отчасти свою вину тем, что дошел до Луны, его имя вычеркнули бы из истории
Синанджу.
Зазвонил телефон.
-- Это Император Смит, -- сказал Чиун.
-- Откуда ты знаешь?
-- Очень просто. Я здесь. Ты здесь. Смит не здесь. Следовательно, это
Смит.
-- Недурно, -- признал Римо. -- Что еще предскажешь? Чиун прижал пальцы к
вискам и прищурился, вглядываясь в будущее.
-- Еще предскажу, кто ответит на этот звонок.
-- И кто же?
-- Ты, Римо.
-- Почему?
Чиун открыл глаза:
-- Очень просто. Потому что я этого не сделаю. Хе-хе. Потому что я этого
не сделаю!
-- Очень смешно. -- Римо направился к телефону и жизнерадостно крикнул в
трубку: -- Смитти, ку-ку!
-- Римо? -- резко сказал Смит. -- Я звонил Чиуну.
-- А дозвонились мне. Но не огорчайтесь так сильно. Просто Чиун в данный
момент на звонки не отвечает.
-- Что вы делаете в Детройте? Где вы были сегодня в два часа дня?
-- С Чиуном, на какой-то автомобильной выставке. Смитти, а вы знаете, что
здесь есть парень, который расхаживает по городу под моим именем?
-- Римо, я хочу поговорить с Чиуном, -- потребовал Смит.
Римо перебросил трубку Чиуну, тот поймал ее в воздухе и возгласил:
-- Привет вам, Император Смит. Ваши страхи безосновательны, потому что
Римо со мной и все в порядке.
Римо терпеливо слушал только одну сторону диалога: реплики Чиуна. Обычно
он без труда даже с другого конца комнаты мог уловить весь разговор, но
сейчас Чиун так плотно прижал трубку к уху, что из слов Смита до Римо не
доносилось ни звука.
-- Не могу объяснить, -- говорил Чиун. -- Сейчас не могу. Будьте спокойны,
время все расставит по местам. Да. Больше из автомобильщиков никто не умрет.
Я дал слово Мастера Синанджу, чего ж вам больше?
И, не прощаясь, повесил трубку.
-- О чем речь? -- спросил Римо.
-- Это дела Императора.
-- Снова здорово! Ну же, Чиун. Объясни мне, что происходит.
Чиун махнул рукой, приглашая Римо присесть. Тот неохотно, но подчинился.
-- Сын мой, ты веришь своему Мастеру, который сделал тебя тем, кто ты
есть, или не веришь?
-- Ты же знаешь, что верю, -- сказал Римо.
-- В таком случае призываю тебя прислушаться к этой вере. Император Смит
хочет, чтобы ты вернулся в "Фолкрофт". Подчинись. Я присоединюсь к тебе
через день. От силы через два. Верь мне, Римо. Есть вещи, которых тебе пока
знать не нужно. Эта -- одна из них.
-- Я сделаю, как ты скажешь, -- вздохнул Римо.
-- Вот и хорошо, -- с облегчением произнес Чиун. -- А теперь иди. У меня
дела.
-- Надеюсь, Смит поблагодарил тебя за то, что ты спас жизнь этим двоим
сегодня, когда началась стрельба? -- спросил Римо.
-- На что мне благодарности? Это была часть моей миссии.
-- А в чем состоит другая?
Чиун молча поднялся и спрятал свой лунный камень обратно в сундук.
Римо, зная, что он не ответит, пошел к двери, но у самого порога
остановился.
-- Чиун, это парень с моим именем? Из-за него вы со Смитом сами на себя не
похожи?
-- Нет, -- ответил Чиун, хотя ему было больно лгать своему ученику.
Но все было так, как он говорил Римо. Есть вещи, которых лучше не знать.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Что президент взволнован, Смит понял по выбору выражений.
-- Какого хрена, Смит, что вы там делаете? Вы обещали позаботиться о
Дрейке Мэнгене, и что же? Его убивают! А теперь еще, черт побери, покушение
на Ривелла и Миллиса!
-- Они под присмотром, -- успокоил его Смит. -- Просто произошла неувязка.
-- Неувязка? Вы там для того, чтобы неувязок не происходило! Как это
случилось?
-- Я еще не уверен, -- сказал Смит.
-- Не уверены? -- В голосе президента зазвенел металл. -- Вы хотите
сказать, Смит, что не контролируете своих людей? Надеюсь, вы хотите сказать
не это, потому что я уже борюсь с искушением применить крайние меры. Вы
понимаете, о чем я.
-- Решение за вами, сэр, -- произнес Смит, -- но, думаю, сейчас это было
бы ошибкой. А кроме того, я получил заверения, что больше детройтские
автопромышленники не пострадают.
-- Между прочим, они не растут на деревьях, -- сказал президент. -- Мы
потеряли Мэнгена. Больше я терять не хочу.
-- Если у вас нет ко мне каких-то особых приказаний, сэр, я бы хотел
вернуться к отслеживанию ситуации.
Со стороны Вашингтона в трубке установилось тяжелое молчание, и Смит уже
было совсем приготовился услышать приказ о расформировании. Но вместо этого
услышал:
-- Ну ладно, Смит. Постарайтесь как-нибудь справиться. Какого черта!
Сегодня никого не убили, это уже кое-что. И кто знает, может, завтра все
образуется. Так оно обычно бывает.
-- Надеюсь, сэр, -- облегченно вздохнул Смит и повесил трубку.
Может, президент прав, и завтра дела пойдут лучше? Или они уже настолько
вышли из-под контроля, что уже ничем не поправить? Чиун уверил его, что
детройтский киллер -- это не Римо, но с какой стати Римо вдруг оказался в
Детройте? Как Римо сумел так быстро найти Чиуна? Что, если они оба работают
на сторону, против Смита?
Еще одна смерть -- и президент, Смит знал это наверняка, распустит КЮРЕ.
Смит готов. У него припасены и таблетка яда, которую он примет без
колебаний, и гроб, в котором погребут его тело. Элементарная компьютерная
команда сотрет весь архив КЮРЕ, а последний приказ, обращенный к Чиуну,
будет: уничтожить Римо и вернуться в Синанджу. После этого от КЮРЕ и следа
не останется.
Впрочем, один все-таки останется. Довольно большой. Америка. И никто
никогда не узнает, что она еще существует только благодаря одному секретному
агентству.
Тут Смита ледяной вспышкой озарила ужасная мысль. Почему он уверен, что
Чиун, получив приказ, в самом деле уничтожит Римо? А если нет? И что потом,
ведь Смита не будет рядом, чтобы держать в узде двух самых искусных убийц в
истории человечества?
Он пожал плечами и обратился к компьютеру.
Чиун пообещал, что Римо немедленно вернется в "Фолкрофт". Если так оно и
будет, то дела, может быть, не столь безнадежны. Смит вызвал на экран
информационную сеть, где регистрировались все авиабилеты в Детройт и из
Детройта. По экрану побежали имена и места назначения. Завидев знакомое имя
-- Римо Кочрен, -- Смит остановился. Под этим, одним из нескольких своих
псевдонимов, Римо подтверждал готовность лететь рейсом "Детройт --
Нью-Йорк".
Хорошо. Теперь следует дождаться, чтобы Римо вошел в ворота санатория
"Фолкрофт". Тогда, и только тогда Смит и впрямь поверит, что ситуация под
контролем.
Римо домчался до детройтского аэропорта, отдал ключи от машины клерку за
стойкой проката автомобилей и напомнил, что остальные три принадлежат только
ему в течение следующих трех месяцев и обязаны дожидаться его на стоянке.
-- На всякий случай, -- пояснил он.
Затем Римо купил билет до Нью-Йорка на рейс компании "Мидвест-норт
сентрал-Макбрайд-Джонсон-френдли эйр", которая до последнего своего слияния,
происшедшего ровно пять минут назад, называлась "Мидвест-норт
сентрал-Макбрайд-Джонсон эйруэйз". Полет отложили на час, чтобы экипаж мог
быстренько дописать на фюзеляже новое имя, так что Римо купил три газеты и,
отбросив страницы с новостями, спортом и бизнесом, углубился в комиксы.
Он покончил с комиксами, и тут его взгляд упал на первополосный заголовок
одной из газет: "ПОКУШЕНИЕ НА АВТОПРОМЫШЛЕННИКОВ. В ПОЛИЦИИ НАМЕКАЮТ, ЧТО
ИМЯ ПРЕСТУПНИКА УСТАНОВЛЕНО".
Римо подобрал страницы с новостями и внимательно изучил их. В каждой из
трех газет излагалось примерно следующее: сегодня около полудня некто
стрелял в Ривелла и Миллиса, но промахнулся. По утверждению полиции, стрелял
тот же, кто ранее на этой неделе покушался на жизнь Лайла Лаваллета, в обоих
случаях попавший на пресс-конференцию по фальшивому журналистскому
удостоверению. Хотя полиция не намерена в данный момент обнародовать его
имя, предположительно оно то же, каким преступник воспользовался, когда
ранил Лаваллета в "Детройт-плаза".
Рядом с материалом о покушении был другой, повествовавший о том, как Лайл
Лаваллет изобрел автомобиль, который работает на топливе, полученном из
домашних отходов, и как Непризнанный Гений Автоиндустрии провозгласил конец
эпохи детройтских бензиносжигателей.
Римо в ошеломлении опустил газету. Тот, кто стрелял в автопромышленников
сегодня, уже совершил покушение три дня назад -- когда Римо был в пустыне --
и в первом случае тоже воспользовался именем Римо Уильямс! Почему Чиун не
сказал ему этого? Что Чиун и Смит пытаются от него скрыть?
Римо повырывал статьи из газет и сунул их в карман.
-- Я думал, вы улетаете, -- сказал клерк у стойки проката автомобилей.
-- Передумал, -- сказал Римо. -- Мне нужна одна из трех моих машин. Ключи,
пожалуйста.
-- Да, сэр. Не угодно ли еще машину вместо той, что покинет стоянку?
-- Нет. Двух оставшихся вполне достаточно. Как проехать к "Америкэн
автос"?
-- По западному шоссе, там и увидите указатель.
Кивнув, Римо, злой как черт, покинул аэропорт. Такой злой, что впивался
пальцами в теплый пластик рулевого колеса, будто оно было из пастилы. Чиун
солгал ему. Происходят вещи, которые явно касаются его, Римо, а Смит и Чиун
-- оба -- морочат ему голову! Но что, что именно происходит? Кто этот
стрелок, на что ему чужое имя? А ведь Римо мог запросто поймать его сегодня,
не вцепись Чиун в лодыжку.
Он сосредоточился, пытаясь вспомнить лицо этого человека. Что-то в нем
было узнаваемое, в этом лице... в глазах. Где он видел такие глаза раньше --
темные, глубоко посаженные, мертвые?
И он вспомнил. Он видел такие глаза, глядясь в зеркало, когда брился.
Римо гнал по Эдсел-Форд-паркуэй. К черту Чиуна! К черту Смита! Что-то
происходит, и Римо сейчас сам выяснит, до какой степени это его касается.
Одну деталь газеты описали неправильно. Все три утверждали, что стрелок
метил сразу в обоих, Ривелла и Миллиса, но Римо был там и видел все
собственными глазами. Он видел, как стрелок встал в стойку, видел траекторию
полета пуль и знал, что намеченной целью был Джеймс Ривелл. Стрелок, который
ранил Лайла Лаваллета и убил Дрейка Мэнгена, метил в Джеймса Ривелла. В
списке остался только Хьюберт Миллис. Римо хотелось еще раз взглянуть на
стрелка. Все, что ему требовалось теперь, это найти Хьюберта Миллиса, стать
его тенью и выждать.
Хорошо бы не слишком долго.
В санатории "Фолкрофт" Смит, взглянув на часы, понял, что самолет, на
который зарезервировал себе билет Римо, десять минут как вылетел из
Детройта. Он позвонил в Нью-Йорк и заказал лимузин -- встретить и доставить
в Рай, штат Нью-Йорк, пассажира по имени Римо Кочрен.
Покончив с этим, он налил себе из охладителя воды в бумажный стаканчик и
устроился перед компьютером просмотреть последние новости. Сбор данных
продолжался круглосуточно со всех информационных сетей -- агентств новостей,
радио- и телепрограмм. Смит запрограммировал службу так, чтобы та подбирала
сообщения по определенным ключевым словам и по темам, интересующим КЮРЕ.
Разоблачения коррумпированных политиков шли под ключевым словом "коррупция".
Сообщения о поджогах можно было просмотреть, набрав на клавиатуре только
одно слово -- "поджог".
Постоянно растущий файл помогал Смиту быть всегда готовым к тому, что
какая-нибудь вялотекущая история в один день вдруг может стать вопросом
первостатейной важности для КЮРЕ. И когда это происходило и все другие
возможные способы разрешения ситуации оставались неэффективны, вступал в
действие Римо Уильямс. Лощинный Насильник представлял собой как раз такой
случай. В том, что он виновен, сомнений не было никаких, но процесс
установления личности, следствия и суда столь протяженны во времени, столь
