стараясь припомнить все, что говорил ему Гэндальф. Но не смог вспомнить
ничего, что подсказало бы ему выбор. В сущности руководство Гэндальфа
прекратилось очень скоро, слишком скоро, когда земля Тьмы была еще далеко.
Как они войдут в нее, он не говорил. Сам он некогда побывал в крепости
Врага на севере, в Дол Гулдуре. Но был ли он в Мордоре, в Барад-Дуре, у
Горы Огня с тех пор, как вновь обрел силу Повелитель Тьмы? Фродо думал,
что не был. И теперь он, маленький невысоклик из Удела, простой хоббит из
сельской местности, должен сделать то, что не могли или не осмеливались
сделать великие мудрецы и воины. Какая злая судьба! Но он сам принял ее на
себя в собственной гостиной в далекую весну другого года, теперь такого
далекого, что он казался главой из истории молодости земли, когда еще
цвели деревья серебра и золота. Ему предстоял трудный выбор. И какой путь
он изберет? Оба вели к ужасу и смерти.
День продолжался. Глубокая тишина царила в небольшом углублении, где
скрывались путники, так близко от границ земли ужаса - тишина, которая
ощущалась так, словно толстая завеса отделила их от остального мира. Над
ними был купол бледного неба со множеством дымных полос; он казался очень
далеким и высоким.
Даже орел, пролетевший в небе, не смог бы заметить хоббитов,
молчавших, неподвижных, завернувшихся в тонкие серые плащи. Он мог бы
задержаться на мгновение, чтобы получше разглядеть Горлума - крошечную
фигурку, распростершуюся на земле. Может он принял бы его за тощего
ребенка в изорванной одежде, с руками и ногами, тонкими, как кости: мяса
не хватит даже на один клевок.
Голова Фродо клонилась к коленям, но Сэм откинулся назад, заложив
руки за голову, и смотрел в пустое небо. Оно долго оставалось пустым. Но
потом Сэму показалось, что он видит темную птицеподобную фигуру, парящую в
воздухе и кружащуюся в пределах его видимости. Пролетели еще две фигуры,
потом еще четыре. Они были очень далеко, и их трудно было разглядеть, но
каким-то образом Сэм знал, что они огромны, с большим размахом крыльев, и
летят на большой высоте. Он закрыл глаза и наклонился прячась. Тот же
предупредительный страх охватил его, который он испытывал в присутствии
черных всадников, беспомощный страх, приносимый ветром с криком, хотя на
этот раз страх был не так сокрушающ: слишком далека была угроза. Но угроза
была. Фродо тоже ощутил ее. Мысли его прервались. Он зашевелился и
задрожал, но не поднял головы. Горлум съежился рядом, как загнанный в угол
паук. Крылатые фигуры покружились и с огромной скоростью улетели обратно в
Мордор.
Сэм перевел дыхание.
- Всадники снова здесь, высоко в воздухе, - сказал он хриплым
шепотом. Я видел их. Как вы думаете, могли они увидеть нас оттуда? Они
были очень высоко. И если это те же черные всадники, они ведь не могут
видеть при дневном свете.
- Вероятно, нет, - сказал Фродо. - Но зато могут видеть их кони. А
эти крылатые существа, на которых они теперь разъезжают, вероятно, могут
видеть лучше других. Они подобны большим птицам - пожирателям падали. Они
ищут что-то: боюсь, что Враг настороже.
Чувство ужаса прошло, но тишина была нарушена. До этого они были как
бы отрезаны от мира на невидимом острове; теперь они снова были в мире,
одинокие, беззащитные, опасность вернулась. Но Фродо по-прежнему не
разговаривал: он еще не сделал выбор. Глаза его были закрыты, как будто он
спал или смотрел в свое сердце и в свою память.
Наконец он встал и как будто готов был объявить о своем решении. Но
сказал:
- Слушайте! Что это?
Новый страх был рядом с ними. Они услышали пение и хриплые крики.
Вначале они казались далеко, но постепенно приближались к ним. Им тут же
показалось, что черные всадники выследили их, и послана армия солдат,
чтобы схватить их: никакая скорость не казалась чрезмерной для этих
ужасных слуг Саурона. Путники съежились и прислушались. Голоса и звон
оружия звучали теперь совсем близко. Фродо и Сэм достали свои маленькие
мечи. Бегство было невозможно.
Горлум медленно встал и как насекомое пополз к краю углубления. Он
поднимался очень осторожно, дюйм за дюймом, пока не смог взглянуть через
щель между двумя камнями. Не двигаясь, не издавая ни звука, он смотрел
некоторое время. Вскоре голоса вновь начали удаляться и медленно затихли
вдали. Где-то далеко в укреплениях Мораннона прозвучал рог. Горлум
спокойно вернулся на дно углубления.
- Много людей идет в Мордор, - сказал он тихо. - Темные люди. Мы
никогда не видели таких людей раньше, нет. Смеагорл не видел их раньше.
Они ужасны. У них черные глаза и длинные черные волосы, а в ушах у них
золотые кольца, да, много прекрасного золота. На щеках у них красная
краска, и плащи у них красные; и красные у них флаги и концы копий; у них
круглые щиты, желтые и черные. Нехорошие, очень злые и жестокие люди.
Такие же плохие, как орки, только больше ростом. Смеагорл думает, что они
пришли с юга, из-за конца Великой реки: они идут по южной дороге. И
передние уже прошли черные ворота, но за ними идут еще другие.
- А были у них элефанты? - спросил Сэм, забывший о своем страхе ради
любопытства.
- Нет, не было элефантов. А кто такие элефанты? - спросил Горлум.
Сэм встал, заложив руки за спину (как он всегда делал, читая стихи) и
начал:
Я старый элефант, я серый как волк,
Я вижу далеко, как башня, я высок,
Мой рот с двумя рогами, мой нос висит как змей,
Я хлопаю ушами, я больше всех зверей
В моих слезах озера, живу на юге я,
Я разрушаю горы, я царь всего зверья.
И я живу здесь вечно, я смерти не боюсь
И даже темной ночью на землю не ложусь.
Я старый элефант, я самый старый зверь,
Врагов я не боюсь - я всех зверей сильней
И если никогда не видел ты меня,
Ты примешь мой рассказ за сказку у огня.
Но если встретишь ты меня в моем краю,
Ты будешь вспоминать меня всю жизнь свою.
- Это стихотворение, которое известно у нас в Уделе, - сказал Сэм,
кончив читать. - Может быть, чепуха, а может быть, нет. У нас тоже
известны рассказы и новости с юга. В старину хоббиты время от времени
пускались в путешествия. Немногие возвращались назад, и не все, о чем они
рассказывали достойно доверия: новости из Пригорья или верно, как в Уделе,
- у нас так говорят. Но я слышал рассказы о высоком народе в солнечных
землях. Мы называем этот народ сбертингами. Рассказывают, что в сражениях
они едут на элефантах. На спинах элефантов они строят дома и башни, а
элефанты швыряют друг в друга скалы и деревья. Поэтому, когда ты сказал
"люди с юга в красном и золотом", я спросил, были ли с ними элефанты.
Потому что, если бы они были, я бы все равно взглянул на них, несмотря на
риск. Но теперь я думаю, что никогда не увижу элефанта. Может быть, такого
зверя и нет на свете...
Он вздохнул.
- Нет, нет элефантов, - снова сказал Горлум. - Смеагорл не слышал о
них. Он не хочет их видеть. Он не хочет, чтобы они были, Смеагорл хочет
уйти отсюда и спрятаться в более безопасном месте, Смеагорл хочет, чтобы
хозяин тоже ушел. Хороший хозяин, разве он не пойдет со Смеагорлом?
Фродо встал. Он смеялся про себя, слушая, как Сэм читает старую
детскую сказку об элефантах, и смех развеял его сомнения.
- Хотел бы я, чтобы у нас была тысяча элефантов, а впереди на белом
элефанте ехал бы Гэндальф, - сказал он. - Тогда мы, может быть, пробились
бы в эту злую страну. Но у нас их нет, только наши усталые ноги, это все.
Ну, Смеагорл, третий раз может оказаться лучшим. Я пойду с тобой.
- Хороший хозяин, мудрый хозяин! - радостно воскликнул Смеагорл,
хватаясь за колени Фродо. - Хороший хозяин! Тогда сейчас отдыхайте,
хорошие хоббиты, в тени камней и прижимайтесь к ним. Отдыхайте и лежите
тихо, пока не уйдет желтое лицо. Потом мы пойдем быстро. Мы должны быть
быстрыми и тихими, как тени.
4. О ТРАВАХ И ТУШЕНОМ КРОЛИКЕ
Оставшиеся несколько часов дневного света они отдыхали, передвигаясь
в тень по мере движения солнца, пока наконец тень западного края их
углубления не стала длинной и темнота не заполнила все их убежище. Тогда
они немного поели и попили. Горлум ничего не ел, но с радостью принял
воду.
- Скоро будет много воды, - сказал он, облизывая губы. - Хорошая вода
бежит в ручьях к великой реке, хорошая вода в землях, куда мы идем.
Смеагорл тоже будет там иметь пищу. Он очень голоден, да, Горлум!
Он положил две большие широкие ладони на свой сморщенный живот, и
бледный зеленый свет вспыхнул в его глазах.
Уже было темно, когда они выбрались из углубления и затерялись в
неровной местности у края дороги. Оставалось три ночи до полнолуния, но
луна до полуночи не поднималась из-за гор, и начало ночи было очень
темным. В одной из башен горел одинокий красный огонь, но больше не было
ни видно, ни слышно никаких признаков бессонной вахты в Моранноне.
Через многие мили красный Глаз, казалось, следил за ними, бегущими,
спотыкаясь, через неровную каменистую страну. Они не осмеливались идти по
дороге, но держались слева от нее, следуя вдоль дороги на небольшом
расстоянии. Наконец, когда ночь подходила к концу и они уже так устали,
что разрешили себе короткий отдых, Глаз превратился в маленькую огненную
точку, а потом исчез: они обогнули темный северный отрог низких гор и
двинулись на юг.
Они отдыхали со странно легкими сердцами, но недолго. Медленность их
передвижения не устраивала Горлума. По его расчетам, около тридцати лиг
отделяло мораннон от перекрестка дорог у осгилиата, и он надеялся покрыть
это расстояние за четыре перехода. Поэтому они снова скоро двинулись в
путь и шли, пока не начался рассвет. К этому времени они прошли восемь
лиг, и хоббиты не могли идти дальше, если бы даже осмелились.
Рассвет открыл перед ними местность, гораздо менее обнаженную и
разрушенную. Горы по прежнему зловеще маячили слева от них, но поблизости
от себя они видели южную дорогу, теперь отвернувшую от черного основания
холмов и повернувшую в этом месте на запад. За ней пологие склоны поросли
одиночными деревьями, подобными темным облакам, а между ними расстилались
пустоши, заросшие вереском, ракитником и кизилом, а также другими
кустарниками, которых хоббиты не знали. Хоббиты несмотря на усталость,
немного приободрились: воздух был свеж и ароматен и напоминал им равнины
северного Удела. Приятно было сознавать, что эта земля лишь недавно попала
под власть Повелителя Тьмы и еще не успела прийти в полное запустение. Но
они не забывали ни об опасности, ни об черных всадниках, все еще слишком
близких, хотя и скрытых за горами. Хоббиты принялись за поиски убежища,
где можно было бы скрытно провести день.
День тянулся бесконечно. Путники лежали в зарослях и считали
медленные часы, в которых, казалось, ничего не менялось: они все еще
находились поблизости от Эфел Дуата, и солнце было затянуто дымкой. Фродо
часто засыпал и спал глубоко и мирно, то ли поверив Горлуму, то ли слишком
устав, чтобы беспокоится о чем-то. Но Сэм обнаружил, что с трудом может
лишь дремать, даже когда Горлум, очевидно, крепко спал, всхлипывая и
дергаясь в своих темных снах. Голод, вероятно, больше, чем осторожность,
мешал Сэму спать: он тосковал по хорошей домашней пище, чему-нибудь
горячему из кастрюли.
Как только местность потеряла четкость очертаний в серости
