- Так Вы гарман! - Глаза мальчика заблестели. - О-о, я всю жизнь
мечтал попасть в Страну Вечерней Прохлады, мой добрый... эрат Лоэр!
- Вот и отлично! А как же зовут тебя?
- Квин, добрый эрат.
- Квин? Ты что-то врешь, дружок. Квин - город на юге Гарманы.
- Но меня правда зовут так!
- Не будем спорить. А вот поесть нам, кажется, не помешало бы. И не
говори, что недавно был в гостях у знатной тетки или во дворце
какого-нибудь здешнего принципала!
Из притороченной к седлу сумки Лоэр достал сосуд с апельсиновым
соком, лепешки из пшеничной муки, яичные желтки и фрукты, купленные на
постоялом дворе в Арчи.
- Ешь как следует, Квин, - сказал Лоэр. - И давай продолжим нашу
беседу... Ты эруст?
Мальчик чуть приподнял острые плечи.
- Не знаю, эрат. Сколько помню себя, все время жил здесь, в Эрусте.
Но мама как-то говорила, мой отец родом из-за моря. Возможно он был
гарманом.
- Конечно, гарманом! И жил он не иначе, как в Квине, поскольку дал
тебе имя этого города!
- Мне хотелось бы верить в это, добрый эрат.
- Насколько я понимаю, дружок, вы с матерью жили бедно. Где же ты
научился искусству краснословия?
- Я долго прислуживал в доме одного пронома и учился в школе вместе с
его сыном. Но... в прошлом году всю их семью куда-то забрали гнофоры, а я
убежал. И с тех пор... вот так, эрат.
- Н-да. Хлебнул ты, видно горя, малыш. - Лоэр положил руку на плечо
мальчика. - Ну, ничего. Если согласишься быть моим младшим братом и делить
со мной опасности дороги, никто больше не посмеет обидеть тебя!
По щеке мальчика скатилась слеза, он опустил голову.
- А Вы не обманываете? Вы правда возьмете меня на Гарману?
- Ну конечно же, если ты пожелаешь!
Мальчик размазывал по грязным щекам слезы и бормотал, что будет рабом
Лоэра, будет исполнять любое его желание, станет на пути стрелы, летящей в
сторону доброго эрата, вцепится в руку, поднявшую на него меч. Лоэр
смущенно засмеялся; ему не нужен раб и защитник, ему нужен младший брат, о
котором он стал бы заботиться и любить его. На дороге показался пожилой
гарманский гнофор в длинном белом балахоне. На груди его золотом горело
изображение солнца.
- Мир вам, дети мои! - приблизившись, произнес он глуховатым голосом.
- Далеко ли до Рибо?
Лоэр ответил. Пригласил служителя неба разделить скромную трапезу.
Тот не отказался, хотя ел без особого удовольствия. Зато полюбопытствовал,
не трудна ли дорога, далек ли путь и что за отрока видит он рядом с
храбрым эратом? Затем он велел Квину отойти в сторонку и скупо улыбнулся
Лоэру:
- Весьма похвально устремление помочь в беде ближнему. Весьма...
Однако я хоте предостеречь Вас от необдуманных решений. Знаете ли Вы, что
ждет Вас по возвращении на Гарману?
Лоэр знал. Нынешний примэрат Мас Хурт сделает все для того, чтобы
избавиться от него. Да и служители неба тоже.
- Хотите добрый совет, Лоэр? - тихо спросил гнофор и, не дожидаясь
согласия, ту же продолжил: - Великий суперат Беф Орант все еще надеется
иметь в своем войске отважного Рита Лоэра. Это большая честь, эрат!
Подумайте сами, что ждет Вас, если Вы не будите находиться под защитой
служителей неба? И потом, носить красный плащ с белой каймой - плащ
тысячника - и служить суперату куда почетнее, чем оставаться простым
легионером примэрата.
- Оставим этот разговор: я никогда не стану служить Вам.
- Будите, Лоэр. Вам все равно некуда деваться. Или служить нам или
принять смерть от руки Маса Хурта.
Лоэр поднял голову. Высоко в небе быстро неслась летающая лодка с
ярким красным корпусом.
- Это он, - приглушенно сообщил гнофор, - великий суперат Беф Орант!
- Откуда Вы знаете меня, святой отец? - спросил Лоэр, продолжая
следить за полетом лодки.
- Кому же неведомо имя сына мудрого Линара Эрганта? Люди о Вас
узнали, эрат, еще с битвы в Эритейском море. А теперь, считаясь погибшим
по вине примэрата Маса Хурта, в глазах народа Вы превратились в героя и
великомученика.
Гнофор вздохнул.
- Что ж, прощайте, храбрый эрат. А над нашим предложением все же
подумайте - иного выхода у Вас нет. И не может быть.
Лоэр не ответил. Он все еще смотрел на улетающую лодку - она уже
превратилась в точку и через минуту должна была скрыться за лесом.
4. ВСТРЕЧИ В ПУТИ
Дорога пролегла между невысокими холмами. Они сплошь поросли
пожелтевшей травой, из которой непрерывно, то чуть затихая, то вновь
усиливаясь, доносился шелестящий стрекот кузнечиков, тоскливое
попискивание каких-то зверюшек. Земля потрескалась, дышала жаром, и небо
было безоблачное и белесо-синие.
Лоэр уже не один час вышагивал рядом с Церотом, погруженный в мысли.
Квин сидел верхом, дремал под глухой монотонный стук копыт и часто
вздрагивал всем телом, пугая коня. Однажды он предложил Лоэру немного
отдохнуть в седле. Тот отказался.
- Вы, как Синий Пустынник, такой же сильный и выносливый, - сказал
Квин позевывая.
Лоэр удивленно взглянул на него:
- Ты слышал о Синем Пустыннике?
- Немного, добрый эрат. Здесь ходят слухи, будто у Вас на родине
объявился потомок создателя Ремольта. Люди его вроде бы любят. А кто он
такой, толком никто не знает. Он не уловим, коварен и мстителен. Говорят,
он долгие годы скитался по миру, а после его смерти не попал в страну
мрака и вынужден теперь пожирать живых, пить их горячую кровь и наводить
на всех ужас. Скорее всего он дух, эрат, потому что его не раз
одновременно видели в разных концах страны.
- Любопытно... Ты о Гармане осведомлен лучше меня, малыш.
- Что Вы, я совсем ничего не знаю о Стране. Я даже не знаю, почему у
Вас мужчин называют эратами, а женщин - эринами. Эрусте и Ригии прошу:
господин - и все.
- Эти слова, как приветливое и гордое обращение, появились после
объединения племен острова, когда все стали равными. Ведь "эрат" означает
"представитель новой жизни, новой эры". "Ина" - женщина, "сина" - юная,
молодая. Тоже все просто, как видишь.
- Но ведь сейчас...
- Мы не знаем, что сейчас. - Лоэр нахмурился. - В этом еще предстоит
разобраться. Увидим.
Вдоль дороги протянулись широкие поля, на которых работали
полуобнаженные рабы, ветхие крестьянские хижины, богатые усадьбы
землевладельцев, криво поставленные каменные столбы, разделявшие поля одно
от другого. И вдруг - одинокая заброшенная могила на невысоком холме. Лоэр
снял шляпу и направился к косогору. Квин безучастно смотрел, как гарман
неторопливо, чуть согнувшись, взбирался к могиле, постоял немного,
сосредоточенно всматриваясь во что-то, вдруг опустился на колени и склонил
голову. Мальчик спрыгнул с коня. Отведя его с дороги, поднялся на холм и с
удивлением прочитал высеченные на камне слова:
АРИС ЮРКОН
Неблагодарные! Я верю в ваше прозрение!
Лоэр задумчиво гладил рукой шершавую плиту там, где были буквы, затем
плащом осторожно оттер пыль и пошел собирать луговые цветы. Он положил их
на камень, который сразу преобразился от обилия красных и белых лепестков.
- Это был достойнейший примэрат, - тихо сказал Лоэр. - Он умер от
тоски по родине, которую беззаветно любил и которую ему уже никогда не
суждено было увидеть...
Внезапно Лоэр услышал глухой гул и замолчал, глядя на дорогу. Там шла
большая колонна людей под конвоем светоносцев. Доносились глухие окрики
стражников, плач детей и стоны женщин. Несчастные были измучены долгой
дорогой, изнурены безжалостной жарой. Лоэр сразу понял, что это изгнанники
Страны, насильно вывезенные в чужие края, и у него сжалось сердце...
- Чья это могила? - спросил один из светоносцев, проходя мимо.
Лоэр громко, чтобы слышали все, сказал:
- Здесь похоронен Арис Юркон! - пронеслось по нестройным рядам.
Колонна на какое-то мгновение замерла. Внезапно общий вопль от чаяния
и скорби вырвался из сбившейся в кучу толпы, люди бросились к могиле и
упали на колени. Мужчины в разорванных рубахах глухо бормотали что-то,
женщины тоскливо выли, протягивая на руках младенцев; те, почувствовав
общее смятение, скулили, прижимаясь к матерям.
- Прости нас неразумных, Юркон! - кричали люди; размазывая пот и
слезы на запыленных щеках.
- Вернись из страны мрака, Юркон!
- Посмотри, что с нами сделали!
- Помоги нам!
- А ну, на дорогу, предатели! - кричали светоносцы, размахивая
копьями. - Назад! На дорогу!
Один из них занес копью над молодым изгнанником, но Лоэр в два прыжка
оказался рядом и встал между ними.
- Они же безоружные! - ели сдерживая себя, сказал он.
Его окружили стражники. Вперед вышел младший командир в красном плаще
с черной каймой и внимательно оглядел Лоэра о головы до изодранных
сандалий.
- Кто такой?
- Гарман. И мне стыдно за соплеменников, которые поднимают оружие на
беззащитных!
- Я Вас вместе с этими бродягами отправлю за церотскую границу!..
Впрочем, позвольте... Да, да, конечно, Рит Лоэр! - Начальник стражи стал в
замешательстве отряхивать плащ. - Значит, живы... Рад. Однако для Гарманы
Вы умерли.
- Но Гармана не умерла для меня!
Начальник почему-то по-прежнему чувствовал себя неуютно.
- Я с трудом узнал Вас, эрат: Вы сильно возмужали... - Он сорвал
пожелтевший стебель и стал покусывать его ровными белыми зубами. -
Откровенно говоря, я бы на вашем месте не возвращался на Гарману, по
крайней мере сейчас. То, что я советую, вовсе не говорит о моем к вам
расположении - для этого мы слишком мало знаем друг друга. Просто мне не
по душе многое из того, что творится в Стране.
- Кто эти люди? - нетерпеливо перебил Лоэр.
- Изменники. По приказу суперата Оранта мы сопровождаем их на
церотскую границу.
- Женщины тоже изменники? И дети тоже?
- Ну... это...
- Послушайте, эрат. Я хорошо узнал церотов за пять лет и представляю,
что ждет этих несчастных там! Всем святым заклинаю Вас изменить путь и
переправить их на ригийскую границу!
- Такая доброта мне будет стоить головы.
- Но Ваша совесть, эрат!
- Моя совесть... - Начальник стражи отвернулся и с минуту стоял с
опущенной головой, желваки на его скулах вздулись. Потом он дал команду к
построению. Уходя оглянулся. Добрая улыбка осветила его суровое лицо, он
слегка кивнул и пошел в начало колоны. С тяжелым чувством смотрел гарман
вслед удалявшимся изгнанникам, которые еще пять лет назад уготовили себя
такую судьбу, выслав Ариса Юркона из Страны Вечерней Прохлады. Теперь они
плакали над его, теперь они жалели о случившемся и хотели бы вернуть те
далекие дни... До Лоэра еще долго доносились отчаянные голоса, призывавшие
Ариса Юркона, словно он мог слышать их и встать на сторону обиженных, как
прежде...
- Добрый эрат! - Квин боязливо коснулся руки Лоэра. - Пойдемте,
добрый эрат!
- Да, да, поедем. - Лоэр в последний раз поправил цветы на могиле и,
посмотрев вслед удалявшимся изгнанникам, медленно вышел на дорогу. Его
одолевали мысли. Он думал о том, что пришлось услышать в последние дни о
своей родине, боялся в это верить и вместе с тем скорее чувствовал, чем
понимал, что век благоденствия канул в вечность и вряд ли скоро вернется.
Он сознавал, что уже много лет Гармана шла к именно этому, что, видимо,
тщетны были старания отца его, мудрого Линара Эрганта вновь вывести народ
на дорогу, указанную Ремольтом... Гнофоры, обретя силу, повернули ход
событий в выгодное им русло. Они добились смещения Эрганта. Четырех лет им
