вдруг! Кто знает?
Это уж точно.
Марго появилась ровно в восемь, вошла улыбающаяся и
резвая. На ней было платье цвета листвы, в котором она
выглядела слишком худенькой, чтобы быть привлекательной.
Впрочем, не совсем. Фиолетовый оттенок ее помады и лака для
ногтей не так
бросался в глаза, а иссиня-черные волосы на сей раз
обрамляли ее лицо мягкими локонами. Она вошла со словами:
- Я бы стала навязывать вам свое общество хотя бы для
того, чтобы еще раз взглянуть на вашу квартиру. Это самое
очаровательное жилище из всех, где я была.
Энгель почувствовал, как его перышки начинают слегка
топорщиться. Он не мог точно сказать отчего, но в том, как
она отзывалась о его квартире, чувствовалась скрытая издевка.
- Если вы готовы, мы можем идти. Или, - сказал он,
спохватившись, - вы хотите для начала выпить?
На ее лице отразилось удивление, однако Энгель не мог
понять, чем она удивлена - его тоном или его предложением.
- К чему это? - спросила она.- Мы можем выпить в
ресторане.
- Ладно. Хорошо.
Они молча спустились к машине - все тому же спортивному
"мерседесу-бенцу", который был припаркован у пожарного крана.
Верх автомобиля был по-прежнему опущен. Энгель спросил:
- А вы хотя бы когда-нибудь покупаете билет, паркуясь вот
так, как сейчас?
- Вы спрашиваете о зелененькой карточке, которую
подсовывают под стеклоочиститель? - рассмеялась Марго, заводя
двигатель.-У меня дома их полный ящик, -добавила она,
отъезжая от бордюра.
Марго была хорошим водителем, разве что слишком азартным.
Она лихо погнала "мерседес" по узкой Виллидж-стрит.
Случайные прохожие махали вслед кулаками и выкрикивали
ругательства. В конце концов машина въехала на эстакаду Уэст-
Сайд-Хайвей, ведущую на север. Удобно пристроив автомобиль на
разделительной линии, миссис Кейн бросила взгляд на Энгеля и
сказала:
- Что-то вы хмурый сегодня. Словно бы у вас тяжелый денек
выдался.
- Это точно. Тяжелый денек.
- Бандитские делишки?
Она явно сказала это, чтобы развеселить его, и Энгель
усмехнулся.
- Да, бандитские делишки, - ответил он.- Разыскиваю кое-
что, принадлежавшее моему хозяину.
- Что-нибудь пропало?
- Пропало, украдено, исчезло. Найду - расскажу вам.
- Уж не из-за этого ли вы сегодня приезжали в похоронное
бюро? Хотели там поискать?
Энгель решил не давать сколь-нибудь определенного ответа.
Простенькая ложь - например, что он приезжал оплатить счет за
Броди - помогла бы покончить с этим вопросом раз и навсегда.
Но Энгель понимал, что она норовит вытянуть из него причину,
по которой он искал встречи с Куртом Броком. Эта мысль
позабавила Энгеля, и он решил прикинуться любезным дурачком,
заставить Марго хорошенько потрудиться за ту лапшу, которую
собирался ей навешать. Он сказал:
- Нет. Я обстряпывал самые разные бандитские делишки.
- Ах, так вот зачем вы туда приезжали!
- Я бы так не сказал. Послушайте, сегодня слишком хороший
вечер, чтобы обсуждать похоронные бюро.
- Да, конечно, - ответила она, не сумев скрыть
разочарования в голосе.
На город опустилась ночь, чудесная весенняя ночь, а весна
- единственное время года, когда в Нью-Йорке можно жить.
Никогда больше не бывает прозрачного воздуха, чистого неба,
никогда больше улицы и дома не выказывают хотя бы намека на
индивидуальность, а краски не проступают сквозь вездесущую
пыль и грязь. Машина мчалась по Уэст-Сайд-Хайвей, проходящей
над запруженными грузовиками улицами, и, глядя на город
справа, на Гудзон и побережье Джерси слева, Энгель и Марго
чувствовали себя точь-в-точь как герои музыкальной киноленты
тридцатых годов.
Разумеется, вокруг сияли громадные афиши, рекламирующие
пиво; трейлеры грузовых компаний, мчавшиеся своими
маршрутами, порой закрывали кузовами вид на город, а
протянувшиеся поперек реки красные неоновые буквы, их было
видно с эстакады, медленно вспыхивали и гасли, являя миру
одно и то же слово: "СПРАЙ". Заметив эту надпись в центре
ночной панорамы, женщины в проезжавших автомобилях,
охваченные романтическим видением, поворачивались к своим
мужьям, и... "Дорогой, не забывай напоминать мне, чтобы я
пользовалась только "crisco".
По дороге миссис Кейн больше не пыталась выудить у Энгеля
какие-нибудь сведения. Небрежно роняя слова, они беседовали
на посторонние темы - о погоде, о городе, о прочих пустяках
и, когда между фразами возникали паузы, они не заботились о
том, чтобы заполнить их словами.
У Семьдесят второй улицы Уэст-Сайд-Хайвей перешла в Генри
Гудзон-Парквей. Скоростная эстакада кончилась, и дорога
теперь бежала среди живописных парков; справа проносились
массивные дряхлые многоквартирные дома. Впереди над рекой
раскинулся сияющий всеми своими огнями мост Джорджа
Вашингтона.
Энгель понятия не имел о том, куда его везет миссис Кейн,
да это его и не волновало. Он ехал в хорошей машине и
отдыхал, откинувшись на спинку кресла. Он больше не пытался
убеждать себя, будто работает. На сегодня дела закончены.
Завтрашний день был слишком близок, чтобы продолжать думать о
Чарли Броди.
На мосту они оставили позади Генри Гудзона с его Парквей
и выехали на Кросс-Бронкс-Экспрессвей, высотную дорогу,
идущую над самыми неприглядными районами Нью-Йорка, затем
свернули на Хатчинсон-Ривер-Парквей и двинулись к северной
окраине города, прочь из штата. На границе Коннектикута
дорога поменяла название, теперь это была Меррит-Парквей, и
тут Энгель спросил:
- Куда мы едем?
- Я знаю одно уютное местечко. Уже не далеко.
- Нам еще возвращаться, не забывайте. Она вновь
посмотрела на него, удивленная:
- Неужели гангстерам приходится вставать ни свет ни заря?
- Всякое бывает.
Они свернули с Парквей на выезде к Лонг-Ридж-роуд,
проехали на север еще несколько миль, и наконец Марго
зарулила на стоянку подле бывшего сарая, превращенного нынче
в ресторан "Индюшачий маршрут".
Внутри ресторан был стилизован под сельский кабак. Всюду
грубое неструганое дерево. На стенах и под потолком висели
тележные колеса, из них же были построены перегородки. Колес
было столько, что какому-нибудь деревенскому предпринимателю
их хватило бы на месяц торговли. И если лампы на столах и
стенах были всего лишь подделкой под керосиновые, вины
художника по интерьеру в этом не было.
- Придется малость подождать столика, - сказал им нелепо
выглядевший в этой обстановке усатый француз-официант.- Не
угодно ли пройти в бар?
Им было угодно. Склонившись над коктейлем, миссис Кейн
дала волю чувствам.
- Мы с Мюрреем так часто здесь бывали, - сказала она.-
Трудно поверить, что больше мы никогда сюда не приедем.
- Должно быть, это был настоящий удар для вас, - произнес
Энгель приличествующие случаю слова.
- И это так печально, - отозвалась она.- Так
бессмысленно!
- Вы хотите об этом поговорить?
Она криво улыбнулась Энгелю и положила руку ему на плечо.
- Вы такой милый, и я... Да, я хочу поговорить, - сказала
она.- Мне не с кем было поделиться, просто не с кем. Мне
приходилось держать все это в себе, внутри.
- Так не годится, - ответил Энгель. Он поймал себя на
мысли о том, насколько это разные женщины - Марго и Долли,
как не похожи их стили, их реакции. И тут же заставил себя
выкинуть из головы такие сравнения. Если хорошенько подумать,
то это просто низость с его стороны, решил он.
- Мюррей занимался производством одежды, - продолжала
она.- Домашние платья, пеньюары.
- Вот как?
- "Шелковые ночные сорочки". Вы знаете эту марку?
- К сожалению, нет.
- Еще бы. Женщины гораздо лучше осведомлены в такого рода
вещах.
- Разумеется.
- Вот так мы и познакомились. Я работала манекенщицей, и
мы встретились на выставке. Сначала я решила... Знаете, все
эти вещи, которые люди говорят о нравах в текстильной
промышленности, - истинная правда... но Мюррей оказался
совсем другим. Такой милый, внимательный, такой любезный. Мы
поженились семь недель спустя, и впоследствии я ни секунды об
этом не жалела. Конечно, была разница в возрасте, но это нас
не беспокоило. Да и с чего бы? Мы были влюблены друг в друга.
- Умгу, - ответил Энгель и потянулся за выпивкой. Миссис
Кейн тоже сделала глоток.
- У нас была квартира в городе, - сказала она, - и дом в
деревне. Недалеко отсюда, в Хантинг-Ридж. Вот так и
получилось, что мы нашли этот ресторан и часто, очень часто
сюда захаживали. А у Мюррея была контора в здании фабрики на
Тридцать седьмой улице. Там все и случилось.
- Ммм?..
- Мюррей... В общем, Мюррей был не просто делец. Он
начинал закройщиком и до последнего времени разрабатывал
множество собственных моделей. Он нередко задерживался на
фабрике по вечерам. Все уходили, а он оставался один
поработать в своем кабинете, - Марго закрыла глаза.- Я так и
вижу его, вижу большую лампу дневного света над его головой,
он склоняется надстолом, а вся комната погружена в темноту,
царит тишина, тут и там разбросаны рулоны ткани.
Внезапно ее веки вновь распахнулись.
- По словам пожарных, - сказала она, - часть изоляции
электропроводки разрушилась, ведь это было старое здание.
Произошло короткое замыкание, пожар. Все эти тонкие ткани,
рулон за рулоном, огонь попросту сожрал их. Конечно,
включились огнетушители, но их было недостаточно. Остальная
часть здания не пострадала, но обстановка мансарды сгорела
дотла.
Энгель потянулся и прикоснулся к ее руке-она была
ледяная.
- Если вы не хотите...
- Нет, я хочу, хочу. Понимаете, Мюррея отрезало огнем от
обеих дверей. Он сидел за перегородкой, отделявшей его от
остального помещения, и она его защитила, но ненадолго. В
этом пекле, в огне...
- Ну-ну, успокойтесь, - пробормотал Энгель. Марго
замолчала, затаила дыхание, потом издала долгий вздох.
- Ну, вот и все, - сказала она.- Простите, что заставила
вас...
- Не думайте об этом.
- Вы так любезны, и мне неловко, но я должна была хотя бы
раз выговориться. Теперь с этим покончено, и я больше никогда
не стану говорить на эту тему, - Марго храбро улыбнулась и
подняла свой стакан.- За будущее, - предложила она.
- За будущее.
Вскоре они заняли столик, и Марго сдержала свое слово:
больше о Мюррее они не заговаривали, вновь
сосредоточившись друг на друге и затрагивая более легкие и
менее личные темы. Стоило Энгелю обратиться к ней "миссис
Кейн", и она тут же воспротивилась, требуя, чтобы он отныне
звал ее Марго, что он впоследствии и делал. Время от времени
она пыталась неназойливо выведать, зачем он приезжал в
похоронное бюро, но Энгель продолжал отшучиваться, увиливая
от ответа. Раз, когда она вышла в уборную, он опять принялся
сравнивать ее с Долли, и вновь, как и раньше, загнал эту
мысль подальше.
Возвращение в город оказалось столь же приятным. Марго
подъехала к дому Энгеля и, когда они пожимали на прощанье
руки, благодаря друг друга за чудесный вечер, Энгелю на
какое-то неуловимое мгновение показалось, что она ждет от
него поцелуя, однако он отогнал эту мысль, приписав ее
ночному воздуху и количеству выпитого виски. Марго и вправду
сказала:
- Нельзя ли мне будет еще раз побывать у вас в квартире?
И, наконец, осмотреть ее всю?
- В любое время, как только вам захочется, - ответил он.
- Я позвоню вам.
Он вылез из машины. Марго помахала ему и уехала.
Поднявшись по лестнице, Энгель с разочарованием отметил,
что на двери нет записки. Неужели Долли махнула на него
рукой? И, может быть, ему не следовало тратить впустую вечер,
а как следует поработать, решая поставленную перед ним
задачу?
Ну ладно. Оставим на завтра.
Он открыл замок и вошел. В квартире горел свет. Он еще
раздумывал, отчего бы это, когда из комнаты показались два
парня, держа руки подозрительно близко к отворотам курток.
Энгель признал в них громил, работавших на организацию, но
так и не сумел разобраться в выражении их лиц и понять,
