своей беспомощности перед надвигающимся несчастьем! - Он сдержанно
вздохнул, тяжело поднялся и толкнул ближнею дверь. - Вот полюбуйтесь: еще
одна нелепость.
Молодой человек заглянул в комнату, и волна озноба прокатилась по его
телу. За прозрачной перегородкой, в просторном бассейне, заполненном до
краев водой, стоял человек. В глазах его была тоска одиночества и мольба о
свободе. Рич Барет бросился к бассейну и припал к холодному стеклу - оно
обожгло его руки. Необычный пленник робко приблизился и беззвучно
пошевелил губами.
- Боги! Какое несчастье! - прошептал Барет. - Эрат, что вы сделали!
Фрет Антел отвел взгляд в сторону.
- Да. Да, дружок... Трагичнее всего то, что мы не знаем, как его
вернуть обратно. Отныне он обречен на вечное проживание в воде.
Ученый потянул эрата Барета к выходу. Тот в дверях оглянулся и
увидел, что водный житель уже лежал на дне в позе крайнего отчаянья.
- Вот так, - потерянно прошептал Фрет Антел. - Почти все, что мы
сделали, абсолютно никому не нужно! А то, что было нужно, забрали
гнофоры... Не исключено, правда, многие наши детища стали бы гениальными
открытиями, не навались на нас это несчастье... А вы знаете, дружок, я
даже как-то и не удивляюсь этому несчастью - вроде все так и должно быть.
Вы разве не ощущали, что до недавнего времени жили бездумно по чьим-то
подсказкам? Вот видите!
Фрет Антел немного помолчал.
- Поверьте на слово, дружок, у нас, ученых, не было никогда и не
могло быть дурных намерений. Мы трудились для расцвета культуры Гарманы и
были преданы ей всем сердцем...
Внезапно ученый замер, уставился в одну точку, словно прислушиваясь к
чему-то внутри себя.
- Эрат Антел...
Ученый не отозвался. В глазах его застыло жуткое выражение пустоты.
Барету стало не по себе. Он медленно попятился к двери, спиной толкнул ее
и выбежал из дома.
2. ГОСТЬ СУМЕРЕЧНОГО ЗАМКА
Барет не спеша выехал на коне за стены замка и оглянулся.
Впечатляющее сооружение! Но с моря замок выглядит живописнее. Вот эти
белые стены оттуда кажутся мирными, будто не предназначались когда-то для
защиты от нападений и для преграждения пути противнику в Тенистый залив.
Было жарко. Узкая полоса субтропиков, протянувшаяся по побережью, вскоре
переходила в такую же узкую, но длинную саванну к юго-западу от Эля. К
северу, сразу же за последними домами города, начиналась обширная Долина
Ваз. Сколько ни ходи по Долине, не найдешь ни единой вазы, похожей на
другую. Все они разные и по размерам, и по форме, и по рисунку. Некоторые
стояли на возвышениях, к ним вели узкие ступени, полузакрытые сводами роз
и жасмина, иные наоборот - выглядывали из неглубоких котловин с ровными
покатыми склонами, на которых то тут, то там белели мраморные лестницы. И
всюду - обилие цветов. Но вазы не уходили на второй план - они прежде
всего бросались в глаза, и в этом была главная заслуга мастера.
Вдали - высеченный из огромной скалы Всадник. Находясь за Долиной
Ваз, он был будто совсем рядом, казалось, что вздыбленный конь поднялся
прямо из центра Долины... Эх, долина, долина! И здесь уже побывали твои
недруги! Как же их назвали, возвращающихся к дикости?.. А, рептоны. Идущие
назад. И жаль их, и зла не хватает. Вон как изломали цветники, разрубили
зеленые своды плюща, откололи куски от ваз и ступеней... Вот горе! Откуда
оно свалилось на Гарману? Смутное, непонятное время!.. Размышления
неожиданно прервались: навстречу на белом скакуне ехал красивый молодой
всадник и внимательно разглядывал Барета. Внезапно глаза незнакомца
оживились, он незаметно огляделся по сторонам, и, поравнявшись, весело
сказал:
- Рад снова видеть вас, эрат!
Барет смутился. Этого еще не хватало! А молодой человек или не
заметил его смущения, или сделал вид, что не замечает. Он спокойно
развернул коня, пристроился рядом с конем Барета и принялся беззаботно
болтать.
- Давненько мы с вами не виделись, эрат. Пять лет. Целых пять лет! Вы
с тех пор изменились к лучшему... К лицу и усы и бородка... Почему вы все
время отворачиваетесь и делаете вид, будто впервые видите меня?
- Что вам нужно? - сухо спросил Барет, тщетно пытаясь сообразить, как
избавиться от нежелательного попутчика.
- Ничего. Просто очень приятно снова увидеться, поговорить. Ведь по
сути, я вам многим обязан. И вам, и эрат Гару.
Барет нетерпеливо передернул плечами.
- Нельзя ли для нашей беседы выбрать другое время, эрат?
- Нельзя - скоро я уезжаю в Сурт по велению отца.
- Кстати, как он? Что теперь делает?
- О-о, теперь он, кажется, крепко взялся за дело и от охоты за
вепрями и эрсинами перешел к охоте на вас. Впрочем, что я болтаю? Я
искренне рад, что вы вернулись на Гарману! Представляю, что теперь
начнется! Люди узнали о вашем возвращении и ждут не дождутся свидания с
вами!.. Да ну же, перестаньте хмуриться! Можете мне верить: я не выдам
вас.
- Спасибо.
- Да чего там!.. А сюда уже докатились слухи о ваших приключениях.
Только зря вы ухлопали Кло Зура: ваши враги только того и ждали, и теперь
у них есть повод диктовать условия... Послушайте, вы случайно не стали
рептоном? Тогда почему все время делаете вид, что не узнаете среднего
отпрыска суперата?
- Как не узнать...
- Понимаю. - Мар Орант нахмурился. Черные волосы скользнули с плеча,
закрыв часть лица. - Понимаю: вы до сих пор не можете простить мне эрсину
Ледию. Но, клянусь, я ничего не мог поделать: люди отца насильно отправили
меня подальше от столичных соблазнов. У меня оставалась надежда на эрата
Никора, однако и его тоже убрали, как я выяснил позднее. Сегодня бы я
действовал иначе и слово, данное вам, сдержал бы.
- Надеюсь.
Мар вздохнул, погладил гриву коня:
- Сейчас я лучше, эрат. Общение с вами и с вашим братом Гаром
заставили меня внимательнее приглядываться к происходящему вокруг, и
теперь все больше гнофорские деяния вызывают у меня тошноту.
- Почему? - спросил осторожно Барет.
- Поздно я стал интересоваться ими... Вон мой отец - считает, что он
один может спасти Страну! А какими средствами? Смертью всех тех, кто не
признает власти неба, чтобы оставшиеся в живых верующие, в основном
рептоны, видели в нем потомка Ремольта, все умеющего, все знающего за счет
упрятанных в тайник великих знаний... Рыба в небе!
- Вот вам и рыба в небе. Тот, кто любит людей, нашел бы другой способ
укрепления своей власти!
- Но эти несчастные... рептоны?
- Рептоны будут сторонниками суперата. Сначала они, как и сто лет
назад, станут поклоняться своим идолам, а потом - под нажимом - поверят и
в тех богов, которых предложат гнофоры... Эх, Лоэр, разыскать бы Синего
Пустынника да потолковать с ним!
- О чем?
- Обо всем. Он один во всей Стране владеет секретами судьбы гарманов.
Так я слышал от умного человека.
- А вы не боитесь Синего Пустынника? Ведь разное болтают!
- Не верю. Нет на свете ни духов, ни посыльных из мира теней. Он
человек и, думаю, хороший человек!
Со стороны Эля прилетел протяжный металлический звук: полдень. Барет
забеспокоился:
- Простите, мне пора.
- Где найти вас?
Барет помедлил с ответом.
- Я встречу вас у второй излучины Эгели, возле моста.
- Ясно. - Мар Орант улыбнулся. - Значит, вы в - Сумеречном замке. Не
опасно ли там? Будьте осторожны... Пожалуй, я подъеду к главным воротам.
Только позвольте: как же мне называть вас?
- Мое имя Рич Барет.
- Рич. Почти Рит. Вряд ли удачно!
- Прощайте, эрат.
- До вечера, Барет! - Мар развернул коня и, засмеявшись, крикнул
через плечо: - А вот вы мое имя, кажется, забыли!
Барет посмотрел вслед удалявшемуся сыну суперата и взмахнул плетью.
Конь рванулся с места и понес его по ровным дорожкам к Всаднику. Перед
входом в лабиринт в густом кустарнике сидел пожилой гнофор с козлиным
профилем. Он поднялся навстречу Барету.
- Приветствую тебя, сын мой. Не находишь ли ты, что заставляешь ждать
себя непозволительно долго?
- Простите, святой отец. Я встретился с сыном великого суперата.
- Хм... Так. И он узнал тебя?
- Да, святой отец.
- Ладно... Кто предполагал, что злой дух принесет его сюда!.. Я
вызвал тебя по делу. Нам стало известно, что Синий Пустынник появился в
окрестностях Эля. Не сегодня-завтра он обязательно приедет в замок. Будь
готов.
- Слушаю, святой отец.
Гнофор, полузакрыв набрякшие веки и глядя поверх головы Барета, точно
слепой, продолжал тем же монотонным голосом:
- Мы решили не брать его сразу. Пусть пройдет в твой дом, пусть
расскажет тебе такие секреты, каких не выдаст ни под какими пытками.
Пусть. А уж Лоэру-то он должен сказать многое, не так ли, сын мой? Вот,
вот. Однако о приходе его ты тотчас известишь нас.
- Как?
- Если это будет днем, задерни шторы на окне в комнате под крышей.
Если же ночью - поставь на тоже окно свечу. В случае опасности выбрось во
двор свою шляпу. В замке будут наши люди, они немедля сообщат нам.
- Я понял, святой отец. А когда же вы схватите его?
- Не раньше чем тебе удастся выведать от него все, что требуется.
Теперь дальше. Из столицы получено приказание: после ареста Синего
Пустынника ты тотчас уедешь в Сурт. Переправим на летающей лодке. Там тебе
назначена встреча со старейшиной совета гнофоров и с той поры будешь
выполнять только его указания и указания суперата - вместе с Квином. И
прежде всего, видно, придется тебе подбивать неверную чернь на войну
против союзников. Лоэра они почитают и пойдут за тобой на что угодно.
- Я опасаюсь суда, святой отец, за убийство пронома Кло Зура.
- Пусть это не тревожит тебя, сын мой. Всех, кого нужно,
предупредили. Чернь же, сам знаешь, будет всячески оберегать тебя... А как
начнешь звать людей на войну, на обещания не скупись: все, что захватят в
бою, будет принадлежать им. Призывай к грабежам, к разрушению - и они
повалят за тобой стадом, ибо в крови у них веками живут низменные
чувства... Но я заболтался - все эти наставления ты получишь после, в
Сурте.
- Однако неверные стали проявлять особенную независимость. Пойдут ли
они за мной?
- Не пойдут? Не пойдут за Лоэром? Тогда ты не Лоэр! - Гнофор оглядел
Барета, и чуть заметная усмешка перекосила его тонкие губы. - Не пойдут за
таким молодцом? И не сомневайся!.. Ну, однако мне пора. - Гнофор, кряхтя,
поднялся. - Ступай к себе, сын мой, и покуда не смей оставлять замок. Да
хранят тебя боги!
Он отошел, и тут же вернулся. Положив костлявую руку на плечо Барета
и глядя мимо него, сказал:
- Тебе, сын мой, отныне предначертана высокая миссия, и всевышние
верят своему новому избраннику, помни это. Все мы служим большой цели и по
мере сил стараемся добиться ее осуществления. - Он снова хотел уйти и
снова задержался. - Любой из живущих под этим небом оставляет след после
себя. Одни становятся великими, и память об их добрых делах переживет
столетия в сердцах благодарных потомков. Другие оставляют след зла - их
вспоминают недолго и с негодованием. Третьи - род мелких пакостников,
гадящих исподтишка, как все трусы. Их презирают, однако помнить о них
никто не будет. Они болячки на теле планеты.
- Вы к чему, святой отец?
- К тому. Для избранника неба два последних типа срамны, стало быть,
остается лишь первый. Следуя ему, ты обретешь покой и вечную память тех,
кто придет после нас...
3. У БАРЕТА
В сопровождении двух товарищей Урс Латор уже подходил к дому Барета,
