ма, одетая баядерой, и сунула ему записочку. Гоголь читает и
думает: "Если это мне, как Гоголю, что, спрашивается, я должен
делать? Если это мне как Пушкину, как человек порядочный, не
могу воспользоваться. А что, если это всего лишь шутка юного
создания, избалованного всеобщим поклонением? А ну ее." И бро-
сил записку в помойку.
Однажды Гоголь переоделся Пушкиным и пришел в гости к Дер-
жавину Гавриле Романовичу. Старик, уверенный, что перед ним и
впрямь Пушкин, сходя в гроб, благословил его.
Тургенев хотел стать храбрым как Лермонтов и пошел поку-
пать саблю. Пушкин проходил мимо магазина и увидел его в окно.
Взял и закричал нарочно: "Смотри-ка, Гоголь (а никакого Гоголя
с ним не было), смотри, смотри-ка, Тургенев саблю покупает, да-
вай мы с тобой ружье купим". Тургенев испугался и в ту же ночь
уехал в Баден-Баден.
Лев Толстой и Федор Михайлович Достоевский, царствие ему
небесное, поспорили, кто лучше роман напишет. Судить пригласили
Тургенева. Толстой прибежал домой, заперся в кабинете и начал
скорее роман писать - про детей, конечно (он их очень любил).
Достоевский сидит у себя и думает: "Тургенев - человек робкий.
Он сейчас сидит у себя и думает: "Достоевский - человек нер-
вный, если я скажу, что его роман хуже, он и зарезать может."
Что же мне стараться? Все рано денежки мои будут." (Это уже
Достоевский думает). На сто рублей спорили. А Тургенев сидит в
это время у себя и думает: "Достоевский - человек нервный. Если
я скажу, что его роман хуже, он и зарезать может. С другой сто-
роны, Толстой - граф. Тоже лучше не связываться. А ну их сов-
сем." И в ту же ночь уехал в Баден-Баден.
Федор Михайлович Достоевский, царствие ему небесное, тоже
очень любил собак, но был болезненно самолюбив и это скрывал
(насчет собак), чтобы никто не мог сказать, что он подражает
Лермонтову. Про него и так уж много чего говорили.
Однажды Федор Михайлович Достоевский, царствие ему небес-
ное, поймал на улице кота. Ему надо было живого кота для рома-
на. Бедное животное пищало, визжало, хрипело и закатывало гла-
за, а потом притворилось мертвым. Тут он его отпустил. Обманщик
- 6 -
укусил в свою очередь белного писателя за ногу и скрылся. Так и
остался невоплощенным лучший роман Федора Михайловича "Бедные
животные". Про котов.
Лев Толстой очень любил детей и писал про них стихи. Стихи
эти списывал в отдельную тетрадку. Однажды после чаю подает
тетрадь жене: "Гляньте, Софи, правда, лучше Пушкина?" - а сам
сзади костыль держит. Она прочла и говорит: "Нет, Левушка, го-
раздо хуже. А чье это?" Тут он ее по башке - трах! С тех пор он
всегда полагался на ее литературный вкус.
Однажды Гоголь написал роман. Сатирический. Про одного хо-
рошего человека, попавшего в лагерь на Колыму. Начальника лаге-
ря зовут Николай Павлович (намек на царя). И вот он с помощью
уголовников травит этого хорошего человека и доводит его до
смерти. Гоголь назвал роман "Герой нашего времени". Подписался:
"Пушкин." И отнес Тургеневу, чтобы напечатать в журнале. Турге-
нев был человек робкий. Он прочитал рукопись и покрылся холод-
ным потом. Решил скорее ее отредактировать. И отредактировал.
Место действия перенес на Кавказ. Заключенного заменил офице-
ром. Вместо уголовников у него стали красивые девушки, и не
они обижают героя, а он их. Николая Павловича он переименовал в
Максима Максимовича. Зачеркнул "Пушкин" и написал "Лермонтов".
Поскорее отправил рукопись в редакцию, отер холодный пот со лба
и лег спать. Вдруг среди сладкого сна его пронзила кошмарная
мысль. Название. Название-то он не изменил! Тут же, почти не
одеваясь, он уехал в Баден-Баден.
Шел Пушкин по Тверскому бульвару и увидел Чернышевского.
Подкрался и идет сзади. Мимо идущие литераторы кланяются Пушки-
ну, А Чернышевский думает - ему; радуется. Достоевский прошел -
поклонился, Помяловский, Григорович - поклон, Гоголь прошел -
засмеялся и ручкой сделал привет - тоже приятно, Тургенев - ре-
веранс. Потом Пушкин ушел к Вяземскому чай пить. А тут навстре-
чу Толстой, молодой еще был, без бороды, в эполетах. И не по-
смотрел даже. Чернышевский потом писал в дневнике: "Все писатили
харошии, а Толстой - хамм. Патамушто графф."
Лермонтов был влюблен в Наталью Николаевну Пушкину, но не
разговаривал с ней ни разу. Однажды он вывел всех своих собак
на Тверской бульвар. Ну, они, натурально, визжат, кусают его,
всего испачкали. А тут она навстречу с сестрой Александриной.
"Посмотри, - говорит, - охота некоторым жизнь себе осложнять.
Лучше уж детей держать побольше." Лермонтов аж плюнул про себя.
"Ну и дура, мне такую и даром не надо!" С тех пор и не мечтал
больше увезти ее на Кавказ.
Николай I написал стихотворение на именины императрицы.
Начинается так: "Я помню чудное мгновенье..." И тому подобное
дальше. Тут к нему пришел Пушкин и прочитал. А вечером в салоне
Зинаиды Волконской имел через эти стихи большой успех, выдавая
их, как всегда, за свои. Что значит профессиональная память у
человека была! И вот рано утром, когда Александра Федоровна
пьет кофе, царь-супруг ей свою бумажку подсовывает под блюдеч-
ко. Она прочитала ее и говорит: "Ах, как мило. Где ты достал?
Это же свежий Пушкин!"
- 7 -
Счастливо избежав однажды встречи со Львом Толстым, идет
Герцен по Тверскому бульвару и думает: "Все же жизнь иногда
прекрасна." Тут ему под ноги огромный котище. Черный. Враз сби-
вает с ног. Только встал, отряхивает с себя прах - налетает
свора черных собак, бегущих за этим котом, и вновь повергает на
землю. Вновь поднялся будущий издатель "Колокола" и видит: на-
встречу на вороном коне гарцует сам владелец собак - поручик
Лермонтов. "Конец", - мыслит автор "Былого и дум", - "сейчас
они все разбегутся и..." Ничуть не бывало. Сдержанный привычной
рукой, конь строевым шагом проходит мимо и, только он миновал
Герцена, размахивается хвостом и - хрясть по морде. Очки, нату-
рально, летят в кусты. "Ну, это еще полбеды," - думает бывший
автор "Сороки-воровки", отыскивает очки, водружает себе на
нос и что же видит посреди куста?.. Ехидно улыбающееся лицо
Льва Толстого. Но Толстой ведь не изверг был. "Проходи, - гово-
рит, бедолага," - и погладил по головке.
Даниил Хармс
В е с е л ы е р е б я т а
Однажды Лермонтов купил яблок, пришел на Тверской
бульвар и стал угощать присутствовавших дам. Все брали и
говорили: "Мерси". Когда же подошла Наталья Николаевна с
сестрой Александриной, от волнения он так задрожал, что
яблоко упало из его рук к ее ногам (Натальи Николаевны, а
не Александрины). Одна собака схватила яблоко и бежать.
Александрина, конечно, побежала за ней.
Они были одни впервые в жизни (Лермонтов, конечно, с
Натальей Николаевной, а не Александрина с собакой).
Кстати, она, Александрина, ее не догнала.
У Вяземского была квартира окнами на Тверской бульвар.
Пушкин очень любил ходить к нему в гости. Придет, и сразу
- прыг на подоконник, свесится из окна и смотрит. Чай ему
туда, на подоконник, подавали. Иной раз там и заночует.
Ему даже матрац купили специальный, только он его не
признавал.
- К чему, говорит, такие роскоши! - и спихнет матрац с
подоконника. А потом всю ночь вертится, спать не дает.
Тургенев хотел быть храбрым, как Лермонтов, и пошел
покупать саблю. Пушкин проходил мимо магазина и увидел его
в окно. Взял и закричал нарочно: - смотри-ка, Гоголь! - а
никакого Гоголя с ним вовсе не было, - смотри-ка, Тургенев
саблю покупает! Давай мы с тобой ружье купим!
Тургенев испугался и в ту же ночь уехал в Баден-Баден.
Лев Толстой очень любил детей. За обедом он им все
сказки рассказывал, истории с моралью для поучения, бывало
уже все консоме с пашотом съели, профитроли, устриц,
бланманже, пломбир, а он все первую ложку супа перед
бородой держит, рассказывает. Мораль выведет - и хлоп
ложкой об стол!
Однажды Федор Михайлович Достоевский, царство ему
небесное, сидел у окна и курил. Докурил и выбросил окурок
в окно. Под окном у него была керосиновая лавка, а окурок
угодил как раз в бидон с керосином. Пламя, конечно,
столбом. В одну ночь пол-Петербурга сгорело. Ну, посадили
его, конечно. Отсидел, вышел. Идет в первый же день по
Петербургу,навстречу ему Петрашевский. Ничего ему не
сказал, только пожал руку и в глаза посмотрел со значением.
Лермонтов хотел у Пушкина жену увезти. На Кавказ. Все
смотрел на нее из-за колонны, смотрел...
Вдруг устыдился своих желаний.
"Пушкин, - думает, - зеркало русской революции, а я -
свинья." Подумал, встал перед ним на колени и говорит:
- Пушкин, - говорит, - где твой кинжал? Вот грудь моя!
Пушкин очень смеялся.
Однажды у Достоевского засорилась ноздря. Стал
продувать - лопнула перепонка в ухе. Заткнул пробкой -
оказалась велика, череп треснул. Связал веревочкой,
смотрит - рот не открывается. Тут он проснулся в
недоумении, царство ему небесное.
Лев Толстой жил на площади Пушкина, а Герцен - у
Никитских ворот.Обоим по литературным делам часто
приходилось бывать на Тверском бульваре. И уж если
встретятся - беда: Толстой погонится и хоть раз да врежет
костылем по башке. А бывало и так, что впятером
оттаскивают, а Герцена из фонтана водой в чувство
приводили.
Вот почему Пушкин к Вяземскому в гости ходил, на окошке
сидел. Так этот дом потом и назвали - дом Герцена.
Однажды Лев Толстой спросил у Достоевского, царство
ему небесное:
- Правда, Пушкин - плохой поэт?
- Неправда, - хотел ответить Федор Михайлович, но
вспомнил, что у него не открывается рот с тех пор, как он
перевязал свой треснувший череп, и промолчал.
- Молчание - знак согласия, - сказал Лев и ушел. Тут
Федор Михайлович, царство ему небесное, вспомнил, что все
это ему приснилось во сне, но было уже поздно...
Лев Толстой очень любил детей. Однажды шел он по
Тверскому бульвару и увидал идущего впереди Пушкина.
Пушкин, как известно, ростом был невелик. "Конечно, это
уже не ребенок, а скорее, подросток, - подумал Толстой, -
все равно, дай догоню и поглажу по головке." И побежал
догонять Пушкина. Пушкин же, не зная толстовских
намерений, бросился наутек. Пробегали мимо городового. Сей
страж порядка был возмущен неприличной быстротой в людном
месте и бегом устремился вслед за ними с целью остановить.
Зарубежная пресса потом писала,что в России литераторы
подвергаются преследованиям со стороны властей.
Шел Пушкин по Тверскому бульвару и увидел
Чернышевского. Подкрался и идет сзади. Мимо идущие
литераторы кланяются Пушкину, а Чернышевский думает - ему.
Радуется. Достоевский прошел - поклонился. Помялович,
Григоровский - поклон, Гоголь прошел - засмеялся и ручкой
сделал привет - тоже приятно. Тургенев - реверанс. Потом
Пушкин ушел к Вяземскому чай пить. А тут еще навстречу
Толстой - молодой еще был, без бороды, в эполетах. И не
посмотрел даже. Чернышевский написал потом в дневнике:
"Все писатели хорошие, - а Толстой - хам-м, потому что
граф-ф."
Пушкин был не то что ленив, но склонен к мечтательному
