Пора переходить в другой клуб.
- В другой клуб нас могут взять только при одном условии:
исчерпывающая подтвержденная документально информация, которую мы этому
клубу предоставим.
- Все правильно, Дима, все правильно.
- Плейбой подошел к столу, оперся обеими руками о столешницу,
заглянул в глаза Англичанину и сказал:
- Смирнов может помешать. Отдай мне Смирнова.
43
С горба сильно полысевшего Рождественского бульвара при желтом
осеннем солнце хорошо смотрелся обрывок старой Москвы, что был чуть внизу
и впереди. Солнечно было, но холодно. Сидя на скамейке на переломе
Рождественского, Смирнов про себя хвалил себя за то, что надел утепленную
Алькину куртку. Потому как тепло и уютно было сидеть на скамейке в
Алькиной куртке. Не хотелось смотреть на запястье, чтобы узнать, который
час, не хотелось неотрывно, как положено, наблюдать за всем, что
происходит рядом и вокруг, не хотелось думать о предстоящей встрече...
Хотелось закрыть глаза, хотелось греться на солнышке, хотелось дремать...
- А как вместо меня гебист сядет? Посидит, посидит, встанет, а вы -
мертвяк. Что тогда будем делать, Александр Иванович? - радостно заговорили
рядом. Не открывая глаз, Смирнов длительно зевнул и без особого
хвастовства догадался:
- Это ты, Леонид? Ну, здравствуй тогда. - И только после этих слов
открыл глаза.
В широченном светлом, туго перетянутом в талии плаще до пят, с
непокрытой головой Махов был как Махов: красив, элегантен, обходительно
весел.
- Здравствуйте, Александр Иванович. А все-таки зря не бережетесь.
- Да кому я нужен, - пококетничал Смирнов.
- Народу, Александр Иванович, народу. Только вот какому - не пойму:
советскому или русскому.
- Я ведь Демидова жду, Леня. Он мне свидание назначил.
- Пришел я. Вместо него.
- Значит тогда он от тебя приходил?
- Приходил он по своей инициативе. А потом мне признался.
- Считай, что я тебе поверил. С чем пришел, чего принес?
- Из достоверных источников стало известно, что партийные деньги, за
которыми вы охотитесь, безвозвратно ушли, - легко отдал важнейшую
информацию Махов. И с демонстративным любопытством заглянул ему в лицо.
- А из каких источников тебе известно, что я за ними охочусь? -
Смирнов никак не отреагировал. Великая штука - опыт.
- Не источник, Александр Иванович. Просто один человек просил в
точности воспроизвести вам эту фразу. Что я и сделал.
- Человечка мне отдашь?
- А почему не отдать? Отдам, - и закончил Махов в рифму: - Вам
известен Горский Адам?
- Режиссер-новатор, что ли? Известен. Днями я его собирался
потрепать.
- Поздно, Александр Иванович. Сегодня утром он улетел в Лондон.
Спектакль ставить.
- Господи, и все-то от меня за границу убегают!
- Это те, кто может.
- А кто не может?
- Те, я так думаю, вас достать хотят.
- Не достанут, - легкомысленно отмахнулся Смирнов и посерьезнел при
серьезном вопросе: - Ты, действительно, не знаешь чем я занимаюсь и с кем
по роду занятий сталкиваюсь лоб в лоб?
- Если честно, то догадываюсь.
- Естественно, не по официальным каналам пришли догадки эти?
- Естественно.
- Мне нужны имена двоих, Леня: стратега и организатора. Я хочу их
уничтожить, потому что они убийцы в беспределе.
- А как они вас?
- Все может быть. Схлестнулись по-настоящему.
- А они знают, что вы схлестнулись с ними по-настоящему?
- Твою иронию напрочь дезавирует фраза, которую ты передал. Они
предлагают ничью и разойтись.
- Хотите совет, Александр Иванович? Соглашайтесь на ничью и
расходитесь.
- Вчера твоих трупов по Москве сколько было?
Махов заморгал, вспоминая. Вспомнил:
- Вчера довольно спокойно было. По-серьезному если - один.
- В саду Мандельштама?
- Вы считаете, что это они?
- Не считаю, а знаю.
- Ишь ты, как чистенько. А я в полной уверенности, что это разборка
среди группировок. Парня-то опознали. Довольно известный солнцевский боец.
- А мертвяк на Кировской у почтамта разве не твой?
- Это какой же? - Махов закрыл глаза, чтобы прокрутить на экране
зрительной памяти сводный список вчерашних происшествий. Нашел: - Мужик
без документов. Смерть, наступившая от острой сердечной недостаточности.
- Хочешь, покажу, чем была сделана эта острая сердечная
недостаточность?
- Не понял, - признался Махов.
Смирнов из-за пазухи извлек сверток - комок в тряпице - и, развернув
тряпицу, двумя пальцами ухватил широкий перстень.
- Смотри, - приказал он Махову, но в руки тому перстень не дал, из
своих рук позволил глядеть. Показывая, поворачивал.
- Мини-шприц, - понял Махов. - Его же в лабораторию надо! - и вдруг
спохватился: - Где вы его взяли?
- С пальца бойца солнцевской группировки, - признался Смирнов.
- Вы что, его вели?
- Вели-то вели, да не довели. Хотели на его связи выйти. Кто знал,
что на такую работу в темную и просто за бабки лоха уговорят?
- За очень хорошие бабки этих рачков на что угодно уговорить можно.
Сделали паузу: оба-два обдумывали пути дальнейшего разговора. Наконец
старчески кряхтя, Смирнов опять полез в карман.
- Фейс этот тебе случаем незнаком? - спросил он Махова и протянул
фотку девять на двенадцать. На этот раз в руки отдал.
На крыльце почтамта стоял гражданин с поднятой рукой. На осмотр
гражданина Махову хватило пяти секунд. Он вернул фотографию.
- Нет, - честно и сожалея признался Махов.
- Жаль, - огорчился Смирнов и вернул фотку в карман. - А я надеялся.
Ты же многих из той конторы знаешь.
- Обижаете, - злобно ответил Махов. - Я на них не работал никогда.
- Жаль, - еще раз огорчился Смирнов.
- Завести меня хотите, да? - догадался Махов.
- Разозлить.
- Зачем?
- По горячке, может быть, проболтаешься о чем-нибудь для меня
любопытном.
- Думаете, просто так я вам ничего больше не скажу?
- Если честно, то не думаю. Не с одной же ты фразой ко мне пришел.
Одну фразу и Демидов бы принес.
- Вы умный, - похвалил его Махов. - И хитрый.
- А ты не знал?
- Знал, но чисто теоретически.
- Теперь же убедился на практике. Поехали, Леня.
- На главной московской свалке обнаружен труп. Обнаружен совершенно
случайно: поддатый бульдозерист по пьянке ошибочно вскрыл
законсервированную кучу, которую никогда не собирались вскрывать. Труп
опознан. Это бывший зав.отделом ЦК Шаров. Вот такие пироги. Шаров этот вам
не нужен?
- Он мне живым был нужен позарез. - Смирнов окинул взором Московские
окрестности. - Ромка как всегда, оказался прав.
- В чем оказался прав Роман Суренович Казарян?
- В том, что Шаров уже труп. Леня, Леня, Леня... О Господи, как я их
ненавижу! - сообщил Смирнов и заскрипел зубами.
- Успокойтесь, Александр Иванович!
- Как мне добраться до них, Леня?
- Это дело второе. Главное дело, чтобы они до вас не добрались.
44
В переулке, напротив кафе Маркони приткнулся служебный "Мерседес", у
которого, пристроив зады на багажник, убивали время шофер и охранник.
Значит, они его опередили. Игорь Дмитриевич во всяком случае. Перед тем
как открыть дверь Смирнов полюбовался на художественно исполненную ручку.
Потерял время, дверь распахнулась сама собой и Марконя завопил:
- Мы тебя ждем, Иваныч, а ты бессмысленно копытами на крыльце
топочешь!
Действительно, ждали. За накрытым по высшему разряду столом сидели,
не притрагиваясь к напиткам и закуси. Игорь Дмитриевич с Витольдом
Германовичем. На ходу сдирая со смирновских плеч спиридоновскую куртку,
Марконя, делая приятное сидящим за столом, так, чтобы они слышали,
рассказывал Смирнову:
- Уже честь по чести заказано, и ждут вас - не дождутся!
Быстренько поздоровались и уселись рядком, чтобы говорить ладком.
Правда, перед этим решили выпить по первой. Игорь Дмитриевич храбро разлил
водку по большим рюмкам и, подняв свою, многозначительно предложил:
- Ну-с, начнем наш прощальный ужин.
- Обед скорее, - поправил Смирнов, никак не реагируя на богатое слово
"прощальный".
- Ну обед, так обед, - снял незначительные противоречия соглашатель
Витольд Германович. И произнес необходимое: - Со свиданьицем.
За это и выпили, за свиданьице. Жевали зелень, помидоры, мягкую рыбу,
свежайшую буженину, Оливки и роскошную, с лучком и горчичным соусом,
селедочку.
Первым опомнился Игорь Дмитриевич. Промокнул роток салфеткой,
выпрямился, сделал строгое лицо - будто не ел.
- Не пора ли нам поговорить о деле? - спросил он осуждающе. Только
кого осуждал - непонятно: то ли себя, то ли собеседников, то ли эпоху, в
которую приходилось существовать.
- О деле так о деле, - покорно согласился Смирнов.
- Тем более, что по сути оно уже завершено, - сухо продолжил Игорь
Дмитриевич. - И, к нашему глубочайшему сожалению, не вами, Александр
Иванович.
- Вы мой отчет внимательно прочитали, Игорь Дмитриевич? - спросил
Смирнов.
- Очень внимательно, - ответил Игорь Дмитриевич.
- Тогда вы, наверное, неправильно меня поняли. Речь идет как раз о
продолжении дела.
- По взаимной договоренности вы должны были обнаружить людей, которые
занимались незаконным вывозом валюты за рубеж, документы, подтверждающие
это, и каналы, по которым все вместе валюта, документы, люди - ушло. Вы не
справились с этой задачей и в связи с сегодняшним состоянием дел вряд ли
справитесь в обозримом будущем. Тем более, что при нулевом коэффициенте
полезного действия вы и ваши люди обходитесь государству в весьма ощутимую
копеечку. Мы решили отказаться от ваших услуг, Александр Иванович.
- Кто это - мы? - тихо поинтересовался Смирнов.
- Вы хотите знать, кто персонально отвечает за это решение?
Пожалуйста. Я.
- Следовательно, предложение Смирнова о продолжении операции с
измененной целевой направленностью не принято? - задал вопрос Витольд
Германович. - Я хочу знать, Игорь Дмитриевич, почему это решение вынесли
без консультации со мной.
- Потому что некогда было консультироваться, - грубо ответил тот.
- Так, - сказал Смирнов и отодвинул тарелку. Повторил: - Так.
- Я пойду, - сообщил Зверев и встал.
- Я вас прошу, подождите самую малость, - попросил Смирнов и ухватил
его за рукав. Зверев сел. Смирнов отпустил рукав и взял со стола вилку,
которой в такт своим речам тыкал в скатерть. - Не могу понять, не могу
понять.
- Это совсем другое дело, Александр Иванович, - по слогам, как
слаборазвитому, объяснил Игорь Дмитриевич. - У нас была законная задача:
определить связи в преступной цепочке, задержать и изолировать людей,
составляющих эту цепочку, и, наконец, предотвратить подобное в будущем. В
какой-то степени мы справились лишь с последней задачей.
- О чем вы говорите, какие задачи! - взбесившись вдруг, заорал
Смирнов. - Вы, демократы, на каждом углу орете о правах человека, а когда
у людей отнимают главное право, право на жизнь, несете херовину о том, что
защита этого права не входила в вашу задачу! Вы одурели, вы спятили
дорвавшись до власти!
- Прекратите разговаривать со мной в подобном тоне! - Игорь
Дмитриевич тоже заорал. - Я не собираюсь перед ним отчитываться, но
позвольте заметить: подобное дело, по-моему не должно быть в компетенции
полудилетантского частного сыска, которым вы занимаетесь!
- Следовательно, этой преступной организацией занимаются более
