вернулся в заведение, где и провел ночь с Терентием в разговорах на
сугубо мужские темы.
XXV
На всем юге начиналось чудесное весеннее утро. Встречала его и
морская гавань.
Вода была так прозрачна, что совершенно не заслоняла взору вида
на морское дно. Оно все было как на ладони, усыпанное разного рода
раковинами и поросшее водорослями. Вид открывался фантастический с
крабами, морскими коньками и прочими чудищами, незаметными на первый
взгляд. Рыбы, само собой.
Сияло яркое солнце, многократно отражаясь в надраенных медных
частях военного корабля, мерно покачивающегося на зыбкой морской
поверхности.
Вода шлепалась о толстые якорные цепи, прочно держащие корабль
на одном месте.
По бортам и спасательными кругам судна написано было его
название:
"КНЯЗЬ ПОТЕМКИН - ТАВРИЧЕСКИЙ"
Да, это был легендарный броненосец.
На верхней палубе броненосца выстроилась его команда для
поднятия флага.
Обведя взглядом строй, можно было убедиться, что команда сыта,
бодра и готова к плаванью.
Матросы застыли по команде "смирно". Силой неколебимого приказа
каждый из этих очень разных людей, объединенных одной формой и общим
занятием, получал прекрасную возможность сосредоточить свои вечно
разбегающиеся мысли на чем-то высоком и божественном, что воплощалось
теперь в ползущем к облакам флаге.
По уставу прижатые к бокам локти, замершая шея и вытаращенные
неподвижно глаза - все это не допускало суетную мысль в голову и не
давало ей отвлечь сознание, устремленное к небу. Каждым овладел его
дух и спешил произвести свой созидательный труд...
Но вот флаг поднят, подана команда "вольно", и можно разглядеть
в строю знакомые лица.
Вон Терентий держит у чьей-то повинной скулы пудовый
татуированный кулак, а вот и Леопольд Каверзнев в белой рубахе с синим
воротом стоит, сделав грудь напружкой, одинаково со всеми на своем
месте, имея в виду грудь четвертого от себя человека.
Окрепший утренний ветерок треплет ленты его бескозырки с
золотыми якорями на концах. На лбу у Лепы блестит золотом название
броненосца.
Леопольд смотрит сияющими глазами в прозрачную даль на ясный
горизонт, вдыхает глубоко свежий морской воздух и счастливо думает о
том, что впереди еще длинная увлекательная жизнь, конец которой
скрывается где-то в бесконечности, в замкнутом спиралью туманном
отдаленьи.
1984.
ю ю ю
Вещь "Золото на ветру" выгодно отличается от других произведений
аналогичного жанра (авантюрного) полным отсутствием нравоучительных
лирических отступлений. И как это здорово! Чистый "поток событий" (по
аналогии с "потоком сознания"). Даже скрепляющие сюжет основные линии
отсутствуют, если не считать историю с алмазом (см. аналогичную
пружину для интриги в "Трех мушкетерах").
"Золото на ветру" - любование нереализованными детскими
представлениями об авантюрах; особенно выразителен в этом отношении
конец - прямо ветер распирает грудь и персонажи совершенно забылись в
беспредметном героизме...
Этот бандитский героизм - характерная черта творчества
Тихомирова - его живопись и литература до неимоверной концентрации
заполнены лихими всадниками в заломленных папахах и с шашками наголо -
впрочем, жертв почти нет, разве что набьют морду, и то не больно.
На месте Тихомирова, я бы к своим произведениям взял эпиграф:
"Я, как вы знаете, люблю, чтобы мои произведения были набиты
событиями, и за ваши деньги выдаю их вам без остатка". (У.Теккерей)
В.Шинкарев
