созерцанию. Тургенев же - хлопотун ужасный, вечно
одержимый жаждой деятельности. Пушкин этим частенько
злоупотреблял. Бывало, лежит на диване, входит Тургенев,
Пушкин ему:
- Иван Сергеевич, не в службу, а в дружбу - за пивком
не сбегаешь? И ту же спокойно засыпает обратно.
Знаете, не было случая, чтобы Тургенев вернулся. То
забежит какую-нибудь петицию подписать, то к нигилистам на
заседание, то на гражданскую панихиду.А то испугается
чего-нибудь и уедет в Баден-Баден. Без пива же Пушкин
остаться не боялся. Слава богу крепостные были. Было кого
послать.
Лев Толстой очень любил детей. Утром проснется,
поймает какого-нибудь и гладит по головке, пока не позовут
завтракать.
Гоголь читал драму Пушкина "Борис Годунов" и
приговаривал:
- Ай да Пушкин! Действительно, сукин сын!
Снится однажды Герцену сон. Будто эмигрировал он в
Лондон, и живется ему там очень хорошо. Купил будто собаку
бульдожьей породы. До того злющий пес - сил нет: кого
увидит, на того и бросается...
И вдруг он уже не в Лондоне, а в Москве, идет по
Тверскому бульвару, чудовище свое на поводке держит, а
навстречу ему - Лев Толстой.
И надо же тут, на самом интересном месте, пришли
декабристы и разбудили Герцена.
Однажлы Чернышевский видел из окна своей мансарды, как
Лермонтов вскочил на коня и крикнул: "В пассаж!"
"Ну и что же, - подумал Чернышевский, - вот бог даст,
революция будет, тогда и я так-то крикну."
И стал репетировать перед зеркалом, повторяя на разные
манеры:
- В пассаж!.. В пасса-а-аж! В пассаж!
Однажды Гоголь написал роман. Про одного хорошего
человека, попавшего в лагерь на Колыму. Начальника лагеря
зовут Николай Павлович (намек на царя). И вот с помощью
уголовников травят этого хорошего человека и доводят его
до смерти.
Гоголь назвал роман "Герой нашего времени", подписал
"Пушкин", отнес Тургеневу, чтобы напечатать в журнале.
Тургенев - человек робкий. Он прочел роман и покрылся
холодным потом. Решил скорее отредактировать. И
отредактировал. Место действия он перенес на Кавказ.
Заключенного заменил офицером. Вместо уголовников у него
стали красивые девушки, и не они обижают героя, а он их.
Николая Павловича он переименовал в Максима Максимовича.
Зачеркнул "Пушкин", написал - "Лермонтов".Поскорее
отправил рукопись в редакцию, отер холодный пот и лег
спать.
Вдруг посреди сладкого сна его пронзила кошмарная
мысль:
- Название! Название-то он не изменил!
Тут же, почти не одеваясь, он уехал в Баден-Баден.
Толстой очень любил детей. А взрослых терпеть не мог,
особенно Герцена. Как увидит, так бросается с костылем, да
все в глаз норовит, в глаз.
А тот делает вид, что ничего не замечает.
Федор Михайлович Достоевский, царство ему небесное,
как и Лермонтов, очень любил собак, но был болезненно
самолюбив и скрывал это (насчет собак), чтобы никто не мог
сказать, что он подражает Лермонтову. Про него уже итак
много чего говорили...
Пушкин сидит у себя и думает: "Я - гений, ладно.
Гоголь тоже гений. Но ведь и Толстой - гений, и
Достоевский, царство ему небесное, гений! Когда же это
кончится? "
Тут все и кончилось.
1ѕ л ЬЯ †C:\WORD5\NORMAL.STY HPLJ_EEP @
5РСч µДаниил Хаpмс Голубая тетpадь
ГОЛУБАЯ ТЕТРАДЬ N 10.
Был один рыжий человек, у которого не было глаз и ушей. У него не было и волос, так что рыжим его называли условно.
Говорить он не мог, так как у него не было рта. Носа тоже у него не было.
У него не было даже рук и ног. И живота у него не было, и спины у него не было, и хребта у него не было, и никаких внутренностей у него не было. Ничего не было! Так что не понятно, о ком идет речь.
Уж лучше мы о нем не будем больше говорить.
ВЫВАЛИВАЮЩИЕСЯ СТАРУХИ.
Одна старуха от чрезмерного любопытства вывалилась из окна, упала и разбилась.
Из окна высунулась другая старуха и стала смотреть вниз на разбившуюся, но от чрезмерного любопытства тоже вывалилась из окна, упала и разбилась.
Потом из окна вывалилась третья старуха, потом четвертая, потом пятая.
Когда вывалилась шестая старуха, мне надоело смотреть на них, и я пошел на Мальцевский рынок, где, говорят, одному слепому подарили вязаную шаль.
СОНЕТ.
Удивительный случай случился со мной: я вдруг позабыл, что идет раньше - 7 или 8.
Я отправился к соседям и спросил их, что они думают по этому вопросу.
Каково же было их и мое удивление, когда они, вдруг, обнаружили, что тоже не могут вспомнить порядок счета. Один, два, три, четыре, пять и шесть помнят, а дальше забыли.
Мы все пошли в коммерческий магазин "ГАСТРОНОМ", что на углу Знаменской и Бассейной улицы, и спросили кассиршу о нашем недоумении. Кассирша грустно улыбнулась, вынула изо рта маленький молоточек и, слегка подвигав носом, сказала:
"По-моему, семь идет после восьми в том случае, когда восемь идет после семи."
Мы поблагодарили кассиршу и с радостью выбежали из магазина. Но тут, вдумываясь в слова кассирши, мы опять приуныли, так как ее слова показались нам лишенными всякого смысла.
Что нам было делать? Мы пошли в Летний Сад и стали там считать деревья. Но дойдя в счете до шести, мы остановились и начали спорить: по мнению одних дальше следовало семь, по мнению других - восемь.
Мы спорили бы очень долго, но, к счастью, тут со скамейки свалился какой-то ребенок и сломал себе обе челюсти. Это отвлекло нас от нашего спора.
А потом мы разошлись по домам.
СЛУЧАЙ.
Однажды Орлов об'елся толченым горохом и умер. А Крылов, узнав об этом, тоже умер. А Спиридонов умер сам собой. А жена Спиридонова упала с буфета и тоже умерла. А дети Спиридонова утонули в пруду. А бабушка Спиридонова спилась и пошла по дорогам. А Михайлов перестал причесываться и заболел паршой. А Круглов нарисовал даму с кнутом и сошел с ума. А Перехрестов получил телеграфом 400 рублей и так заважничал, что его вытолкали со службы.
Хорошие люди и не умеют поставить себя на твердую ногу.
ОПТИЧЕСКИЙ ОБМАН.
Семен Семенович, надев очки, смотрит на сосну и видит: на сосне сидит мужик и показывает ему кулак.
Семен Семенович, сняв очки, смотрит на сосну и видит, что на сосне никто не сидит.
Семен Семенович, надев очки, смотрит на сосну и видит: на сосне сидит мужик и показывает ему кулак.
Семен Семенович, сняв очки, опять видит, что на сосне никто не сидит.
Семен Семенович, опять надев очки, смотрит на сосну и опять видит: на сосне сидит мужик и показывает ему кулак.
Семен Семенович не желает верить в это явление и считает это явление оптическим обманом.
СЛУЧАЙ С ПЕТРАКОВЫМ.
Вот однажды Петраков хотел спать лечь, да лег мимо кровати. Так он об пол ударился, что лежит на полу и встать не может.
Вот Петраков собрал последние силы и встал на четвереньки. А силы его покинули, и он опять упал на живот и лежит.
Лежал Петраков на полу часов пять. Сначала просто лежал, а потом заснул.
Сон подкрепил силы Петракова. Он проснулся совершенно здоровым, встал, прошелся по комнате и лег осторожно на кровать.
"Ну,- думает,- теперь посплю". А спать уже и не хочется. Ворочается Петраков с боку на бок и никак заснуть не может.
Вот, собственно, и все.
ПУШКИН И ГОГОЛЬ.
Гоголь (падает из-за кулис на сцену и мирно лежит).
Пушкин (выходит, спотыкается об Гоголя и падает): Вот черт! Никак об Гоголя!
Гоголь (поднимаясь): Мерзость какая! Отдохнуть не дадут.(Идет, спотыкается об Пушкина и падает.) - Никак об Пушкина споткнулся!
Пушкин (поднимаясь): Ни минуты покоя! (Идет, спотыкается об Гоголя и падает.) - Никак опять об Гоголя!
Гоголь (поднимаясь): Вечно во всем помеха! (Идет, спотыкается об Пушкина и падает.) - Вот мерзопакость! Опять об Пушкина!
Пушкин (поднимаясь): Хулиганство! Сплошное хулиганство! Вот черт! Опять об Гоголя!
Гоголь (поднимаясь): Это издевательство сплошное!(Идет, спотыкается об Пушкина и падает.) - Опять об Пушкина!
Пушкин (поднимаясь): Вот черт! Истинно это черт!(Идет, спотыкается об Гоголя и падает.) - об Гоголя!
Гоголь (поднимаясь): Мерзопакость!(Идет, спотыкается об Пушкина и падает.) - об Пушкина!
Пушкин (поднимаясь): Вот черт!(Идет, спотыкается об Гоголя и падает за кулисы.) - об Гоголя!
Гоголь (поднимаясь): Мерзопакость! (Уходит за кулисы.)
За сценой слышен голос Гоголя: "Об Пушкина !"
Занавес.
ИСТОРИЯ ДЕРУЩИХСЯ.
Алексей Алексеевич подмял под себя Андрея Карловича и, набив ему морду, отпустил его.
Андрей Карлович, бледный от бешенства, кинулся на Алексея Алексеевича и ударил его по зубам.
Алексей Алексеевич, не ожидая такого быстрого нападения, повалился на пол, а Андрей Карлович сел на него верхом, вынул у себя изо рта вставную челюсть и так обработал ею Алексея Алексеевича, что Алексей Алексеевич поднялся с полу с совершенно искалеченным лицом и рваной ноздрей. Держась руками за лицо, Алексей Алексеевич убежал.
А Андрей Карлович протер вставную челюсть, вставил ее себе в рот, пощелкал зубами и, убедившись, что челюсть пришлась на место, осмотрелся вокруг и, не видя Алексея Алексеевича, пошел его разыскивать.
СОН.
Калугин заснул и увидел сон, будто он сидит в кустах, а мимо кустов проходит милиционер.
Калугин проснулся, почесал рот и опять заснул и опять увидел сон, будто он идет мимо кустов, а в кустах притаился и сидит милиционер.
Калугин проснулся, положил под голову газету, чтобы не мочить слюнями подушку, и опять заснул, и опять увидел сон, будто он сидит в кустах, а мимо кустов проходит милиционер.
Калугин проснулся, переменил газету, лег и заснул опять. Заснул и опять увидел, будто он идет мимо кустов, а в кустах сидит милиционер.
Тут Калугин проснулся и решил больше не спать, но моментально заснул и опять увидел сон, будто он сидит за милиционером, а мимо проходят кусты.
Калугин закричал и заметался в кровати, но проснуться уже не мог.
Калугин спал четыре дня и четыре ночи подряд и на пятый день проснулся таким тощим, что сапоги пришлось подвязывать к ногам веревочкой, чтобы они не сваливались. В булочной, где Калугин всегда покупал пшеничный хлеб, его не узнали и подсунули ему полуржаной.
А санитарная комиссия, ходя по квартирам и увидя Калугина, нашла его антисанитарным и никуда не годным и приказала ЖАКТу выкинуть Калугина вместе с сором.
Калугина сложили пополам и выкинули его как сор.
ЧЕТЫРЕ ИЛЛЮСТРАЦИИ ТОГО, КАК НОВАЯ ИДЕЯ ОГОРОШИВАЕТ ЧЕЛОВЕКА, К НЕЙ НЕ ПОДГОТОВЛЕННОГО.
1. Писатель: Я писатель.
Читатель: А, по-моему, ты говно!
(Писатель стоит несколько минут потрясенный этой новой идеей, и падает замертво. Его выносят).
2. Художник: Я художник.
Рабочий: А, по-моему, ты говно!
(Художник тут же побледнел как полотно и как тростинка закачался и неожиданно скончался. Его выносят).
3. Композитор: Я композитор.
Ваня Рублев: А, по-моему, ты говно!
(Композитор, тяжело дыша, так и осел. Его неожиданно выносят).
4. Химик: Я химик.
Физик: А, по-моему, ты говно!
(Химик не сказал больше ни слова и тяжело рухнул на пол).
НЕУДАЧНЫЙ СПЕКТАКЛЬ.
На сцену выходит Петраков-Горбунов, хочет что-то сказать, но икает. Его начинает рвать. Он уходит.
Выходит Притыкин.
Притыкин: Уважаемый Петраков-Горбунов должен сооб...
(Его рвет и он убегает).
Выходит Макаров.
Макаров: Чтобы не быть ...
(Его рвет и он убегает).
Выходит Курова.
Курова: Я была бы ...
(Ее рвет, она убегает).
Выходит маленькая девочка.
Маленькая девочка: Папа просил передать вам всем, что театр закрывается. Нас всех тошнит!
Занавес.
НАЧАЛО ОЧЕНЬ ХОРОШЕГО ЛЕТНЕГО ДНЯ. (СИМФОНИЯ)
