углу. Тридцать четвертой улицы и Девятой авеню. На такси
доберешься до центра. Понял?
- Понял.
- Хорошо, - Стэмфорд повесил трубку. Энгель тоже. Телефон
тотчас зазвонил. Он снял трубку и сказал:
- Ник?
- Нас разъединили, - сообщила мать.- А потом у тебя было
занято.
- Нас не разъединили, - ответил Энгель.- Это я положил
трубку и намерен поступить так же опять. И ты тоже повесь. Я
жду звонка от Ника Ровито, так что не занимай линию.
- Алоиз...
- Повесь трубку, иначе я уеду жить в Калифорнию.
- О!
Самое смешное заключалось в том, что мать принимала
угрозу Энгеля переехать в Калифорнию за чистую монету. Энгель
настолько ненавидел Калифорнию, что предпочел бы сидеть в
Синг-Синг, лишь бы не жить в этом штате. Тем не менее он
знал, что в тот день, когда мать перестанет воспринимать
всерьез и эту угрозу, у него не останется выбора и придется
перебираться в Калифорнию, потому что жить там все же лучше,
чем оставаться в Нью-Йорке без всякой защиты от домогательств
матери. Но пока защита действовала.
- О! - повторила мать.- Ну, если у тебя важное дело, не
буду мешать. Позвони, как освободишься.
Дожидаясь звонка Ника Ровито, Энгель пошел в спальню и
переоделся, поскольку чувствовал себя не совсем свежим после
дневной беготни. К сожалению, времени на душ не было.
Когда Энгель въехал в эту квартиру, он приспособил ее к
своим надобностям. К платяному шкафу в спальне приладил
фальшивую заднюю стенку; комнатушку рядом сделал
звуконепроницаемой и теперь мог вести в ней любые деловые
переговоры;
на стены спальни повесил фотографии победителей скачек, а
все окна оснастил крепкими проволочными сетками.
Переодевшись, Энгель смешал себе коктейль и принялся
слоняться по комнате в ожидании звонка. Кусочки льда
позвякивали в стакане, и всякий, кто увидел бы Энгеля в эту
минуту, мог сказать про него: "Молодой подающий надежды
чиновник, занятый интересной работой". Что целиком и
полностью соответствовало бы действительности.
Наконец телефон зазвонил. Энгель широким шагом пересек
гостиную и снял трубку.
- Мне передали, что ты звонил, мальчик, - сказал Ник
Ровито.- Как наши забавы?
- Совсем не забавно. Ник.
- Что, не достал пиджак?
- Не достал, и у нас осложнения. Гробовщику нужен
гробовщик.
- Владелец похоронного бюро. Он любит, чтобы его так
называли.
- Сгодится и владелец похоронного бюро.
- Я тебя верно расслышал, Энгель?
- Верно. Кроме того, в дело замешана женщина. Не знаю,
кто она такая. Высокая, тощая, красивая, как ледяной столб.
Обвела вокруг пальца и меня, и целый ряд полицейских.
- Никаких подробностей, - сказал Ник Ровито.- Либо
докладывай о результатах, либо рассказывай, что ты сделал для
получения этих результатов.
- Дело осложняется, Ник.
- Так упрости его. А вся простота заключается в том, что
Нику Ровито нужен пиджак.
Я знаю, Ник.
- Суть не в прибыли, а в принципе. Никто не смеет грабить
Ника Ровито.
Энгель знал, что Ник говорил о себе в третьем лице, лишь
когда его гордость бывала задета по-настоящему, спина -
выгнута дугой, а решение - принято. Поэтому он ответил:
- Я достану пиджак. Ник.
- Хорошо, - сказал Ник Ровито.- "Щелк", - сказал телефон.
Энгель положил трубку.
- Пиджак, - пробормотал он себе под нос и огляделся,
словно надеясь найти его в комнате.- Где, черт возьми, я
отыщу этот проклятый пиджак?
Не найдя ответа на этот вопрос, Энгель допил коктейль и
направился к бару, чтобы снова наполнить стакан, но на
полпути его остановил дверной звонок. Энгель поставил стакан
на стол, вышел в прихожую и открыл дверь.
За порогом стояла таинственная дама в черном
- Мистер Энгель? - с милой улыбкой проговорила она.-
Можно мне войти? Кажется, я должна дать вам кое-какие
разъяснения.
10
Сколько же ей? Двадцать? Тридцать пять? Больше? Меньше?
Непонятно.
Сумасшедшая ли она? Или просто дура? Или и то, и другое
разом? Пока тоже непонятно.
Энгель впустил даму, закрыл дверь и провел ее в гостиную.
Гостья с восхищенной улыбкой оглядела комнату.
- До чего занятно! Как мило! Как самобытно! - воскликнула
она.- Какой у вас необычный, всеобъемлющий вкус!
Жизнь научила Энгеля не торопить события, поэтому он
сказал:
- Выпьете?
- Шотландского с лимоном?
- Можно и шотландского с лимоном.
Энгель наполнил стаканы виски и отнес один девице,
которая стояла возле белого кожаного дивана, разглядывая
канделябр с толстыми красными свечами, доставшийся Энгелю от
одного из предыдущих жильцов квартиры, оранжевые деревянные
резные фигурки с Востока, унаследованные им от другого, и
старый номер "Нью-Йорк тайме", собственность самого Энгеля.
- Ваше шотландское, - объявил он
- О! - девица улыбнулась, будто школьница, и Энгель
увидел ямочки у нее на щеках. Но рука, принявшая у него
бокал, была бледной и худой, почти костлявой. Впрочем, худоба
ее не производила неприятного впечатления.
- Благодарю вас, - гостья подняла бокал и, хлопая
ресницами, посмотрела на Энгеля. Глаза ее совсем не были
похожи на глаза школьницы. А голос? То с хрипотцой, то
визгливый. Весьма забавный.
- Присядем? - предложил Энгель, указывая на диван.
- Пожалуй, - девица тотчас подошла к креслу викторианской
эпохи, с деревянными подлокотниками и багровым суконным
сиденьем. Она устроилась в нем, шурша нейлоном, прикрыла
колени подолом черного платья и сказала: - Теперь можно и
поговорить.
- Слава богу, - ответил Энгель, присаживаясь на диван.
- Не понимаю, как человек может быть настолько
эклектичен, - заявила девица.
Энгель тоже этого не понимал. Главным образом потому, что
она употребила неведомое ему словечко. Поэтому он спросил:
- Как вы меня нашли?
- О! Я услышала, как полицейский произнес ваше имя,
навела справки, и вот я здесь.
- Где вы их навели?
- В управлении полиции, разумеется. Я прямиком оттуда.
Энгель невольно покосился на дверь. Если чутье не обманывает
его, меньше чем через полчаса в нее будут ломиться легавые.
Каллагэн и компания какое-то время просидят в заточении в
проулке, еще несколько минут понадобится, чтобы разобраться с
путаницей в салоне скорби. Но рано или поздно Каллагэн
соберет своих людей и двинет их в поход. Как только это
случится, сюда явятся два пехотинца. Вряд ли они надеются
застать его тут, но для порядка заглянут: им нравится считать
себя дотошными работниками. Поэтому, когда призрак в женском
обличье упомянул о полицейском управлении, Энгель невольно
посмотрел на... Откуда?!
- Откуда? - вслух спросил он.- Из управления полиции?
- Ну разумеется, - ответила девица, отнимая от губ стакан
и улыбаясь Энгелю так же фальшиво и натянуто, как улыбаются
красотки, рекламирующие зубную пасту.- Не могла же я оставить
все как есть.
- О, конечно, - согласился Энгель.- Конечно, не могли!
Улыбка исчезла с лица гостьи.
- Неужели в мире и без того не хватает тревог, грусти и
неизвестности? - спросила девица с дрожью в голосе.
- Разделяю ваше мнение, - ответил Энгель.
- Поэтому, когда я пришла в себя и осознала, что
натворила, я отправилась прямо в управление полиции. Там еще
ничего не знали, им понадобилось чертовски много времени,
чтобы разыскать полицейских, гнавшихся за вами. Но я все
объяснила, и вас больше не будут преследовать. Они мне
обещали.
- Они вам обещали...
- Да!-Девица опять просияла-будто включился прожектор.-
Полицейские - милые люди, надо только узнать их получше.
- Это уж кому как.
- Разумеется, они не могли понять, почему вы побежали,
если не сделали ничего плохого, но я-то сразу все поняла. Еще
бы не побежать, когда кто-то ни с того ни с сего обвиняет вас
в ужасном преступлении, а вокруг - целая когорта полицейских.
Я бы и сама побежала.
- Но вы все объяснили, - сказал Энгель.- Пошли в полицию
и все рассказали, так что меня больше не будут преследовать.
- Я считала это своим долгом, - она сделала глоток,
включила улыбку, бросила взгляд и обронила замечание: - А у
вас хорошее виски.
- Я тоже хотел бы получить объяснения, - сказал Энгель.-
Объясните мне, что вы объяснили полицейским.
- Для этого я и пришла. Понимаете, когда мой... э... а
можно я сперва еще выпью?
- Конечно, - Энгель встал, взял у нее стакан и пошел к
бару. Таинственная женщина направилась за ним и села на
табурет. Она передвигалась, будто под водой.
- Вы и впрямь очень интересный человек. Даже выразить не
могу, как мне жаль, что я причинила вам столько неудобств.
- Да ладно, пустяки. Коль скоро все кончится хорошо...
- Мне просто не верится, что вы гангстер. Ой! Я сказала
что-то ужасное?
- Это вас в управлении полиции просветили?
- Мне сказали, что вы - отпетый тип, - ответила девица.-
Говорят, вы состоите в мафии, коза-ностре, синдикате и еще
бог знает где.
- В клубе гурманов. Они упоминали клуб гурманов или
масонскую ложу?
Девица засмеялась.
- Нет. Полагаю, они описали вас весьма однобоко.
- Они не беспристрастны.
- По-моему, никакой вы не гангстер.
- Нет?
- Я нахожу вас очаровательным.
- Да?
- Да. Как Аким Тамиров из ночной телепрограммы. Только
повыше и без усов. И без акцента. И лицо у вас уже. Но общее
впечатление такое же.
- Правда?
- Я так и не назвала свое имя.
- Не назвали.
- Марго, - объявила девица.- Марго Кейн.
- Энгель, - в свою очередь представился он.- Ало... Эл
Энгель.
- Я знаю. Как поживаете? - она протянула ему руку, держа
ее очень высоко, как истинная леди. Такая худая рука, и вдруг
такая теплая.
- А вы как поживаете?
- Прекрасно, благодарю вас. То есть насколько это
возможно в сложившихся обстоятельствах, если вспомнить о
постигшем меня горе.
Энгель поставил перед ней полный стакан.
- Горе? Какое горе?
- Ну... я собиралась рассказать вам о нем.
- Вас постигло горе?
- Да, - глаза ее сделались печальными.- Вчера мой муж
скоропостижно скончался.
- О, как жаль.
- Я была потрясена. Такая внезапная, такая страшная,
такая безвременная смерть.
- Безвременная?
- Он был далеко не старик. Пятьдесят два года. Мог бы еще
жить да жить... Извините, сейчас я успокоюсь.
Она достала маленький кружевной платочек и промокнула
уголки глаз.
- Все это так ужасно.
Энгель быстро произвел подсчеты. Мужу было пятьдесят два.
Вдове, очевидно, лет двадцать семь - двадцать восемь. Вряд ли
больше. Временами она выглядела старше, но лишь из-за
сочетания черной ткани и белой кожи.
- Что стряслось? - спросил он.- Сердечный приступ?
- Нет, глупейший несчастный случай... Ну, да хватит
мусолить эту тему. Что случилось, то случилось, и дело с
концом.
- В бюро вы сказали, что это я его убил, и тем самым
натравили на меня полицейских.
- Не знаю, что на меня нашло, - растерянно ответила
девица и поднесла ладонь к глазам.- Я хотела встретиться с
мистером Мерриуэзером, - продолжала она таким тоном, будто
рассказывала о событии, происшедшем в далеком туманном
прошлом, - чтобы условиться о погребении. Разумеется, голова
была полна мыслей о муже, о том, как глупо и безвременно он
скончался. В одночасье... Это все равно как убийство,
совершенное Роком, Судьбой... Как знать, что уготовила нам
жизнь за ближайшим поворотом...
- Мерриуэзер, - напомнил ей Энгель.- Вы пришли
договориться о погребении.
- Да. А потом увидела, как он лежит там, убитый, и совсем
даже не судьбой, а каким-то человеком... Я на миг сбрендила.
- Сбрендила, - повторил Энгель. Судя по молниеносной
смене стилей, возрастов и настроений, девица наверняка
сбрендила далеко не на миг.
- Наверное, так все и было. Я приняла вас за Рок, а
бедного мистера Мерриуэзера - за своего мужа, и все
смешалось...
- Воистину так.
- Я упала в обморок, вы ведь знаете. А когда пришла в
себя, то была уже не я. Убеждена в этом. Мне показалось, что
