смешит. Я хочу, чтобы его не было в моем доме и в моем магазине, мальчик.
- Она немного подумала и более веселым тоном продолжила: - Я знаю, что
тебе с ним делать. Ты ведь идешь на рынок рабов завтра. Продай его. Да, -
закончила она, довольная собой, - может, даже получишь прибыль от этого
неудобства.
- Не могу, - шепотом ответил он.
- Почему?
Он быстро соображал.
- Я был сам когда-то продан, матушка, и не могу продавать другое
существо. Пусть ходит за мной, пока я не найду для него хороший дом.
Флинкс посмотрел на своего нового подопечного, а матушка Мастифф в
отвращении фыркнула. Он не может сказать ей, что держит Аба, потому что
ему по-прежнему интересно, зачем квармам понадобилось убивать его.
Аб закричал и загадочно посмотрел на него двумя пустыми голубыми
глазами.
Следующий день снова был влажным и дождливым. Но Флинкс вздрогнул не
из-за этого. Небольшая прогулка привела его на рынок рабов, и он
обнаружил, что, несмотря на всю решимость, здесь его охватывает дрожь. Пип
беспокойно зашевелился у него на плече, на него подействовало состояние
хозяина. Единственный член маленькой группы, на которого ничего не
действовало, неутомимо продолжал бормотать за Флинксом:
- Нейтрон, нейтрон, кто ты такой, почему есть орган камельбар?
- Заткнись, - сказал Флинкс, понимая, что его слова не дадут
результата.
С застывшим лицом он прошел по рынку. Как в рассказах старых
космонавтов и продавцов, присутствовали прекрасные женщины и танцующие
девушки, но танцевали они неохотно и без всякого энтузиазма, совсем не
так, как в этих рассказах. И не были такими чувственными и возбуждающими,
как говорят. Но они все же здесь были. Флинкс знал это. Драллар - главный
рынок рабов, перекресток Федерации. Мужчины и женщины, двуполые и чужаки -
их не выставляли на улицы просто для потехи толпы. Сделки заключались
незаметно, тайно. Так лучше: говорят, не все эти души продавались свободно
и честно.
Продавалось множество различных существ, представленных в Федерации.
Было несколько транксов, но совсем немного. Насекомые, слившиеся с
человечеством, с их клановым инстинктом, обычно лучше заботились о своих.
Флинкс видел торпсов и несколько разумных тюленей с Ларжесса; на влажном
Моте им лучше, чем на большинстве планет Федерации.
На одном крытом балконе располагались сидения для немногих хорошо
одетых покупателей. Флинкс знал, что вряд ли кто-нибудь из них будет
подлинным владельцем. Большинство просто посредники респектабельных
нанимателей, которые не хотят показываться в таком месте.
Вскоре Флинкс увидел оживленную торговлю из-за одурманенного
наркотиками мальчика лет шести. Несмотря на светлые волосы и совсем другое
лицо, мальчик напомнил Флинксу одинокого ребенка много лет назад. Его
самого.
На мгновение он подумал, не купить ли мальчика и отпустить его на
свободу. И что тогда? Матушка Мастифф ни за что не возьмет еще одного
приемыша; Флинкс до сих пор не понимает, что заставило ее купить его
самого.
Аб вернул Флинкса к реальности, толкнув его сзади.
- Смотри, куда идешь, ты, упрямый кусок эластичной изоляции!
На него уставился выпуклый голубой шар глаза, неуверенно задрожали
веки.
- Оскорбить словно побить, - начал он вполне разумно, но закончил: -
Локс метафизическая птица, как говорится.
- Несомненно, - с отвращением ответил Флинкс. Он заставил себя идти
быстрее. Ему не терпелось оставить это место.
Вывеска над входом в контору на улице сразу за невольничьим рынком
хорошая - не кричащая, но со вкусом. Она свидетельствовала о том, что
фирма обладает прочным положением и гордится им. Дверь чистая,
полированная и сделана из резного дерева, которое привозят с покрытого
снегом северного континента Мота. На вывеске значилось: "АРКАДИЯ
ОРГАНИКС".
Дом беспомощных и бездомных, подумал Флинкс. Это название звучит
гораздо лучше, чем просто "Торговля рабами".
Он поднял руку и коснулся кнопки звонка. После недолгого ожидания
дверь неслышно скользнула в сторону. Она оказалась гораздо толще, чем
выглядела снаружи. Дерево тонким слоем покрывало металл.
Вход заполнял массивный мрачный гуманоид. Он сверху вниз взглянул на
Флинкса и спросил глубоким низким голосом:
- Какое у тебя дело, парень?
- Я пришел поговорить с владельцем об одной давней покупке.
Гигант помолчал, как будто к чему-то прислушиваясь. Флинкс заметил у
него на черепе блеск металла - встроенный передатчик. Устройство казалось
постоянным.
- В чем суть жалобы? - спросил гигант, напрягая мышцы, похожие на
светлый дюраллой.
- Я не сказал, что жалуюсь, - жизнерадостно поправил Флинкс. - Просто
хотелось бы кое-что выяснить. - Он знал, что с помощью Пипа легко минует
гориллу, но это не поможет ему получить нужные сведения. - Проблема
родословной.
Снова гигант куда-то передал информацию. На этот раз он отодвинулся с
той же механической точностью, что дверь.
- Тобой займутся, - заверил он Флинкса. Флинкс предпочел бы, чтобы
приглашение было сформулировано по-другому.
Тем не менее он прошел в небольшое помещение. Аб следовал за ним,
наполняя небольшое пространство своим рифмованным вздором. В помещении
совершенно не было мебели.
Рука размером с обеденную тарелку осторожно коснулась плеча Флинкса -
к счастью, не того, на котором сидел Пип, иначе могли бы возникнуть
осложнения.
- Стой на месте.
Не видя, куда идти, Флинкс с готовностью послушался.
Палец, подобный шесту, нажал кнопку. Что-то загудело, и Флинкс
почувствовал, что опускается. Заставив себя сохранять спокойствие, он
принял равнодушное выражение, а пол и все помещение опускались. Вскоре он
оказался в гораздо большей комнате, просторной и хорошо обставленной. Ей
вполне соответствовал мужчина, который встал из-за стола, чтобы
поздороваться с вышедшим из лифта Флинксом.
Темные кольца волос падали ему на лоб и шею. Мужчина чуть выше
Флинкса и раза в три старше его, хотя выглядит моложаво. Заостренная
бородка и изогнутые усы придают ему вид щегольской вороны с подрезанными
крыльями. Только большой рубин на мизинце этого человека кажется слишком
показным и не соответствует общему стилю помещения.
Вежливо поздоровавшись с Флинксом, мужчина провел его к мягкому
креслу. Предложенная выпивка была отклонена. Флинксу показалось, что
мужчина разочарован молодостью посетителя, но старается не показать этого.
На Дралларе немало не только избалованных взрослых, но и избалованных
детей.
- Чем могу быть полезен, молодой хозяин? Меня зовут Чар Мормис, я
представитель третьего поколения владельцев "Аркадии Органикс". Не говори
мне - ты ищешь молодую женщину. Я знаю. Я всегда могу сказать! - Руки
Мормиса подчеркивали каждое его предложение, как стрелка сейсмографа. - Я
всегда могу определить, что нужно покупателю. - Он похотливо подмигнул. -
Расскажи о своих вкусах, молодой хозяин. "Аркадия" поможет тебе.
- Мне жаль, мистер Мормис, - ответил Флинкс, - но я здесь не для
того, чтобы покупать.
- Ага. - Работорговец выглядел огорченным. Он откинулся в кресле и
потянул себя за бороду. - Хочешь продать? - неуверенно спросил он, глядя
на Аба, который стоял у входа в лифт, продолжая бормотать в рифму.
- Нет, - твердо сказал Флинкс.
Мормис неохотно вздохнул.
- Значит, тебя действительно интересует родословная. Ну, ладно. Чем
могу помочь, молодой хозяин? Какая-то неточность? - Эта перспектива,
казалось, искренне его расстраивает. - Мне больно думать, что мы могли
допустить ошибку. Наш товар не самый дорогой, - тоном заговорщика добавил
он, - но у нас есть огромное преимущество: мы ведем торговлю честно.
- Успокойся, - сказал Флинкс работорговцу. - Я ни в чем тебя не
обвиняю. Мне нужны некоторые сведения. Относительно мальчика по имени
Филип Линкс, который был вашей фирмой продан женщине по имени, - он
улыбнулся, - это не ее подлинное имя, но не имеет значения. Имя мальчика
правильное. Во время продажи он был в возрасте четырех-пяти лет.
Мормис развел руки.
- Конечно, я скажу тебе все, что знаю. Мы сохраняем данные о всех
сделках. - Какой он гладкий, какой вежливый, подумал Флинкс. - Но вначале,
молодой хозяин, ты должен доказать, что имеешь право на получение этих
сведений. Понимаешь, у рабов тоже есть право на скрытность. Мы уважаем
права не только покупателей, но и тех, кого продаем.
- Рад слышать, - сказал Флинкс.
Мормис посмотрел на уверенного молодого человека, сидящего перед
собой.
- Позволь высказать догадку. Мальчика купили, чтобы он был твоим
товарищем. Ты вырос вместе с ним. А теперь тебе интересно, каково его
происхождение. А может, он сам попросил тебя об этом. Ты выглядишь
примерно его ровесником.
- Конечно, - согласился Флинкс. - Я и есть он.
Мормис не удивился этой новости, как старый чиновник в архиве. Он
просто сел с усталым видом.
- Я боялся чего-нибудь такого. Ты должен понять, мистер Линкс...
- Просто Флинкс.
- Хорошо. Ты должен понять, Флинкс, что в подобных случаях мы должны
защищать своих клиентов. Если ты ищешь мести, если ведешь какую-то личную
вендетту...
Флинкс нетерпеливо покачал головой.
- Ничего подобного. Даю тебе слово, я только пытаясь узнать, что
стало с моими природными родителями.
Мормис выглядел опечаленным.
- Такие случаи известны. Настойчивые люди, получив свободу, часто
разыскивают такие сведения. Насколько я знаю, ни разу в подобных случаях
ничего не было установлено. Если продажа ребенка произошла добровольно,
родители очень стараются - и почти всегда успешно - скрыть свою личность.
Если продажа насильственная, тогда свою личность - и тоже успешно -
скрывает продавец. Даже если бы ты побывал в архивах самой Земли...
- Я уже был там, - сообщил Флинкс.
Глаза Мормиса чуть расширились.
- Ты был на Земле?
- Я был в церковных архивах на острове Бали. И сумел узнать, кто моя
мать. Но она уже много лет как умерла. - Как ни удивительно, но он смог
сообщить это, не испытывая боли. Как будто говорил о ком-то другом, не о
себе. В нем осталась только холодная пустота.
Мормис с новым уважением посмотрел на него. Это было очевидно и по
его тону.
- Ты необычный молодой человек.
- Мне говорили об этом, - сухо заметил Флинкс. - Так как же моя
просьба?
- Да, конечно. - Мормис включил электронный архив, гораздо более
современный, чем тот, что Флинкс навещал вчера. Появился небольшой
прямоугольник, который работорговец вставил в проектор.
- Вот оригинал записи о продаже, - сказал Мормис, указывая на экран.
- Смотри сам.
Флинкс уже увлеченно делал это. На стене его прежняя суть,
человеческое существо, превращенное в цифры. Рост, вес, цвет волос и глаз,
все остальные данные ярко светятся на стене. Он снова улыбнулся, увидев
имя покупателя: леди Фиона Флорафин. Матушка Мастифф права: работорговцев
интересует только законность денег покупателя.
Но опять то, что он надеялся найти, отсутствует. Указывалось, что
плата переводится в дом Нуаманов, очевидно, его недавно скончавшейся
тетке, жестокой Рашалейле. Это соответствовало тому, что он уже знал. О
родителях сведений было меньше, чем ему уже известно; ничего такого о
матери, что могло бы сравниться с теми сведениями, что он раздобыл за год,
и вообще ничего о загадочном отце.
- Спасибо, Чар Мормис, - заставил он себя сказать, скрывая
