Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Demon's Souls |#10| Мaneater (part 1)
Demon's Souls |#9| Heart of surprises
Demon's Souls |#8| Maiden Astraea
Demon's Souls |#7| Dirty Colossus

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Русская фантастика - Амнуэль Песах Весь текст 2177.81 Kb

Рассказы

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 73 74 75 76 77 78 79  80 81 82 83 84 85 86 ... 186
"тебе чаю или кофе". И ты сделаешь выбор...


     Вчера я посетил Институт Штейнберга. Институт Арье Штейнберга - это в
Герцлии, на повороте в сторону Гуш-Катиф. В холле есть портрет, Арье похож
немного  на  Герцля,  немного  на  моего  дядю  Иосифа.  Портрета   Сергея
Воскобойникова нет нигде. А ведь  первым  человеком,  на  себе  испытавшим
метод альтернатив, был именно это шестнадцатилетний мальчик. Вы знаете его
как израильского консула в Санкт-Петербурге. Да, это  именно  он.  И  жену
его, с которой он не расстается  ни  на  миг,  зовут  Таней.  Очень  милая
женщина, недавно в "Маарив" было опубликовано интервью с ней. Ее спросили,
бывала ли она  в  Институте  Штейнберга  и  пробовала  ли  поглядеть  свои
альтернативные жизни. Помните, что она ответила? "Нет, не была и хочу. Что
сделано, то сделано, а то, что отошло от меня - уже не я. И не нужно мне."
     Может быть, она права.
     Впрочем, это ведь не та Таня. Очень распространенное имя...





                                П.АМНУЭЛЬ

                                КЛУБ УБИЙЦ




     Роман Бутлер был мрачен.
     - Я ничего не могу доказать, - сказал он, - а твой Рувинский не хочет
мне помочь. В конце концов, это  означает  противодействие  полиции,  и  я
запросто...
     - В тебе сейчас говорит обида, - заметил  я.  -  Подумав,  ты  и  сам
поймешь, что ничем помочь тебе Моше Рувинский не может.
     - Почему? - спросил Роман.
     - Потому что  эти  люди  не  создают  альтернатив,  и  следовательно,
стратификаторы Лоренсона бессильны.
     - Не  понимаю!  -  нахмурился  комиссар  полиции.  -  Они  думают  об
убийствах. Они рассчитывают свои действия и нашу реакцию. Они...
     Он, действительно, не понимал, и мне пришлось пуститься в объяснения.
Чтобы  читатель  не  последовал  примеру  Романа,  объясняю  всем  -   мне
совершенно не нужны недоразумения.
     Если вы стоите перед светофором, у вас есть две реальных возможности:
перейти улицу на красный свет или остаться  на  месте,  пока  не  вспыхнет
зеленый. Секунду вы раздумываете  и  решительно  идете  вперед.  В  то  же
мгновение мир раздваивается, и возникает Вселенная, в которой  вы  стоите,
ожидая зеленого светофора. Эта, альтернативная, Вселенная уже  не  зависит
от вашего желания, у нее свои планы на будущее, но вы можете, в  принципе,
воспользоваться стратификатором, находящимся  в  Институте  альтернативной
истории, и поглядеть, каким станет мир лет через десять после того, как вы
остановились в ожидании зеленого светофора.
     Это, конечно, всего лишь пример. Что такое  светофор?  Фу,  мелочь  -
возникающая альтернатива почти не отличается от нашей серой реальности,  и
смотреть на это неинтересно. Но  ведь  в  жизни  человека  бывают  моменты
выбора, определяющего всю оставшуюся жизнь. И даже жизнь страны.  А  то  и
всего мира. Гитлер, к примеру, мог подумать и в припадке эпилепсии  решить
не нападать на СССР. Или, скажем, Рабин перед историческим рукопожатием  с
Арафатом. Наверняка было мгновение, когда премьер размышлял: а не  послать
ли этого террориста к черту? Возобладал трезвый расчет, но, если  мысль  о
выборе  вообще  приходила  Рабину  в  голову,  то  немедленно   и   возник
альтернативный мир, в котором  израильский  премьер,  сославшись  на  свою
историческую роль, отказался от рукопожатия и уехал в Тель-Авив...
     Любой выбор реализуется - либо в нашем мире, либо в альтернативном.
     И я никак не мог  убедить  Романа  Бутлера,  комиссара  тель-авивской
уголовной полиции, в том, что  его  "Клуб  убийц"  никаких  альтернативных
миров не создавал и создавать не мог.
     Причина,  по  которой  Бутлер  не  желал  понимать  очевидного,  была
простой: Роман терпеть не мог художественную литературу.


     Началась эта история в  тот  день,  когда  на  сборище  тель-авивских
писателей-детективщиков явился некий гость, имя которого Бутлер не пожелал
мне назвать. Сборище имело место в клубе писателей  на  Каплан  N_10,  где
авторы детективных романов обсуждали свои сюжеты, после того,  разумеется,
как в  произведении  была  поставлена  последняя  точка.  Споры  писателей
показались гостю настолько интересными, что через неделю он привел с собой
друга. Через месяц писательские собрания посещали уже политики,  ученые  и
даже бизнесмены. А что? Самим участвовать в процессе рождения детективного
сюжета - разве это не увлекательное занятие?
     Надо  сказать,  что  писателям  общество  дилетантов  от   жанра   не
понравилось, да и сами дилетанты  в  конце  концов  решили,  что  писатели
ничего  не  смыслят  в  убийствах.  К  обоюдному  удовлетворению,  сборище
разделилось,  и  дилетанты  от  детектива  начали   собираться   в   клубе
Гистадрута,  обсуждая  реальные  на  вид  возможности  убийства  абсолютно
реальных людей. Особой популярностью пользовался почему-то премьер-министр
Бродецкий: сюжеты с участием его хладного трупа анализировались чуть ли не
на каждой встрече. Обсуждались мельчайшие детали -  конкретные  заказчики,
конкретные  исполнители,  время,  место,   оружие...   В   общем,   забавы
графоманов.
     Роман Бутлер, комиссар тель-авивской уголовной полиции, думал иначе.
     - Смотри, Песах, - сказал он мне однажды. -  Если  человек  замышляет
убийство, причем тщательно обдумывает детали, это  значит,  что  возникает
альтернативный мир, в котором он это убийство  совершает  на  самом  деле,
разве нет? И для того, чтобы спасти от смерти многих людей хотя бы в  иных
альтернативах, я просто обязан это сборище разогнать. Так?  Но  для  того,
чтобы  я,  полицейский,  мог  предпринять  какие-то  действия,  мне  нужны
доказательства вины. То есть - доказательства существования  альтернативы,
в которой, например,  премьер  Бродецкий  был  бы  убит  именно  так,  как
воображали эти бездельники из клуба. Ты согласен? Но для  этого  я  должен
такую альтернативу обнаружить, а директор Рувинский не дает мне разрешения
на обзор!
     - И правильно делает, - сказал я,  -  потому  что  люди  эти  никаких
альтернативных миров не создают и создать не могут.
     - Вот этого я не понимаю! - воскликнул Бутлер. - Они ведь  думают  об
убийствах! Значит, в тот момент, когда они...
     - Ничего подобного, - я объяснял это Роману уже пятый раз.  -  Смотри
сюда. Я у тебя спрашиваю: налить тебе чай или кофе. И ты задумываешься  на
мгновение, делаешь выбор и говоришь: кофе. Тут  же  мир  раздваивается,  и
возникает альтернатива, в которой ты попросил чай. Верно?
     - Именно об этом я и толкую, - мрачно сказал Роман.
     - А теперь допустим, - продолжал я, - что мы мирно сидим, пьем кофе в
нашей альтернативе и я вдруг спрашиваю тебя: Роман,  а  не  убить  ли  нам
премьера Бродецкого? Ты на миг задумываешься и отвечаешь: нет,  Песах,  не
нужно. И ты воображаешь, что при этом возникает альтернатива, в которой ты
ответил "давай", пошел и убил премьера?
     - Н-ну... - протянул Бутлер, начав, наконец, понимать  разницу  между
реальностью и художественным вымыслом.
     - Не пошел бы, - завершил я свою мысль. - Ибо  для  любого  действия,
для любого реального выбора нужна причина. Чай или кофе - реальный  выбор,
и альтернатива возникает неизбежно. А убийство премьера для  нас  с  тобой
выбор воображаемый, и никакой альтернативы в  этом  случае  возникнуть  не
может. Идея остается идеей. То же и с твоими фантазерами. Ни у кого из них
нет реальной причины убивать господина  Бродецкого,  и  потому  они  могут
сколько угодно рассуждать о том, как лучше  действовать.  Альтернативы  не
будет. Премьер останется жив. Ясно?
     - Да, - сказал Роман,  подумав,  и  я  облегченно  вздохнул  -  скажу
честно, это очень утомительное занятие: убеждать  в  чем  бы  то  ни  было
комиссара полиции.
     - Но, видишь ли, Песах, - продолжал Роман, и я понял, что радость моя
была преждевременной. - Видишь ли, я ведь не знаю - возможно, у кого-то из
этих людей есть причина, и есть повод? Кто гарантирует мне,  что  все  эти
люди - всего лишь графоманы?
     - Никто, - сказал я, спорить у меня уже не было сил. - Ну  и  черт  с
ними. Пусть придумывают способы убийства, пусть  где-то  в  созданных  ими
альтернативных  мирах  премьер  Бродецкий  погибает  смертью  мученика,  а
тамошний комиссар Бутлер с блеском  находит  преступника.  Нам-то  что  до
этого, если в нашем мире ничего подобного не происходит?
     - Ты в этом уверен? - спросил Роман.


     По-моему, самый большой  недостаток  любого  полицейского:  эти  люди
способны заставить сомневаться в  очевидных  вещах.  Если  человек  привык
подозревать всех и каждого, он найдет способ усомниться даже в искренности
Ньютона, придумавшего закон всемирного тяготения. Действительно, для  чего
он это сделал? Яблоко на голову  упало?  Отговорка,  стремление  направить
следствие по ложному пути! Наверняка замышлял какое-то преступление.
     Всю ночь после ухода Романа я думал, тем самым создавая во  Вселенной
самые замысловатые альтернативы. К тому же, я  был  уверен,  что  комиссар
выдал мне не всю известную ему информацию. Может,  он  знал  об  одном  из
членов "клуба убийц" нечто компрометирующее? Реальную  смертельную  обиду,
которую человек затаил и... И что?
     Да ничего! От  воображаемой  пули  премьер  Бродецкий  может  умереть
только в альтернативном мире, который...
     Я точно помню, что было три часа ночи - мой взгляд упал на  циферблат
часов, когда я босыми ногами шлепал по холодным плиткам пола к  видеофону.
Минуту помедлил, решая, кому звонить -  то  ли  сначала  Роману,  а  потом
господину  Рувинскому,  то  ли  сначала  поднять   с   постели   директора
Штейнберговского  института,  а  потом  уж  заняться  комиссаром  полиции.
Позвонил  директору,  а   где-то,   ясное   дело,   осуществилась   другая
альтернатива.
     - Интересно, - сказал Рувинский, хлопая глазами, - идеи тебя посещают
исключительно в ночное время?
     - Обычно идеи не посещают меня вообще, - парировал  я.  -  Поэтому  я
хватаюсь за любую, когда бы она не явилась. А сейчас речь идет о  жизни  и
смерти.
     - Чьей? - спросил Рувинский. - Если твоей, то меня это не интересует.
     - Премьер-министра Бродецкого.
     - Я  сейчас  умоюсь,  -  сообщил  директор  института  альтернативной
истории, осознав, наконец, важность исторического момента.


     - Можно ли убить  человека,  только  подумав  об  этом  и  представив
мысленно свои действия? - спросил я Моше Рувинского, когда тот  не  только
умылся, но еще и оделся, чего, вообще говоря, мог не делать.
     - В альтернативе, да еще при наличии реальной причины для  ненависти,
- да, безусловно, - сказал Моше, повторив  мои  слова,  сказанные  вечером
комиссару Бутлеру.
     - Нет, в нашей реальности.
     - Нельзя, - коротко сказал Рувинский  и  уставился  на  меня,  ожидая
продолжения. Действительно, не поднял же я его с постели только для  того,
чтобы задать дурацкий вопрос, на который и сам знал ответ.
     - Моше, - проникновенно сказал я. - Пораскинь  мозгами,  хотя  они  у
тебя все еще крепко  спят.  Ты  задумал  убийство.  Тем  самым  ты  создал
альтернативу, где это убийство вот-вот  совершится.  Но  тот,  другой  ты,
который  живет  уже  в  той,   другой   альтернативе,   однажды   начинает
сомневаться: а может, лучше не убивать? И - не убивает. Возможно такое?
     - Естественно, - согласился Моше.
     - Это  значит,  -  продолжал  я,  стараясь  говорить  по  возможности
внушительнее, поскольку мне нужно было окончательно убедить еще  и  самого
себя, - это значит, что возникает  еще  одна  альтернатива,  где  убийство
совершается, будучи совершенно неподготовленным физически. И эта,  третья,
альтернатива может совпасть с нашей...
     - Может, - зевнул Моше, - чисто теоретически может. На  деле  это  не
реализуется, потому что альтернатив бесчисленное множество, и  вероятность
того, чтобы линия сделала петлю и вернулась в первую реальность, настолько
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 73 74 75 76 77 78 79  80 81 82 83 84 85 86 ... 186
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама