Марширующая колонна почти миновала их. Карамон поставил Таса наземь.
Тот изо всех сил пробовал устоять, но мостовая почему-то упорно
выскальзывала у него из-под ног.
- Я... только ты не сердись, пожалуйста... - услышал он свой
собственный заплетающийся голос. - Ноги вот что-то...
Он почувствовал, как его снова поднимают в воздух. Протестующе
пискнул - и повис на железном плече Карамона, точно мешок с мукой.
- Этот щенок кое-что знает, - прогудел рядом бас Карамона. - Будем
надеяться, что вы не вовсе вышибли ему мозги. А то Темная Госпожа вас не
похвалит...
- Мозги? Какие еще у кендера мозги? - хмыкнул драконид, но Тас, даже
вися вниз головой, расслышал в голосе монстра нотку неуверенности и
испуга.
Они двинулись дальше. У Таса страшно болела голова, щеку жгло. Он
поднес руку к лицу и ощутил на пальцах липкую кровь: когти драконида
глубоко разорвали кожу. В ушах жужжало так, как будто в голове у него свил
гнездо целый рой пчел. Мир медленно вращался вокруг Таса, отчего в животе
начинало что-то ворочаться. Да и подпрыгивать вверх-вниз на закованной в
латы спине Карамона тоже было удовольствие еще то...
- Ну что, далеко еще? - Тас чувствовал, как вибрировал в груди низкий
голос богатыря. - Гаденыш-то не из легоньких!
Вместо ответа драконид вытянул длинную, костлявую лапу.
Огромным усилием отрешившись от головокружения и от боли, Тас
вывернул шею и посмотрел. Одного-единственного взгляда оказалось более чем
достаточно. Приближаясь, гигантское здание росло и росло, заполняя не
только все поле зрения, но и разум.
Тас беспомощно обмяк. Перед глазами у него начал собираться какой-то
туман, и он сонно задумался, к чему бы это. Он еще успел расслышать чьи-то
слова:
- В подземелья... под Храмом Ее Величества Такхизис, Владычицы Тьмы!
6. ТАНИС ЗАКЛЮЧАЕТ СДЕЛКУ, А ГАКХАН РАЗНЮХИВАЕТ
- Вина, может быть?
- Спасибо, не хочется.
Пожав плечами, Китиара вытащила кувшин из ведерка со снегом, в
котором охлаждалось вино, и не спеша налила себе. Кроваво-красная жидкость
заструилась из хрустального графина в ее кубок. Опустив графин обратно в
ведерко, Китиара села напротив Таниса в кресло.
Она сняла с головы драконий шлем, но латы оставила - чешуйчатые,
полночно-синие, украшенные позолотой, они облегали ее гибкое тело, словно
вторая кожа. Огоньки множества свечей играли на полированных поверхностях
и отточенных гранях, окутывая Китиару прозрачным сиянием. Темные кудри,
влажные от пота, завивались кругом лица, карие глаза поблескивали из-под
длинных ресниц.
- Зачем ты здесь, Танис? - негромко спросила она, водя пальцем по
краю кубка и не сводя глаз с полуэльфа.
- Сама знаешь, - ответил он коротко.
- Лорана, конечно, - сказала Китиара.
Танис передернул плечами, стараясь ничем не выдать себя и смертельно
боясь, что эта женщина, временами понимавшая его лучше, чем он сам себя
понимал, сумеет прочесть самые его сокровенные мысли.
- Ты пришел один? - отпив вина, спросила Китиара.
- Да, - ответил он, глядя ей прямо в глаза.
Китиара подняла бровь: она явно не верила ни единому его слову.
- Флинт умер, - сказал он, и голос его сорвался. Даже в такой момент
мысль о друге причиняла ему жестокую боль. - А Тассельхоф скрылся куда-то,
- добавил он. - Я не смог его разыскать. Собственно, я и не хотел брать
его сюда с собой...
- Понятно, - кривя губы, ответила Китиара. - Так значит. Флинта
больше нет...
- Как и Стурма, - не в силах удержаться, сказал Танис сквозь зубы.
Китиара вскинула глаза.
- Перипетии войны, дорогой мой, - сказала она. - Мы с ним оба были
солдатами - и он, и я. Он понимает. Его дух не держит на меня зла.
И Танис поперхнулся готовыми сорваться словами. Она была права. Стурм
действительно все понял бы.
Несколько мгновений Китиара молча всматривалась в лицо полуэльфа.
Потом опустила звякнувший кубок на столик.
- А что слышно о моих братьях? - спросила она. - Где они?
- Может, сразу уж оттащишь меня в свои подземелья и допросишь как
следует? - зарычал Танис. Вскочив с кресла, он принялся расхаживать по
роскошно обставленной комнате.
Китиара задумчиво улыбнулась каким-то собственным мыслям.
- Да, - сказала она наконец. - Я могла бы тебя допросить как следует.
И ты заговорил бы, дорогой мой Танис. Еще как заговорил бы. Ты рассказал
бы мне все, что я пожелала бы услышать, а потом принялся бы умолять, чтобы
я спросила о чем-нибудь еще. Наши палачи не только искусны, но и всей
душой преданны своему многотрудному делу... - Томно потянувшись, она
встала и подошла к Танису. Держа в одной руке кубок с вином, другую она
положила ему на грудь. Ее пальцы медленно скользнули по его плечу. - Но
это не допрос, Танис, - проговорила она. - Имеет сестра право узнать, где
ее братья? Где они, Танис?
- Не знаю, - буркнул он. Крепко перехватил ее запястье и снял ее руку
со своего плеча. - Оба так и пропали в Кровавом Море...
- И Человек Зеленого Камня?
- Да... И Человек Зеленого Камня.
- А ты уцелел? Каким же образом?
- Меня спасли морские эльфы.
- Так, может быть, они спасли и других?
- Может, спасли, а может, и нет. Я-то, в конце концов, эльф, а все
остальные были людьми.
Китиара долго смотрела на него молча... Он все еще держал ее руку. Он
сам не отдавал себе отчета в том, что под ее пронизывающим взглядом его
пожатие изменилось...
- Пусти, мне больно, - прошептала Китиара. - Зачем же ты пришел,
Танис? Отбивать Лорану? Один?.. Даже ты не настолько глуп, чтобы...
- Нет, - сказал Танис и еще крепче сжал ее руку. - Я хочу заключить
сделку. Забирай меня. Кит. А ее отпусти.
Ее глаза округлились... но потом она откинула голову и расхохоталась.
Быстрым движением, без видимого усилия, высвободилась она из его хватки и,
вернувшись к столу, налила себе еще вина. Обернувшись, она усмехнулась,
глядя на него через плечо.
- А кто ты, собственно, такой, чтобы я пошла на этот обмен?
И опять засмеялась. Танис почувствовал, что неудержимо краснеет.
- Я пленила их Золотого Полководца, Танис, - посмеиваясь, продолжала
она. - Их живой талисман, их прекрасную воительницу-эльфийку. Она, кстати,
была очень даже неплохим полководцем. Как-никак, добыла для них Копья и
научила этих олухов сражаться. Добрых драконов привел назад ее братец, но
и это приписали, конечно же, ей. Она сохранила единство Рыцарства - если
бы не она, они уже давно передрались бы между собой. И ты хочешь, чтобы я
обменяла ее на... - тут она сделала презрительный жест, - ...на какого-то
никому не известного полуэльфа, бродяжничающего по свету в обществе
кендеров, варваров и гномов!.. - При этом на Китиару напал такой смех, что
ей пришлось сесть и утереть ладонью глаза. - Нет, Танис, право же, ты
слишком высоко себя ставишь. С чего ты взял, что я тебя возьму? Ради
любви?..
Голос ее при этом, однако, едва заметно переменился, а смех прозвучал
чуть-чуть натянуто. Она нахмурилась и принялась крутить кубок в руках.
Танис ей ничего не ответил. А что он мог сказать? Ему только и
оставалось, что стоять перед ней с неистово пылающими ушами... Китиара
наконец опустила глаза.
- А что будет, если, предположим, я скажу "да"? - холодно спросила
она наконец. - Что ты можешь дать мне взамен того, что я при этом потеряю?
Танис набрал полную грудь воздуха...
- У тебя погиб первый полководец, Бакарис, - произнес он, стараясь
говорить ровным голосом. - Я знаю. Тас рассказал мне, как он убил его. Я
занял бы его место.
- Поступил бы на службу... в наши войска?.. - Теперь в глазах Китиары
было неподдельное изумление.
- Да. - Танис крепко сжал зубы и продолжал с горечью: - Мы и так и
так проиграли. Я же видел ваши летучие цитадели. Нам не победить вас, даже
если бы Драконы Белокамня остались. А они не останутся: люди им не
доверяют... Что же до меня, мне, в сущности, все равно. Я хочу только
одного - чтобы Лорана ушла отсюда живой и невредимой.
- А что, пожалуй, ты действительно способен на это, - поражаясь, тихо
выговорила Китиара. Долго-долго она молча смотрела на него, потом сказала:
- Надо подумать...
Что-то мешало ей. Тряхнув головой, она одним глотком допила вино,
поставила кубок и поднялась.
- Я подумаю, - повторила она. - Но сейчас я должна оставить тебя,
Танис. Сегодня вечером - большой сбор Повелителей. Они съехались со всех
концов. Ансалона, чтобы присутствовать на нем. Кстати, ты совершенно прав
- вы действительно проиграли войну, и сегодня мы будем решать, как
сокрушить железным кулаком жалкие остатки сопротивления. Так вот, ты
будешь сопровождать меня. Я представлю тебя Ее Темному Величеству...
- А Лорана? - настаивал Танис.
- Я сказала, что подумаю! - вертикальная морщинка прорезала чистый
лоб между пушистыми бровями воительницы. Голос ее был резок: - Тебе
принесут церемониальные латы. Одевайся и будь готов: начало примерно через
час... - И она направилась к двери, но все-таки обернулась к нему еще раз.
- Мое решение будет зависеть от твоего поведения нынче вечером, - негромко
проговорила она. - И запомни, Полуэльф: с этого мгновения ты служишь мне!
Карие глаза горели холодным огнем, словно два золотистых самоцвета.
Он почти физически ощутил волю этой женщины - казалось, могучая рука
пыталась вдавить его в гладкий мраморный пол. За ней была вся мощь
драконидских армий, за ее спиной угадывалась тень Владычицы Тьмы,
сообщавшая ей странную силу, которую Танису приходилось уже замечать...
И внезапно он с удивительной ясностью осознал разделявшую их
пропасть. Она была человеком - в высшей степени человеком. Только людям
была присуща жажда власти, позволявшая так легко совращать эти неуемные,
страстные души. Короткие жизни людей были подобны кострам. Одни из них
горели чистым и ясным светом - как одинокая свеча Золотой Луны, как
расколовшееся солнце Стурма. Другие... другие были пожаром, сжигающим все
на своем пути. И этот пожар подстегивал его холодную, ленивую эльфийскую
кровь, разжигая что-то и в нем самом. Танис вдруг увидел себя как бы со
стороны и понял, во что может превратиться. Он видел сгоревших в страшном
пламени Тарсиса. Обугленная плоть. Черное, неподвижное сердце...
Вот, значит, какую цену ему предстояло платить. Он принесет на алтарь
этой женщины свою душу - точно так, как другие оставляли горстки серебра
на подушках блудниц. Что ж, Лорана достаточно настрадалась из-за него. Его
смерть не освободит ее, а жизнь - ТАКАЯ жизнь - может.
Танис медленно поднес руку к сердцу и поклонился.
- Я повинуюсь, мой Повелитель, - сказал он.
Китиара вихрем ворвалась в свои личные апартаменты. Она была не в
силах навести порядок в собственных мыслях. Кровь в жилах так и кипела:
неистовое возбуждение, восторг, торжествующее чувство победы - все это
пьянило ее куда больше выпитого вина. И все же где-то на самом дне, в
глухом углу разума затаилось сомнение, невероятно раздражавшее Темную
Госпожу. Тщетно старалась она отрешиться от него и выкинуть из головы.
Какое там! Когда она вошла к себе, отвратительное сомнение неожиданно
обрело плоть.
Слуги, как выяснилось, не ждали ее так скоро. Факелы по стенам были
не зажжены, камин полон дров, но не растоплен. Раздраженно потянулась она
к шнуру звонка, намереваясь хорошенько взгреть лентяев, - небось сразу
забегают...
Холодная костлявая рука сомкнулась у нее на запястье.
Прикосновение этой руки пронизало могильным холодом все ее существо,
