лет военного училища, стажировка эта была отнюдь не первой. Так что
удивляться не приходилось.
Впрочем...
На стажировках упор был на практику. Изматывали так, что поздней ночью,
когда занятия кончались, многие валились в палатках на тощие матрасы (один
матрас на двоих и очень плотненько) и засыпали, не успев раздеться, а то - и
разуться. Оно и хорошо: через пару часов тревога, а ты уже в сапогах...
А теорией там почти не занимались. Только совсем немного: каждый, кто
впервые попадает в любой советский полк, бригаду или дивизию, обязан
получить хотя бы общее представление о боевом пути... "Товарищи суворовцы,
наша доблестная 35-я гвардейская мотострелковая была сформирована в 1942
году на базе 8-го воздушно-десантного корпуса..."
Трудно сказать, как я удержался на ногах, услышав такое... Каждый
нормальный человек знает, что Красная Армия вступила в войну, имея пять
воздушно-десантных корпусов, и номера их были с первого по пятый, в
оборонительной войне они все равно были не нужны, и их использовали не по
прямому назначению, а как простую пехоту... Но откуда же взялся 8-й
воздушно-десантный корпус?
А тренировки, учения, стрельбы шли своим чередом. И только по
воскресеньям после обеда выпадало несколько свободных часов, и всем, кто не
попал в наряд, разрешалось в это время "лежа отдыхать". Рота валилась в
одном порыве и "лежа отдыхала" каким-то тяжким единым на всех непробудным
сном. Рота не засыпала, а одновременно отключалась от этого суетного мира,
понятно, выставив охранение, внутренний наряд, наряд на кухню и т.д. и
отправив "добровольцев" на индивидуальные беседы к замполитам.
В обыкновенные дни у нас не было ни минуты свободной, но политическую
работу надо вести. Политическая работа - коллективные политзанятия раз в
неделю по субботам, но надо же и индивидуально работать, где же взять на это
время? Вот замполиты батальона и полка, политработники дивизионного уровня и
выжидали те самые часы, когда разрешалось "лежа отдыхать". И в эти часы они
на нас набрасывались. Наряд назначался в порядке очереди, а "добровольцев"
на индивидуальные беседы с замполитами выбирали между собой по жребию.
Но в нашем втором взводе жребий не бросали, потому как был среди нас один
не до конца нормальный товарищ, за которым давно замечались признаки легких
отклонений. К всеобщему облегчению второго взвода, он добровольно шел на
такие индивидуальяые беседы с замполитами и тем спасал остальных. За
возможность спокойно "лежа отдыхать" взвод платил своему спасителю
подначками и незлыми шутками.
Этим самым любителем был, понятно, я.
И как иначе, если я услышал про 8-й (!) воздушно-десантный корпус?
8-й воздушно-десантный корпус! До сих пор не пойму, почему никого из моих
товарищей не взволновал этот номер. Услышав его в самый первый день, я видел
его каждую ночь. Впечатление такое, что в момент, когда роте объявляли
отбой, я закрывал глаза и тут же попадал в 8-й воздушно-десантный корпус. На
всю ночь, до рассвета, до самого утреннего вопля старшины Алферова: "Шестой
роте! Подъем!"
Следующую ночь я снова проводил в 8-м вдк, и следующую тоже.
И вот то самое долгожданное воскресенье, когда я смогу поговорить с
замполитом 100-го гвардейского мотострелкового полка 35-й гвардейской
мотострелковой дивизии и расспросить о 8-м воздушно-десантном корпусе, из
которого дивизия вела свое начало..
Долгое, бесконечное утро, чистка оружия, множество всякой чепухи, обед, а
после обеда..
Штаб дивизии, политотдел, музей боевой славы. В коридоре боевое знамя с
орденами. Под знаменем - часовой с автоматом.
В музее боевой славы замполит полка - индивидуальная работа с личным
составом. Первым делом ему положено меня заинтересовать предметом. Но этого
делать ему вовсе не надо: у меня и так глаза горят мне подробности давай.
И он давал.
Самое интересное в жизни для каждого человека: организационная структура
войсковых частей и соединений, система нумерации. Вооружение, тактика и
прочее - это уже на втором месте. Потому у меня самый первый вопрос: до
получения гвардейского звания какой номер носила дивизия?
Ответ меня сбил с ног: тот же самый, 35-й. Дивизия сразу формировалась
как 35-я гвардейская, не побывав в боях. Гвардейское звание и номер в
гвардейской нумерации она получила авансом.
Это для меня было открытием. Я знал, что подразделения установок
залпового огня БМ-8, БМ-13, М-30 и БМ-31 формировались сразу как
гвардейские, получая это звание авансом. Тяжелые танковые полки, в случае
получение танков ИС-2, переформировывали в гвардейские тяжелые танковые
полки прорыва. Но соединения и части всех остальных родов войск получали
гвардейское звание только в бою. Так я считал. И вдруг выясняется, что и
стрелковые дивизии иногда получали это звание еще до вступления в бой.
Да почему же? За какие заслуги? Да вы продолжайте, товарищ подполковник,
продолжайте.
И он продолжал: за время войны 21 воин 35-й гвардейской дивизии был
удостоен звания Героя Советского Союза. Самым первым был лейтенант Рубен
Ибаррури.
- Что-то фамилия, товарищ подполковник, не сибирская какая-то.
- Это сын генерального секретаря коммунистической партии Испании товарища
Долорес Ибаррури.
- Ах, вот оно как.
- Вообще испанцы - отчаянные ребята. Хорошо воевали.
- Какие испанцы?
- Так наш же воздушно-десантный корпус был с испанским уклоном, и
испанские товарищи воевали в его составе... Сам Рубен, правда, начал войну
не в нашем корпусе, мы во второй волне, а он хотел отличиться с первых дней,
потому он в первые дни войны был в 7-м механизированном корпусе.
- У Виноградова?
- У Виноградова. Там и сын Сталина Яков был и другие... 7-й мехкорпус
известно для каких дел готовился...
- Неизвестно, товарищ подполковник.
- Это мы не туда заехали. Вернемся к нашим испанцам.
- Так вроде же не против. Испании война готовилась, а против Германии?
- Против Германии первая волна корпусов, но мы-то во второй волне были!
Понимать надо.
И я старался понимать. Но головоломки множились, а понимание не
приходило.
Стажировка следующего, 1965 года снова была в 35-й гвардейской
мотострелковой дивизии. За год я теоретически подковался и был готов
задавать много вопросов. Но задавать не получилось. Вместо ответов -
дружеское предупреждение полковника-фронтовика: если будешь любопытствовать,
сопоставлять и думать, то можешь додуматься до нехорошего.
Думать он мне не рекомендовал. А если и думать, так виду не подавать, что
думаешь. Так спокойнее. До больших звезд, говорил он мне с грустью,
дослужиться можно, если никто в тебе, вьюнош, сапиенса не заподозрит.
ГЛАВА 19
СКОЛЬКО ТЯЖЕЛЫХ ТАНКОВ БЫЛО У ГИТЛЕРА?
Немцы с удивлением обнаружили, что остановить танки КВ почти невозможно.
Роберт Горальски (World War II Almamnac 1931-1945. London: "Hamish
Hamilton" 1981 P. 164)
Всех генералов Второй мировой войны легко разделить на плохих и хороших.
Для этого есть вполне надежный метод. Если генерал роль танков в войне
понимал, значит, его ждал успех. А если не понимал, значит, быть ему битым.
Именно эта грань отделяла гениев войны от тупых служак. Это правило - без
исключений, и смысл его в том, что самолеты, пусть самые быстрые, корабли,
пусть самые мощные, не могут ни захватить, ни удержать ни одного квадратного
метра территории. Разгром армий противника, захват и удержание территорий -
это то, к чему в конечном итоге сводилась вся стратегия, и эту работу делали
танки (понятно, во взаимодействии с пехотой, артиллерией, авиацией и т.д).
Во время войны можно было любой немецкий город налетами бомбардировщиков
стереть до самых фундаментов, а фундаменты вывернуть из земли. Но сдавался
немецкий город только тогда, когда на его разбитые улицы врывались танки
противника. Еще хуже - танковые соединения не лезли в кровопролитные
затяжные уличные бои, а обходили город стороной, делая его оборону
бесполезной.
Не только немецкие города покорялись танкам, но и города всех стран, где
шла война: в Варшаву и Рим, в Вену и Прагу, в Будапешт и Белград, в Афины и
Ригу, в Таллин, Вильнюс, Брюссель новые хозяева приходили на танках. Париж и
Киев, Минск и Смоленск пали, ибо их обошли танки. А вот многострадальному
городу Хельсинки досталось от авиации, но танки на улицах города не
появились, и город устоял. И Лондону досталось от авиации, и Москве, но
танки противника на их улицах не бывали, и потому города эти не были
потеряны. А Питеру досталось не только от авиации: многие месяцы город
терзала тяжелая артиллерия, а под его крышами свирепствовал голод, но танки
не смогли прорваться на его улицы, и город не был покорен...
Танки в прошлой войне были оружием стратегическим. Тот, кто роли танков
не понимал, был обречен. Посему говорить о готовности к войне нельзя, не
вспомнив танки. Начнем с тяжелых, ибо тяжелый танк остальным танкам вроде
диктатора. Он среди них занимает именно то положение, которое лев занимает в
царстве зверей. И вовсе не зря во время войны тяжелые танки нарекали именами
зубастых хищников и грозных диктаторов.
Сейчас роль танков понимает каждый, но в 1941 году только в двух армиях
мира была осознана необходимость иметь тяжелые танки. Это были армии
Германии и СССР.
Приказ о начале работ над проектом первого германского тяжелого танка был
отдан 26 мая 1941 года. Проект назывался УК4501: 45 тонн, образец первый. К
22 июня немецкие конструкторы успели набросать первые эскизы. До
экспериментальных образцов в металле было еще далеко, но попытка, хотя бы на
бумаге нарисовать тяжелый танк, была предпринята.
Работы по созданию тяжелого танка в Советском Союзе начались раньше - в
1930 году. В 1933 году первый советский тяжелый танк Т-35 был пущен в серию
и поступил на вооружение войск. Это был пятибашенный гигант весом в 45 тонн,
экипаж - 11 человек, вооружение - три пушки и шесть пулеметов, броня 30 мм.
Конструкция Т-35 постоянно совершенствовалась. Например, на модели 1938 года
количество пулеметов увеличено до семи, а бронирование усилено до 50 мм.
Последняя серия Т-35 поступила в войска в 1939 году. Но танк
совершенствовался и после того, как производство было завершено: после войны
в Финляндии все Т-35 вернули на заводы и усилили броневую защиту до 80 мм.
Вес танка возрос до 50 тонн.
В 1939 году в боевых условиях прошли государственные испытания три типа
новейших советских тяжелых танков: КВ-1, СМК и Т-100. Эти танки испытывались
на "противотанковой" местности, в условиях, в которых боевое применение
танков даже теоретически невозможно. Тяжелые советские танки выдержали
экстремальные нагрузки войны в Финляндии: бездорожье, невидимые под снегом
валуны, непроходимые леса, болота, губительный огонь, необозримые минные
поля, противотанковые рвы, надолбы, стальные ежи, эскарпы и контрэскарпы,
снег по самые башни, мороз, на котором крошится сталь.
Кровавым экспериментом в Финляндии было доказано, что советские тяжелые
танки даже и в таких условиях могут воевать, причем воевать успешно.
Из трех тяжелых экспериментальных танков лучшим был признан КВ-1.19
декабря 1939 года он был принят на вооружение Красной Армии, а
промышленность получила приказ о развертывании серийного производства.
В феврале 1940 года в боевых условиях был испытан тяжелый танк КВ-2 и
тоже принят на вооружение.
КВ-1 и КВ-2 весили соответственно 47 и 52 тонны. КВ - первый в мире танк
с действительно противоснарядным бронированием: лобовая броня - 100 мм с
