когда из густой тени сада вышел человек.
- Я не верю, что вы дух, тем более - злой, - сказал он, обратившись к
Латору.
- Это вам делает честь, но не снимает ответственности за
соглядатайство, - отозвался тот сухо, приближаясь вплотную к незнакомцу. -
О-о, да мы вроде встречались!
- Вы знаете меня?
- Разумеется. Так что вы хотели?
- Вам нельзя идти туда.
- Куда?
- В этот дом.
- Конечно. Нет нужды забираться в ловушку, когда о моем приходе узнал
сын суперата. Что может быть лучше! - Синий Пустынник обратился к
товарищам: - Попридержите этого баловня судьбы, пока конь не унесет меня
подальше отсюда!
- Эрат, меня нельзя задерживать!
- Можно! - Урс Латор круто повернулся.
- Но, послушайте, как вас... - Мар был в отчаянье. Пустынник, не
обращая на него внимания, скрылся в темноте. Он разыскал в саду своих
людей и узнал от них, что пока все в порядке, чужих никого в доме и
поблизости от дома нет. На всякий случай он еще некоторое время оставался
на месте, затем решительно вышел на дорожку. По аллее, обсаженной
акациями, Урс Латор приблизился к дому, влез в окно и, поднявшись на
второй этаж, толкнул дверь. Барет едва успел подняться из кресла, как
оказался в железных объятьях Синего Пустынника.
- Рит... Мой любезный Рит... Наконец-то! - Он чуть откинулся, и
легкая обида на мгновение пригасила его счастливые глаза. - Рит, ты не
рад?
- Ну что вы! Я счастлив!
- Почему ты вдруг стал называть меня на "вы"? Неужели эти пять лет
разлуки так изменили тебя? - Синий Пустынник улыбнулся. - А борода тебе не
идет усы, по-моему, лучше. Как же теперь зовут тебя?
- Рич Барет.
- Не слишком удачно. - Латор снова обнял Барета, и снова улыбка
засветилась на его лице. - Ах, Рит, мой милый Рит! Какой же ты стал
сильный, красивый! - Он отошел к стене и с восхищением смотрел на Барета.
Тот смущался, краснел и бормотал что-то насчет силы и красоты Синего
Пустынника.
- Ты даже не удивился, что я жив, что я - Синий Пустынник!
- Я удивляюсь всему, - сказал Барет, понемногу приходивший в себя. -
Не знаю, чему больше: столько всего сразу...
- Понимаю. Понимаю тебя. - Урс Латор вдруг посерьезнел.
- Нам здесь ничего не угрожает?
- Что ты. Мы среди друзей и, в крайнем случае, к нам всегда придут на
помощь!
- Да, да, конечно. Меня сбил с толку этот... средний отпрыск Оранта.
- Мар?
- Ты знаешь, что он здесь, в Эле?
- Сегодня я встретил его в Долине Ваз.
- Он узнал тебя?
- Да.
Синий Пустынник помрачнел.
- Не нравится мне все это, Рит.
- Рыба в небе!.. Я верю Мару Оранту!
- Подумай, что ты говоришь, Лоэр!
- Он не выдаст нас, он не с отцом.
Латор обнял брата за плечи.
- Мы были с ним друзьями в детстве. Но теперь об этом надо забыть.
Волчица рожает волчат, а не овец - это закон природы, Рит... Ладно. -
Синий Пустынник внимательно посмотрел на Барета. - Забудем на время
Оранта. Можешь называть меня Гаром, как в старое доброе время, а во всех
других случаях я пока - Урс Латор.
- Отлично. - Барет долго разглядывал свои руки. - Ты что-то начал
говорить о Маре Оранте...
- Я только что виделся с ним здесь, внутри замка. Не пойму, в чем
дело, Рит, но он предостерегал меня от какой-то опасности в этом доме.
- Вот как? Где же он сейчас?
- Наверно, в башне. Пришлось на время задержать его.
- Его нельзя задерживать, Гар! Если он не явится к себе вовремя...
- Но ведь тогда придется уходить нам!
- Не придется. - Барет озабоченно постучал пальцем по столу. -
Прости, Гар, я должен немедля освободить его.
- Как знаешь. Но я бы хотел избежать стычки со светоносцами, они
определенно есть в замке.
- Стычки не будет, Гар!
Барет торопливо спустился на первый этаж и выбежал из дома. Возле
ворот в башню стоял человек в длинном черном плаще.
- Эй, кто здесь? - спросил Барет. Голос его дрогнул, когда он понял,
что в него целятся из лука.
- Проваливайте, проваливайте, эрат, - отозвался из темноты густой
бас, - Тут не место для прогулок!
Барет утер выступивший пот и судорожно вздохнул:
- Это вы, Астар? Слава богам! Что вы тут без меня натворили?
- О, эрат Барет... Извиняйте. - Говоривший вышел вперед. - В такой
тьме мать родную не узнаешь...
- Где Мар Орант?
- Только что уехал.
- А те, что охраняли его?
- Мы связали их. Может, прикончить сразу - чего канителиться?
- Не торопитесь, пригодятся. Сколько тут вас?
- Пятеро.
- Хватит одного. Остальные пусть идут к южным воротам.
Возвращаясь к дому, Барет заметил несколько человек в черном. Кто они
- светоносцы или люди Пустынника?... Прежде чем идти к Гару Эрганту, он
поднялся в комнату под крышей и зажег на окне свечу.
4. КТО ОН?
- Ну, любезный Гар, - сказал, входя, Барет, - ты, конечно, устал с
дороги да и желудок твой, кажется, не слишком переполнен.
- Уставать я не привык, Рит, и пустой желудок мне не помеха. И
все-таки давай что-нибудь перекусим, но без вина... Итак, что же ты сделал
с Орантом?
- Отпустил - иначе было нельзя. А твои люди возле дома. Большая же у
тебя охрана, Гар!
- Пока это необходимо.
Барет уселся напротив Гара Эрганта.
- Уверен, не одно желание увидеться привело тебя сюда.
- Верно. - Эргант качнул головой. - Наслышался я о твоих драках.
Думаешь, одобряю? Не надейся! Ты дерешься с кустами и призраками вместо
того, чтобы отдать себя настоящему делу. Но ничего, я покажу тебе это
дело... Немного о Никоре. Его успешно лечат каменными слезами и иголками.
Дела быстро идут на поправку: стрела не задела сердца. Скоро мы увидим его
живым и здоровым в Сурте. Вот только прибавится ли в нем храбрости после
этого?
- Будем надеяться.
- Надеяться! - Пустынник засмеялся. - Сейчас он другой, Рит, - всего
боится, сторонится и друзей и врагов. И все-таки он тот же добрый малый,
благодаря ему нам удалось сохранить наиболее ценную часть рукописного
хранилища в развалинах заквинского храма. Никор каким-то образом узнал о
готовящемся нападении светоносцев на хранилище и предупредил меня через
надежных людей. Мы тотчас перенесли ценные записи в другое место, и
прибывшие светоносцы уничтожили лишь второстепенное... Ну, а теперь о
деле, дорогой Рит. Ты уже успел, конечно, заметить, что люди начинают
меняться к худшему прямо на глазах. Будет еще печальнее, и к этому следует
готовиться. Надо спасать культуру Страны, Рит!
- От кого спасать?
- Прежде всего от самих себя.
- Н-не понимаю.
- Надеюсь, ты знаешь, кто такие рептоны? Так вот их с каждым днем
будет все больше. Эти несчастные в слепом непонимании великих достижений
культуры способны на все... Пока мы не стали рептонами, пока мыслим и
действуем на прежнем уровне, надо сделать все зависящее от нас, чтобы
спасти цивилизацию.
- Но я слышал, гнофоры уже занимаются этим.
Принесли ужин. Гар Эргант подождал, пока не ушла прислуга, сел за
стол и положил себе кусок горячего мяса.
- Цель у гнофоров та же, верно, - сказал он. - Но каким путем они
идут к осуществлению ее! Заметь, Рит: все наши достижения они давно, за
много лет до появления первых признаков падения стали прятать в тайники. А
это уже само по себе значит, что, не случись с нами такого несчастья, они
все равно держали бы эти достижения для своих целей.
- Каких целей?
- Гнофоры стремятся к тому, чтобы люди видели в них потомков богов. А
ведь большинство гарманов до сих пор не верит в силу неба. Потому святые
отцы и хотят уничтожить их, оставят лишь благочестивых, которые безропотно
признают в них наместников всевышних и склонят головы, но они ничего не
получат от суперата, кроме самых примитивных орудий труда...
- Ты убежден в этом?
- А ты?.. Даже сейчас, когда в народе следовало бы поддерживать дух
уверенности, они не только с бесчеловечным умыслом твердят о гибели
неверующих, но и физически уничтожают их. Ежедневно по всей Стране умирают
сотни людей. Но основную ставку гнофоры делают на войну. Сейчас они
подбивают всех неугодных на поход против союзников. А союзников мы воевать
научили, и теперь они могут выставить сильное войско. Ты был в этих
странах и убедился, как быстро служители неба настроили их население
против гарманов. Они не пощадят нас, если мы пойдем за море!
- И ты знаешь, как предотвратить катастрофу?
- Делом, Рит. В наше трудное время во главе государства должен стать
мужественный человек и тонкий политик, который крутыми мерами против
гнофоров и новым отношением к народу может предупредить гибель. Ведь наше
несчастье началось с прекращением воздействия Ремольта. Под внушением
можно дать человеку богатый запас слов и резко повысить уровень мышления,
можно научить строить города, летающие лодки и черные шары дальновидения,
но нельзя научить его быть истинным мастером дела, поскольку такой человек
не может самостоятельно мыслить. Правда, это состояние похоже на
творчество: человек предельно собран и работает на подъеме. Он избавляется
от ощущения неумелости. Однако из всех знаний надежнее всего постигается
то, до чего мы доходим сами.
- Но ведь успехи, благодаря внушению, велики, Гар!
- Безусловно. Однако, если вначале знаниями владели все гарманы, то
потом их вместе с учеными стали прибирать к рукам гнофоры. Это началось
лет двадцать-тридцать назад. И теперь никто из сторонников примэратов не
знает, как строятся лодки или шары дальновидения, как изготовляется
прочный металл для мечей... - Гар Эргант помассировал виски, достал флакон
из обожженной глины с каким-то мутноватым настоем и сделал два небольших
глотка. - Прости, отвлекся... Умственную деятельность нам до сих пор
заменяли наставления Ремольта, а незагруженный мозг оказался открытым для
инстинктивных побуждений. Отсюда - легкая, бездумная жизнь и безразличие к
делам государственным. По сути, общество держалось не столько на внушении,
сколько на на самоотверженности тех немногих, кто воспринял учение
Ремольта полностью и кто был достаточно самостоятельным, чтобы сохранить
его несмотря ни на что... В Стране две противоборствующие силы: Народное
Собрание и гнофоры, сильно пополнившие ряды за счет изгнанников. Но
Собранию постоянно приходиться диктаторски принуждать людей заниматься
делом, а не простым препровождением времени. Вот и причина недовольства
им, а особенно теми, кто более всего ратует за общее дело. Последствия -
устранения Ариса Юркона, рабство, обособленность, избрание примэратом
человека пустого и безвольного. С каждым годом все это усиливается, ибо
внушение не допускает самостоятельной мысли и сравнений и потому не
позволяет понять, что добро давно уже стало злом. - Пустынник помолчал,
грустно усмехнулся. - Человек хочет добра? Пожалуйста! Но что есть добро -
диктуют гнофоры.
- Ты говоришь трудным языком, Гар, - смущенно сказал Барет. - Я плохо
понимаю тебя. Эргант задумчиво кивнул.
- Постараюсь проще, Рит. Извини... Теперь, когда внушение
прекратилось, мы начинаем постепенно возвращаться к той стадии развития,
на которой находились перед приходом Ремольта. Видимо, нас ничто не спасет
- тебе могу сказать откровенно, ты сильный человек. Дело времени: одни
станут рептонами раньше, другие позже. И все же, Рит, надо убеждать людей
в обратном: держаться, не поддаваться - только при этом условии нас минует
падение. Может быть, кое-кто не сдастся, выдержит тяжкое испытание.
