Он извивался, стараясь найти глазами Повелительницу...
- Стоять, Скай, - Китиара повелительно тронула шею дракона затянутой
в кожаную перчатку рукой. Скай послушно остановился. Его страшные когти
царапали уличную мостовую. Красные глаза дракона, устремленные на
полуэльфа, были полны ненависти... и ревности.
Танис затаил дыхание. Сердце мучительно колотилось в груди. Болела
разбитая голова, кровь затекала в один глаз, но он не обращал внимания. Он
был почти уверен, что Тассельхоф не понял его, что друзья вот-вот поспешат
ему на подмогу и тем окончательно погубят все дело. Он ждал, что Китиара
вот сейчас глянет поверх голов - и увидит Карамона. Конечно, она вмиг
узнает единоутробного брата. Танис не смел оглянуться на спутников. Он
только надеялся, что у Карамона хватит соображения - и веры в него, -
чтобы остаться на месте...
К Танису подскочил капитан; жестокое лицо одноглазого было перекошено
яростью. Он уже занес ногу в тяжелом сапоге, собираясь вышибить дух из
нарушителя спокойствия...
- Остановись, - прозвучал повелительный голос, и капитан, спеша
повиноваться, едва устоял на ногах. А голос велел: - Отпустите его.
Стражи неохотно выпустили полуэльфа. Небрежный жест Темной Госпожи -
и они попятились прочь.
- Что за срочное дело заставило тебя прервать мой торжественный
въезд? - голос Китиары гулко и неестественно отдавался под шлемом.
Танис не без труда поднялся на ноги. Вместе с облегчением пришла
слабость, голова закружилась. Все-таки стражники основательно помяли его.
Подойдя к Китиаре, он заметил в ее карих глазах искорки смеха. Случившееся
забавляло ее... новая игра со старой игрушкой. Он прокашлялся и смело
проговорил:
- Эти недоумки собрались арестовать меня за дезертирство только лишь
потому, что Бакарис, глупец, не выправил нужных бумаг!
- Я уж позабочусь, чтобы его наказали за причиненную тебе
неприятность, мой добрый Танталас, - весело ответила Китиара, И гневно
напустилась на капитана: - Да как ты посмел?!..
- Я... мне приказали... Повелитель, я всего лишь выполнял приказ... -
запинаясь, промямлил тот. Он трясся перед Китиарой, как перед ним самим
только что трясся гоблин.
- Прочь, пока я не надумала скормить тебя моему дракону! -
непререкаемым тоном велела ему Китиара. И грациозным движением протянула
Танису руку в перчатке: - Не хочешь прокатиться со мной, командир? В
порядке компенсации за моральный ущерб...
- Благодарю, Повелитель, - сказал полуэльф.
Наградив капитана последним мстительным взглядом, он взял Китиару под
руку и пошел вместе с нею к синему вожаку, чтобы сесть в седло подле нее.
Китиара вновь послала Ская вперед, Танис же, улучив момент, быстрым
взглядом окинул толпу. Сначала он ничего не увидел, но потом у него
вырвался вздох облегчения. Он разглядел и Карамона, и остальных -
стражники как раз уводили их прочь. Вот великан понял голову: на лице у
него было недоумение - и боль. Однако он не остановился. То ли Тас успел
ему передать все как надо, то ли у самого хватило ума... а может,
по-прежнему доверял старому товарищу. Танису неоткуда было знать. Лишь то,
что теперь его друзья были в безопасности... по крайней мере, в большей
безопасности, чем с ним.
Свидимся ли еще, сказал он себе, но тут же погнал эту мысль прочь. Он
ни в коем случае не должен был выдать себя. Обернувшись к Китиаре, он
поймал ее взгляд, полный хорошо знакомого ему лукавства - и неприкрытого
восхищения...
Тассельхоф вставал на цыпочки и тянул шею, силясь разглядеть, что же
там с Танисом. Сперва все кричали, потом сделалось тихо. Потом полуэльф
взобрался на дракона и сел рядом с Китиарой, и процессия двинулась дальше.
Кендеру показалось, будто Танис посмотрел в их сторону, но признавать не
пожелал. Стражи, подталкивая, повели оставшихся пленников сквозь толпу, и
Тас потерял друга из виду.
Один из стражников ткнул Карамона в ребра коротким мечом.
- Стало быть, твой приятель разъезжает с Повелителем, а ты будешь
гнить в каталажке, а? - глумливо хихикнул драконид.
- Уж он меня не позабудет, - проворчал Карамон.
Драконид усмехнулся и толкнул локтем своего напарника - тот тащил
Тассельхофа, держа его когтистой лапой за ворот.
- Ну да, явится он за тобой, держи карман шире. Как только слезет с
ее постели, так сразу и явится.
Карамон залился краской и мрачно нахмурился, и Тассельхоф, глядя на
великана, не на шутку встревожился. У кендера не было никакой возможности
передать Карамону последние слова Таниса, и он с ужасом ждал, что Карамон
сейчас все испортит - если только было еще что портить.
Но богатырь только тряхнул головой с видом оскорбленного достоинства.
- Вот увидишь: я выйду на волю еще до ночи, - пророкотал он своим
низким голосом. - Слишком многое мы с ним вместе прошли. Чтобы после этого
он меня бросил?..
Была, однако, в его голосе некая нота, уловив которую, Тассельхоф
заерзал как мог, стараясь придвинуться поближе к Карамону и все ему
объяснить. И тут сзади вскрикнула Тика. Тас вывернул шею и увидел, что
стражник рвет на ней блузку; на шее девушки уже виднелись кровавые
царапины от его когтей. Карамон хотел что-то сказать, но опоздал.
Драконида постигла та же судьба, что и посетителей "Последнего Приюта",
пробовавших оказывать юной официантке непрошеное внимание: Тика наотмашь
съездила по отвратительной змеиной морде.
Разъяренный драконид швырнул Тику наземь и схватился за кнут. Тас
бросил быстрый взгляд на Карамона и съежился, готовясь прощаться с
жизнью...
- Эй, ты там, полегче! - рявкнул Карамон. - А не то пеняй на себя!
Повелительница Китиара велела нам выручить за девку никак не меньше шести
серебряных монет, а как мы их выручим, если ты ее исполосуешь?
Драконид призадумался... С одной стороны, Карамон был под арестом.
Но, с другой стороны, все видели, как обласкала его товарища Темная
Госпожа. Так стоило ли связываться со здоровяком - а вдруг и он тоже
пользуется ее милостивым расположением?.. Поразмыслив, дракониды решили,
что не стоило. Они грубо подняли Тику на ноги и повели пленников дальше...
Тассельхоф облегченно вздохнул, но тут же на всякий случай покосился
на Берема: что-то уж очень спокойным тот ему показался. И правда - судя по
всему. Вечный Человек пребывал в каком-то ином мире. Взгляд широко
раскрытых глаз был странно неподвижен, челюсть отвисла... Вид у него был
самое меньшее полубезумный, но, казалось, никаких каверз от него в
ближайшее время ждать не приходилось. Тас несколько успокоился: Карамон и
без подсказки неплохо справлялся со своей ролью, да и с Тикой все было в
порядке. Срочной помощи не требовалось никому, и Тассельхоф принялся с
интересом разглядывать храмовый комплекс - насколько это вообще было
возможно, если учесть, что драконид по-прежнему крепко держал его за
шкирку.
Кендер, впрочем, скоро пожалел о своем любопытстве. Нерака выглядела
именно так, как и следовало выглядеть обнищалой древней деревеньке, от
века существовавшей ради обслуживания Храма, а теперь "украшенной" еще и
палаточным городком, разросшимся, точно семейство поганок после дождя.
И надо всем этим, подобно каменному стервятнику, высился Храм. Его
жуткий, непристойно искореженный силуэт господствовал даже над горами на
горизонте. Любой, попавший в Нераку, первым долгом обращал взгляд на Храм
и с этого момента постоянно ощущал его присутствие. Куда бы он ни смотрел,
чем бы ни занимался. Храм все время пребывал с ним. Даже ночью, даже во
сне...
Тассельхоф посмотрел на него всего один раз и поспешно отвел глаза:
ему стало холодно и нехорошо. Но все остальное было едва ли не хуже.
Палаточный городок наводняли войска: дракониды и наемники-люди, гоблины и
хобгоблины сновали по загаженным улочкам из пивнушек в публичные дома и
обратно. Рабы из числа едва ли не всех рас Кринна сбивались с ног,
обслуживая хозяев и выполняя их самые мерзкие прихоти. Овражные гномы,
точно крысы, шастали под ногами в поисках съедобных отбросов. Смрад стоял
неимоверный, на ум то и дело приходила Бездна. День был в разгаре, но
улицы и площади покрывала темная тень, холодная совсем по-ночному. Тас
поднял глаза и увидел летучие цитадели во всем их грозном величии. Они
висели прямо над Храмом, а вокруг них вились стаи драконов...
Поначалу Тас очень надеялся, что ему удастся-таки вырваться и
затеряться в толпе, - чему, чему, а этому его не надо было учить. Он
видел, как поводил глазами Карамон: верно, и великан подумывал о том же.
Но, пройдя всего несколько кварталов и разглядев цитадели, несшие в
небесах свою бессонную стражу, Тас понял, что о побеге лучше сразу забыть.
К такому же решению пришел и Карамон: Тас видел, как ссутулились широкие
плечи богатыря...
Исполнившись ужаса и отвращения, Тас вдруг вспомнил о Лоране и
подумал: ведь ее держали где-то здесь! Эта мысль едва не сокрушила даже
его неунывающий кендерский дух. Вокруг было сплошное зло и мрак, зло и
мрак, которого он попросту не мог себе вообразить, который не мог, не имел
права существовать на земле...
А стражники знай волокли их вперед, пинками и тычками разгоняя с
дороги дерущихся пьяных солдат, и у Таса опять-таки не было ни малейшего
шанса передать Карамону наказ Таниса. Но потом случилась неожиданная
остановка: пришлось пропустить колонну войск Ее Темного Величества,
маршировавшую по улице. Тех, кто не успевал отскочить прочь, отшвыривали
драконидские офицеры. Самых нерасторопных сбивали с ног и затаптывали.
Стражи, ведшие спутников, поспешно прижали их к какой-то полуобрушенной
стене и велели стоять на месте, пока не пройдет колонна.
Маленького Тассельхофа едва не сплющило между Карамоном и драконидом,
который весьма кстати ослабил хватку, полагая, что даже у кендера должно
было хватить ума оставить мысль о побеге. Тас по-прежнему чувствовал на
себе пристальный взгляд его черных змеиных глаз, и все же ему удалось
протиснуться поближе к Карамону, так, чтобы великан мог услышать его.
Чужих ушей кендер не опасался - слишком громко лязгали по камням сапоги.
- Карамон! - прошептал он. - Слышишь меня, Карамон?..
Карамон не повернул головы; он смотрел прямо перед собой, и лицо у
него было каменное. Но Тас увидел, как дрогнуло веко.
- Танис сказал, чтобы мы ему верили! - быстро-быстро зашептал кендер.
- Что бы ни случилось... и еще... чтобы мы продолжали игру. Кажется, он
именно так выразился...
Карамон нахмурился.
- Он говорил по-эльфийски, - торопливо пояснил Тас. - Знаешь, там
было так шумно...
Карамон не переменился в лице - разве только помрачнел еще больше.
Тас передвинулся еще чуть-чуть, вжимаясь в каменную стену прямо за широкой
спиной великана.
- Этот... Повелитель Драконов... - начал он неуверенно. - Это была...
Китиара, так?
Карамон не ответил, только сжал зубы, а на шее забилась жилка. Тас
вздохнул и, забыв обо всем, громко спросил:
- Но ты ведь веришь ему, Карамон? Веришь, а? Потому что...
И в это время страж-драконид безо всякого предупреждения двинул ему
кулаком в зубы. Тас с силой ударился затылком о камень и, скрученный
тошнотворной болью, тихо сполз наземь. Неясная тень склонилась над ним...
У Тассельхофа все плыло перед глазами; не разглядев, кто это был, он
приготовился к новому удару... Могучие руки ухватили его за мохнатую
курточку и бережно подняли.
- Говорил же, не трогайте! - проворчал Карамон.
- Подумаешь, кендер. Эка важность, - плюнул драконид.
