тем вероятнее предательство. Но если я один приму на себя ответственность,
то вам легче будет сохранить все в тайне. Особенно, если Содействие начнет
расследование.
"И кому же ты предназначил быть убийцей? - подумал Мартел. - Ведь он
среди нас и скоро узнает об этом. И будет знать всегда. Если ты только не
заставишь его замолчать навеки".
Вомакт принял позу, приглашающую голосовать. И снова в знак протеста
мигнул фонарик Чанга.
Мартел представил себе, как улыбается Вомакт: жестокой радостной
улыбкой на мертвом лице, улыбкой существа, уверенного в своей правоте и
знающего, что его правота основана на силе. Мартел попытался еще один -
последний - раз освободиться. Но крепкие руки держали его. И он знал, что
его отпустят, когда этого пожелают их владельцы. Без этой цепкости сканнер
не мог бы быть сканнером. И тогда Мартел закричал:
- Почтенные сканнеры! Это же хладнокровное убийство!
Никто не услышал его. Он был обращен, а значит, одинок. И все же он
закричал снова:
- Этим вы угрожаете безопасности Братства!
Никакой реакции. Эхо его голоса прокатилось из одного конца комнаты в
другой. Никто не обернулся. Ни один сканнер не встретился с ним взглядом.
Мартел знал, что скоро они забудут о нем. Он видел, что никто не
хочет с ним разговаривать. Он видел также, что в глубине души они жалеют
его и посмеиваются: ведь он сейчас выглядит смешно, нелепо, как человек.
Но только он один мог понять сейчас весь ужас создавшегося положения.
Только он - обращенный сканнер - мог понять, какую бурю протеста среди
людей вызовет это преднамеренное убийство. Он знал, что Братство
подвергает себя смертельной опасности: ведь с древнейших времен убивать
имело право только государство в соответствии со своими законами. Даже
древние народы в эпоху Войн, еще до того, как люди вышли в космос, знали
это. Государства исчезли, наступила эра Содействия, и теперь именно оно
взяло на себя функции государственной машины и никому не прощало
вмешательства в дела человечества. Сканнер мог убивать в космосе - это
было его право, и Содействие в такие дела не вмешивалось. Оно мудро
оставило космос сканнерам, а те, в свою очередь, не смели вмешиваться в
дела Земли. А теперь Братство хочет нарушить этот закон - как группа
бандитов, глупых и безрассудных, ничем не лучше племен непрощенных.
Мартел понимал все это потому, что был обращен. Будь он сейчас в
шкуре хабермена, он думал бы только о сохранении сканнерства.
Вомакт в последний раз взошел на трибуну и объявил:
- Собрание приняло решение, и его воля должна быть исполнена.
После этого он принял позу: "Я старший. Требую подчинения и
спокойствия".
В это же мгновение Мартел почувствовал, что пальцы рук, державших
его, разжались, и начал лихорадочно думать, что же ему предпринять. В
обращении он будет еще как минимум один день. Он мог бы действовать и в
обличье хабермена, но ужасно неудобно разговаривать при помощи блокнота.
Мартел поискал глазами Чанга. Его друг стоял в укромном уголке, терпеливый
и неподвижный. Мартел медленно двинулся к нему так, чтобы не привлекать к
себе внимания. Он посмотрел Чангу в лицо и зашевелил губами:
- Что будем делать? Ты ведь тоже не хочешь, чтобы они убили Адама
Стоуна. Ты понимаешь, что для нас значит его открытие. Не будет сканнеров
и хаберменов. Не будет агонии космоса. Если бы все они были обращены, как
я, они приняли бы другое решение. И мы должны остановить их. Но как это
сделать? А Парижански? Что думает он?
- На какой из твоих вопросов я должен прежде всего ответить?
Мартел рассмеялся. (Смеяться для него было истинным удовольствием.)
- Ты поможешь мне?
- Нет, нет и еще раз нет.
- Не поможешь?
- Нет.
- Но почему?
- Я сканнер. А сканнеры уже сказали свое слово, и я должен
подчиниться. На моем месте ты бы сделал то же самое.
- Дело не в том, что я сейчас обращен. Разве ты не видишь: то, что
они собираются сделать - глупость, безрассудство и бездушие? Это, наконец,
убийство.
- А что такое убийство? Разве ты не убивал? Ты не человек. Ты
сканнер. Ты не будешь жалеть о том, что совершишь.
- Но почему же ты тогда голосовал против Вомакта? Наверное, ты
понимал, что для нас значит Адам Стоун. Да, сканнеры будут жить напрасно.
И слава Богу! Разве это не ясно?
- Нет.
- Но ты разговариваешь со мной, Чанг. Ведь ты мой друг?
- Я разговариваю с тобой. И я твой друг. Почему бы и нет?
- И ты ничего не собираешься делать?
- Ничего, Мартел, ничего.
- Ты мне не поможешь?
- Нет.
- Даже если речь идет о жизни Адама Стоуна?
- Нет.
- Тогда я обращусь за помощью к Парижански. Он скорее поймет меня.
- Это ничего не даст.
- Почему? В нем больше человеческого, чем в тебе.
- Он получил задание. Это его Вомакт назначил убить Адама Стоуна.
У Мартела перехватило дыхание. Он прервался на полуслове и принял
позу: "Благодарю тебя, брат, и ухожу".
Обведя глазами присутствующих, Мартел остановил взгляд на Вомакте.
Ему пришлось принять позу почтительного прощания. Вомакт увидел это, и его
жесткие губы скривились в улыбке:
- ...Береги себя...
Не дожидаясь увидеть что-нибудь еще на губах Вомакта, Мартел отступил
к окну и вылетел. Очутившись вне поля зрения сканнеров, Мартел развил
максимальную скорость. Он тщательно сканнировал себя во время полета. В
лицо ему бил холодный ветер.
Адам Стоун должен быть в Главном Космопорту. Он должен быть там. Он,
наверное, удивится. Его наверняка поразит появление первого ренегата в
среде сканнеров. Мартел вдруг почувствовал свою значительность:
Мартел-Предавший-Сканнеров! Нет, звучит пренеприятно. А если
Мартел-Спасший-Человечество? Разве такая цель не оправдывает средства?
Если он победит, то по-настоящему обретет Люси. А если проиграет, то
терять ему нечего. Конец один: перегрузка и смерть. Но что это значит по
сравнению с жизнью человечества, жизнью Люси?
Мартел думал о том, что сегодня вечером у Адама Стоуна будут два
посетителя. Два сканнера. Два друга. Мартелу очень хотелось, чтобы
Парижански остался его другом. И от того, кто придет первым, зависело
будущее человечества.
Множеством огней засверкал в тумане Главный Космопорт. Мартел увидел
фосфоресцирующие очертания башен города, ставших непреодолимым барьером
для диких, будь то звери, машины или непрощенные. И тогда он обратился к
Богу: "Прошу тебя, помоги мне сойти за человека".
Мартел тщательно застегнул пиджак, прикрыв грудь с вмонтированным
контрольным блоком. Он посмотрелся в сканнерское зеркало, чтобы увидеть
свое лицо со стороны и придать ему больше жизни. По лицу должен струиться
пот - так он будет больше похож на человека, только что вернувшегося из
длительного полета. Оправив одежду и спрятав свой блокнот, Мартел подумал:
а куда же девать сканнерский палец? Если кто-то увидит его ноготь, то
сразу поймет, кто он. К нему отнесутся с почтением, но его сразу опознают.
Потом его наверняка остановят люди, которыми Содействие окружило Адама
Стоуна. А если сломать свой ноготь? Но разве можно сделать это?! Ни один
сканнер за всю историю Братства не сделал этого добровольно! Это будет
отказом от сканнерства. А такого не случалось никогда. Единственный выход
потом - это открытый космос. Мартел поднес палец ко рту и откусил свой
ноготь. Палец без ногтя представлял собой странное зрелище. Мартел
вздохнул.
Направившись к воротам города, Мартел спрятал руку и придал своим
мышцам силу вчетверо больше нормальной. Он начал сканнировать себя, но
вспомнил, что все индикаторы замаскированы. "Нужно действовать
решительно", - подумал он.
Дежурный остановил его, направив в грудь контроллер.
- Вы - человек? - произнес невидимый голос.
Мартел подумал, что будь он сейчас хаберменом, сила его поля
мгновенно отразилась бы на экране.
- Я - человек.
Мартел знал, что с тембром голоса у него сейчас все в порядке. Он
надеялся, что его не примут за кого-то из диких, которые постоянно
маскируются, чтобы проникнуть в города и порты человечества.
- Имя, номер, звание, цель, деятельность, время отбытия.
- Мартел, - он с трудом вспомнил свой старый номер (не сканнерский -
тридцать четвертый). - Четыре тысячи двести тридцать четыре. Родился в
семьсот восемьдесят втором году Космической эры. Звание - капитан. - Он не
лгал. Это было его реально существовавшее звание до того, как он стал
сканнером. - Цель исключительно личная, ни в коем случае не угрожающая
законам города. Отбыл из Внешнего Космопорта в две тысячи девятнадцатом
часу.
Теперь все зависело от того, поверят ему или будут проверять через
Внешний Космопорт.
Спокойный, однотонный голос произнес:
- Сколько времени вы хотите пробыть в городе?
Мартел ответил стандартной фразой:
- Сколько позволит ваше почтенное терпение.
Мартел стоял на холодном вечернем ветру и ждал.
Неожиданно тот же монотонный голос произнес:
- Капитан Мартел, номер четыре тысячи двести тридцать четыре тире
семьсот восемьдесят два, входите в город. Добро пожаловать. Нужны ли вам
еда, одежда, деньги, общение?
В голосе не было того гостеприимства, только деловитость. Да, в
обличье сканнера его принимали бы иначе. Пришли бы младшие офицеры,
направили бы ему в лицо свои фонарики и начали бы ожесточенно шевелить
губами или кричать в его глухие сканнерские уши. Значит, вот так принимают
капитана: сдержанно но довольно спокойно. Неплохо. Он ответил:
- Мне ничего не надо. Но у меня одна просьба, и я прошу город
отнестись к ней благосклонно. Здесь находится мой друг - Адам Стоун. Мне
нужно срочно поговорить с ним по личному делу.
- У вас назначено свидание с Адамом Стоуном?
- Нет.
- Город разыщет его. Какой у него номер?
- Я забыл.
- Вы забыли? Разве Адам Стоун не высокопоставленное лицо в
Содействии? Вы действительно его друг?
- Да, - Мартел намеренно заговорил раздраженно. - Дежурный, если вы
во мне сомневаетесь, позовите старшего.
- Я не сомневаюсь. Но почему вы не знаете номера своего друга? Ведь я
должен его зарегистрировать.
- Мы дружили в детстве. Он пересек... - Мартел хотел сказать
"открытый космос", но вспомнил, что этот термин в ходу у сканнеров, а не у
людей. - Он перебрался из этой колонии в другую, а теперь вернулся. Я
хорошо знал его когда-то сейчас разыскиваю. Да поможет нам Содействие!
- Мы верим вам. Адам Стоун будет найден.
Рискуя (на экране мог появиться сигнал тревоги, идентифицирующий
нечеловека), Мартел просунул руку под пиджак и включил свой сканнерский
спикер. Он попытался писать в блокноте своим затупленным пальцем, но
тщетно. Его уже начала охватывать паника, когда он обнаружил у себя
расческу, один из зубцов которой вполне мог исполнить роль ногтя. Мартел
написал: "Сканнер Мартел вызывает сканнера Парижански". Ответ пришел
незамедлительно: "Сканнер Парижански занят".
Мартел выключил спикер. Он уже знал, что Парижански где-то недалеко.
Неужели он уже в городе? Неужели он проник тайно? Нет, его бы засекли,
поднялась бы тревога, и пришлось бы обращаться за помощью в высокие
инстанции. Вероятней его будут подстраховывать другие сканнеры,
притворяясь, что явились в город поглазеть на хорошеньких женщин из
Галереи Наслаждения или посмотреть новые фильмы. Парижански где-то рядом.
Но вряд ли он проник тайно. Центральная сообщила, что он занят. Значит,
