же самое, что его отец совершил. Церковь Муад Диба говорит, что ради
собственной человечности он выбрал курс, который может показаться нелепым
и сумасбродным, но который оценит история. Что история переписывается даже
сейчас.
- Говорю вам, что есть и еще урок, который нужно усвоить из этих
жизней и этих завершений.
Алия, зорко следившая за каждым нюансом, задалась вопросом, почему он
сказал "завершений", а не "смертей". Имел ли он в виду, что один из них -
или оба - на самом деле не мертвы? Как такое может быть? Видящая Правду
подтвердила рассказ Ганимы. Что же тогда делает этот Проповедник? Говорит
он о мире или реальности?
- Хорошенько заучите этот урок! - прогремел Проповедник, воздевая
руки. - Если хотите быть человечными, позвольте в мире идти все в нем как
идет!
Он опустил руки и направил пустые глазницы прямо на Алию. Казалось,
он разговаривает лично с ней, и настолько это было заметным, что некоторые
вокруг обернулись и вопрошающе поглядели в ее направлении. Алия
содрогнулась перед силой этого человека. Это вполне мог быть Пол. Вполне!
- Но я понимаю, что люди не могут вынести слишком много реальности, -
сказал он. - Большинство жизней - это бегство от самого себя. Большинство
предпочитает истину конюшен. Вы просовываете ваши головы между столбами и
удовлетворенно чавкаете, пока не умрете. Другие используют вас для своих
целей. Ни разу вам не жить вне конюшни, подняв голову и став хозяином
самому себе. Муад Диб пришел сказать вам об этом. Без понимания его
послания вам нельзя его чтить!
Кто-то в толпе - возможно, переодетый жрец - больше не мог вынести.
Криком взметнулся его хриплый мужской голос:
- Ты не живешь жизнью Муад Диба! Как смеешь ты учить других, как
именно им надо его почитать!
- Потому что он мертв! - проревел Проповедник.
Алия обернулась посмотреть, кто бросил вызов Проповеднику. Человек
этот был от нее закрыт, но поверх мешающих его увидеть голов взвился
следующий его выкрик:
- Если ты веришь, что он воистину мертв, то с этого времени ты
одинок!
Наверняка жрец, подумала Алия. Но не могла опознать его голоса.
- Я всего лишь задал простой вопрос, - сказал Проповедник. - Должно
ли за смертью Муад Диба последовать моральное самоубийство всех людей? Это
ли неизбежное последствие Мессии?
- Значит, ты признаешь его Мессией! - выкрикнул голос.
- Почему нет, раз я пророк его времен? - вопросил Проповедник.
В его голосе и манере было столько спокойной уверенности, что даже
бросивший ему вызов замолк. Толпа откликнулась обеспокоенным ропотом,
тихим животным гулом.
- Да, - повторил Проповедник. - Я - пророк его времен.
Алия, сосредоточенная на нем, подметила тонкие модуляции Голоса.
Прошел ли он подготовку Бене Джессерит? Не еще ли одна хитрость Защитной
Миссионерии? Вовсе не Пол, а еще одно составляющее бесконечной борьбы за
власть?
- Я четко представляю миф и мечту! - вскричал Проповедник. - Я - тот
врач, что принимает роды и провозглашает, что ребенок родился! А еще я
прихожу к вам во время смерти. Разве это вас не тревожит? Этим бы
следовало потрясти ваши души.
Хоть разозлившись на его слова, Алия все равно поняла, куда он метит
своими речами. Она обнаружила, что вместе с другими подалась еще ближе
вперед к этому высокому человеку в облачении пустынника. Внимание ее
привлек его юный поводырь - как же он востроглаз и, похоже, нахален! Стал
бы Муад Диб нанимать такого циничного юнца?
- Я и хочу вас встревожить! - проорал Проповедник. - В этом мое
намерение! Я пришел сюда сразиться с мошенничеством и иллюзиями вашей
общепринятой и установившейся религии! Как и со всеми такими религиями,
ваша движется в трусость - движется в посредственность, инерцию и
самоудовлетворенность.
В центре толпы стал подниматься сердитый ропот.
Алия ощутила напряжение, и злорадно подумала, не вспыхнут ли
беспорядки. Сможет ли Проповедник справиться с этим напряжением? Если нет,
он умрет прямо здесь!
- Ты, жрец, меня оспаривавший! - провозгласил Проповедник, указывая в
толпу.
ОН ЗНАЕТ, подумала Алия. По ней пробежал трепет, почти сексуальный по
скрытым своим оттенкам. Проповедник играет в опасную игру - но играет в
нее просто мастерски!
- Ты, жрец в своей муфти, - окликнул Проповедник. - Ты - капеллан
самоудовлетворенных. Я пришел бросить вызов не Муад Дибу, а тебе!
Действительна ли твоя религия, когда она тебе ничего не стоит и не несет
для тебя опасности? Действительна ли твоя религия, если ты жиреешь на ней?
Как это сталось, что вы дегенерируете, скатываясь вниз от первоначального
откровения? Ответь мне, жрец!
Но жрец промолчал в ответ. И Алия отметила, что толпа вновь с
алкающей покорностью прислушивается к каждому слову Проповедника. Напав на
Жречество, он обрел ее сочувствие! И, если верить ее шпионам, большинство
пилигримов и Свободных Арракиса верят, что это - Муад Диб.
- Сын Муад Диба рискнул! - вскричал Проповедник, и Алия услышала
слезы в его голосе. - Муад Диб рискнул! Они уплатили свою цену! И чего же
достиг Муад Диб? Религии, с ним расправляющейся!
"Очень важно, произносит эти слова сам Пол или нет, - подумала Алия.
- Я должна выяснить!"
Она продвинулась еще ближе, и остальные двинулись вместе с ней. Она
протиснулась сквозь толпу к таинственному пророку настолько, что могла бы
почти коснуться его. От него пахло пустыней, смешанным запахом спайса и
кремня. И Проповедник, и его юный поводырь были покрыты пылью, как будто
совсем недавно вышли из бледа. Руки Проповедника, насколько они были ей
видны, вплоть до тугих манжет его стилсьюта, были венозными. На одном из
пальцев левой руки он некогда носил кольцо - вмятина оставалась. Пол носил
кольцо как раз на этом пальце - Ястреб Атридесов - покоящееся теперь в
съетче Табр. Его бы получил Лито, останься он жив... или позволь ему Алия
взойти на трон.
И опять Проповедник устремил пустые глазницы на Алию и заговорил
лично с ней - но голосом, разносящимся надо всей толпой.
- Муад Диб показал вам две вещи: несомненное будущее и сомнительное
будущее. С полным осознанием, он сошелся лицом к лицу с конечной
сомнительностью большего мироздания. Он СЛЕПО ступил прочь от своего
положения в этом мире. Он показал нам то, что мужчина должен делать всегда
- выбирать сомнительное вместо несомненного.
В конце этого заявления, отметила Алия, в его голосе прозвучала
умоляющая нотка.
Алия огляделась вокруг, рука ее скользнула на рукоять крисножа.
"Если я убью его прямо сейчас, что они сделают? - ее опять объял
трепет. - Если я убью его и выдам себя, осуждая Проповедника как
самозванца и еретика!"
"Но что, если докажут, что это Пол?"
Кто-то подпихнул Алию ближе к Проповеднику. Она почувствовала себя
зачарованной перед ним, хоть и боролась с собой до сих пор, чтобы укротить
гнев. Пол ли это? Великие боги! Что же ей делать?
- По-моему, еще один Лито взят от нас? - вопросил Проповедник.
Неподдельная боль была в его голосе. - Ответьте мне, если можете! Их
послание ясно: отвергните несомненность! - и он повторил, раскатистым
зычным рыком. - Отвергните несомненность! Вот глубочайшее требование
жизни! В этом - вся жизнь. Мы - ее щуп в неизвестное, в сомнительное.
Почему вы не слышите Муад Диба? Если несомненность - это абсолютное знание
абсолютного будущего, то это лишь замаскированная смерть! Такое будущее
наступает СЕЙЧАС! Он это вам показал!
С ужасающей прицельностью Проповедник вытянул руку и схватил руку
Алии. Сделано это было без нашаривания или колебаний. Она попробовала
вырваться, но он держал ее крепко, до боли, говоря ей прямо в лицо -
окружающие в смятении подались назад.
- Что говорил тебе Пол Атридес, женщина? - сурово вопросил он.
"Откуда он знает, что я женщина?" - спросила себя Алия. Она хотела
ускользнуть в свои внутренние жизни, искать в них защиту, но внутренний
мир оставался пугающе безмолвен, загипнотизированный этой фигурой из
прошлого.
- Он говорил тебе, что завершенность равна смерти! - прокричал
Проповедник. - Абсолютное предвидение - это завершенность... это смерть!
Она попробовала освободиться от его цепких пальцев. Ей хотелось
выхватить нож и сразить его, чтобы избавиться, но она не смела. Никогда в
жизни она не чувствовала себя такой устрашенной.
Проповедник вскинул подбородок и поверх ее головы обратился к толпе,
вскричав:
- Я даю вам слова Муад Диба! Он сказал: "Я собираюсь ткнуть вас
лицами в то, чего вы стараетесь избежать. Я не нахожу странным, что все вы
хотите верить лишь в удобное для вас. Как же еще людьми изобретаются
ловушки, чтобы ввергнуться в посредственность? Как же еще мы определяем
трусость?" Так говорил вам Муад Диб!
Он резко отпустил руку Алии, отпихнул ее в толпу. Она бы упала, не
поддержи ее людская стена.
- Существовать - значит выделяться, не оставаться фоном, - сказал
Проповедник. - Вы не думаете о том, чтобы существовать по-настоящему, если
только вы не готовы рискнуть даже собственным здравым рассудком ради
верного суждения, что есть ваше существование.
Проповедник шагнул вниз и снова схватил руку Алии - без колебаний и
без заминки. Хотя, на сей раз он был мягче. Наклонившись к ней вплотную,
он сказал ей прямо в ухо:
- Брось свои попытки опять низвести меня до фона, сестра.
Затем - рука на плече юного поводыря - он шагнул в толпу. Для
странной пары освободили путь. Потянулись руки, чтобы коснуться
Проповедника, но касались его люди с благоговейной легкостью, страшась
того, что могло им открыться под запыленной накидкой Свободного.
Алия, потрясенная, осталась стоять в одиночестве, поскольку толпа
потянулась за Проповедником.
Вот она, полная уверенность. Это Пол. Не остается никаких сомнений.
Это - ее брат. Она ощутила то же, что толпа. Она предстала перед
священным, и весь ее мир рушился теперь вокруг нее. Ей хотелось побежать
за ним, умолять его спасти ее от самой себя, но она не могла пошевелиться.
Пока другие теснились, следуя за Проповедником и поводырем, она стояла
отравленная полнейшим обаянием, скорбью столь глубокой, что могла лишь
трепетать, не в силах управлять собственными мускулами.
"Что мне делать? Что мне делать?" - спрашивала она себя.
Теперь при ней не было даже Данкана, чтобы найти опору, ни матери.
Внутренние жизни продолжали безмолвствовать. Есть Ганима, содержащаяся в
Твердыне под надежной охраной, но Алия не могла преодолеть себя, чтобы
обратиться со своим несчастьем к уцелевшей из близнецов.
"Все обратились против меня. Что мне делать?"
34
Одноглазый взгляд нашего мира говорит, что ты не
должен высматривать слишком отдаленные проблемы. Такие
проблемы могут никогда не наступить. Вместо этого, займись
волком на твоем собственном участке. Стаи, рыскающие за
его заборами, могут даже не существовать.
Книга Азхара-Шамра, 1:4.
Джессика дожидалась Айдахо у окна своей гостиной, удобной комнаты с
мягкими диванами и старомодными креслами. Ни в одной из ее комнат не было
суспензора, а хрустальные глоуглобы были из другого века. Окно ее смотрело
на внутренний сад этажом ниже.
Она услышала, как служанка открывает дверь, затем шаги Айдахо по
деревянному полу, затем по ковру. Она слушала, не оборачиваясь, не отрывая
взгляда от испещренного светом зеленого настила внутреннего двора.
