которыми вы сами не пользуетесь, и взамен мы с радостью дадим вам все эти
чудеса. Это старинный принцип моего народа и твоих предков.
"Все это чуть-чуть незаконно в данный момент", - подумала она, но
вслух не сказала.
- А что за человек ваш вожак?
- Все зависит от того, откуда ты, - загадочно ответила ему Логан.
Она, по-видимому, объяснила бы ему и больше, но они уже подошли к двери, и
Сал знаком приказал им замолчать. Он открыл дверь и сам остался снаружи, в
то время как все четверо путешественников вошли вовнутрь.
Хансен сидел за узким изогнутым столом, и создавалось впечатление,
что он надет на нем, как огромный пластмассовый пояс. Стол был завален
мотками ленты, кассетами, стопками бумаги, десятками отдельных сводок в
переплете из искусственной кожи. Стены были отданы полками с книгами и
кассетами. Дальняя стена комнаты была целиком занята окном от пола до
потолка, из которого прекрасно была видна панорама панты и задыхающегося
позади нее леса.
Когда они вошли, Хансен сидел уставившись на экран телевизора,
установленного на гибкой стойке.
- Минуточку, пожалуйста. Жан, Тими, я очень рад, что вы живы. -
Хансен говорил не оборачиваясь. Голос его был мягкий, подбадривающий. И
поза только подчеркивала полноту этого уже немолодого человека. Ростом он
был немного выше Борна. Зачесанные назад и ниспадающие прядями до самых
плеч волосы приоткрывали лоб с большими залысинами, который, казалось, был
сделан из темной замазки. За исключением густых, жестких усов, прилипших к
верхней губе, как впавшее в зимнюю спячку насекомое, волосы его были
совершенно седыми. Несмотря на то, что работал кондиционер, он потел.
На самом-то деле первое, на что обратил внимание Борн, едва войдя на
станцию, был откровенно искусственный, неестественный холод. Даже самыми
холодными ночами в этом мире редко бывало так холодно.
Затянувшееся ожидание не тяготило ни одного из охотников, они были
полностью заняты осмотром комнаты и ее содержимого. От внимательного Борна
не ускользнуло почтительное молчание, с которым Кохома и уставшая,
нетерпеливая Логан ждали, когда вожак обратит на них внимание.
Наконец Хансен нажал на кнопку телевизора и оттолкнул его от себя.
Экран на гибкой стойке захлопнулся и Хансен повернулся к посетителям.
Правая рука его покоилась на подлокотнике кресла, а левой он потирал без
конца потеющий лоб. Хансен выглядел уставшим. Он и был уставшим.
Управление этой станцией преждевременно состарило даже столь опытного и
закаленного руководителя, каким был Хансен. Без конца что-то выходило из
строя, а заменить было нечем, поскольку корабли с припасами не рисковали
лететь сюда из-за боязни законов Церкви и Содружества. А если ничто не
выходило из строя, то обязательно возникал какой-нибудь "немеханический"
кризис. Возникало такое впечатление, что стоило кому-то из его людей
ступить на поверхность этого Мира, как их тут же жалили, кусали, кололи и
всяческим другим образом травмировали представители здешней флоры и фауны.
Кроме того, Хансен до сих пор не оправился от потери продляющих жизнь
экстрактов из древесных наростов и Цинг-Ана, единственного человека,
который что-то об этом знал. "Эх, если бы только этот бедный маньяк не
проявил такую тщательность в уничтожении своих записей". Известие о
самоубийстве биохимика и сопутствовавшем ему уничтожении всего, что
касается так называемого эликсира бессмертия, произвело тяжелое
впечатление на начальство Хансена. Вообще, все вышло очень плохо. И
все-таки Хансену удалось слегка улыбнуться, когда он осмотрел с ног до
головы вернувшихся членов экипажа скаммера. Душевный подъем, вызванный
возвращением Логан и Кохомы, был как нельзя кстати.
- А уж совсем смирились с вашим исчезновением, - сказал Хансен. - Я
ушам своим не поверил, когда охрана доложила, что на краю леса стоят люди,
- уголок его рта дернулся при воспоминании об этом. - Вы мне причинили
столько неприятностей, знали бы вы. Теперь мне придется запросить обратно
все бумаги, касающиеся вашей кончины, запросы о вашей замене и все такое
прочее. Ох, и хлопот же вы доставите бюджетно-финансовому отделу.
- Ну, уж простите, шеф, - сказала Логан, улыбаясь в ответ начальнику.
- Ну, - выдохнул Хансен, откидываясь в кресле и складывая руки на
брюшке. - А теперь рассказывайте мне, что это за аборигены пришли с вами.
- Они спасли нам жизнь, - ответила Логан, как само собой
разумеющееся. - И боюсь, сэр, что никакие они не аборигены. Насколько мы
можем судить, это потомки колониального корабля, который где-то заблудился
и в конце концов застрял здесь. Они уже успели утратить память о своем
происхождении, все знания времен Содружества и до Содружества и
практически все технологические навыки. У них развился рудиментарный
первобытно-общинный строй. А в результате наши друзья - Борн и Лостинг -
совершенно убеждены, что они являются уроженцами этого мира.
- А вы совершенно убеждены, что это не так?
- Совершенно верно, сэр, - вставил Кохома. - Слишком много общих
черт. - Топоры, сделанные из того же сплава, из которого делают наши
космические суда и многие другое. Тот же самый язык, хотя у них и
развилось собственное наречие. Та же структура семьи и...
- Да, да, - прервал его Хансен, махнув рукой. - И жизнь вам спасли,
верно. И сюда вас привели, сквозь этот укоренившийся Ад, который там
царит. Как далеко, говорите, вы зашли? - Хансен с любопытством покосился
на Логан. Она назвала точную цифру и начальник станции присвистнул. - Так
вот значит всего вчетвером и столько километров сквозь это, - он кивнул
через плечо в сторону окна.
- Да, сэр, вчетвером, да еще пара домашних животных, - уточнила
Логан.
- Они очень смелые ребята, сэр, раз отважились на такое, - продолжал
Кохома. - Ведь до этого случая никто из племени дальше, чем на пару
километров, от своего поселка не удалялся.
- Да, все это очень мило, но совершенно невероятно, - недоверчиво
проговорил Хансен.
- Временами я и сама не понимаю, - ответила Логан. - Шеф, а можно мне
сесть, пожалуйста, а то я немного устала.
Хансен сокрушенно покачал головой.
- Совсем забываю обо всем. Извините меня, Тими.
По его вызову в дверях появился Сал.
- Соломон, принесите какие-нибудь стулья. Для всех.
Стулья принесли. Борн и Лостинг, посмотрев на своих
спутников-великанов, тоже неуклюже пристроились на стульях.
- В общем, - подытожила Логан, - мы все вынесли благодаря удаче и
умению этих двоих, - она указала на охотников. - Борн и его соплеменник
знают лесной мир, ведь они там живут в самом настоящем смысле этого слова.
Их поселок располагается на одном-единственном Дереве.
- Ваша и их приспособляемость превосходит все, о чем мне когда-либо
приходилось слышать, - сказал Хансен.
- Если откровенно, - сказала Логан и бросила оценивающий взгляд на
Борна, - то, по-моему, главная заслуга в этом принадлежит Дереву, хотя
народ Борна вряд ли с этим согласится.
Борн не рассердился на ее слова. Разве это стыдно, признаться, что ты
хуже собственного Дома? После стольких дней жизни на Дереве. После
стольких часов непрерывных объяснений великаны, похоже, так ничего и не
поняли, и судя по тому, что ему удалось краем уха услышать здесь, в их
собственном Доме-станции, едва ли когда-нибудь что-нибудь вообще поймут.
Легкость, с которой они говорят о вырубке, о расчистке пространства... А
ведь они совсем недавно об этом упоминали. Это оставило у Борна чувство
непреходящей тоски. Он снова посмотрел на седого старика.
- Ну, похоже, вы заслужили награды, - проговорил тот. - Тут не
ограничишься одной благодарностью, мистер... Борн. - Он по-отечески
улыбнулся. - А скажите мне, Борн, Лостинг, чего бы вам хотелось.
Борн глянул на своего спутника. Большой охотник повертелся на своем
стуле и шепнул:
- Чем быстрее мы уйдем из этого холодного, жесткого места и вернемся
домой, тем для нас будет лучше.
Борн кивнул и снова повернулся к Хансену.
- Мне тоже больше всего хотелось бы вернуться Домой. Но сначала мне
хотелось бы побольше узнать о световом оружии и электрической лозе и обо
всем подобном.
Хансен склонился вперед и в упор посмотрел на немигающего охотника.
- Кто же из вас абориген, Борн? Хотя, какая разница. Чем более вы
примитивны, тем проще будет вести с вами переговоры. Что касается
современных систем вооружения, об этом мы немножечко подумаем. Я думаю,
что все будет в порядке, вы их получите, как только нам удастся выработать
соглашение о сотрудничестве. Такое, что даже комар носа не подточит.
- Наше оружие может принести им очень большую пользу, сэр, - вставил
Кохома. - Они на наших глазах столько людей потеряли в лесу, что...
- Я знаю об этом, Жан. - Хансен не хотел больше никого слушать, он
полностью сконцентрировался на Борне. - Так вот, Борн, то место, где мы
находимся, называется первичный разведпост, первый Дом моего народа в этом
мире. На его обустройство потребовались очень большие расходы. И то, что
он здесь - великая тайна, поскольку ставки очень велики. Сохранились ли у
вас представления, Борн, о том, что такое шахта, что такое фабрика, что
такое завод?
Лицо Борна не дрогнуло, выражение не изменилось.
- Так, вижу, что не сохранилось. Тогда, давайте, я попробую
объяснить. Мы можем очень многое, мы делаем материал, из которого
изготовлена эта станция, мы делаем пластик, из которого изготовлен этот
стол. Но мы можем не все. А в этом мире, насколько нам удалось определить,
содержатся кладовые совершенно бесценных вещей, и, заполучив такие
вещества, можно... понимаете ли, можно сделать жизнь лучше, лучше для
всех. Для вас и для нас. И ваша помощь в разработке богатств этого мира
была бы неоценима. Она сильно упростила бы нашу задачу. - Он перевел
дыхание. - В частности, мы здесь обнаружили вещество, с помощью которого...
- Извините, сэр, - начальника прервал человек по имени Сал, который
так и оставался в кабинете. - По-вашему можно...
Хансен махнул рукой.
- Борн, по-вашему, вернется на свое Дерево и первым делом по
межзвездной связи пошлет доклад ближайшему кораблю мирных сил Содружества?
- докончил Сал.
- Кроме того, - продолжил Хансен, снова обернувшись к Борну, - я верю
в откровенность. Я хочу, чтобы наши новые друзья поняли важность того, о
чем я говорю. Из сердцевины нароста одного дерева, Борн, которое растет в
вашем мире, можно извлечь препарат. - Борн никак не реагировал. - Дело в
том, что наросты на деревьях растут для того, чтобы выработать противоядие
против чуждых инфекций и паразитов, и даже формируются они вокруг
инородных вкраплений. И если мякоть из сердцевины конкретного нароста
должных образом обработать, то появляется жидкость, которая, судя по
всему, обладает способностью продлевать человеческую жизнь. Вы как насчет
этого, Борн? Вам не хотелось бы прожить в два раза больше?
- Не знаю, - честно ответил Борн. - А с какой стати?
- С какой стати, действительно? - Хансен встал и хлопнул ладонями по
столу. - Ну, на сегодня хватит философии. Хотите еще посмотреть станцию?
- Очень хочу.
Лостинг же просто проворчал себе под нос, выражая полное безразличие.
- А вы двое, - обратился Хансен к Логан и Кохоме, - отправляйтесь в
свои апартаменты. Их, правда, уже убрали, но я прослежу, чтобы ваши личные
принадлежности вернули на место. Вам предоставляется
