очень не хотелось! Наконец он уклончиво ответил:
- Ну, во-первых, несоответствие интеллектуального уровня и стиля
работы - для Ананича это было бы слишком! А конкретно
Виллерсa... В общем, тут мне помогли эсперы!
Веренков кинул на него быстрый взгляд, но ничего не сказал.
Потом снова спросил с подозрительной настойчивостью:
- А почему ты так уверен, что подлинник дневника содержал нечто
важное? Насколько я понял из твоих слов, уверенно можно сказать
только одно: дневник подделывался для того, чтобы оказать
какое-то воздействие на... как, прошу прощения, зовут этого
парня?
- Сэм. Тот самый эмигрант, вы еще помогали устроить его,
помните?
- Смутно. Именно по отношению к нему была затеяна провокация,
правильно я понял?
- Да. Но я не понимаю, зачем понадобилось разочаровывать его в
лучших друзьях! - невольно воскликнул Евгений. - И как, однако,
мастерски была исполнена эта мерзость...
- Как бы там ни было, Максим был прекрасным специалистом...
- Мне искренне жаль, что он погиб, - неубедительно откликнулся
Евгений.
- И в основном потому, - со злой насмешкой уточнил Веренков, -
что некого теперь расспрашивать о пресловутом дневнике!
Правильно я понял?
Евгений отчаянно покраснел, забормотал что-то невнятное... и
неожиданно для самого себя вдруг тоже разозлился:
- Да почему я должен жалеть о нем?! За то, что он едва не свел с
ума моего подопечного? За то, что обманывал меня самого?
- Он тебя не обманывал, - с очень странной интонацией сказал Ян.
- Единственное, что известно достоверно: он наблюдал за
"Лотосом". Согласись, что как социолог он просто обязан был это
сделать после того, что там недавно произошло!
- Социолог... - тупо повторил Евгений. - Ничего себе социология!
Послушайте, вы что, вообще не знали про его поездку в Серпен?!
Для вас все это было новостью?
- Дешево бы я стоил, если бы не знал, - покачал головой
Веренков.
- Тогда почему вы не запретили ему? - подскочил Евгений. -
Почему он по крайней мере не поставил меня в известность?!
- Будь добр, не перебивай меня! - резко ответил Веренков. - И не
веди себя, как дикарь на пороге пещеры. Максим не был обязан
предъявлять тебе отчет в своих действиях. Согласен, это было бы
более вежливо - но "более вежливо" еще не значит "обязательно".
Да, честно скажу, я не был в восторге от его поездки - но не
настолько, чтобы запретить ее. А вот о том, что он едет в Серпен
с Никласом, я действительно не знал. К сожалению...
- А если бы, знали, запретили бы?
- Умерь, пожалуйста, свой экстремизм, - снова одернул Веренков.
- Нет, не запретил бы, но обратил бы на эту эскападу куда более
пристальное внимание...
- Но какое Виллерс имел право...
- Воспользоваться чьей-то помощью, кроме твоей? - усмехнулся
Веренков. - Ну, надо же...
- Простите! - искренне сказал Евгений. - Я не хотел никого
обидеть! Но ведь... Ясно же, что это было отнюдь не
социологическое исследование! Разве вы не хотите понять, для
чего вообще была устроена эта провокация?!
Веренков пожал плечами:
- А что тут неясного? Эксперимент над твоим подопечным...
Жестокий эксперимент, недопустимо жестокий! Останься кто-то из
них в живых, отвечал бы по всей строгости. Но сейчас... Неужели
ты не считаешь, что они достаточно искупили свою вину? И нужно
еще позорить их память?
"Да плевать я хотел на их память!" - едва не сказал Евгений...
но предпочел более мягкую формулировку:
- Вы не поняли: я не собираюсь сводить счеты, тем более теперь.
Но я хочу знать: зачем понадобился этот садистский эксперимент?
Что такое они узнали? Вспомните, как было дело: они прочитали
дневник предсказательницы, которая два года назад ушла из
"Лотоса", и сломя голову кинулись в какую-то авантюру... Так что
же было в этом дневнике?!
- В этом дневнике - в самом факте его наличия! - как раз и была
возможность устроить провокацию против твоего Сэма. Это все, что
можно сказать достоверно. Остальное - синдром кладоискательства.
- Вы так думаете?! - возмутился Евгений.
- Да, я так думаю, - жестко подтвердил Веренков. - И не советую
тебе думать по другому! Потому что если подходить к проблеме
подобным образом, то тебя тоже следует начать подозревать - в
убийстве или организации убийства! Где неизвестность, там и
ужасы, так?
- Как раз такого подозрения, - тихо сказал Евгений, - я и
боялся.
- И трижды дурак! - с непривычной грубостью отпарировал
Веренков. - Откуда у тебя такое экзальтированное мышление?
Какого черта... ты исследователь или сочинитель комиксов?! Где
логика, где принцип экономии мышления? Почему для объяснения
элементарного несчастного случая нужно привлекать какие-то
фантастические версии? Почему пропажа дневника служит
доказательством его важности?
Евгений задумался: сказанное звучало абсолютно логично.
Действительно: то, что страницы исчезли, формально еще ничего не
доказывает. Вот только...
- Пусть я "трижды дурак", как вы выразились, - не глядя на
Веренкова, упрямо возразил Евгений, - но вы сами не были уверены
в моей невиновности! Чтобы убедиться в ней, вам требовалось
поговорить со мной. Возможно, вы даже собирались устроить мне
какую-то специальную проверку - потому и хотели отложить встречу
до завтра... - при этих словах Ян усмехнулся, но ничего не
сказал, и Евгений торопливо продолжил: - Получается, что все не
так просто, как вы хотите показать?!
- Если бы все выполняли свои обязанности так, как положено, жить
вообще было бы гораздо проще, - с демонстративным равнодушием
сказал Веренков. - Тебя ведь не удивило, что ты сумел добыть в
техотделе черновик подделки, хотя такие вещи должны
уничтожаться? Почему же тебя так тревожит пропажа нескольких
листов бумаги? Потеряли, выбросили, засунули куда-то!.. Никлас
никогда не отличался аккуратностью, ты же знаешь...
- Но если... Вы ведь должны проверять работу погибших! Может
быть, что-то обнаружится?
Не будь Евгений "веренковским любимчиком", взгляд Яна испугал бы
его.
- Работу одного из них, - сухо заметил он, - ты уже проверил.
Хорошо проверил, прими мои поздравления! Я ничего не могу
добавить к твоему анализу, несмотря на то, что, в отличие от
тебя, действовал вполне легально. А по поводу Максима... Я скажу
тебе, чтобы ты не пытался снова "играть в шпионов": никаких
следов интереса к "Лотосу" в его бумагах нет! Абсолютно... - Он
хлопнул рукой по столу и в упор взглянул на Евгения: - Я
удовлетворил твое любопытство?
- Да, но...
- Опять "но"?! Что тебя еще интересует?
Евгений вздохнул про себя - будь он искренне верующим, то
перекрестился бы - но все-таки сказал:
- Меня интересует, что содержали пропавши записи. Я не верю
вашим уговорам! Эсперы упоминали, что Тонечка вела какие-то
самостоятельные изыскания, причем их описание как раз и должно
быть на вырванных страницах... Я почти уверен - у нее получилось
что-то интересное! Иначе почему эти страницы не оставили в
архиве, как положено? Только из-за безалаберности Ананича? Может
быть, но...
Веренков жестом остановил Евгения, вздохнул, неторопливо
поднялся и извлек из сейфа большую картонную папку.
- Ты изучал досье этой предсказательницы? - поинтересовался он.
- Только компьютерное, - отозвался Евгений, поняв, что находится
в папке. - Но там не нашлось ничего любопытного...
...Да, сведения о Тонечке не были подробными: СБ обратила на нее
внимание как на слабую предсказательницу всего за полгода до
"Лотоса". Работала она тогда уборщицей в кафе... несчастная
девочка! Впрочем, эсперы нередко выбирают подобные занятия -
когда зарабатывать на жизнь с помощью своего дара не умеют, но
тем не менее хотят "сохранить интеллект" для занятия магией. И
до сих пор Евгений считал, что с Тонечкой именно так и было - и
только после "Лотоса" она достаточно развила свои способности...
и даже сумела понять что-то такое, из-за чего даже Виллерс,
весьма трезвый и разумный исследователь, рискнул не только
карьерой, но и жизнью!
Неужели удалось выяснить что-то еще о Тонечке? Может быть, это
прольет свет и на ее последнее открытие?! Евгений торопливо
пододвинул к себе папку...
...Первые страницы не дали ничего нового: те же скупые,
неполные, равнодушные сведения. Что же имел в виду Веренков?
Евгений понял это, только когда начал читать протокол
полицейского расследования...
Оказывается, все это время Тонечка жила по фальшивому паспорту!
Просто невероятно... Евгений долго разглядывал этот жуткого
качества документ - и решительно не мог понять, как можно было
жить с ним столько времени! Впрочем, Юля говорила, что Тонечка
всегда была очень осторожна, и к тому же неплохо владела
внушением - того и другого вполне достаточно, чтобы избегать
рискованных ситуаций...
- Несмотря на поддельные документы, в полицейских архивах она не
числится, - заметил Веренков. - Мы делали запрос, ответ был
отрицательным...
Евгений был совершенно ошарашен. Теперь судьба Тонечки - и то,
что он еще раньше знал из ее досье, и то, что недавно рассказала
Юля - представилась ему совершенно в новом свете!
Поддельные документы и отсутствие явного уголовного прошлого -
сочетание интересное, но увы, из него мало что можно извлечь.
Участница нераскрытого преступления? Возможно... Эмигрантка?
Тоже возможно... Причем если эмигрантка, то скорее всего не из
Шатогории - иначе она просто обратилась бы в СБ за помощью!
Ну, и что делать? Евгений представил себе, с какими трудностями
будет связано выяснение хоть чего-нибудь в этой истории...
особенно теперь, когда даже со смерти Тонечки прошло уже больше
года! Нет, черт побери Ананича: можно ли быть таким
разгильдяем?!
- Господи, неужели этот недоумок не понимал... - начал Евгений.
- Женя! - непонятно, серьезно или нет прервал его Веренков. - О
мертвых - либо хорошо, либо ничего...
- Тогда объявим неделю молчания в честь Никласа Ананича! - резко
ответил Евгений. - Конечно, чего уж там... Теперь, когда прошло
столько времени, для организации расследования понадобится масса
усилий, вы это хотите сказать? Согласование с полицией, излишняя
огласка? И все это безо всякой гарантии результата...
- Именно. Ты все правильно понял. И я очень не советую тебе
заниматься этим делом в одиночку. Это может оказаться опасным
для тебя или повредить репутации нашей службы...
- А если я не последую вашему совету?
- Господь с тобой, это же не приказ! Делай, что считаешь
нужным...
На какой-то миг Евгения захлестнуло возмущение - ну ладно,
совет, не приказ, но как Ян может советовать такое
исследователю? Да неужели ему самому не любопытно, о чем писала
Тонечка в пропавшем дневнике? Ведь было же что-то, из-за чего
два человека бросили все и кинулись в смертельную авантюру... Но
вмешавшийся рассудок тут же усмирил бурю: конечно, Веренков тоже
ученый, но помимо этого он еще и администратор, и хороший
администратор. Со своей точки зрения он более чем прав - пока
нет надежды на быстрое и успешное расследование, любые попытки
разворошить эту кучу будут весьма чреваты... главным образом,
для того, кто будет ворошить! Не тот случай, когда любопытство
на пользу. В конце концов, он ведь сам пришел к Веренкову за
помощью - так разумно ли с порога отметать его рекомендации?
- Ну, я вижу ты понял меня, - сказал Ян, внимательно посмотрев
Евгению в лицо. - Это хорошо!
- Для всех, кроме этой погибшей девочки, - усмехнулся Евгений. -
Последнее, что она хотела оставить миру, пропало безвозвратно!
Нет, нет, - поспешно добавил он, увидев, как поползли вверх
брови Веренкова, - я не собираюсь заниматься
самодеятельностью... По крайней мере, пока не появятся новые
факты.
- Ну, новые факты - это другое дело, - Ян слегка улыбнулся и
спросил, меняя тему: - Говорят, у тебя активное сотрудничество с
эсперкой?
- Да, - быстро ответил Евгений. Ему все-таки было немного стыдно
за свое отступление. Но мог ли он спорить? Если начальство не
