Все молчали. Бун осматривался скорее по привычке, чем из интереса: кроме кристаллов, смотреть было совершенно не на что. Недоумение вызывало то, что в небе не было солнца, - откуда же тогда здесь тепло и свет?
Над горизонтом мелькнула цветная вспышка и тут же пропала.
- Что это? - опросила Инид. Естественно, ей никто не ответил. - Смотрите, вот опять!..
На этот раз вспышка не угасла, а взмыла над ломаным горизонтом по кривой - плавно вверх, а затем вниз. И над планетой повисла, разгораясь нежными красками, высокая переливчатая арка.
- Радуга! - воскликнул Коркоран. - Попали, куда хотели...
- Не просто радуга, - громыхнул Конепес. - Не исключено, что сие есть образчик людей-радуг.
Прямо у них на глазах появлялись новые и новые радуги. Вспыхивали на пустом месте, взвивались в небо, изгибались арками. Арки, пересекая одна другого, собрались в витражи, и кристаллы вокруг тоже зажглись отраженными мягкими красками. Держались радуги устойчиво и все же не производили впечатления стабильности, в них ощущалась какая-то хрупкость и эфемерность, словно они еще не решили, задерживаться в небе или нет, и в любую секунду могли исчезнуть.
Робот, не обращая внимания ни на какие радуги, вытащил из недр невода свое оборудование и принялся возиться у плиты. Инид и Коркоран, задрав головы, завороженно смотрели вверх. Шляпа, напротив, распростерся, почти разлегся на кристаллической брусчатке, и Конепес склонился над ним.
- Кого-то не хватает, - заметил Бун не без удивления. - Мартина, вот кого! Куда он делся?
- Выпал, - ответил Конепес. - Невод мог бы его удержать, однако не пожелал.
- И ты никому не сказал? Даже не заикнулся о таком происшествии?
- Мартин не соответствовал данному рейсу. Неводу сие было ясно и небезызвестно.
- А бесконечники здесь, - проронил Коркоран.
Троица в сутанах сбилась в кучку, но держалась особняком от всех остальных.
- И все-таки это ужасно! - подала голос Инид. - Ты говоришь, Мартин выпал. А ты, случаем, его не столкнул?
- Я находился далеко от него. Мне бы не дотянуться.
- Что касается меня, - заявил Коркоран, - я о нем плакать не собираюсь.
- Ты хоть имеешь представление, где он теперь?
Вопрос задал Бун. Конепес подчеркнуто безразлично пожал плечами. Но тут заговорил Шляпа:
~Я выступаю не от себя, а от имени людей-радуг. Они будут общаться с вами через меня.~
- А где они сами? - спросил Бун.
~Вы их видите,~ отозвался Шляпа. ~Вашему зрению они представляются в форме радуг. Они приветствуют вас и позже будут беседовать с вами.~
- что же получается, - не поверила Инид, - радуги, явления природы, и есть те мудрецы, к которым ты звал нас?
- Мне они не кажутся похожими на мудрецов, - буркнул Коркоран.
Волк прижался к Буну, и тот сказал тихо и успокоительно:
- Все в порядке, старина. Держись поближе. Мы по-прежнему вместе, ты и я...
- И это все, что твои люди-радуги сообщили нам? - продолжала Инид. - Что они приветствуют нас и позже, так и быть, побеседуют?
~Да, это все,~ ответил Шляпа. ~Чего еще можно желать?~
Робот возвестил:
- В такой спешке я не мог приготовить ничего, кроме гамбургеров. Вас это удовлетворит?
- Если это пища, - откликнулся Конепес, - то меня удовлетворит вполне.
Радуги, столпившиеся над горизонтом, потеряли резкость, начали блекнуть, а потом угасли совсем. Буну почудилось, что, угаснув, они унесли с собой частицу тепла. Он даже вздрогнул в ознобе, хотя заведомо знал, что для такой реакции нет причин: температура не понизилась ни на градус.
А все этот негодяй Шляпа, раздраженно подумал Бун. Втравил нас в какую-то ерунду, не позволив даже обсудить и другие предложения, Может, мелькнула мысль, Шляпа всегда был агентом радуг? Иначе откуда бы ему знать об их существовании, где их найти и на что они способны? А теперь он взялся еще и вещать от их имени...
- Голосую за то, - произнес Бун вслух, - чтобы мы немедленно улетели отсюда. Какого черта мы здесь, собственно, делаем?
- Ты задаешь себе тот же вопрос, что и я, - сказал Коркоран.
~Мы прибыли сюда,~ вмешался Шляпа, ~за правосудием для бесконечников. Это единственный во Вселенной суд, где их выслушают беспристрастно, единственная инстанция, способная на действительно справедливый приговор.~
- Ну так пусть их судят поскорее, и мы отчалим, - выпалил Коркоран. - А еще лучше - оставим их здесь, и пусть себе ждут своего суда сколько влезет. Меня лично приговор, какой им вынесут, совершенно не интересует.
- А меня интересует, - возразила Инид, и достаточно резко. - Они сгубили человечество. И я хочу знать, что им за это будет.
~К правосудию дело не сводится~, опять вмешался Шляпа. ~Здесь можно установить кое-что, представляющее интерес для всех.~
- Не представляю себе, что именно, - бросил Коркоран.
~Радуги - древняя раса~, пояснил Шляпа. ~Одна из древнейших во Вселенной, если не древнейшая. У радуг было время развить свое мышление до совершенства, какого вы себе не можете и вообразить. Их знания и мудрость превосходят возможности вашего восприятия. И раз вы уже здесь, неразумно не выслушать то, что они хотят сказать. Тем более что от вас требуется лишь немного терпения.~
- Древнейшая раса во Вселенной! - повторил Бун и больше ничего не сказал. И как облечь такое в слова: если они древнейшие, тогда судьба действительно дала им время пройти эволюционный путь до самого его завершения, до окончательного предела.
Самая мысль о подобном пределе граничила с помешательством. Это фантастика, самая настоящая фантастика - и все же не большая, чем свершения человечества за какие-то два-три миллиона лет. В начале этого срока люди были хитренькими, но беззащитными зверушками - в конце его стали владыками планеты. Обострившийся ум и ловкие руки дали им средства противостоять любым неблагоприятным изменениям природной среды, даже самым крутым и внезапным.
Ну а бесконечники? Боже милостивый, если только они не заблуждаются и бестелесность, которую они предлагают, действительно дает полную независимость от физических условий, - что тогда? Разумные радуги приняли энергетическую форму существования, но и они, если не откажутся от нее, рано или поздно погибнут от энтропии. Когда Вселенная иссякнет, когда не станет ни пространства, ни времени, ни энергии, исчезнут и силы, поддерживающие жизнь радуг. Значит, конец Вселенной окажется концом и для них.
И тем не менее Шляпа провозглашает, что радуги имеют право судить бесконечников и воспользуются этим правом!
А что если - новая мысль - бесконечники предлагают совершенную систему выживания другим расам, но по какой-то причине не могут или не хотят использовать ее для себя? Троица на Магистрали Вечности была готова раболепствовать, лишь бы добиться помощи и милосердия. Почему?
Они, эти трое, и теперь выглядят не лучше - собрались кружком, отвернувшись от всех и соприкоснувшись сутанами, как бы слившись в единый организм. И завели монотонную песнь, исполненную скорби и одиночества. Песнь смерти? Нет, если бы так, в пении непременно слышался бы вызов судьбе, а в заунывном вое бесконечников не было ни вызова, ни надежды на воскрешение, это была панихида по всем и всему.
Из тишины, окружившей бесконечников с их панихидой, возник голос, беззвучный, лишенный интонаций:
~Вы впали в заблуждение и тем совершили грех. Хуже того, вы, бесконечники, стали грешниками из-за непомерной гордыни. Не вызывает сомнений, что ваша техника перевоплощения безупречна, но вы поспешили ее применить. И обрекли целую расу на то, что ее интеллект увековечен на более низком уровне, чем ей предначертано. Жители планеты Земля отнюдь не достигли финальной стадии своего развития, как вам, судя по всему, показалось. Они всего лишь приостановились и решили передохнуть. Со временем они возобновили бы поступательное движение и поднялись бы на новую интеллектуальную высоту. Но вы не дали им необходимого времени, вы поторопились и тем обрекли их во Вселенной на статус более низкого разряда. За что вам выносится порицание и проклятие. Вы трое будете возвращены к своим соплеменником, с тем чтобы сообщить им об этом приговоре. Да послужит наказанием им и вам то, что вы осознаете содеянное и до конца отпущенного вам как расе срока будте обвинять себя в злонамеренной и непоправимой ошибке.~
Голос умолк. Бесконечники больше не пели и не стояли, как маленькая палатка. Их просто не стало на планете. Коркоран шумно перевел дух и произнес всего два слова:
- Черт побери!..
- Как бы то ни было, - заявил Конепес, - мы с ними более не связаны. Приговор вынесен, следовательно, мы можем улетать...
И, не дожидаясь какого-либо ответа, полез на невод.
Нас семеро, сказал себе Бун и на всякий случай пересчитал по пальцам: Инид, Коркоран, волк, Конепес, робот, Шляпа и, наконец, я сам. Нас семеро, а было одиннадцать, но Мартин выпал, а три осужденных бесконечника сгинули без следа...
- Ряды все редеют, - сказал он, ни к кому не обращаясь. - Кто следующий?..
~Вы никак не можете улететь,~ сообщил Шляпа. ~Грядет следующее действие.~
- Слушай, Шляпа, с нас хватит, - проговорил Коркоран. - Мы сыты по горло тобой и твоими радугами, приговорами и отсрочками. Мы и так разрешили тебе играть свою игру куда дольше, чем следовало.
Волк бочком подобрался к Буну, тот присел и обнял зверя за шею. Инид подошла к ним, наклонилась, хотела что-то сказать. И исчезла.
А следом исчезла и угловатая белизна кристаллического мира. Бун не изменил позы, волк все так же находился в кольце его рук, но теперь они очутились на краю мрачной глубокой пропасти, среди крутых холмов, взмывающих в бледно-голубое небо. По холмам корчились дряхлые деревья, склоны скалились вросшими в грунт валунами, серыми и лысыми, как черепа. Из пропасти дул неистовый ветер, а вдали, за дикими теснинами, можно было различить отблеск солнца на водной глади.
Бун молниеносно вскочил. От кристаллического мира не осталось даже самого малого следа. Они с волком попали в какой-то новый мир. И попали вдвоем, без остальных.
Неужели он снова ступил за угол? Для этого вроде бы не было причин. Ему не угрожала никакая опасность, во всяком случае, он не сознавал опасности. И уж совершенно точно, не делал ничего, ровным счетом ничего, чтобы перенестись вместе с волком в новый мир.
- Ну и что ты об этом думаешь? - обратился он к волку. - У тебя есть что сказать?
Волк воздержался от ответа. И вдруг послышалось:
- Бун! Бун, ты здесь? Где ты?..
- Инид! - обрадованно закричал он и сразу же увидел ее: она появилась над ними на холме и побежала вниз по склону, который был слишком крут для бега.
Бун бросился по склону вверх, ей наперерез. Она начала падать - он прыгнул, чтобы подхватить, поддержать ее, но грунт оказался слишком рыхлым, пополз от толчка, и он упал сам. Они покатились кубарем, докатились почти до самых лап волка и расхохотались. Смех был, пожалуй, отчасти смущенным: уж очень нелепо все получилось. Бун попытался поправить прядь волос, упавшую ей на лицо, но рука после падения оказалась в грязи, и он измазал ей нос.
- Слушай, что произошло? - спросила она. - Как это мы очутились здесь? Ты нырнул за какой-нибудь очередной угол?
- Ни за какой угол я не нырял. Там не было угрозы, которая могла бы послать меня за угол.
- Тогда что?
- Не знаю. - Он пододвинулся ближе к Инид, протянул руку. - У тебя нос в грязи. Разреши, я вытру.
- А где остальные?
- Наверное, там же, где и были.
- Бун, я боюсь. Ты можешь хоть приблизительно сказать, где мы?
- Не знаю, - повторил он. - Сказать по совести, я сам боюсь не меньше твоего...
Оставалось держаться рядышком, поглядывая на зловещую, вытертую ветрами пропасть. Волк сидел прямо перед ними как изваяние, всем своим видом показывая, что намерен их защищать. Но тут прямо в мозг вонзился голос, возникший неведомо как, пришедший отовсюду и ниоткуда, - голос радуг. В голосе не было ни самоуверенности, ни угрозы, ни поддержки, - тусклый, мертвенный голос.
~Слушайте со вниманием,~ призвал голос. ~Поговорим о вселенной.~
- Соглашаться на это с моей стороны было бы явным нахальством, - ответил Бун. - Я в этом ничего не смыслю.
