чувствую.
Гродю, привыкший к этому, прогуливается среди органов, как манекенщица на
подиуме.
- Много тебе надо?- спрашивает он.
- Полкило,- заявляет Толстяк. Его друг чуть не падает.
- И ты притащился на рынок из-за полкило этой хреноты?
- Ну... Мне сказали, что тут это дешевле, чем в любом другом месте...
Гродю подзывает продавца и просит взвесить указанный объем "приманки",
необходимой моему достойному заместителю.
Я тем временем осматриваю корзину с головами.
- Знаешь, что можно сделать?- спрашиваю я.
- Нет.
- Завтра первое апреля... Старые традиции забываются. А что, если мы
устроим хорошую шутку над Пино? Ярко-красная физиономия Берю освещается.
- А какого рода будет шутка?
- Мы могли бы послать ему коровью голову. Что ты на это скажешь?
Представляешь, он раскрывает дома посылку и оказывается нос к носу с такой
харей!
Он в восторге.
- Я плачу половину,- кричит он в порыве энтузиазма.
- Согласен. Давай найдем какую-нибудь повыразительнее... Смотри-ка, а эта
немного похожа на тебя... Такой же высунутый язык и глупая улыбка. Берюрье
суровеет.
- У тебя очень оскорбительные сравнения, Сан-А. Он осматривает голову,
предложенную мной, и качает своей:
- У нее недостаточно большие рога.
- Верно, только этого ей и не хватает до полного сходства с тобой!
- Что это еще за намеки!
Он делает мне страшные глаза. Он прекрасно знает, что я в курсе его
несчастья, но не хочет, чтобы слух распространился. Если мадам Берюрье
узнает, то может проявить недовольство, от которого пострадает Толстяк.
- Я просто пошутил,- великодушно заявляю я. Он переводит дыхание.
- Погоди,- говорит он.- Гродю выберет нам самую клевую в корзине.
Он делится с ресторатором нашим планом, который тот не находит особо
забавным. Ему трудно себе представить, что в принципе съедобной вещью можно
воспользоваться, чтобы подшутить над приятелем. Но мы настаиваем, и он,
вздыхая, начинает рыться в корзине. Он берет головы за рога и показывает
нам, чтобы мы могли остановить свой выбор.
Мы осматриваем с полдюжины отвратительных трофеев, ища у них сходство с
нашими общими знакомыми, что оказывается не так трудно, как может
показаться. Гродю нагибается поднять седьмую коровью голову, но вдруг
внезапно замирает перед корзиной, качается и валится в лужу крови на полу.
- Твою мать!- орет Толстяк.- Мой приятель потерял сознание!
Начинается суета. Продавец субпродуктов, крепкий малый, скорее широкий,
чем высокий, помогает нам поднять Гродю. Мы тащим его за каменный прилавок и
сажаем на стул.
Продавец снимает с полки литр дешевого коньяка и засовывает горлышко
между клыками ресторатора.
Тот весь белый, как Рождество на Шпицбергене.
- Он что, сердечник?- спрашиваю я Берю.
- Он? Да ты чего! Он крепкий, как Новый мост.
- В один прекрасный день Новый мост тоже рухнет,- пророчествую я.
Мы хлопаем его приятеля по щекам... Даем ему вторую порцию выпивки... И
следим за его реакциями. Его физия медленно розовеет. Он издает тяжкий вздох
только что изнасилованной девушки и наконец открывает зенки.
- Ты чё, как баба?- без обиняков спрашивает Берюрье.- Что с тобой
случилось?
Вместо ответа Гродю тянет руку в сторону корзины:
-Там!
Можно подумать, что он увидел летающую тарелку.
- Что там такое?
- В корзине! Посмотрите!
Мы оставляем его, чтобы бросить взгляд знатока на указанное им место.
Первым "это" замечает Толстяк Берю.
Он ничего не говорит, не хлопается в обморок, но его лягушачья морда
зеленеет.
Я отодвигаю его плечом.
Да, ребята, тут есть от чего растянуться на полу в бессознательном
состоянии.
Посреди голов коров, быков и волов лежит одна довольно необычного вида:
это голова налогоплательщика, всего-навсего...
Мне кажется, я опять стал жертвой галлюцинации. Но нет... Это
действительно человеческая голова...
Я указываю на нее продавцу.
- Я возьму эту,- говорю я ему.- Если не трудно, заверните, потому что я
съем ее дома.
Он смотрит, потом бросается к своей бутылке коньяка.
Глава 2
После того как все слабонервные приведены в чувство, над корзинкой,
придерживая пузо обеими руками, склоняется дежурный полицейский.
Затем, констатировав, что я самый свежий из группы, он спрашивает
дрожащим голосом:
- Что тут случилось?
- По всей видимости, преступление,- отвечаю,- потому что я сильно
сомневаюсь, что тот тип (я указываю на корзину) сделал это, бреясь.
Шутка, хотя и предназначенная таким гигантам мысли, как этот блюститель
порядка, ни у кого не вызывает смеха.
Я отвожу продавца голов в сторону и предъявляю ему мое служебное
удостоверение.
- Старина, я бы хотел услышать вашу версию случившегося...
- Мою что?..
- Вашу точку зрения. Эта человеческая голова не могла добраться сюда
сама. Ей это было бы сложновато!
В глазах курчавого мускулистого продавца требухи столько непонимания, что
я закрываю свои, дабы избежать головокружения.
- Я не понимаю, как это могло случиться,- уверяет он.
- Где вы храните ваш ливер?
- В холодильных камерах в подвале.
- Вы оставляете их наваленными в корзинах?
- Нет, раскладываю по полкам...
- То есть корзину вы наполняли сегодня утром?
- Ну да. Самое позднее два часа назад... Я был вместе с моим работником,
он может вам подтвердить.
- Ладно, вы подняли груз. А что было потом?
- Потом... Ну, он пошел за остальным... У нас столько товара, что
приходится делать несколько ездок.
- Получается, что человеческую голову подсунули к скотским уже здесь?
Его глаза вылезают из орбит. Протяни руку, и они упадут прямо в нее. Если
через год и один день он за ними не явится, они станут собственностью банка
моргал.
- Получается так,- соглашается он.- Наверное, ее сунули, когда меня здесь
не было .. Сделать это совсем нетрудно... Тут постоянно ходит туда-сюда
много народу... Никто ни на кого не обращает внимания...
По-моему, он сказал практически все, что знал. Пока я его интервьюировал,
Берю вытащил голову неизвестного месье из корзины и положил на разложенную
на полу тряпку.
Не знаю, приходилось ли вам уже видеть человеческий чайник, отделенный от
каркаса и четырех дополняющих его конечностей. От себя могу сказать: зрелище
отвратное.
Берюрье отложил в сторону свои рыбацкие инстинкты, чтобы заняться своим
прямым делом Он жестом предлагает требушатнику приблизиться. Бедняга
подчиняется.
- Вы знаете этого господина?- осведомляется Берюрье.
Торговец осматривает серую вещь, на которую ему указывают, и качает
головой.
- Никогда не видел!
Насколько я могу судить, голова принадлежит мужчине лет сорока. Ее
владелец имел довольно крупный нос с горбинкой, маленькие седеющие усики и
пышную набриолиненную шевелюру с проседью. На подбородке я замечаю бородавку
с черными волосками... Раздвинутые губы открывают зубы в великолепном
состоянии. Это может усложнить работу по установлению личности умершего,
поскольку обычно в подобных случаях дантисты ценные помощники.
- Ты у меня признаешься, крысиная морда!- рычит Берю на требушатника.-
Думаешь, мы поверим твоей туфте? Я тебе скажу, в чем правда: это ты
обезглавил этого месье отрезанием ему головы...
- Плеоназм,- сухо замечаю я. Берюрье вытирает рукавом соплю, вылезшую от
возбуждения из его носа.
- Обезглавить отрезанием головы - это плеоназм,- настаиваю я.- Ты бы
лучше поштудировал словари, вместо того чтобы ходить на рыбалки!
Он протестует взглядом.
- Естественно,- продолжаю я,- этот малый отрезал башку у ее владельца и
попытался ее загнать, чтобы увеличить свою прибыль!
Продавец кишок и прочего ливера плюхается на стул, оставленный Гродю.
- Какой кошмар!- хнычет он.- Подстроить такое мне! Тут продавец
субпродуктов несколько загибает.
- Хватит ныть,- советую я.- Я думаю, что злую шутку сыграли главным
образом с ним!
При этих словах заявляются господа полицейские из ближайшего
комиссариата. Ажаны в неизменных пелеринах, как и полагается, оттесняют
толпу. Комиссар начинает быстрое расследование, в результате коего
устанавливает, что в зале требухи никто ничего подозрительного не заметил. Я
удерживаю Берюрье за рукав, потому что достойный инспектор хотел бы заняться
всем сам. Но эта история не наше собачье дело, как говорит один мой знакомый
собаковод. Как вы знаете, в полиции обязанности служб и отделов строго
разграничены. Стоит вам сунуть нос в епархию соседа, и он устроит жуткий
шухер на самом верху из-за того, что у него отнимают любимую кость.
Комиссар, проводящий предварительное расследование, принадлежит к
категории сухарей-служак. Должно быть, этот малый штудирует по ночам при
свете свечей специальные журналы и считает себя пупом мироздания.
Он недвусмысленно дает мне понять, что эта голова принадлежит ему и,
каким бы асом я ни был, самое лучшее, что я могу сделать, это ограничиться
ролью свидетеля.
Я отвечаю этому кретину, что данный обрубок человеческого тела меня
абсолютно не интересует и если он хочет, то может сожрать его с уксусом. И
добавляю, что на его месте высушил бы ее на манер индейцев, чтобы иметь у
себя на камине оригинальное украшение.
За сим Гродю, Берюрье и ваш друг Сан-Антонио отваливают и направляются в
соседнее бистро поправить здоровье.
После четвертого стаканчика Берюрье приходит в полную форму.
- Я бы сейчас с удовольствием чего-нибудь пожрал,- признается он.
Хозяин тошниловки сообщает нам, что у него есть кулебяка размером с бычью
голову. Толстяк опрокидывает стакан на рубашку.
Как и следовало ожидать, газеты устраивают вокруг этой истории большой
шум. Вечерние брехаловки выпускают специальный выпуск с шапкой на четыре
колонки и фотографией отрезанной головы на полстраницы.
Удобно устроившись у себя дома, я узнаю из трудов щелкоперов, что полиция
провела обыск во всех помещениях рынка, включая холодильные камеры, но не
нашла ничего аномального. Котелок как с неба свалился: никаких известий об
остальных частях тела.
По общему мнению, речь идет о преступлении маньяка. Убийца расчленил труп
и будет избавляться от него по частям, разбрасывая их в разных местах. Прям
девиз словаря "Ларусс": "Я сею на всех ветрах!"
Остальные части трупа надо ждать, как продолжения многосерийного фильма.
Благодаря наличию морды малого есть надежда, что удастся установить его
личность. Потому газеты печатают ее на первой странице.
Остается ждать.
Следующий день не приносит ничего нового. Судебный врач и эксперты
осмотрели голову и на этой основе составили следующее описание жертвы:
ПОЛ: мужской.
ВОЗРАСТ: сорок пять лет (приблизительно).
ЗУБЫ: в прекрасном состоянии. Имеется старая пломба на правом малом
коренном зубе.
ВОЛОСЫ: ухоженные; вероятно, стрижку делал хороший парикмахер.
ГЛАЗА: серо-стального цвета.
ОСОБЫЕ ПРИМЕТЫ: маленькие шрамы на висках, крыльях носа и в углах губ.
ОБЩИЕ ВЫВОДЫ: можно почти с полной уверенностью заявить, что отсечение
головы не является причиной смерти, а было произведено значительно позднее.
Покойный, судя по его морфологии, принадлежал к англосаксонской расе. Курил
светлый турецкий табак, частички которого обнаружены между зубов.
Отделение головы было произведено острым ножом человеком, не имеющим
никаких познаний в анатомии.
И все. Вот с этими господами из криминалки и придется работать!
Если серьезную прессу занимают эти сведения, то юмористические издания
выбрали наши (мою и Берю) головы в качестве объекта для острот!
Нас изображают в виде быков или санкюлотов, потрясающих отрезанной
