рядом с тем местом, где он находился, тотчас же полетели
стрелы. Он вплавь двинулся к маяку, держась за булыжниками
каменной насыпи. Принц решил плыть в этом направлении, чтобы
перехитрить врагов, которые, как он рассчитывал, наверняка
примутся искать его у противоположного края перешейка.
Отерев соленые брызги с лица, он бесшумно вылез из воды у
самого подножия маяка и спрятался в трещине скалы. Вспышка
молнии осветила несколько фигур в черном, сбежавшихся, как он и
предполагал, к противоположному краю насыпи. Арута ощупал свои
руки и ноги. К счастью, кости не были сломаны, хотя все тело
нестерпимо болело от бесчисленных ушибов.
Вдалеке загрохотал гром, и через мгновение на небе вновь
полыхнула молния. В ее пугающе ярком свете Аруте удалось
разглядеть корабль, благополучно входивший в крайдийскую
гавань. У руля его наверняка стоял какой-то безумный гений. Кто
еще смог бы провести судно по бурному морю мимо опасных
прибрежных скал? Матросы торопливо убирали паруса, а на палубе
выстроились облаченные в черное воины с оружием наготове. В
голове у Аруты внезапно раздался звон, и глаза его сами собой
закрылись.
Когда он снова пришел в себя, то с радостью обнаружил, что
вражеские воины, по-видимому, решившие, что он захлебнулся и
пошел ко дну, перестали высматривать в воде его тело и быстро
бежали по проселочной дороге к городу. Цепляясь за выступы
скалы, Арута с огромным усилием поднялся на ноги и побрел к
маяку. Ноги его скользили по мокрым булыжникам, он спотыкался и
несколько раз едва не упал. Шатаясь, он взобрался на вершину
башни. У сигнального огня лежал убитый крайдийский солдат,
дежуривший на маяке этой ночью. Над пропитанными маслом дровами
очага был закреплен металлический капюшон. В раскрытые окна
задувал ветер.
Пошарив в поясной сумке убитого часового, Арута вытащил
оттуда кремень, огниво и трут. Он приоткрыл створку
металлического навеса и, заслонив дрова от ветра собственным
телом, стал высекать огонь. Дрова занялись, и вскоре в очаге
уже вовсю полыхал огонь. Превозмогая тошноту и головокружение,
Арута потянул за цепь, которая придерживала капюшон. Тот
поднялся, переместился в сторону, и столб огня рванулся к
самому потолку.
У одной из стен стоял бочонок с порошком, состав которого
был известен одному лишь Кулгану. Чародей изобрел его для того,
чтобы при необходимости, в ситуациях, подобных этой, часовой на
маяке мог поднять тревогу. Арута с трудом нагнулся к телу
солдата и вытащил из его ножен острый кинжал, рукояткой
которого с силой ударил по крышке бочонка. Та отскочила, и
принц высыпал весь желтосерый порошок в очаг.
Пламя тотчас же окрасилось в багрово-красный цвет. Теперь
всякий, кто увидит его со стен замка, поймет, что с маяка подан
сигнал тревоги. Арута отступил в сторону, чтобы не заслонять
яркое пламя, и стал напряженно ждать. Несколько мгновений
вокруг было тихо, но внезапно со стороны замка послышался звук
труб. Часовые поднимали гарнизон по тревоге. Арута облегченно
вздохнул. Фэннон когда-то запретил ему вести гарнизон в
окрестные леса по следам цурани, опасаясь ловушки, но старому
воину и в голову бы не пришло удерживать солдат в замке, когда
в крайдийскую гавань вошел пиратский корабль.
Арута стал спускаться из башни, пошатываясь и держась рукой
за стену. Голова его нестерпимо болела, перед глазами плыли
радужные круги. Ступив на землю, он глубоко вздохнул и побрел к
городу. Приблизившись к трупу своей лошади, Арута огляделся
вокруг в поисках меча, но вскоре вспомнил, что сжимал его в
руке, когда падал в морскую пучину с каменной насыпи. Он побрел
вперед и запнулся о ногу распростертого на земле вражеского
лучника в черном одеянии. Возле него лежал убитый крайдийский
воин. Арута нагнулся и поднял его тяжелый меч. В глазах у него
потемнело, и он с огромным усилием выпрямился. Голова болела
все сильнее. Он ощупал лицо и затылок ладонью. Волосы его
слиплись от крови, на лбу вздулась огромная шишка, -
по-видимому, след от удара о булыжники.
Он медленно побрел по дороге, которая вела в город. Пройдя
несколько метров, он попытался перейти на бег, но в глазах у
него снова потемнело, к горлу подкатил комок. Арута был
принужден остановиться и переждать, пока приступ дурноты
пройдет и зрение восстановится. Он вздохнул, стиснул зубы и
снова пошел вперед, едва переставляя ноги. За поворотом у самой
гавани размытую дождем дорогу внезапно осветило зарево пожара.
Чужеземцы снова подожгли деревянные строения Крайди. До слуха
Аруты донеслись отчаянные крики горожан, но звучали они словно
бы откуда-то издалека.
Он с огромным усилием заставил себя перейти на бег. Шум
битвы, которая шла в городе, словно придал ему сил. Голова
болела уже не так сильно, мысли стали отчетливее. Он
приближался к подожженным врагами портовым сооружениям. Вокруг
никого не было видно. У причала стоял корабль, на котором
приплыли чужеземцы. Арута подкрался к нему на несколько шагов,
ступая бесшумно и осторожно. На судне могли остаться стражники.
Звуки боя были здесь едва слышны. Казалось, что сражение велось
теперь в самом центре города. По-видимому, команда в полном
составе покинула пиратское судно. Все вокруг дышало безмолвием.
У принца не было сил и времени на то, чтобы обследовать
корабль. Он должен был торопиться на помощь крайдийцам.
Арута повернулся и зашагал прочь. Но внезапно с палубы
корабля послышалось:
- Милосердные боги! Есть ли кто-нибудь поблизости? - Голос
взывавшего о помощи был резким и властным, но в нем отчетливо
звучали нотки страха.
Принц, вынув меч из ножен, бросился к кораблю. С причала он
разглядел то, чего не заметил издали: на носовой части
пиратской шхуны разгоралось пламя. На залитой кровью палубе
лежали тела убитых матросов. С кормы донеслось:
- Эй, прохожий! Если только ты богобоязненный житель
Королевства, не оставь меня в беде!
Не колеблясь больше ни минуты, Арута спрыгнул на палубу и
прошел на корму. Там, привалившись спиной к мачте, сидел
крупный широкоплечий мужчина. Возраст его не поддавался
определению. Ему можно было дать и тридцать, и пятьдесят лет.
Он силился улыбнуться, держась за бок правой рукой. Между
пальцев сочилась кровь. Спутанные черные волосы закрывали
половину широкого лба, черная густая борода была коротко
подстрижена.
Кивнув в сторону убитого воина в черном одеянии,
распростершегося неподалеку от мачты, чернобородый сказал:
- Эти ублюдки убили моих матросов и подожгли корабль. Но я
все же постоял за себя. Ему не удалось прикончить меня сразу, с
первого удара! - Арута взглянул на ноги незнакомца. Их
придавило к палубе обломком реи. - Я не могу удерживать потроха
в распоротом брюхе и одновременно поднимать эту растреклятую
рею, - сказал чернобородый, проследив за взглядом принца. - Вот
если б ты хоть чуток приподнял ее, я сумел бы высвободить ноги!
Арута кивнул и с огромным усилием поднял рею всего на
несколько дюймов. Но и этого оказалось достаточно. Со стоном,
походившим на рычание, раненый выпростал ноги из-под обломка.
- Надеюсь, мои кости остались целы-невредимы! - сказал
чернобородый. -Дай-ка мне руку. Мы это сейчас проверим.
Арута протянул моряку руку и сам едва не упал, когда тот
стал с его помощью подниматься с палубы. Лицо принца исказилось
от боли.
- Э-э-э, да тебя, я вижу, эти мерзавцы тоже успели
потрепать! - пробасил моряк.
- Пустяки, - со слабой улыбкой отозвался Арута. Он помог
чернобородому встать на ноги и ухватился за мачту, борясь с
приступом дурноты.
Моряк обхватил его рукой за плечи и повлек к причалу:
- Нам надо побыстрее убираться отсюда. С огнем шутки плохи.
- Когда они с неимоверным трудом взбирались на причал, их
обдало жаром. Огонь в носовой части полыхал вовсю. - Прибавь
ходу! - крикнул раненый, и Арута кивнул в ответ. Они побрели по
доскам причала, обнявшись и пошатываясь, словно два подвыпивших
матроса. Внезапно позади них раздался оглушительный треск, и
горячая волна обдала их. Арута и моряк упали.
Оглянувшись, Арута увидел на месте корабля огромный столб
яркого пламени. От нестерпимого жара заболели глаза. Он
заслонил лицо рукой и хрипло спросил:
- Что это было?
Его спутник невозмутимо отозвался:
- Две сотни бочек горючего масла из Квега.
Арута недоверчиво покачал головой:
- Но почему же ты мне о нем не сказал?
- Я не хотел беспокоить тебя понапрасну. Ты и так едва ноги
передвигал. К чему мне было доставлять тебе лишние волнения? Я
рассудил так: либо мы с тобой оба взлетим на воздух, либо, если
на то будет воля богов, успеем убраться восвояси. Я рад, что
божества решили вопрос в нашу пользу!
Арута попытался было подняться, но руки и ноги отказались
повиноваться ему. Внезапно ему стало как-то необыкновенно тепло
и уютно. Голова его бессильно склонилась на доски причала, и он
погрузился в забытье.
Арута открыл глаза и смутно различил над собой чье-то лицо.
Он заморгал, и зрение его прояснилось. Теперь он узнал свою
комнату и всех, кто столпился у его постели. Каролина с
тревогой смотрела на отца Тулли, который ощупывал повреждения
на его теле. Позади принцессы стояли Фэннон и какой-то
незнакомый человек. Но через мгновение принц вспомнил и его.
- Моряк с корабля, - прошептал он.
Плотный чернобородый мужчина широко осклабился:
- Амос Траск, в прошлом - хозяин "Сидонии". Славный был
корабль, пока эти ублю... Прошу прощения у ее высочества
принцессы... эти береговые крысы не сожгли его дотла. Остался в
живых только благодаря вашему высочеству! - И он поклонился
Аруте.
Тулли встревоженно посмотрел на своего пациента:
- Как вы себя чувствуете?
Арута сел. Все его тело представляло собой один огромный
комок боли. Он поморщился. Каролина подложила ему под спину
большую мягкую подушку.
- Надеюсь остаться в живых, - криво улыбнулся принц. -
Голова сильно кружится, а все остальное - пустяки.
Тулли озабоченно кивнул:
- В этом нет ничего удивительного. Вы сильно ударились
затылком. У вас огромная шишка на лбу. Головокружение будет
беспокоить вас еще несколько дней, но потом оно пройдет.
Надеюсь, без всяких неприятных последствий.
Арута взглянул на мастера Фэннона:
- Сколько времени я находился в забытье?
Мастер клинка сокрушенно вздохнул:
- Патрульный отряд принес вас в замок прошлой ночью. А
теперь уже утро.
- Удалось ли отбить атаку неприятеля?
Фэннон опустил голову:
- Город разрушен до основания. Мы уничтожили всех
нападавших, но в Крайди камня на камне не осталось. А все
деревянные здания сгорели. Рыбачья деревушка в южной части
залива не пострадала от набега, но город... Города больше нет.
Каролина хлопотала возле ложа Аруты. Она то поправляла
подушки, то подтягивала к груди брата край теплого одеяла.
- Тебе надо отдохнуть.
Арута возразил:
- Но я умираю от голода!
Каролина кивнула, выпорхнула из комнаты и через несколько
минут вернулась с тарелкой горячего бульона. Арута поморщился:
- Я предпочел бы кусок жареного мяса или миску рагу!
Но все принялись хором уверять его, что в нынешнем его
состоянии самая полезная и здоровая еда - наваристый бульон.
Принц скрепя сердце согласился с их доводами, но наотрез
отказался позволить Каролине кормить себя.
- Расскажи мне, что все же произошло, - сказал он Фэннону,
поднося ложку ко рту.
Старый воин развел руками:
