Гораздо больше. С чего бы это ему так беспокоиться о каком-то
преподавателе истории, теория которого каким-то образом появилась на свет
божий?
А может, ему стало известно о звонке Патриции Карфакс?
Чего же нужно ожидать?
Но, каковым бы ни было истинное положение дел, Гордон Карфакс не
собирался отказываться от предложения Вестерна. Слишком уж далеко зашло
его любопытство в отношении "Медиума". Ему нужно воочию разобраться, что к
чему. Существенную роль играло и то, что он никогда не смог бы
наодалживать достаточно денег, чтобы оплатить трехчасовый сеанс связи.
И, тем не менее, прежде чем звонить Вестерну, он подождет звонка от
Патриции. Может быть, даже отложит разговор со своим знаменитым братом,
чтобы у того сложилось впечатление, что Карфаксу не терпится.
В конце концов, если уж быть честным перед самим собой... Гордон
полностью отдавал себе отчет в том, что боится этого сеанса.
С улицы донеслось урчание мотора подъехавшей машины. Хлопнула дверца,
и через несколько секунд раздался мелодичный звонок.
Карфакс скривился и пошел открывать. После лекции он буквально попал
в осаду телефонных звонков и посетителей. Поэтому поменял номер телефона
на незарегистрированный и повесил на двери табличку:
"Пожалуйста, не беспокойте.
Если нужно что-либо сообщить - пишите".
Но многие игнорировали эту просьбу.
Открыв глазок, Карфакс неожиданно вспомнил случай, происшедший с
частным детективом, который получил через замочную скважину струю азотной
кислоты. Человек этот был его приятелем, и иногда они работали вместе.
На Карфаксе, однако, в этот момент были очки, поэтому за глаза можно
было не опасаться.
Ухмыльнувшись от мысли, что с каждым годом он все больше становится
шизофреником, Гордон посмотрел в отверстие.
Женщине было лет тридцать. Лицо красивое, хотя нос чуть длинноват и
от крыльев к уголкам рта протянулись тонкие, как паутина, морщинки.
Волосы, красновато-бронзовые, коротко подстрижены и, похоже, вьющиеся от
природы, хотя, разумеется, глупо быть в этом уверенным. Белое, слегка
примятое в машине платье посетительницы облегало привлекательные
выпуклости фигуры.
Внезапно он понял, почему кольца ее волос показались ему
натуральными. Он видел эту женщину раньше, хотя и не во плоти.
Карфакс открыл дверь и увидел рядом с ней два чемодана.
- Было договорено, что вы мне позвоните, - сказал он. - Все равно,
входите, пожалуйста.
4
Патриция Карфакс была очень похожа на его мать. Только волосы у нее
были светлее, нос - длиннее, глаза - темнее, а ноги - длиннее.
И никогда в глазах матери он не читал такого отчаяния. Гордон вышел,
чтобы взять ее чемоданы.
- Когда мы пройдем внутрь, - очень тихо произнесла она, - нужно будет
сразу включить радио. Ваш дом, возможно, прослушивается.
- Неужели? - удивился он и, подхватив чемоданы, последовал за ней в
комнату.
И все же, усадив Патрицию, первым делом зарядил стереопроигрыватель
пятью долгоиграющими пластинками с холодной, как мрамор, музыкой
Бетховена. Через несколько секунд грянула "Героическая". Гордон жестом
пригласил гостью на веранду.
- Я приготовлю кофе, - предложил он. - Вам с сахаром или сливками?
- Благодарю, просто черный. Предпочитаю все натуральное.
Вернувшись из кухни с двумя чашками черного кофе, он поставил их на
небольшой столик у ее кресла и пододвинул свое ближе.
- За вами кто-нибудь следует?
- Не думаю. Если бы был хвост, он сделал бы что-нибудь еще до того,
как я попала в самолет.
- Он?
- Да, могли бы послать и женщину. Но, как мне кажется, все
профессиональные убийцы - мужчины.
- Вы прибыли благополучно, следовательно, ни у кого не было намерения
вас убивать, - мягко сказал он. - Совершить убийство очень легко, особенно
в толпе или на городских улицах. Причем не имеет особой разницы, днем или
ночью.
Она тяжело вздохнула и откинулась назад. Неизвестно почему у него
внезапно возникло ощущение, будто тело ее лишено костей.
- Могу поспорить, что вы голодны. Ветчина с яйцами устроит?
- Не люблю ветчину и яйца. Сделайте, если не трудно, бутерброд.
Конечно же, я голодна. И, кроме того, очень измучена дорогой.
Резко выпрямившись, Патриция посмотрела ему в глаза.
- Но я не смогу уснуть, пока не избавлюсь от этой тяжести в груди!
Карфакс, не удержавшись, посмотрел на ее полную грудь. Она
перехватила его взгляд, опустила глаза, затем подняла их, увидела, что он
улыбается и рассмеялась. Но смех получился не очень-то сочным, а глаза
остались тусклыми.
Хотя рука ее заметно дрожала, она выпила кофе, не пролив ни капли, и
беззвучно поставила чашку на блюдце.
- Кажется, с моей стороны было чересчур осторожно... трусливо, если
хотите, не предупредить о приезде. Но после своего звонка я много
думала... Не исключено, что Вестерн поместил в вашем доме подслушивающую
аппаратуру и записывают все телефонные разговоры.
- Зачем ему это?
- Потому что я поставила его в известность, что собираюсь обратиться
к вам за помощью. Конечно, этого не следовало делать. Но все произошло
как-то неожиданно, само собой. Я никогда не была с вами знакома, просто
знала, что у меня есть такой двоюродный брат. Ваше имя вынырнуло из хлама
памяти в мгновение отчаяния, и я его произнесла... Что произошло, того уже
не изменить.
Мне очень нужно было выбраться из Лос-Анджелеса и переговорить с вами
с глазу на глаз. Даже по видеотелефону разговор получается каким-то
отчужденным, безличным, а я по горло сыта равнодушием, устала прятаться от
одиночества, когда не с кем поговорить. И еще я знала, что какой-то
мужчина околачивается у парадного дома напротив мотеля, в котором я
жила...
- В Лос-Анджелесе?
- Да, я переехала туда, чтобы быть поближе к Вестерну. Я не имею в
виду тот мотель. У меня была квартира почти в Беверли-Хиллз, но я из нее
выехала, как только узнала, что Вестерн меня выслеживает. Срок моего
проживания еще не кончился - я уплатила на три месяца вперед. Но после
этого еще дважды меняла адрес. Оставила свой автомобиль у одного из друзей
в Долине. Так и не забрала его, опасаясь слежки.
- Слишком много нужно иметь денег, чтобы оплачивать услуги человека,
который будет месяцами околачиваться возле места, куда вы можете невзначай
заглянуть.
- О, у Вестерна они есть! Очень много денег! Он - мультимиллионер. А
деньги эти по праву должны быть моими! Он заграбастал все, да еще хочет
меня убить! Точно так же, как убил моего отца!
- Вы понимаете, что я должен быть объективным. Поэтому, прошу вас, не
надо обижаться на мои вопросы.
- Не буду, - упавшим голосом произнесла она. - Я знаю, что мне еще
нужны доказательства.
- Я должен только получить серьезные основания для подозрения
Вестерна в убийстве. Извините, но я очень сомневаюсь в том, что вы сможете
что-нибудь доказать.
- Вы правы, - ответила Патриция, садясь чуть-чуть свободнее и
улыбаясь. - Правы. Во-первых, вас, видимо, интересует, почему я не
обратилась в полицию, чтобы рассказать о своих подозрениях? Точнее, не о
подозрениях, а о фактах. Видите ли, полиция потребовала бы у меня
доказательств, а я не располагаю такими, которые можно было бы предъявить
суду. Их недостаточно, по правде говоря, для того, чтобы вызвать Вестерна
на дознание. Кроме того, он стал такой известной и могущественной
личностью, что полиция вряд ли решится на что-нибудь...
- Сомневаюсь, - сказал Карфакс. - Они, возможно, и не хотели бы его
арестовать, но обязательно сделали бы это, будь у них достаточно
оснований...
- И Вестерну сразу же стало бы известно, где я нахожусь, и он сразу
бы добрался до меня! Единственное, что я решилась сделать - это пойти к
адвокату и представить ему свое дело. Он сказал, что у меня нет шансов,
но, если я оставлю свой телефон, он позвонит мне позже - возможно, решение
его еще изменится. Конечно же, я не оставила ему телефона. Поблагодарила и
вышла. Взяла такси и отправилась прямо к себе в мотель. Это было ошибкой.
Думаю, он послал кого-то следом...
- Кто?
- Адвокат.
- Кто именно?
Роджер Хэмптон из конторы "Хэмптон, Торберр, Рокстон и Роу".
- У них отличная репутация. Зачем Хэмптону посылать кого-то
выслеживать вас?
- Потому что он подумал, что я чокнутая и прямо сейчас отправлюсь к
Вестерну доискиваться правды, даже если мне придется застрелить его, чтобы
сделать это! Я порядком побушевала, пока была у него в кабинете. Он мог
позвонить Вестерну просто из лучших побуждений.
- Даже если он не взялся за ваше дело, сведения, которые вы
предоставили, должны были остаться сугубо конфиденциальными.
- Возможно, он и не объяснил Вестерну сути дела. Но предупредил, что
за ним охотится опасный маньяк.
- А может быть, он вообще ничего такого не сделал, - сказал Карфакс.
- Может быть, за вами тайно следили, если вообще делали это до вашего
похода к адвокату.
- Какое там "может быть"? Я точно знаю, что за мной тянулся "хвост".
Я видела, как он подходил к конторке и наводил обо мне справки у портье.
- О вас?
- Потом портье подтвердил это.
- Продолжайте, - сказал Карфакс.
- Через пятнадцать минут в мотеле не было уже ни меня, ни моих вещей.
Одно такси довезло меня до ресторана в Шерман-Оукс, другое - до Тарзаны.
Там я наняла автомобиль, уплатив наличными, и выехала на шоссе N_1. В
Кармеле у меня друзья, я собиралась укрыться у них, надеясь, что Вестерну
о них ничего не известно. И вдруг на одном из крутых поворотов...
- Я знаю, - сказал он.
- Я едва не погибла! Отказали тормоза. Машина неслась вниз, едва
вписываясь в повороты, и единственной причиной, почему я не врезалась в
машины на встречной полосе, было то, что никто не ехал навстречу...
Машина выписывала чудовищные кренделя, на последней кривой ее
занесло. Как назло, лопнула шина, и автомобиль перевернулся. Он был
полностью выведен из строя, но я, как ни странно, не получила ни одной
царапины. Через некоторое время меня подобрал полицейский автомобиль и
отвез назад, к ресторану. Так вот, на том месте, где я ставила машину,
блестела лужа тормозной жидкости.
Я отказалась от медицинской помощи и приняла вместо этого пару рюмок
виски. В это время подошел еще один полицейский и сказал, что да,
действительно в моей машине был поврежден тормозной цилиндр. В этом нет
никакого сомнения. И сделано это было на стоянке перед рестораном, потому
что прежде тормоза были в полном порядке, а после ресторана я ими совсем
не пользовалась до того злополучного спуска.
- И ни у кого другого, кроме Вестерна, не могло возникнуть желания
убить вас?
- Ни у кого.
Пятьдесят очков из ста в вашу пользу, подумал он, а вслух произнес:
- Расскажите обо всем с самого начала, не то мы так и будем бродить
вокруг да около. Вопросы я буду задавать потом.
- Хорошо. - Она вздохнула. - Вы знаете, что мой отец был профессором
физики в Бигсурском университете, в Калифорнии?
- Я читал об этом в газетах. Между прочим, все, что мне известно по
этому делу, я почерпнул в "Нью-Йорк Таймс". Местные газеты упоминали об
этом лишь мельком.
- До того, как переехать в Бигсур, он преподавал в университете штата
Калифорния в Лос-Анджелесе. Уже тогда, должно быть, отец работал над
"Медиумом". Он проводил массу времени над уравнениями, чертежами, схемами,
крохотными моделями тех или иных устройств - я видела это, когда приходила
