Скела.
- Когда все произошло?
- Сегодня утром, примерно в половине десятого. Кливлендская полиция
получила анонимный звонок, что в машине за зданием конторы лежит убитый.
Сообщение подтвердилось.
- Кто-то следил за машинами на стоянке?
- Да, кто-то следил. Двое парней, оставивших там машины, утверждают,
что в их машины тоже стреляли, но, вероятно, случайно. Кто-то лишился
сигарет, у кого-то стащили перчатки, в общем, детские забавы.
- А ты чего взбудоражился? Отсюда до Кливленда пятьсот миль. У нас
нет причин и полномочий вмешиваться в их дела.
- Да, но существует межрайонная связь!
- Координация действий? Все это часть той же дьявольской войны, и
если она идет, то главные сражения ожидаются здесь, в Нью-Йорке. - Он
замолчал, мрачно взглянул на Берка и добавил: - На это тебе, пожалуй,
нечего возразить.
- Пожалуй, так.
- Ничего существенного ты и не скажешь.
- Если нечего говорить...
- Так можно было делать раньше, но сейчас у тебя другое начальство, а
я не окружной прокурор.
- Плевать мне на прокурора!
- Он может снова выгнать тебя на улицу.
- Он не решится на это, дружище. Он просто не может себе этого
позволить. Ты жуй свой обед.
Проглотив полсэндвича, Лонг заметил:
- Папа Менес куда-то исчез.
- Ну?
- Что ты об этом думаешь?
- Думаю, он знает, что делает.
- Старик может укрыться в дюжине своих местечек, откуда его без двух
армий не выкуришь. Но он не появлялся ни в одном из них. Покинул Майами и
просто исчез.
- Навсегда?
- Нет, он жив и по-прежнему шлет указания. Если бы с ним что-то
случилось, мы бы сразу узнали.
Джил улыбнулся и доел сэндвич.
- Знаешь, очень интересно порассуждать о том, что будет твориться в
Синдикате, если кто-то пришьет Папу. По-моему, они разорвут друг друга на
клочки в схватке за трон.
- Черта с два! У них все предусмотрено заранее.
- Ты не совсем точно выразился, приятель.
- Что ты имеешь в виду?
- У них _д_о_л_ж_н_о_ быть все предусмотрено. Синдикат существует не
первый день. Уже должно подрасти новое поколение зверенышей. У них в
организации все меняется, как и везде. И правительство, и бизнес -
законные они или нет - без разницы. Если они слишком малы, то их разрушат,
а если слишком велики, то сами рухнут под своим весом.
- Не верь ты этому.
- Не верить? Взгляни, на кого они теперь похожи! Они жалки,
растерялись, потому что сами стали чьей-то мишенью и не знают, куда
стрелять в ответ. Люди, считавшие, что мощь делает их неуязвимыми, вдруг
начали умирать. Самое время для паники. Папа Менес тихо убрался из виду и
теперь отсиживается, ждет конца заварушки. Ждет, что все сделают за него
другие.
- Менес еще покажет себя. Такой тип долго в укрытии не просидит, вот
увидишь.
- Ерунда! Он не зря выкопал пещеры, в которых можно укрыться. Когда
вокруг него никого не окажется, он быстренько упакует котомку с твердой
валютой и просто исчезнет куда-нибудь за кулисы, откуда по специальным
каналам будет связан с организацией. Он будет сидеть тихо и в
безопасности, хотя и в напряжении.
- А где он может сидеть?
Джил подул на горячий кофе и хмыкнул.
- У него есть местечко в Нью-Полтце, штат Нью-Йорк. Можешь не
проверять. Я его проверил, оно пустует. Электричество не отключено,
телефон работает, горничная убирается раз в неделю, следит за пикапом в
гараже - чтобы не сели аккумуляторы, и раз в месяц, как положено, получает
за это деньги. Она никогда не видела владельца, хотя несколько раз он там
побывал. Каждый, у кого есть свободное время и терпение, может забраться
туда, когда ее нет, и, разрушив стены или перекопав сад, добыть круглую
сумму наличными.
- Как ты все это узнал?
- Наблюдая в свободное время за посетителями одного ресторана, где
подают спагетти, и эти посетители приходят туда в определенные дни, в
определенное время.
- Когда там был Папа Менес?
- Хитер ты, приятель. Один из этих посетителей в высшей степени
умелый взломщик. Остальные тоже воры, но попроще.
- Но где сейчас Папа Менес?
- Ну, его-то нельзя сейчас ни в чем обвинить. Кроме того, игра
становится интереснее, когда нужно за кем-то охотиться.
- В этой игре замешано слишком много народу, - с кривой усмешкой
заметил капитан. - Клан получает приказ и стрелки выходят на улицы.
Прошлой ночью они проникли в арсенал Национальной Гвардии в Нью-Джерси,
забрали оттуда двадцать два автомата и пятьдесят тысяч патронов. То же
самое произошло на военно-морской базе в Чарлатау, но там они взяли
гранаты. Джил, мы же сидим прямо у входа в ад!
Берк допил кофе и кивнул в знак согласия.
- Что ты теперь скажешь? - настаивал Лонг.
- Скажу, не хочешь ли ты чего-нибудь на десерт?
Ужин у Сисси не очень понравился Марку Шелби. Обычно он наслаждался
изысканными блюдами, которыми она угощала людей, давших ей возможность
открыть ресторан на Сорок Пятой стрит в Ист-Сайде. Ее кулинарные рецепты
регулярно появлялись в журналах, а местное телевидение дважды посвящало
передачи ее средиземноморской кухне.
Марк отпил импортного розового вина, стоившего двадцать пять долларов
за бутылку, но оно пошло, как вода, не доставляя радости. И все потому,
что напротив него сидел француз. Он имел власть, он ставил все точки над
"и", он был главным организатором, аналитиком, советником и полномочным
представителем.
Но главное, француз был убийцей-профессионалом.
Все остальное неважно.
Француз был убийцей-гомосексуалистом, но никто не мог этого доказать,
потому что он набрасывался на жертву, попавшую в его сети, как чудовищный
черный паук, с той лишь разницей, что, пожалуй, не высасывал из жертвы
кровь. Конечно, все это были лишь слухи, и не нашлось такого дурака, кто
бы выдвинул против него подобные обвинения, потому что у француза была
необычайная склонность к убийству людей. Причем столь же естественная для
него, как для других, например, обычные потребности. Убивать, не обращая
внимания на репутацию людей, на их положение в обществе, лишь бы это не
вредило интересам организации. Страсть к убийству была неотъемлемой чертой
его сущности.
Убить человека было для француза самым обычным делом. Ему нравилось,
когда одно убийство следовало за другим, но если это было невозможно, он
мог подождать. Так или иначе, одно неизбежно следовало за другим. Если бы
этому ничего не препятствовало, он убил бы сейчас Марка Шелби - такой
вариант был ему по душе.
Под взглядом Фрэнка Бердуна Марк Шелби чувствовал себя очень неуютно.
- Стрелявший в Холланда, кто бы он ни был, - заметил Шелби, - кое-что
знал. Но с другой стороны, об этом знали еще лишь два посторонних
человека, и оба они мертвы. Это доктор и сестра милосердия.
- Стрелявший точно знал это, - холодно улыбнулся Фрэнк.
Шелби подался вперед со злобным выражением на лице.
- Слушай, Фрэнк, не было никаких фотографий и записей. Операцию
заранее оплатили и обеспечили полную гарантию безопасности. Единственными
людьми, знавшими об этой операции, кроме доктора и медсестры, были Папа
Менес, ты, я и шесть членов правления.
- Мы знаем, что Папа Менес не мог проговориться, шесть членов
правления тоже. Остались лишь мы с тобой.
Миниатюрная штучка калибра 0.25, которую Шелби постоянно таскал с
собой, была нацелена прямо в живот Фрэнка. Пальцы Марка, стискивавшие ее
под столом, были готовы в любой момент нажать на спуск.
- Не сердись на меня, - добавил француз, все так же улыбаясь. Он
поднял стакан в знак приветствия, подержал, как бы произнося беззвучный
тост, и выпил залпом. Потом взял из ведерка со льдом бутылку и вновь
наполнил стаканы. - Неужели ты думаешь, что Папе не пришла в голову эта
мысль? - обратился он к Шелби.
Марк убрал палец с курка и взглянул на собеседника. Рука Фрэнка тоже
находилась под столом, и Марк подумал о том, что в ней.
Он понял, что вел себя глупо, и проворчал, убирая пистолет в кобуру:
- Что только с нами происходит?
Обе руки француза лежали теперь на столе, свидетельствуя, что мир
восстановлен.
- Определенно этот приятель не со стороны. Это идет изнутри
организации. Вопрос в том, как глубоко они окопались. Кому было все
известно о Вике Петрочини, Беггерте и Холланде? Ты знаешь, сколько людей
мы уже потеряли?
- Я веду учет.
- Да, и поэтому ты должен знать, насколько глубоко они окопались.
- К чему ты клонишь, Фрэнк?
- Правление обеспокоено. Им не нравится происходящее. Впервые они
признались, что их околпачивает чья-то мудрая задница, какой-то сукин сын.
Они поняли, что заварушка неизбежна, и приготовились к ней, но сейчас
совсем растерялись. Мы готовились к войне, поднялись по тревоге, но теперь
генералы не знают, что делать с солдатами.
- Ерунда.
- Обсуждается еще один вопрос.
Шелби повертел стакан и, отхлебнув из него, поставил на место.
- Какой?
- Правительство Соединенных Штатов может решиться предпринять
обходной маневр, чтобы успокоить общественность. Оно может использовать
нетронутые ранее ресурсы для того, чтобы все раскрыть и понять, что
происходит.
- Ты шутишь, Фрэнк! Кого они могут использовать? ЦРУ?
- И это считается возможным...
- С них хватит и ФБР. Сейчас они используют любой предлог, чтобы
повсюду совать свой нос, а их директор даже не вспоминает о
конституционных правах. Но у нас есть и там свои люди. В ФБР не было
принято никаких решений выслеживать нас.
Фрэнк качнул стаканом и понюхал вино. Если бы Шелби не знал его, то
мог бы подумать, что это обыкновенный завсегдатай уютных парижских бистро.
- Если это так, то тем лучше для нас, - продолжал Марк. - Пусть
попытаются поковыряться с нами. Нет, Фрэнк, это не ФБР и не ЦРУ. Если бы
это было так, я был бы доволен. По крайней мере, мы бы знали, с кем имеем
дело, и предприняли бы нужные шаги. Но то, что происходит - просто
сумасшествие. Никто из них пока и носа не показал.
Бердун кивнул, частично соглашаясь со сказанным.
- Покажутся, должны показаться. Они не смогут пройти через все
преграды, чтобы, в конце концов, не обнаружить себя. Никто ничего просто
так не делает, а тут такая рискованная игра... Это-то ясно.
- Не знаю, - уклонился Шелби от оценки сказанного Фрэнком.
- Что самое главное в мире? - спросил француз.
Он сложил руки на столе и уставился на Марка голубыми, напоминающими
электрические искры, глазами.
Шелби подмывало возразить, но зная, что хочет услышать француз, он
ответил:
- Деньги.
Недостаток губы француза был теперь ясно виден. Он унаследовал это от
матери и, хотя сделал потом пластическую операцию, она не могла полностью
скрыть дефекта. Он походил на нарыв, готовый прорваться.
- Кто-то хочет забрать наши денежки!
Марку Шелби вовсе не хотелось ломать из-за этого копья.
- Логично. Нет ничего выше денег.
На мгновение ему показалось, что француз хочет что-то добавить. После
небольшой паузы Фрэнк неожиданно спросил:
- Что слышно о Берке?
- Я слышал, что он вернулся.
- Ты знаешь, что он работает в конторе окружного прокурора?
- Слышал и это.
- Ну и что?
- Ты же читал приказ Папы оставить копов в покое. Какое он может
иметь к этому отношение? В городе двадцать пять тысяч полицейских, а он
один из них.
- Он специалист.
- Оставь его.
- Он следит за тобой, Марк.
Губы Шелби расплылись в улыбке, он рассмеялся.
