твою руку, не могу увидеть твои восторженные глаза, почувствовать
твой поцелуй. Как все это может происходить без тебя? Кто
вывернул все наизнанку? Зачем? Какая адская сила отняла нас друг
от друга?!
- Птенец, но ведь это все только слова. Мне кажется, нам
пора перестать ахать и охать над нашими чувствами, как два
подростка в подъезде и реально взглянуть на вещи. Мы хотим быть
вместе, но этого мало, нужно терпение и стойкость, чтобы
преодолеть все, что нам еще предстоит впереди. Давай отныне
говорить серьезно, если мы действительно хотим строить нашу жизнь
вместе.
- Ты хочешь серьезного разговора? Хорошо, тогда слушай.
Сейчас я твердо знаю то, что должна сама строить свою жизнь,
никто мне помогать в этом не будет. И я хочу добиться в ней
счастья, то, что многие ищут и не всегда находят.
Я понимаю, что уже испытала что-то похожее на это, но
счастье исчезло вместе с тобой из моих рук. От бессильной злобы
на глаза наворачиваются слезы, которые я пытаюсь от всех скрыть,
но сделать ничего нельзя.
Я уже давно могла бы выйти замуж, и не один раз, но все
время какая-то сила останавливала меня, и я покорялась ей. Но как
мне быть сейчас? Ты должен что-то решить. Ведь время идет, а мы
находимся все в том же положении, а оно не может длиться вечно.
Мне начинает казаться, что мы уже никогда не будем вместе.
Придумай же что-нибудь, иначе нам придется...
- Что?
- ...придется расстаться!
- Никогда, слышишь, никогда больше не произноси этих слов! Я
сейчас тоже говорю абсолютно серьезно. Во-первых, без меня ты
точно пропадешь.
- Это почему?
- Потому что я умный.
- Люблю, когда мужчина не боится признаться в том, что он
умный.
- Во-вторых, и не думай о том, что ты можешь выйти за
кого-нибудь там замуж. Из этого просто ничего не выйдет, и ты это
прекрасно знаешь. Кроме меня, ты не будешь счастлива ни с кем. И
главное, не дай тебе Бог забеременеть от кого-нибудь другого! Ты
слышишь?!
- Да, моя Зверюга. Я чувствую это, но почему это так, понять
не могу.
- Вспомни тот номер в отеле у Средиземного моря, когда после
непередаваемого занятия любовью, твой крик оргазма перешел в
истерику, от невозможности быть всегда вместе. Тогда я лежал,
чувствуя на губах вкус твоих пряных слез, и глупо улыбался от
неожиданности - со мной никогда еще подобного не было. И здесь я
вдруг осознал, что то, что сейчас происходит с нами, очень
серьезно и на всю жизнь. Мы были с тобой одни во всем космосе.
Мужчина и женщина. Это было мгновение, которое случается только
раз в жизни. Я понял, что бы отныне ни случилось с нами, где бы мы
ни находились, мы связаны до конца дней нашей общей судьбой,
этими солено-сладкими слезами и всем, что мы пережили вместе.
- Да. Наверное, ты прав - пусть все идет, как есть. Только
кто всем этим управляет, мне не понятно. Я схожу без тебя с ума и
боюсь наделать неисправимых ошибок. Я знаю свой характер, мне
трудно принять серьезное решение, но если я что-то решила, то уже
никто не в силах меня остановить.
- Вообрази, что будет если сложить твое упрямство и мою
голову? Вместе мы перевернем мир!
- Ты не представляешь, как я хочу быть рядом с тобой,
чувствовать тебя, помогать тебе во всех твоих делах. Я сделаю все
возможное, чтобы ты нашел во мне то, что ты хочешь. Я никогда не
была готова на все ни для одного мужчины - скорее всегда было
наоборот. Наверное, мы созданы друг для друга, и не поняв этого
сразу, теперь расплачиваемся за свои ошибки.
А теперь, мой любимый зверь, обними меня сильно-сильно,
чтобы я чувствовала тебя всего, и особенно твое скачущее сердце.
А теперь целуй меня без остановки, чтобы я потеряла сознание и
взлетела на небеса, чувствуя над ухом твой сдавленный стон...
Не хочу больше тратить твои деньги. Скажи мне на прощание
что-нибудь приятное.
- Что же тебе, Птенец, сказать? Ах вот, слушай. Я все время
вспоминаю то исполненное непередаваемым обоянием сопротивление,
когда я, наклоняясь над твоим обнаженным телом, впервые попытался
разжать твои сведенные стыдливостью колени. Мне тогда показалось,
что я раскрываю двери в вечное блаженство. Этого нельзя повторить
снова, но это уникальное ощущение я переживаю снова и снова
каждый раз, когда я думаю о тебе. И только теперь я понял, что от
нас ничего не остается, кроме наших чувств, переплетающихся в
недоступном материи пространстве. Цепляясь друг за друга словно
корни деревьев, наши чувства скрепляют собою время и
пространство, в которых живет наше сознание. И следовательно, мое
сознание и моя личность, ничто без тебя, мой Птенец.
Ладно, давай прощаться, но сначала и ты скажи мне что-нибудь
хорошее.
- Что?
- Ну, например, что ты любишь меня.
- Ну ты же и так знаешь.
- Нет, ты скажи.
- Что?
- Что любишь меня.
- ...Люблю.
- Еще.
- Я люблю тебя.
- И я тебя, Птенец, безумно люблю. Что с тобой? Ты плачешь?
- Нет. Все! Пока! Мы и так наговорили на целое состояние.
- Пусть. Это не имеет значения.
- Я целую тебя...
- И я тебя...
Последние слова они произносили почти шепотом. Потом цепь
бесконечного растворения друг в друге размыкалась. Полностью
подавленное слухом зрение возвращалось, наступало расслабление, и
Зверюга снова начинал видеть предметы вокруг. Все было слегка
расплывчато и не четко. И этому было простое объяснение -
чувствам людей, как и корням деревьев, тоже нужна влага. И только
это не дает им умереть.
Андрей Смирягин
ПТЕНЕЦ И ЗВЕРЮГА
рассказ
Перелет через атлантический океан с одного континента на
другой завершился успешно, если не считать легкого головокружения от
быстрого переворачивания кверх ногами.
Таможенный контроль рейса прошел под ржание аэропорта,
вызванного инцидентом с группой российских ученых, едущих то ли
на конференцию по космосу, то ли на симпозиум по белковым
соединениям. Сразу после взлета они достали бутылочку
"Столичной", а к посадке облегчили борт на все спиртное, что он
нес.
Меньше всего можно было ожидать, что лохматый пес-наркоман
усядется рядом с их безобразно распухшими портфелями, и на все
уговоры кинолога из службы борьбы с наркотиками следовать дальше,
будет твердо мотать барбосьей мордой из стороны в сторону.
На предложение открыть портфели, ученые с совершенно
никакими глазами к радости лохматого пса стали доставать огромные
мотки припасенной колбасы. Ни грамма других наркотиков обнаружить
так и не удалось.
Молодой человек под условным именем Зверюга вышел из здания
аэропорта. Перед ним расстилалась захватывающая картина. Посреди
планеты раскинуло свои ветви огромное дерево. Вместо листьев
дерево было обсыпано золотыми монетами, сверкающими маленькими
солнечными вспышками и позванивающими от легкого ветерка, дующего
с двух океанов, завораживающим переливом. Под деревом жили люди,
а на дереве в неимоверном количестве обитали белки. Они
беззаботно прыгали с ветки на ветку, срывая золотые монетки, на
месте которых тут же вырастали другие, в еще большем изобилии.
Где-то в ветвях этого волшебного дерева сейчас прятался и
худенький птенец, носимый третий год подряд по всему миру. Это
была девушка с удивительной судьбой. Начать с того, что у нее
было сразу три отца: зачавший ее, ненавидимый отчим и тот, кого
она хотела бы считать своим отцом. Ее звали Птенец.
Зверюга приехал, чтобы разыскать его. Как это сделать, он
совершенно не представлял. Выяснилось, что со старой квартиры она
съехала, и автоответчик ее голосом, который каждый раз вызывал у
него безумное волнение, повторял снова и снова, что "к сожалению
сейчас к телефону никто подойти не может", и просил оставить
сообщение. Он оставлял по десять сообщений в день о том, где его
можно найти. Клялся ей в любви и умолял откликнуться. Сообщения
регулярно снимались, но никто не откликался.
Наконец, совсем отчаявшись, он стал, надеясь на чудо,
бродить по незнакомому городу, обходя квартал за кварталом.
Положив в нагрудный карман двадцатидолларовую банкноту на случай
ограбления, он делал вояжи даже в неухоженные негритянские
кварталы. За каждым новым поворотом, в каждой проезжающей машине
он искал ее взглядом, но все было тщетно.
Однажды поздним вечер Зверюга забрел в ночной стриптиз-бар,
где, как ему сказали, выступали и русские девушки. Чем черт не
шутит. В полутемном зале по огромному зеркальному столу, вокруг
которого расположилось с полусотни мужиков самых разнообразных
возрастов и наружностей, ходили три обнаженные девушки в
туфельках на высоком каблуке. На этот же стол не менее
соблазнительные девицы, но в одетом виде, подавали разнообразные
напитки.
Зверюга, заказал себе пива, подсел к столу-подиуму и стал
рассматривать девушек. В этот момент зазвучала его любимая песня
"Тебе лучше остановиться" Сам Браун, и ведущий объявил трех новых
девушек: Татьяну, Ксению и Розу. Это становилось интересным.
Каждая из девушек выбирала по очереди себе одного клиента,
садилась перед ним и в двадцати сантиметрах от его носа
демонстрировала свои лучшие места, поглаживая и возбуждая себя
пальцами.
Зверюга сразу определил двух русских девушек. Последнюю,
Розу, он про себя почему-то назвал "аргентинкой", очевидно, за ее
черные волосы и испанскую наружность.
Наконец, очередь дошла и до него. Белокурая девушка с сильно
напудренным телом и черной подвязкой на бедре, где уже было
напихано с полсотни долларов, встала перед ним задом и согнувшись
ровно пополам, смотрела на него между ног, к чему-то его
приглашая. Достав пять долларов, он начал их запихивать дрожащими
от неожиданного смущения руками ей за подвязку. Девушка
улыбнулась, и повернувшись к нему лицом, встала на колени, а
затем почти касаясь его, начала изгибаться назад.
Непонятно, как это получилось, но внезапно он сократил
незначительное расстояние и быстро поцеловал девушку в
демонстрируемое место. Девушка от неожиданности даже села. Потом
в растерянности забормотала на ломаном английском, что ее ждут
другие клиенты, и заспешила на противоположную сторону стола.
Тут же к Зверюге подбежал охранник-вышибала со смазливым
лицом сутенера и закричал:
- Сэр, вы не можете касаться наших девочек! Это, сэр, не
входит в стоимость входа в наше заведение, это стоит гораздо
дороже.
Зверюга спокойно возразил:
- Сэр, ну скажите, разве возможно удержаться, когда в трех
сантиметрах от твоих губ проводят таким красивым цветком.
Жалко эта дубина по-русски не говорит, а то бы он его понял.
Услышав незнакомую речь, охранник поинтересовался откуда он
приехал. Воспользовавшись случаем, Зверюга спросил в свою
очередь, но уже по-английски, много ли здесь русских девушек и нет
ли среди них той, которую он разыскивает. Охранник не понял либо
сделал вид, что не понимает, и напомнив еще раз правила заведения,
удалился.
Зверюга уже было собрался уходить, но неожиданно обнаружил
на столе перед собой "аргентинку", которая лежала перед ним
задрав ноги, как в гинекологическом кабинете.
Сдуру перед тем, как посетить стриптиз-бар, он с голода и
недостатка времени, зашел в закусочную и съел двойной гамбургер.
А это такой, кто знает, проложенный зеленью кусок разрезанной
