроде нас, прочтет ее, может, в этом будет какая-то польза.
Полностью загрузившись пассажирами, оборудованием и продуктами, мы
снялись с орбиты 3 января 2055 года. Более подробные сведения о деталях
полета заложены в бортовом регистрационном компьютере. Когда корабль был
выведен на траекторию полета по направлению к Сириусу XIV, начались
посменные вахты. Первый год на вахте находился старший капитан полета
Митчелл. Как наиболее опытный пилот, он корректировал начальную
траекторию. Остальной экипаж после подготовки был погружен в анабиозное
состояние. После Митчелла настала очередь второго капитана Фон Шпиделя,
затем третьего капитана Клери. Это было обычное рутинное путешествие, как
любой другой межзвездный перелет.
Затем мы сменили капитана Клери и его команду. Смена вахты обычно
длится три недели. За это время Памела Браун, офицер медицинской службы,
вместе с медиком команды Клери Брайаном Кентом приводила в чувство после
анабиоза членов нашего экипажа и готовила другой экипаж к отходу в
летаргическое состояние. Когда Клери и его люди покинули нас, мы
распределили вахтенные часы. Естественно, находиться на вахте в
контрольной рубке было полнейшей синекурой. Каждый час показания приборов
сверялись с расчетными данными. Курс и ускорение совпадали до миллионных
долей с тем, что было рассчитано еще на мощных земных компьютерах.
Последнее наблюдение, сделанное в 1200-й час нашей вахты, показывало
удаление от Земли в 1,43754 световых года и постоянную скорость в 300 миль
в секунду.
В эту ночь - ночь, естественно, по внутри корабельному времени - все
свободные от вахты офицеры собрались в кают-компании. Играли, как это
обычно делалось, в бридж, а Накамура и Мэри Галлагер сидели за шахматной
доской. На вахте находился Браун, и чтобы ему было не так скучно, его жена
отправилась в контрольную рубку. В общем, это был обычный спокойный вечер.
Поэтому внезапно завывшая сирена была для нас как гром среди ясного
неба. Я первый оказался в контрольной рубке. Брауну не нужно было
говорить, что случилось - это было очевидно. Очевидно - это не то слово;
дело в том, что за широкими иллюминаторами не было ничего. Абсолютно
ничего! Мы не видели ни привычных созвездий, ни яркого свечения Галактики
справа по борту - за иллюминаторами была абсолютная пустота.
Сначала было высказано предположение, что мы попали в густое облако
космической пыли или газа, но вскоре стала ясна несостоятельность этой
гипотезы. Браун сказал, что звезды сияли как обычно до самого последнего
момента. К тому же, невозможно влететь на скорости 300 миль в секунду в
облако газа так, чтобы не было мгновенного скачка температуры обшивки
корабля и торможения. Если это скопление газа настолько густое, что не
видно ярчайших звезд, то мы неминуемо должны были сгореть за несколько
секунд.
Кто бы вы ни были, читатель, не буду утомлять вас рассказом о всех
наших попытках выбраться и всех выдвинутых теориях. По словам Брауна,
звезды вспыхнули на какую-то микросекунду, а в следующую - исчезли. Мы
пробовали связаться с кем-нибудь по радио, но это было бесполезно. В эфире
не было даже шумов - абсолютная тишина. Мы разобрали каждый приемник и
передатчик на корабле, протестировали каждый блок - но это не помогло. За
все время не удалось поймать ни единого сигнала - ни с Земли, ни с других
кораблей, ни даже помех от какой-нибудь звезды.
Но ведь не было и самих звезд!
Через несколько недель нам стали попадаться различные предметы -
настоящие материальные предметы. Одной из первых находок был огромный
океанский лайнер "Англо-Австралиец". Браун и Накамура, взяв челночный
корабль, обследовали его. На его трубе был изображен черный лебедь на
белом фоне. Надев скафандры, они смогли сделать более подробные
наблюдения. Естественно, вся команда и пассажиры были мертвы. В
корабельном журнале не нашлось никаких сведений, которые бы указывали, что
произошло. Как и в нашем случае, все должно было случиться внезапно.
Мы находили в этом пространстве множество тел - некоторые были одеты
в одежды прошлых веков, другие просто раздеты. Океанские корабли, самолеты
- большинство указывало на их земное происхождение. Но мы также нашли
странную конструкцию, которая представляла из себя относительно небольшой
корпус с огромными, на растяжках, странными парусами. Мы не смогли
установить, кто плавал на таких судах - как только мы направили поисковый
прожектор на него, он развил скорость и исчез. По всей видимости, этот
межзвездный корабль приводился в действие световым потоком, чего мы не
знали. Мы обнаружили что-то типа дирижабля с похожим на пчел экипажем.
Мы пытались отсюда выбраться, но у нас не было отправной точки. Так
же, как и остальные, мы попали в какое-то подпространство. Но как это
произошло? Как?
Мы работали, затем наступали недели пьянства и распутства, затем мы
снова брались за утомительные расчеты и рассуждения. Наконец, пресытившись
всем этим, мы решили взглянуть правде в глаза. Мы были забыты здесь, и у
нас не было достаточно знаний и возможностей, чтобы выбраться из этой
безграничной пустоты. Сначала мы хотели разбудить другие экипажи, но потом
решили, что не стоит этого делать. Они были счастливы в своих снах, но мы,
и мы Это знали, никогда не сможем забыться счастливым сном. Мы знали
слишком много - и в то же время так мало, и наши сны превратились бы в
кошмары, подобные пыткам... У нас не было ни единого проблеска надежды.
