дело до конца.
Заперев машину, она аккуратно оправила на себе кремовую юбку, затем
набросила жакет того же тона и, собрав в кулак волю, направилась к вер-
фи. Нервы ее были напряжены до предела. Когда она обогнула крайний ан-
гар, первым же человеком, попавшим в поле ее зрения, оказался Кил. Она
остановилась как вкопанная, пораженная тем, что теперь он казался еще
выше, чем она его помнила, еще великолепней. К чему она ему, он может с
легкостью окружить себя целым гаремом красавиц, безнадежно подумала Жюс-
тина, оглядывая его с ног до головы, жадно вбирая в себя и непокорную
светлую шевелюру, которую он так и не удосужился подстричь, и обнаженный
загорелый торс, и длинные мускулистые ноги в коротких шортах. Сердце
Жюстины бешено заколотилось в груди, подсказывая ей то, что и так не
нуждалось в подсказке, что было совершенно очевидно: ее чувства нисколь-
ко не изменились, нет, неправда, они стали еще сильнее.
Кил стоял, опершись руками на поручни недостроенной яхты, и беседовал
с какой-то темноволосой женщиной. А она премиленькая, с горечью отметила
Жюстина и решила немедленно исчезнуть. Но было поздно - брюнетка оберну-
лась к ней, улыбнулась и что-то сказала Килу. Тот лениво повернул голову
в сторону Жюстины, и она заметила даже с такого расстояния, как он нап-
рягся всем телом. Он медленно выпрямился, и тут сердце ее ухнуло куда-то
вниз - вид у него был далеко не радостный.
Она оцепенела, любопытные взгляды рабочих и дружелюбная улыбка той
женщины пролетели мимо нее. Она видела только приближающегося к ней Кила
и не могла отвести от него глаз. Вдруг она с ужасом поняла, что реши-
тельно не знает, что ему сказать. Он тоже не сразу нашелся и молча смот-
рел на нее. Так продолжалось несколько минут, пока кто-то из рабочих
пронзительно не свистнул, тем самым приведя Кила в чувство.
Он недовольно нахмурился.
- Идем, - только и произнес он.
Засунув руки в карманы, он стал огибать ангар. Жюстина с несчастным
видом посмотрела ему вслед. Ей не следовало приезжать сюда. Боже, как
она ошиблась! И все-таки она поплелась за ним. Стоило ей зайти за ангар,
как две сильных руки заключили ее в объятия, едва не задушив до смерти.
- Прости, - хрипло проговорил Кил, но из объятий ее не выпустил и
прижал еще сильнее к своей груди, зарывшись лицом в ее волосы. - Я прос-
то не могу сдерживаться.
Она чуть-чуть отстранилась и взглянула ему в лицо.
- Это правда? - озадаченно прошептала Жюстина. - Правда?
- Конечно. Я не надеялся, что ты приедешь. Я думал... о черт, я и сам
не знаю, что я думал. О, как же я ждал тебя! - Слова его звучали бесс-
вязно. - Мне пришла в голову нелепая мысль, что ты тут же примчишься ко
мне и бросишься в мои объятия. Весь понедельник я метался, не находя се-
бе места. Одному Богу известно, сколько раз я выбегал на дорогу, высмат-
ривая твою машину. Во вторник тоже. В среду я довел Мелли до полного от-
чаяния. А сегодня... сегодня я окончательно пришел к выводу, что ты ни-
когда больше не появишься, что ты меня забыла...
- Я не забыла тебя, я тебя обожаю. - Счастье озарило ее лицо, и она
прижалась к нему. - Я очень боялась, что неправильно тебя поняла, но
гипс сняли только сегодня, и я сразу же поехала к тебе.
Он напряженно улыбнулся.
- Какие же мы оба идиоты! Я... Убирайся вон! - вдруг рявкнул он.
Отпрянув от неожиданности, Жюстина увидела, что из-за угла появилась
та самая женщина.
- Да я просто так, - произнесла она, добродушно улыбаясь. Потом, под-
мигнув Жюстине, исчезла.
- Это Натали, жена Джона, - коротко пояснил Кил. - Давай уйдем отсю-
да, здесь нас все равно не оставят в покое.
Он обнял ее за плечи, и они направились к ее машине. У Жюстины так
тряслись руки, что она с трудом вставила ключ зажигания.
- Кил...
- Подожди, - простонал он. - Если я до тебя сейчас дотронусь, не уве-
рен, смогу ли я остановиться.
К лицу Жюстины прилила краска, дыхание перехватило, и ей пришлось от-
кашляться прежде, чем она смогла говорить спокойно.
- Но тогда я не понимаю, почему ты сам не пришел ко мне?
- Потому только, что я все время пытался вдолбить себе, что ты мне
безразлична, - выпалил Кил. - Потому, что я, как дурак, ни с кем не хо-
тел связывать свою жизнь, слишком ценил свою свободу. Но я так скучал по
тебе! Этот месяц был самым длинным в моей жизни. Я не смог сдержаться и
послал тебе розы, но написать ничего не мог, только положил эту дурацкую
карточку. Потом быстренько свернул свои дела и вернулся в Англию. А уже
здесь послал еще один букет...
- А приехать ко мне у тебя не хватило духу?
- Вот именно. Я слишком затянул, даже не позвонил тебе, как обещал...
Господи, как же все это глупо! - в отчаянии воскликнул Кил.
У нее мелькнула горестная мысль, что он попрежнему хочет избавиться
от ненужных ему пут. Она завела машину и осторожно, как новичок-води-
тель, тронулась с места. Кил напряженно смотрел вперед невидящими глаза-
ми.
Когда они подъехали к дому, Кил выскочил из машины, будто подброшен-
ный пружиной. Жюстина захлопнула дверцу, борясь с чувствами, грозящими
вылиться через край.
Мелли отворила дверь, окинула беглым взглядом Кила и перевела глаза
на Жюстину.
- Приехали, значит, - лукаво констатировала она.
- Приехали, - подтвердила Жюстина, сразу не найдя более подходящего
ответа.
- Мелли! Ради всего святого! - рявкнул Кил. - На сегодняшний день вы
свободны. Сходите в магазин или в кино или придумайте еще что-нибудь,
чем себя занять. - Он вбежал в дом и бросился вверх по лестнице, в не-
терпении перепрыгивая через ступеньки. - Я иду принимать душ, - крикнул
он на ходу.
- Ну и ну! - покачала Мелли головой. - Мужик дошел до кондиции, как я
посмотрю. - Она хохотнула и потянула за рукав Жюстину. - И вам туда же
пора, милочка, ступайте наверх.
С трудом сдерживаясь, чтобы не броситься ему вдогонку, Жюстина подня-
лась на второй этаж и тихонько приоткрыла дверь его спальни. Из ванной
доносился плеск воды. Она вошла в комнату.
Это было типично мужское обиталище. Пол затянут темно-коричневым ков-
ром, в тон ему подобраны занавеси и покрывало на кровати. Стены, выкра-
шенные в кремовый цвет, украшены эстампами с изображением яхт и клипе-
ров. В головах кровати висела еще какая-то картина. Жюстина подошла бли-
же и стала с интересом ее разглядывать. Это был портрет пожилого госпо-
дина в брыжах, глаза его светились умом и добротой. Опершись коленом о
край кровати, Жюстина долго всматривалась в его мудрое лицо, и вдруг у
нее непроизвольно вырвалось признание:
- Я люблю его.
- Почему бы не рассказать об этом ему самому? - поинтересовался Кил у
нее из-за спины.
Она вздрогнула от неожиданности и резко обернулась. Лицо Кила была
напряжено, скулы побелели, а глаза лихорадочно блестели.
- Я люблю тебя, - тихим голосом повторила Жюстина. В ответ он протя-
нул к ней руки, и она растворилась в его объятиях. Дрожащими руками она
развязала пояс его банного халата, прильнула к его теплому влажному телу
и прижалась губами к его шее.
- О Жюстина! - Кил сжал ее так, что стало трудно дышать, и жадно при-
ник к ее губам.
Она погрузила пальцы в его мягкие волосы и прошептала вслух его имя.
Сердце ее было готово выскочить из груди.
Кил застонал. Не в силах больше сдерживаться, он сорвал с нее одежду
и на руках отнес в постель.
- Возьми меня, - прошептала она срывающимся голосом.
Дрожа от нетерпения, она прижалась к нему всем телом, и они слились в
единое целое, забыв обо всем на свете.
Наконец в полном изнеможении они оторвались друг от друга.
- О Жюстина! - выдохнул Кил.
Она поцеловала его покрытое испариной плечо.
- Как же я по тебе соскучилась!
Он посмотрел в ее разрумянившееся лицо.
- Ты нужна мне, - мягко произнес Кил, - ты мне просто необходима. -
Глубоко вздохнув, он снова заключил ее в объятия, нежно целуя рассыпав-
шиеся в беспорядке волосы. - Там, в Норвегии, твой образ преследовал ме-
ня постоянно, что бы я ни делал, чем бы ни занимался! И я все время ду-
мал, думал... Меня прямо-таки раздирали противоречия. То поражался, как
меня угораздило влюбиться в такую забавную мордашку, то приходил к выво-
ду, что я вовсе не люблю тебя, что это абсолютно невозможно. Ты, такая
беспомощная и сварливая, такая смешная и мужественная, не выходила у ме-
ня из головы. Я даже спать стал плохо. Вот что ты со мной сотворила! Мо-
жет, ты прибегла к помощи гадалки и приворожила меня?
Жюстина молча покачала головой. Говорить было трудно, слезы душили
ее, ей с трудом верилось в его слова. Неужели это правда? А Кил все ни-
как не мог выговориться.
- На Мадейре меня снедала ревность. Никогда в жизни я никого не рев-
новал, мне это чувство было неведомо, вот я и вел себя как полный идиот.
Сегодня я был готов прикончить на месте того, кто свистнул на верфи. Ты
моя, только моя, и никому другому не позволено смотреть на тебя. Знаешь,
я раньше никогда не был собственником. А теперь - в кого я теперь прев-
ратился? В развалину, в полное ничтожество! И духовно и физически!
- Ну, насчет физической развалины ты погорячился, - запротестовала
она.
Губы Кила затрепетали от удовольствия.
- Повтори еще раз.
- Что именно - что я тебя люблю?
- Уту.
Она улыбнулась и с чувством произнесла:
- Я люблю тебя, я хочу тебя, ты мне необходим. Доволен?
- Очень.
- Что же ты мне можешь на это ответить? - лукаво поинтересовалась
Жюстина.
Кил смущенно пробормотал:
- Я люблю тебя, Жюстина. - Он на секунду отвернулся, но тут же вновь
посмотрел ей в глаза. - Я никому никогда не говорил этого, поверь. Мне
уже тридцать шесть, связей у меня было достаточно, но мне и в голову не
приходило произнести такие слова, а теперь мне хочется прокричать их на
весь мир, чтобы все на свете знали о том, что я тебя люблю. И если ты
немедленно не прекратишь прижиматься ко мне, я за последствия не отве-
чаю.
Жюстина шевельнула бедрами, в ответ Кил простонал:
- О Боже, что ты со мной делаешь, испорченная девчонка! Погоди-ка. -
С какой-то тигриной грацией он поднялся и подкрался к двери. Прислушав-
шись, он запер дверь на ключ и ухмыльнулся: - На всякий случай.
- Предосторожность, по-моему, немного запоздала, тебе не кажется?
Кил рассмеялся и по-мальчишески озорно юркнул к ней под бочок. Жюсти-
на, усевшись на коленки, перевернула его на спину. Она жадно вбирала в
себя глазами это великолепное тело, легонько поглаживая его.
- Как же ты хорош, - задумчиво проговорила она. Ее ладонь скользнула
вдоль лодыжки к бедру. - Потрясающие ноги, я никогда таких не видела. -
С дразнящей улыбкой она продвинула руку выше. - Какой чудесный, восхити-
тельный, мускулистый живот. Упрямый подбородок, тонко очерченный нос,
чуть-чуть надменный правда, но тем не менее утонченный. И совершенно
потрясающие глаза. Волосы, конечно, немного отросли, но мне кажется, что
я смогу к этому привыкнуть.
Кил поймал блуждающую по его телу руку и прижал ее к губам.
- Я так счастлив.
Жюстина внезапно посерьезнела.
- Я правда тебе нужна? Ты не шутишь. Кил? Это так неожиданно для ме-
ня.
- Могу себе представить! Ой-ой! Больно!
Она погладила его по тому месту, по которому только что шлепнула.
- Так тебе и надо! - Упиваясь нахлынувшим счастьем, она попросила: -
Скажи чтонибудь обо мне.
Кил засмеялся и притянул ее к себе.
- Помнишь, там, на Мадейре, я тебя разбудил. У меня тогда родилась
совершенно безумная мысль. Я подумал: а если у нас родится ребенок, ка-
кого, интересно, цвета будут у него глаза? Зеленые или фиалковые?
- А вдруг карие? - Тон ее мог показаться легкомысленным, просто она
старалась скрыть свои истинные чувства. Ребенок? Их ребенок? Боже, она
об этом и не подумала. Реальность его появления на свет теперь была аб-
солютно возможной. - Кил! - нерешительно выговорила она.
