- И такие есть?
- Еще и не такие есть! Известен тебе, ну скажем, вонючий быстроног?
Или садовый кузька? Или жуки-калоеды, трупоеды? И заметь, это все
официальные научные названия. А вот еще вспомнил очень изящное
наименование - язычок глистовидный! Но особенно мужики у нас не любят
яйцеистребителя из семейства кодриновых...
Нашу степенную беседу вдруг прервал пронзительный женский визг. Мы
переглянулись. Кричала Эльза, больше некому.
Я еще рассуждал, уместно ли приближаться к даме в столь интимный
момент, а Максим был уже возле валуна и, размахивая руками, орал:
- Скорее сюда! Скорее!!!
Меня как подбросило. В долю секунды я был уже рядом. Эльзу прижимала
к скале какая-то черная туша, смахивающая на большой грузовик. Перед тем,
как стать инструктором, я прошел спецподготовку, и умел не теряться в
трудные моменты. Но я все-таки растерялся.
Где Леха со своим лазером?!
Эльза запищала еще громче и меня, наконец, сорвало с тормоза. Я в три
прыжка добрался до нее и толкнул так, что она зацепилась ногой за камень и
растянулась. Черная махина не смогла затормозить и мягко ударилась о
скалу.
Я уже понял, кто устроил нам встряску. Это была медведка - существо
огромное и омерзительное на вид, но совершенно тупое и ленивое. Название
его справедливо происходило от слова "медведь". Всей энергии этого чудища
хватало только на поедание червяков в своих норах и на порчу огородных
растений. Похоже, по собственной глупости оно выползло из-под земли и
теперь, одурев от яркого света, бестолково носилось взад-вперед и по
кругу.
Эльза продолжала орать, потому что медведка развернулась и снова
поползла на нас. Она, скорее всего, не желала нам зла, ей двигало
любопытство или дурь. Но нам было не легче.
Я швырнул девушку на руки Максиму и открыл огонь. Первые три выстрела
заставили монстра сбиться с шага. Чудовище остановилось и начало вертеться
волчком. Я не прекращал стрелять, пока оно не завалилось на спину, поджав
широкие передние лапы.
Я бросился к ребятам. Эльза ничего не говорила, только тряслась,
беспомощно глядя на нас.
- Тут есть вода?! - закричал Максим.
- Потряси ветви на деревьях, там могли застрять капли, - посоветовал
я, а сам взял руки Эльзы в свои, чтобы успокоить ее. Она ответила железной
хваткой.
"Надо было добить медведку", - подумал я.
Действительно, они были живучи. Мы ставили в институте опыт -
разрезали медведку пополам, а потом любовались, как передняя половина
пожирает заднюю.
Подтверждение своим мыслям я увидел в неожиданно остекленевших глазах
девушки. Она увидела за моей спиной что-то страшное, но у нее уже не было
сил кричать.
А у меня не было времени оглядываться.
- Стреляй, Макс!!! - заорал я и потащил Эльзу в сторону.
Я лишь чудом успел спасти ее. И себя, конечно. Черед долю секунды
уродливая голова медведки уже обнюхивала место, где только что сидели мы с
Эльзой. Она бы нас, может, и не съела, но раздавила бы - это точно.
Максим, не растерявшись, разрядил в чудовище всю обойму, превратив его
голову в лохмотья. Но у насекомых основное значение имеет не головной, а
спинной мозг. Тело еще продолжало совершать конвульсивные движения, пока
не запуталось в стеблях ползучего лютика.
Убедившись, что самое страшное позади, я передал обморочную Эльзу на
руки ее приятелю и побежал в сторону острого каменного уступа. Максим,
наверно, решил, что я рехнулся, но я знал, что искал. И найдя в камнях
пузатую оранжевую тумбу, со злостью ударил ногой по педали.
- Ты что там, заснул?! - заорал я в микрофон. - Ты знаешь, что мы
едва не отправились на тот свет?
- Но ведь не отправились, - трусовато возразил Леха. - Ведь
обошлось...
- Я тебе устрою "обошлось"! Тебя на кой хрен туда посадили? Спать?
- Я не спал.
- А что, дремал?
- Алик, они тебя не слышат? - Леха понизил голос.
- А ты соизволь взглянуть на монитор.
- Ну, мало ли... Слышь, Алик... Ток у меня обрубили.
- Не понял.
- На две секундочки напряжение пропало. И все.
- Но я ничего не заметил!
- Само собой - освещение на резервном питании.
- Но ты сказал - две секунды. А дальше что?
- А дальше нужно пять минут на накачку лазера. Я говорил, чтобы не
экономили на этом. Не надо было покупать всякое старье. Кстати, накачка
еще не закончилась. Ты бы не бросал людей одних.
- Ладно, Леха, - процедил я. - После поговорим.
Подопечных я застал в состоянии полного морального упадка. Максим
что-то доказывал подруге, но та лишь хныкала и однообразно повторяла:
- Не хочу... Хочу домой...
И вдруг снова перешла на визг:
- Что это?!
Мои нервы едва не лопнули от этого крика, но я вовремя заметил, что
ее напугала всего лишь большая черно-белая гусеница, сползающая со ствола.
- Все нормально, - сказал я как можно спокойнее. - Это всего лишь
личинка бабочки махаон. Жаль вы не видели самой бабочки. У нее очень яркая
раскраска, красивый и величавый полет...
- Ну вот, видишь, это просто гусеница, - присоединился Максим.
- Нимфа, - поправил я. - Научное название - нимфа.
Услышав последнее слово, Эльза с удвоенной энергией начала проситься
домой. Максим беспомощно посмотрел на меня, а я лишь развел руками. Бабы
есть бабы, и ничего с этим не поделаешь. Ты знал, кого берешь с собой.
Настроение было испорчено. Мы возвращались обратно, даже не
разговаривая. Я предложил было пройти по следу серого слизня, но Эльза
лишь застонала в ответ. Я закрыл рот на замок и не открывал его до тех
пор, пока не развез ребят по боксам. Перед трансформацией я решил
поговорить с Лехой.
- Представляю что будет, если они нажалуются Пупсу, - сказал я в
микрофон. - Ведь еще и деньги придется возвращать.
- Да не... - без особой надежды проговорил Леха. - Что для них эти
деньги? Мелочь.
- Хотя, парню это все должно было понравиться. Просто с девкой ему не
повезло.
- Слушай Алик, - я услышал, как Леха зевнул. - Я посплю, пока
работает преобразователь. Как все закончится, вы меня разбудите.
- Ну, спи, спи... - и я отправился в свой бокс, чтобы предаться
действию усыпляющего газа.
Неудивительно, что после таких нагрузок на нервную систему меня
посетил во сне какой-то бред. Мне снилось, как будто я развожу в маленьком
ветхом сарайчике тараканов. Вот я выливаю им в лохань ведро помоев, они
аппетитно чавкают, толкают друг друга рыжими спинками, скребутся
надкрыльями о шершавые стены. А потом сытые и довольные трутся у моих ног,
преданно лижут мои ботинки. Точь-в-точь, как поросята...
Но сон окончился, я сладко потянулся и, не открывая глаз, выставил
вперед руки, чтобы распахнуть стеклянную крышку бокса. Однако ладони мои
провалились в пустоту.
Пришлось открыть глаза. Меня окружала бескрайняя пористая поверхность
поглотителя. Я вскочил.
Либо тараканий кошмар разбудил меня раньше времени, либо... И тут я
понял, что преобразователь не работает. Поверхность поглотителя была
холодной.
Наконец я взглянул на контрольную панель на стене. На ней горели две
большие желтые лампы и три нуля на табло - это был сигнал готовности.
Неужели Леша забыл включить аппаратуру?!
Я прыгнул в комбинезон и побежал к машине - нужно было узнать, что с
моими подопечными. Я быстро убедился, что у Максима та же история - он
сидел посреди контейнера, расставив ноги и остерегался предпринимать
какие-либо действия.
- Ну? - спросил он.
Я, как мог, успокоил его и предложил доехать до Эльзы. Ему оставалось
только согласиться. Девушка, слава Богу, еще спала.
- Сиди рядом, - сказал я Максиму. - Я доеду в аппаратную и посмотрю,
что там с Лехой.
В аппаратную вел особый стеклянный тоннель. Его использовали для
подгонки запасных машин и для других внештатных ситуаций. Я, не сбавляя
скорости промчался по нему, резко затормозил и приставил лицо к прозрачным
стенам.
Меня прошиб озноб. Леша безмятежно дрых на банкетке, подложив под
голову томик "Занимательной фармакологии", который мы подарили ему на 8
марта.
Стараясь не думать, чем может обернуться вся эта история, я вскочил в
машину и полетел обратно.
Эльза уже проснулась. Она не паниковала, не билась в истерике,
правда, как мне показалось, была необычайно бледной, с темными кругами
вокруг глаз.
- Что? - спросил Максим.
- Плохо, - ответил я.
Мне предстояло сказать им одну вещь, которая держалась сотрудниками
фирмы в строгой тайне. Обстоятельства вынуждали меня быть честным. Но
прежде следовало выяснить, сколько времени осталось у нас в запасе. Я
нашел глазами часы на стене и убедился, что они показывают 1 час 14 минут.
Это была, мягко говоря, туфта - на улице еще не начало темнеть.
Но что это значило? Выходит, снова нам отключили электричество и часы
обнулились. А с ними - и вся аппаратура. Компьютеры надежны, когда рядом с
ними надежные люди. А не такие, как Леха. Пупс давно и с радостью уволил
бы его, но Леху спасало то, что он был классным специалистом по всей нашей
технике, и заменял собой целую ремонтно-эксплуатационную бригаду.
- Слушайте меня, девочки-мальчики, - наконец решился сказать я. -
Сколько мы с вами гуляли по минитрону? Час не больше, так? Плюс час с
небольшим мы провалялись под наркозом в боксах. Итого, скажем, два с
половиной часа...
- Мы тоже умеем считать, - нетерпеливо заметил Максим. - Дальше что?
- А дальше то, что до темноты мы должны вернуться в исходное
состояние. Любой ценой, ясно? На все у нас три-четыре часа. До утра здесь
не появится ни один человек.
- Нас кто-то может поймать в темноте? - спросила Эльза.
- Нет, никто нас не поймает.
- Но тогда ведь мы можем переночевать и здесь. А завтра пусть нас
вырастят обратно.
- Нельзя нам здесь ночевать!
- Да не тяни ты, говори! - воскликнул обозленный Максим.
- Через пять или шесть часов начнутся необратимые процессы в наших
организмах. И когда нас увеличат, мы в лучшем случае останемся на всю
жизнь тяжело больными людьми. Если, конечно, выживем.
- Мы навсегда останемся маленькими? - проговорила Эльза, которая,
похоже, плохо следила за моими мыслями.
- Нет, не останемся. Дело в том, что принцип действия аппарата
Меньшикова строится на отсечении молекулярной структуры и поглощении
лишней влаги. Некоторые молекулы содержат всю информацию о развитии
организма. С отсечением молекулярного вещества отсекается и информация.
Организм развивается каждую минуту, и если он не получает этой информации,
наступает сбой в развитии. Это допустимо в пределах восьми-десяти часов,
но не более.
Рассказывая это, я с опаской поглядывал на Эльзу. Я боялся, что она
вновь устроит концерт. Но она сидела тихо, обхватив колени побелевшими
пальцами.
- Ну ты и наговорил, - сказал Максим. - А почему нас не предупредили
про всю эту ерунду?
- А как ты думаешь? - ядовито ответил я. - Много у нас было бы
клиентов, если бы мы всех предупреждали?
- Но вы не имеете права производить опасные для людей эксперименты!
Это незаконно, - воскликнул он.
- Да не опасные они! - я тоже заорал, потому что мои нервы тоже не
железные. - Все законно, есть лицензия министерства здравоохранения, если
хочешь.
Я перевел дыхание и сказал спокойнее:
- Ну вот скажи, Макс, ты водку пьешь?
- Пью, - удивленно и настороженно ответил он.
- И что, жалуешься на здоровье?
- Да нет...
- А если будешь в день выпивать литр, два, ведро. Что тогда будет?
