Анна очнулась сама, на четвертые сутки. Дежуривший Креил сразу ощутил,
как она изменилась.
- Креил, мне можно встать? - Хоть Анна и не видела его, но телепатему
вихрь и мужчину в черном различала отчетливо.
- Вставай. - Он принес ей одежду.
- Я хотела попросить вас об одном одолжении. Мне бы не хотелось больше
жить в вашей семье, не хочу злоупотреблять гостеприимством, но я не знаю,
насколько это возможно.
- Для тебя давно готова квартира. Рядом с нашей. Так что, если что-то
понадобится, ты всегда нас легко найдешь... Идем, Анна...?
- Не называй меня больше этим именем! - закричала она. - Прости, это
имя причиняет мне боль. Можно что-то придумать?
- Выбирай. - Креил вызвал на экран терминала словарь имен.
- Аолла, - задумчиво прочитала Анна. - Странное имя, но мне нравится. Я
выбираю его. Скажешь всем мое имя. Хорошо? И внеси в Машину.
x x x
Аолле очень понравилась квартира, большая, из пяти комнат, с двумя
спальнями (хотя она сразу подумала, что хватило бы и одной), с огромной
верандой, увитой плющом. Аолла сидела за легким столиком, вдыхая аромат
цветов. Сцены из прошлой жизни кружились в мозгу, и эти воспоминания
погружали в печаль. Она прощалась с Анной, понимая, что никогда ей не будет
угрожать тот жуткий мир, из которого ее выдернула судьба. Огромная
незнакомая страна расстилалась перед ней, и очень длинная жизнь ждала
впереди. "Ничего. Когда-нибудь я забуду обо всем", - думала Аолла. Вечерело,
и сверчки завели свою песню.
Она легла на большую двуспальную кровать и долго не могла уснуть от
подступившей к горлу горечи, слезы текли по лицу, но от этого не становилось
легче. Вся та боль, которую столько лет Анна держала в себе, не позволяя
распускаться, обрушилась и сдавила ее, наверное поэтому она не сразу
почувствовала Лингана: Мужчина, весь в голубом, на белом коне.
- Тебе плохо? - Он тихо вошел в спальню. Аолла пыталась понять, что
было не так, и внезапно осознала: Линган снял часть защитных блоков и сейчас
его мозг, всегда недоступный, открыто лежал перед ней. "Будь осторожна!
Когда мужчина-эспер снимает блоки, достаточно только ступить на этот путь, а
потом все равно, как омут засасывает - и не вырвешься, и не изменишь
решение, и не можешь сопротивляться. Если не хочешь - нужно говорить об этом
четко и сразу", - вспомнила Аолла слова Тины. Еще секунду она сомневалась,
правильно ли поняла Лингана.
- Нет, Линган, нет! Я не хочу! - Он сделал шаг к кровати, и она
закричала. Линган сразу же остановился, Аолла почувствовала, как мгновенно
закрылся его мозг.
- Прости. - Линган наклонил голову и быстро вышел. - Аолла, я останусь
до утра, если что-то будет нужно...
Аолла долго не могла успокоиться. Она прекрасно понимала, что
сопротивляться Лингану, фактически управлявшему страной, было настоящим
безумием и, если бы он начал настаивать, ничего, кроме подчинения, не
оставалось. Но потом она подумала, что он будет мстить. Аолла хорошо знала
мужчин, и тем более знала, что Линган никогда в своей жизни не должен был
встречать отказа. Как может поступить в такой ситуации этот властный
человек, невозможно было предугадать, но то, что ничего хорошее не придет
ему в голову - в этом она не сомневалась. Опять всплыла камера пыток, затем
вся ее жизнь, в которой бесчисленное число раз ей приходилось сносить куда
более страшные унижения, и Аолла решила, что никак нельзя допустить, чтобы
ее отправили назад. Постель с Линганом, по сравнению с этим, была просто
мелочью, с которой вполне можно было смириться. К тому же она надеялась,
что, получив то, что хотел, он оставит ее в покое.
Осознав все это, Аолла набросила халат на голое тело: она спала
обнаженной; в том прошлом, из которого ее вытащила судьба, ей не приходилось
носить нижнее белье, и теперь трудно было привыкнуть к этому.
Линган сразу сел на кровати, как только Аолла вошла в спальню. Он не
спал и, как ей показалось, нисколько не сомневался, что она придет.
Остановившись посреди спальни, Аолла сбросила халат, а он пристально смотрел
на нее, ничего не говоря, но ей показалось, что Линган пытался прослушать ее
мозг. У нее не было защитных блоков, и для него это не должно было составить
труда.
- Что ты хочешь, чтобы я делала? - спросила Аолла, и ей показалось, что
от этого вопроса он как-то сжался и вздрогнул. - Я все могу, только скажи,
как ты любишь. - Она села на край кровати, а он все также молчал, пристально
глядя ей в глаза, и от этого становилось не по себе. Аолла осторожно провела
пальцами по его руке. Линган почему-то вздрогнул, закрыл глаза и резко
сказал:
- Уходи!
Его "уходи" повергло ее в ужас. Она прекрасно знала, что не было ничего
хуже такого отказа, после того, как мужчина так этого хотел. Для нее это
означало, что в любом случае Линган будет мстить, если, конечно, теперь не
переубедить его. Аолла легла рядом, провела рукой по его жестким волосам,
пытаясь понять по выражению лица его мысли. В мозг Лингана пробраться было
совершенно невозможно из-за плотных мыслеблоков. Она вся сжималась от
страха, так боясь не уговорить его. Он перехватил и до боли сжал ее руку в
запястье, открыл глаза и еще раз повторил: "Уходи!", и, помолчав, добавил:
"Не бойся, я не буду тебе мстить".
Аолла еще какое-то время лежала, смиряясь с возможными последствиями
того, что теперь могло произойти. Она поняла, что ей не переубедить его, но
все-таки попыталась еще раз.
- Линган, может быть, ты простишь меня. - Несмотря на его блоки, она
почувствовала его боль.
- Уходи, пожалуйста, уходи! - на этот раз он закричал. Аолла испуганно
встала, почувствовав, как боль обиды и унижения пронзила все ее существо, и,
даже не поднимая с пола халат, ушла к себе в спальню.
Спать она не могла и только вертелась с боку на бок, время от времени
поглядывая на окно, которое никак не хотело светлеть. Эта безумно долгая
ночь, когда невозможно было дождаться утра, все тянулась и тянулась. Только
под утро ей удалось ненадолго заснуть.
Луч солнца упал в комнату, и это разбудило ее. Аолла быстро оделась,
прислушалась - Линган еще спал - и ушла к Креилу и Тине, жившим на ее этаже.
Они завтракали на веранде и сразу повернули головы, почувствовав ее смятение
и страх.
- Что случилось? - нахмурился Креил.
- Мне не хотелось бы это обсуждать при Тине. Ты не рассердишься, если я
украду у тебя мужа? Мне очень нужно с ним поговорить.
Креил встал, и они прошли в кабинет. Аолла нервничала и не знала, как
рассказывать о таких вещах, а потом посмотрела на него и попросила прочитать
самому в ее голове, очень удивив этим Креила. Он долго вслушивался в ее
голову, несколько раз проверяя ее ощущения, и, закончив, только покачал
головой.
- Пойдем.
- Куда? - не поняла Аолла.
- К Лингану. Он же наверняка не ушел и ждет, когда мы вернемся. Тебе
нужно привыкать жить среди нас. Линган прекрасно знает, что ты ушла ко мне.
- Ты думаешь? - с сомнением спросила Аолла. - Когда я уходила, мне
показалось, он спал.
- Это вряд ли. Пошли. Здесь нужно разговаривать всем троим, иначе мне
ты просто не поверишь.
Креил оказался прав, и еще в коридоре своей квартиры Аолла
почувствовала запах еды. Многолетнее недоедание до сих пор мучило ее, она
всегда с трудом могла оторваться от тарелки.
Линган заказал завтрак и красиво сервировал стол, чем очень удивил их:
было известно, что у себя дома его обслуживают самые настоящие слуги -
обыкновенные люди, но все закрывали глаза на привычки Князя. Он был
абсолютно невозмутим, и невозможно было догадаться о том, что произошло
ночью.
- Ты не ушел? - Аолла вопросительно смотрела на него.
- Вы же хотите со мной поговорить?
Она нахмурилась, села за стол и начала жевать. Этот вечный голод, даже
когда Аолла была сыта, изводил ее. Линган и Креил терпеливо ждали, когда она
доест. Наверное, кого-то постороннего и могла бы рассмешить ее жадность, но
им, знавшим ее жизнь, было не до смеха. Только за чаем Аолла более спокойно
откинулась на спинку кресла.
- Ты готова меня слушать? - Линган кивнул на опустошенный стол, и она
зло посмотрела на него. - Не сердись, я все понимаю.
- Не понимаешь, Линган. - Аолла прихлебнула чай. - Почему ты не ушел?
Мне и так было плохо. Хочешь еще добавить?
- Я не хотел тебя обидеть...
- Линг, она уверена, что ты будешь ей мстить и даже отправишь назад, -
вмешался Креил. Аолла хотела возразить, но он не дал ей сделать этого: -
Теперь ты меня послушаешь, девочка. Ты же сама просила прочитать в твоей
голове, врать теперь бессмысленно. Ничего он тебе не сделает. Не сможет.
Объясни ей, Линг, почему ты отказался от нее. Мне как-то не очень удобно это
делать, а я не хочу, чтобы она страдала из-за недоразумения.
- Ты меня не любишь, Аолла, а проституции в нашей стране нет. Я же тебе
объяснял, что никто и никогда, пока я жив, не будет принуждать тебя к этому.
И мне очень жаль, что ты меня неправильно поняла.
- Зачем ты остался? Я решила, ждешь, когда я приду.
- Тебе было плохо, в таких случаях нередко бывают психотравмы. Я
остался на всякий случай, помочь, если тебе станет хуже.
- О, Господи! - Аолла закрыла глаза, и краска стыда залила лицо, когда
она вспомнила, что передумала за эту ночь.
- Более того, Аолла, - продолжил Креил. - Пора тебе узнать, что ты
станешь одной из нас, Советников, и со временем войдешь в Совет Вардов, и
будешь иметь в нашей стране власти столько же, сколько я или Лао.
- Этого не может быть. - Она недоверчиво посмотрела на него.
- Подтверди, Линган. Я поэтому и не хотел говорить с ней сам. Знал, что
не поверит.
- Это правда, - сказал Линган. - Теперь ты понимаешь, что в любом
случае невозможно поступить с тобой, как с обычной женщиной. Нам придется
очень много лет, столетия, работать вместе, и ни о какой ненависти между
нами не может идти речи.
- У меня не укладывается это в голове. - Она облизала губы. - Вы же
знаете, кто я. Потом, я совсем неграмотная, даже день своего рождения не
помню, не говоря обо всем остальном. - Она помолчала. - Сначала я думала,
что вы не знаете о моем прошлом, поэтому так хорошо относитесь ко мне. Это
не так?
- Мы обо всем знали с самого начала, кто ты и кем была.
- Ужас. Я ведь ночью об этом и подумала, что если ты знал - безумие
тебе сопротивляться. Мне так не хотелось назад! - Она изумленно посмотрела
на рассмеявшегося Креила. - Чему смеешься? - нахмурилась Аолла.
- Пойми, нам без тебя никак не обойтись! И никто тебя не обидит.
Она долго молчала, пытаясь это осознать.
- Я совсем тебе не нравлюсь? - тихо прервал паузу Линган.
- Дело не в этом, точнее, не в том, что я не люблю тебя, хотя это,
конечно, тоже, - она совсем запуталась, стараясь сформулировать свои мысли.
- Ты знаешь, что у меня были мужчины, очень много мужчин, мне кажется, даже
слишком много. Я зарабатывала этим на хлеб иногда, когда бывало совсем
плохо, но никогда никого не любила и не верю, что смогу полюбить. После
того, что было со мной, когда меня столько раз принуждали к этому, даже еще
ребенком, совсем маленькой девочкой. Как это объяснить тебе...У меня умерло
все внутри. Понимаешь? УМЕРЛО. Нет чувств, нет желаний, ничего нет, я хочу
