комиссии существуют не только у нас, но и во всех цивилизованных странах.
- Хорошо. - Буня повернулся к Свету. - Будут ли у чародея Смороды
вопросы?
- Нет, - сказал Свет. - Факты ясны. А предположения и варианты на
данном этапе мне кажутся излишними. Сначала надо сделать магическое
проявление.
Они отправились во двор.
Карета, в которой было совершено преступление стояла в сарае. Тут
царил полумрак, и для волшебного действа обстановка была очень даже
подходящей: работе не мог помешать ни солнечный свет, ни ветер.
Проявляющая смесь у сыскника была уже готова. Он достал из своего
баула курительницу, спички и посмотрел на Света:
- Тут есть одна сложность. Место преступления - я имею в виду экипаж
академика - невелико по объему. Боюсь, нам будет не очень удобно
находиться при окуривании внутри.
Свет задумался. И в самом деле, в карете во время окуривания много не
насидишь - дым глаза выест. А дверцы должны быть закрытыми, иначе
окуривание станет бесполезным. Если же окуривать весь сарай, то
потребуется не курительница, а стационарное кадило. И не будет никаких
гарантий, что в спектрограмме следы вчерашнего происшествия не смешаются
со следами каких-либо событий, происходивших в самом сарае - вон он какой
старый. Может, здесь баранов резали!.. И хотя баран - не человек, его
смертный ужас вполне мог впечататься в стены сарая. Тем паче если баранов
было много... Поди потом разберись!
- У экипажа дверцы с обеих сторон, - сказал Смирный. - Можно
поставить курительницу на пол кареты, а самим подождать здесь. Потом
быстро, через обе дверцы, проникнуть внутрь. Чтобы дым не успел
выветриться. Только там вряд ли хватит места для троих.
- Я бы тоже хотел посмотреть, - сказал Буня Лапоть, глядя на Света.
Свет пожал плечами:
- Пожалуйста! Я могу и здесь постоять.
Буня, по-прежнему глядя на Света, некоторое время пребывал в
раздумьи.
- Нет, - сказал он наконец. - Чего ради мы тогда вас сюда вызвали?
Смотрите вы вдвоем. Брат Смирный достаточно квалифицированный сыскник, а у
вас есть алиби. Так что резона мешать следствию с вашей стороны нет.
Ого, подумал Свет. Они уже и меня прощупали. Когда, интересно? Не
иначе утренний "курьер" позаботился. Успел поинтересоваться, в какое время
хозяин вечор вернулся и не уезжал ли еще куда-либо. Надо будет
разобраться, у кого длинный язык. Впрочем, было бы странно, если бы Буня
прежде, чем привлечь меня к делу, не произвел проверку.
Он кивнул. Сыскник насыпал в курительницу проявляющую смесь, зажег и
поставил бронзовую пиалку на пол кареты. Закрыл плотно дверцу.
- Надеюсь, мы узнаем что-нибудь новое, - сказал Буня. - В противном
случае все обернется лишь потерей времени.
- Никогда не мешает проделать дополнительную проверку, - не
согласился с ним сыскник. - Пусть ничего нового не узнаем, зато спать
будем с чистой совестью.
- В этом вы правы, - сказал Буня, - но я все равно не буду спать
спокойно, покудова не найдем убийцу.
Сыскник пожал плечами: для него это было обычное дело в цепочке таких
же дел, ведь он не знал об установке, которую изобрел академик.
- У Барсука было много недругов в ученом мире? - спросил Свет.
- Вы имеете в виду убийство по найму? - Сыскник еще раз пожал
плечами. - Думаю, были. В науке, как в любви, - всегда найдутся ревнивые
соперники. Тем паче в нетрадиционной науке... Мы еще не успели заняться
этим направлением.
- А почему вы упомянули нетрадиционную науку? Думаете, там работают
морально нечистоплотные люди?
- Да нет, я бы не сказал... Просто там еще нет признанных
авторитетов, и каждый стремится оставить в истории собственное имя. В
такой ситуации склоки неизбежны.
Из щелей кареты начали вытягиваться тонкие струйки дыма. Смирный
достал из баула янтарную Волшебную Палочку, сжал ее перстами десницы.
Потом вытащил крышку курительницы, передал ее Свету.
- Давайте забирайтесь в экипаж с противоположной стороны.
Постарайтесь не уронить курительницу. Как только захлопнете дверцу,
задержите дыхание. Потом заскочу я. Так мы не выпустим из кареты много
дыма. Когда я сотворю заклинание, накроете курительницу крышкой. Потом
обменяемся мнениями по поводу толкования спектрограммы.
Свет кивнул: поскольку сыскник, в отличие от него, должен был
производить волшебные манипуляции, тому было лучше оказаться в экипаже
вторым. Свет обошел карету и сказал:
- Я готов.
- Давайте!
Свет медленно, стараясь не создавать вихрей внутри экипажа, открыл
дверцу, зажмурился, вскочил на ступеньку, втиснулся в уголок сиденья и
захлопнул дверцу. Через секунду экипаж качнулся - Смирный присоединился к
своему коллеге. Свет услышал, как он творит акустическую формулу
заклинания, и снова почувствовал, как качнулась карета - сыскник взмахивал
Волшебной Палочкой. Свет подождал пять секунд, наклонился и приоткрыл
правый глаз.
Все было в порядке. Центр экипажа почти очистился - дым, подчиняясь
колдовским манипуляциям Смирного, устремился к стенкам кареты.
Свет быстро накрыл крышкой курительницу и вздохнул. Ничего, запах,
когда не слишком интенсивен, даже кажется приятным. Впрочем, и аромат
духов бывает противен, если переборщить с количеством.
Сыскник подождал, пока дым не сгустится тонким слоем у стенок кареты,
и сотворил новое заклинание. Частички дыма качнулись, заметались,
успокоились. Свет потер Серебряное Кольцо, включил Зрение, и перед его
волшебным взором родилась ее милость Спектрограмма. Смирный тоже крутил
головой, бормотал что-то себе под нос, внимательно изучая невидимые глазу
обычного человека переплетения разноцветных полос. Наконец он повернулся к
Свету:
- Вы закончили, чародей?
- Да. Думаю, больше отсюда мы ничего не вытянем.
- Жаль, повторное заклинание уже не дает возможности получить
правильную картину. А то бы и чародей Лапоть мог проверить наши
впечатления.
- Увы, брат... Семарглу виднее.
Они выбрались из кареты.
- Ну как? - Буня с нетерпением переводил взгляд с одного волшебника
на другого. - Что вы обнаружили?
- Кто начнет? - спросил Свет.
- Давайте вы, чародей, - сказал сыскник. - Все равно отчет писать
мне. Да и Зрение у вас острее.
- Ничего нового к тому, что вы уже установили, я не обнаружил.
Психологическая картина происшедшего чрезвычайно проста. Никаких
отпечатков ужаса. Лишь очень короткий болевой шок. Либо академика убил
неожиданным ударом кто-то хорошо ему знакомый, кого он ни в коей мере не
опасался. Либо убийца наложил заклятье на невидимость, и академик вообще
его не видел. Как известно, присутствие заклятья на невидимость можно
обнаружить в течение очень короткого времени после его действия. Вот если
бы мы могли произвести проявление сразу после убийства...
- Если бы такое было возможно, убийства, совершаемые волшебниками,
вообще ушли бы из жизни общества, - сказал Буня. - А ваши выводы, брат
Смирный?
- Я полностью согласен с чародеем Смородой. Практически ничего нового
проявление нам не дало. Придется вести сыск обычным путем: мотив, способ и
тому подобное.
Буня покачал головой:
- Мда-а-а... Я, честно говоря, рассчитывал на большее...
Сыскник собрал свой баул и сказал:
- Пойду оформлять протокол. - Он повернулся к Свету. - Вы подождете
или прислать его вам на подпись с посыльным?
Свет вопросительно посмотрел на Буню.
- Думаю, брат, мы не будем задерживать чародея Смороду, - сказал
Буня. - Оформление полученных результатов подобных жертв не требует.
Смирный попрощался со Светом и ушел в дом.
- Вы намерены привлечь меня к расследованию? - спросил Свет Буню.
Буня некоторое время раздумывал. Потом махнул рукой:
- Нет. Коли сыск будет вестись обычным путем, ваша помощь вряд ли
потребуется. Брат Смирный в этом деле дока. Вам же, мне кажется, надо
поплотнее заняться вашей гостьей. Сдается мне, почти одновременное ее
появление и убийство академика Барсука суть звенья одной цепи.
- Может быть, - сказал Свет. - А может, и нет. Не исключена и
случайность.
- Не исключена и случайность, - пробормотал Буня. Он напряженно над
чем-то размышлял.
- Смерть Барсука чрезвычайно своевременна для наших противников, -
сказал Свет. - Если они тоже занимаются этой проблемой, у них будет фора.
- Им до успехов академика еще далеко, - сказал Буня. И спохватился: -
Впрочем, этого я вам не говорил. Это уже относится к государственной
тайне.
- Понимаю. - Свет скрипнул зубами: на сердце накатилась удушливая
волна раздражения. - Я, кстати, ничего от вас и не слышал.
Буня пожал ему десницу.
У кареты Света ждал посыльный с пакетом от Кудесника. Свет
расписался, залез в карету и сломал печать на пакете.
Послание было лично от Кудесника. Остромир настоятельно приглашал
чародея Смороду разделить с ним сегодня дневную трапезу.
16. ВЗГЛЯД В БЫЛОЕ: ВЕК 75, ЛЕТО 91, СЕРПЕНЬ
Колокольчик зазвенел, когда напряженка схлынула. Запланированные
начальством дела были вскрыты, а новых почему-то не привозили. Наверное,
родной город вымер. Или, наконец, уснул.
Впрочем, Репня на это не надеялся и потому помчался открывать.
Это оказался вовсе не дежурный фаэтон. В конус, выхваченный из мрака
газовым фонарем, вступила женщина. Репня удивленно смотрел на нее: он был
готов дать голову на отсечение, что еще секунду назад в радиусе десяти
метров от него не было ни единого человеческого существа. Во всяком случае
он никого не заметил. Одета незнакомка была довольно-таки небрежно, на
голове простенькая шляпка, лицо под вуалью, подол темной верхней юбки
изрядно запылен - явно шла пешком. И издалека.
- Вам кого, сударыня?
- Вас, сударь.
Голос с хрипотцой показался неожиданно знакомым, но кому он мог
принадлежать, Репня не имел ни малейшего понятия. К тому же ему
показалось, что хрипотца была нарочитой.
- Прошу! - Заинтригованный Репня отступил в сторону.
Незнакомка на секунду замерла на низеньких ступеньках, но Репня готов
был поклясться, что по сторонам она не оглядывалась. Потом уверенно
шагнула внутрь.
- Слушаю вас...
Гостья не ответила. Подошла к выкрашенной белым двери в
прозекторскую, замерла, постояла секунду, как на крыльце, и направилась к
кабинету дежурного.
Еще более заинтригованный Репня двинулся за ней. В нем уже зрела
догадка.
Гостья открыла дверь, шагнула через порог и, подняв вуаль, обернулась
к вошедшему следом Репне.
Он не отшатнулся. Догадка оказалась верной: перед ним стояла мать
Ясна. Но сердце заколотилось.
Она молча смотрела на него - знакомые красивые глаза, знакомый
подбородок с ямочкой. Вот токмо от глаз разбегались к вискам незнакомые
морщинки - все-таки ей было уже далеко за сорок, буде не все пятьдесят.
- Узнали?
Репня лишь сглотнул.
- Не ждали?
- Ждал, - сказал Репня внезапно осипшим голосом. - Очень давно. И
очень ждал...
Мать Ясна кивнула без улыбки:
- Понимаю. Но вы должны были справиться сами. И с обрушившимися на
вас переменами, и с внезапной любовью.
- А с чего это вы взяли, что я был в вас влюблен?
Хотел произнести эти слова гордо, с вызовом, но голос внезапно
задрожал, и получилось так, словно протявкал нашкодивший щенок.
- Вы ведь были не первый. - Мать Ясна по-прежнему не улыбалась, и
