Филип Жозе ФАРМЕР
ТЕМНЫЙ ЗАМЫСЕЛ
1
Сны окутали Мир Реки.
Сон, Пандора ночи, здесь был щедрее, чем на Земле. Там сегодня он был
одним у вас, другим - у вашего соседа. Завтра же соседский сон переходил в
ваш дом, а ваш - в соседский. Но здесь, на бескрайних равнинах
нескончаемых берегов Реки, он каждого наделял грудой сокровищ, выплескивая
все свои дары: кошмары и наслаждения, воспоминания и надежды, тайны и
откровения.
Миллиарды людей ворочались, бормотали, стенали, вздыхали, смеялись,
вскрикивали и на пороге пробуждения вновь проваливались во тьму
беспамятства. Все преграды подсознания падали перед мощными силами, что-то
уносилось прочь и зачастую никогда не возвращалось. Оставались лишь
фантомы; но и те исчезали с рассветом. Здесь сны повторялись чаще, чем на
родной планете. Содержатели ночного Театра Абсурда снова и снова ставили
все те же комедии и драмы - и, хотя авторство пьес им не принадлежало, они
самовластно распоряжались и репертуаром, и зрителями. Публика не могла
освистать или одарить аплодисментами спектакль, забросать сцену яйцами и
гнилой капустой, с шумом покинуть зал или продремать весь вечер.
Среди полоненных зрителей был и Ричард Фрэнсис Бартон.
2
Клубившийся серый туман вдруг замер и повернул вспять. Бартон стоял
на возвышении, напоминавшем ступеньку елизаветинского трона. Над ним,
плавая в тумане, в расположенных полукругом креслах сидели двенадцать
человек - и еще один, напротив, лицом к остальным. Это был он сам - Ричард
Бартон.
Поодаль, в облаках, парил силуэт четырнадцатого. Он был виден лишь
Бартону - темная мрачная фигура, издававшая странные бессмысленные звуки.
Нечто подобное уже случалось прежде: однажды - в действительности, и
множество раз - в снах. Правда, кто мог знать, где явь, а где -
наваждение? Перед двенадцатью, называвшими себя этиками, сидел человек,
умиравший семьсот семьдесят семь раз.
Шестеро мужчин, шестеро женщин. Почти все, за исключением одной пары,
были темнокожими или смуглыми. У двух мужчин и женщины - едва заметная
складка эпикантуса на веках. Если эти существа происходили с Земли, их
родиной, скорее всего, была Евразия.
Только двоих из двенадцати называли по именам в течение допроса -
Логу и Танабара. Ни в одном из известных Бартону языков - а он знал их
около сотни - не существовало имен, звучавших подобным образом. Правда, со
временем языки меняются, а этот, возможно, принадлежал пятьдесят второму
веку нашей эры. Один из агентов, Спрюс, утверждал, что он - выходец из той
эпохи. Впрочем, ему тогда грозили пыткой, и он мог солгать.
Одним из светлокожих был Лога. Он не подымался с кресла (как раньше,
так и теперь), поэтому Бартон не мог судить о его росте, однако тело этика
казалось мускулистым и плотным. На его плечи падали рыжие волосы -
ярко-рыжие, как лисья шкура. Черты лица казались резкими, словно
вырубленными из камня - выступающий вперед подбородок с глубокой ямкой,
массивные челюсти, крупный орлиный нос, толстые губы. Глаза были
темно-зелеными.
Другой светлокожий человек, Танабар, по всей видимости являлся их
предводителем. Сложением и обличьем он так напоминал Логу, что два этика
казались братьями. У него были темно-каштановые волосы, один глаз горел
странным светом - зелень с примесью янтарной желтизны.
Когда Танабар впервые обратил к Бартону другую половину лица, тот
вздрогнул. Во второй глазнице сверкал сотнями фасеток драгоценный камень -
чудовищный зрачок насекомого, напоминавший огромный бриллиант. Это
искусственное око, нацеленное на Бартона, внушало ему какую-то смутную
тревогу; возможно, оно воспринимало то, что недоступно живому глазу?
Только трое из двенадцати говорили с ним: Лога, Танабар и стройная,
полногрудая блондинка с большими голубыми глазами. По тому, как женщина
обращалась к Логе, Бартон заключил, что они - супруги.
Над головой каждого из сидящих, в том числе - и двойника Бартона,
висели туманные сферы. Они вращались, непрерывно меняя цвет и время от
времени, пронизывая пространство иглами лучей - зеленых, голубых, черных и
белых. Иногда лучи исчезали, потом появлялись вновь.
Бартон пытался установить связь между вращением сфер, сменой лучей и
поведением трех этиков, а также своего второго "я" - с различием
внешности, со смыслом произносимых слов, их эмоциональностью. Однако пока
ему не удалось обнаружить никакой зависимости.
Правда, в том, давнем, эпизоде он не видел собственной ауры. Другим
было и направление разговора, будто Создатель Снов переписал старый
сценарий.
Лога, человек с рыжими волосами, произнес:
- Наши агенты давно разыскивали вас. К сожалению, их слишком мало -
ведь на берегах Реки проживает тридцать шесть миллиардов шесть миллионов
девять тысяч шестьсот тридцать семь кандидатов.
- Кандидатов - на что? - спросил Бартон со своего возвышения.
В предыдущей встрече он не пытался проникнуть в эту тайну.
- Это известно лишь нам; вы же попытайтесь разгадать, - ответил Лога,
сверкнув белыми зубами, и продолжал: - Нам не приходило в голову, что вы
попытаетесь ускользнуть, раз за разом совершая самоубийство. Так тянулось
годами. У нас хватало других забот, поэтому пришлось снять всех агентов с
дела Бартона, как мы его называли - кроме немногих, ожидавших у истока и в
устье Реки. Каким-то образом вам удалось узнать о Башне на полюсе. Позднее
мы с этим разберемся...
Наблюдая за ним, Бартон подумал: "Значит, они не сумели обнаружить
Икса".
Он попытался приблизиться к актерам этого странного спектакля и
разглядеть их внимательней. Кто же из них был тем этиком, который разбудил
его в предвоскресительный период? Неведомым Пришельцем, навестившим его в
грозовую, сверкающую молниями ночь? Кто должен спасти его? Кто же тот
изменник, таинственный ренегат, которого Бартон называл про себя Иксом?
Он с трудом сопротивлялся ветру и холодному туману, летучему и
твердому одновременно, сковавшему его словно волшебная цепь, что по
велению богов связывала Рагнорука с волком-великаном Фенриром.
- Мы все равно нашли бы вас, - продолжал Лога. - Видите ли, каждая
капсула в восстановительной камере - там, где вы столь неожиданно
пробудились на стадии, предшествующей воскрешению, - снабжена
автоматическим счетчиком. Любой кандидат, у которого число актов гибели
намного превосходит среднестатистическую величину, рано или поздно
подвергается более пристальному изучению. Точнее - будет подвергнут;
сейчас нам не хватает для этого людей. - Сегодня мы не имеем
представления, каким образом вы достигли такого ошеломляющего результата -
семьсот семьдесят семь актов смерти; при очередном обследовании ваша
предвоскресительная капсула была пуста. Но два техника, видевших вас в
момент первого пробуждения, смогли вас опознать - по... скажем, по
фотографии. Мы настроили ПВ-капсулу таким образом, чтобы в следующий раз,
когда ваше тело окажется в ней, был дан сигнал. В конце концов, вы все
равно оказались бы здесь.
Но на этот раз Бартон не умер; они обнаружили его живым. Если бы он
попытался убежать, его все равно схватили бы. А, может быть, и нет? Но в
случае ночного побега его могла убить молния, а они уже поджидали его в
ПВ-камере... Бартон предполагал, что она находится под поверхностью
планеты или в Башне северного моря.
- Мы тщательно исследовали ваше тело, а также проанализировали каждый
компонент вашего... психоморфа или ауры, если вы предпочитаете этот
термин, - Лога указал на сферу, переливающуюся над головой Бартона.
Вдруг этик повел себя весьма странно. Он обернулся и ткнул пальцем в
Бартона-наблюдателя:
- Мы не нашли разгадки!
Со своего места на возвышении Бартон выкрикнул:
- Вы считаете, что вас только двенадцать! Но здесь есть тринадцатый!
Роковое число!
- Важно не количество, а качество, - произнес кто-то невидимый.
- Вы ничего не сможете вспомнить о том, что здесь произошло, когда
вернетесь на берег Реки, - предупредил Лога.
Как и на первом допросе, тот, второй, Бартон хранил молчание.
Но Бартон-наблюдатель поинтересовался:
- Как вы заставите меня забыть?
- Мы можем стереть из вашей памяти все, как с магнитной ленты, -
Танабар словно читал лекцию. (Может быть, он и есть Икс и сейчас
предупредит его? - мелькнуло в голове у Бартона). - Тогда у вас не
останется и следа воспоминаний о семи годах, проведенных в долине. Правда,
для этого нужна огромная энергия... Но мы уничтожим лишь некоторые
эпизоды. Компьютер, сканирующий память в ускоренном режиме, оказался
бессильным только в тот момент, когда вас посетил этот грязный ренегат.
Все остальное просматривалось вполне отчетливо. Мы знаем обо всем, что
случилось с вами. Мы видели то, что видели вы, слушали и чувствовали
вместе с вами, даже ощущали окружавшие вас запахи. Мы сопереживали
происходившее с вами.
- К сожалению, предатель пришел к вам ночью и идентифицировать его -
или ее - не удалось, хотя мы пропустили запись голоса через акустический
дистортер. Я говорю - его или ее - потому что вы видели лишь бледный
силуэт и не могли различить ни черт лица, ни пола, ни других характерных
особенностей. Голос казался мужским, но женщина могла имитировать его с
помощью несложных устройств. Запах тела тоже оказался фальшивым. При
анализе мы обнаружили только молекулы некоего искусственном химическом
соединения.
- Короче, Бартон, мы не выяснили, кто предатель, и не понимаем,
почему он - или она - действует против нас. Совершенно непостижимо!
Познавший истинный мир пытается предать нас! Единственный вывод - он
безумец, хотя это тоже невозможно.
Бартон, стоявший на возвышении-ступеньке, каким-то образом знал, что
Танабар не произносил этих слов на первом представлении спектакля. Он знал
также, что спит и приписывает эти слова Танабару. Речь этика родилась в
мыслях Бартона, это были его собственные рассуждения, фантазия, пришедшая
в голову позже.
Теперь заговорил Бартон, сидевший в кресле:
- Если вы можете читать мысли и записывать их, то почему бы вам не
прочитать свои? Тогда вы обнаружите предателя.
Лога смущенно взглянул на него.
- Конечно, мы подвергались проверке, однако... - он пожал плечами и
поднял вверх ладони.
- Однако, - вмешался Танабар, - человек, котором вы зовете Иксом,
лгал вам. Он - не один из нас; всего лишь второстепенный агент. Мы соберем
всех для сканирования памяти - но со временем; их слишком много. В конце
концов, мы найдем предателя.
- А если выяснится, что никто из них не виновен? - спросил сидевший в
кресле Бартон.
- Не будьте наивным и не беспокойтесь об этом, - мягко произнес Лога.
- Перед пробуждением в предвоскресительной капсуле можно стереть из памяти
любое событие. Вы забудете о визите отступника, - он сделал паузу, потом
нерешительно продолжил: - Мы искренне удручены тем, что приходится
прибегнуть к насилию. Но сейчас это неизбежно, а со временем мы искупим
вину и восстановим справедливость.
- Но, - отозвался Бартон из кресла, - у меня еще есть воспоминания о
том месте... о ПВ-капсуле. Вы забываете, что я часто думаю о минутах,
предшествующих появлению Икса. И, наконец, мне удалось многим рассказать
об этом.
- Полагаете, они вам действительно поверили? - спросил Танабар. - Но
даже если и так, то что они могут сделать? Нет, мы не хотим вас полностью
