деревянный стол.
Успокоив таким образом свою неистовую ярость, он опустошил одним
духом тяжелую кружку водки.
Несколько минут спустя он уже храпел под столом, заглушая сном гнев и
хмель.
21. ИНКИ
На следующий день Фьельд и его спутники тронулись дальше вниз, по
течению реки Начитеа. Донна Инеса присоединилась к ним, словно это было
давно решено, и Фьельд не имел мужества запретить ей последовать за ними.
Впрочем, для молодой девушки было далеко не безопасно оставаться в Парме,
пока Антонио Веласко бушевал в предместьях города и заливал свою досаду и
ярость столь опасной жидкостью, как алкоголь.
Но, во всяком случае, Фьельд твердо решил, что в Икитосе этому должен
наступить конец. Он не мог ни в коем случае позволить женщине разделить с
ним опасности такой экспедиции. Там путников ждали не только обыкновенные
трудности, но также непредвиденные и загадочные ужасы в пустыне.
По-видимому, Сен-Клэр не осмелился даже намекнуть своей внучке, в чем
была эта совершенно неслыханная опасность, которой он подвергался в этой
поездке. Инеса совершенно не подозревала обо всем том, что профессор
Сен-Клэр поверил старому учителю в Оройе.
С тихой покорностью выслушала молодая девушка категорический отказ
Фьельда. Она слегка надулась, как и следовало по женскому обычаю, когда не
все совершается по их прихоти. Но не больше, чем было строго необходимо. В
действительности же донна Инеса более, чем когда-либо, была намерена
совершить всю экспедицию до конца. Она рассчитывала на то, что победит
упорство Фьельда своим мужеством и неутомимостью в дороге, - а может быть,
чуточку и на то обстоятельство, что слабость женщины иногда становится ее
силой, особенно принимая во внимание уступчивость и заботливость Фьельда
по отношению к ней и к Конче.
Возможно, что Фьельд в тайне не был совсем уверен в подчинении Инесы,
но он во всяком случае надеялся привести ее к послушанию, пустив в ход
последнее средство, то есть открыть ей истинное положение вещей, а также
рассказав все, что он знал о судьбе ее дедушки.
Так проходили дни на длинном пути в 340 километров, спускающемся к
первым судоходным притокам огромной системы Амазонки, являющейся главной
жизненной артерией для всей Южной Америки.
Хотя и против своей собственной воли, но Фьельду пришлось сознаться,
что донна Инеса - очень ценный спутник. Она знала каждую подробность этой
дороги и, что еще лучше, она знала также всю эту страну, ее фауну, ее
историю, как никто другой. И ее любовь к этой горной стране Монтанье
выражалась в горячем поклонении ее природе.
Понемногу Фьельд учился узнавать эту обычно столь молчаливую и
сдержанную девушку совсем с другой стороны. Ледяная сосулька Лимы растаяла
без следа в этой жизни на вольном воздухе. Как далека она была от
утонченной, разряженной куклы! Дедушка был ее учителем. Он взял ее на свое
попечение с тех пор, как злая судьба отняла у нее родителей, и сам
направил ее первые шаги в тот мир, где наука и любовь к природе шествуют
бок о бок. В свободные часы и во время каникул он брал ее с собой в
экскурсии и путешествия...
- Бросай твои книги! - говорил он ей в таких случаях. - Теперь мы
будем читать историю, географию и естествознание на самой земле. Там
найдем мы все книги жизни, раскрытые перед нашими глазами...
Через неделю экспедиция достигла Пуэрто-Бермудеса, где маленький,
плоскодонный пароход ожидал пассажиров на реке Начитеа, одной из самых
маленьких ветвей в могучем разветвлении Амазонки.
То не было совсем приятным путешествием, так как пароходы здесь очень
малы, а остановки не представляют ничего заманчивого для избалованного
туриста. Но все-таки эта поездка к большой реке, называемой по-индейски
Укаяли, - в которую впадает Начитеа, и которая в свою очередь вливается в
Амазонку, - изобилует своеобразными чудесами. Потому что Начитеа течет
через местности, где крупнейшие индейские племена Южной Америки ведут
жизнь тихую, уединенную и первобытную.
Инки не имеют ничего общего с этими племенами так же, как и ацтеки и
тольтеки в Мексике не имеют ничего общего с индейцами девственных лесов
Северной Америки. То было высокоразвитое племя, которое теперь совершенно
вымерло. В течение одного столетия испанцам удалось уничтожить их всех до
последнего. Немногие, которые избежали меча, плахи и орудий пытки, были
замучены до смерти теми "божьими людьми" [Миссионеры-иезуиты], что в
религиозном садизме наслаждались стойким и философским презрением к
смерти, свойственным инкам.
Остановим же ненадолго наш взор на этих сынах Солнца, которые в
анналах мировой истории пребывают в романтическом тумане, до сих пор еще
не рассеянном наукой.
Откуда происходит этот загадочный народ, пришедший в Перу гораздо
раньше, чем испанцы, и живший некогда на высоких плоскогорьях Анд, где он
возделывал землю и строил памятники, до сих пор преисполняющие нас
удивлением?
Науке приходится в этом вопросе идти ощупью в темноте. В течение
многих лет одна теория за другой пытались выяснить происхождение инков.
Некоторые думают, что они - автохтоны [Автохтоны - то же, что и аборигены.
Здесь - племя, жившее в Америке с незапамятных времен; особый вид
человека, Homo americanus, не имеющий общих с людьми Старого Света
предков]. Другие приписывают им происхождение из разных стран, как,
например, Египет, Сирия, Китай, Месопотамия, Япония, Карфаген, Ханаан;
нашлись даже ученые, утверждавшие, что предки инков пришли из Норвегии.
Норвежцы, во всяком случае, не могут притязать на честь хотя бы
отдаленного родства с этим гордым и благородным племенем. Хотя викинги и
заходили далеко на своих открытых кораблях, но все-таки едва ли возможно,
чтобы они могли забраться в горную страну Перу.
Более правдоподобно предположение, что инки происходят от азиатского
источника. Их наружность, искусство и нравы указывают на близость к
монгольскому типу. Их ткани, керамика, земледелие и религиозные обряды -
как и у древних мексиканцев, - очень часто напоминают о Китае.
Но, с другой стороны, египетская теория имеет многочисленных
приверженцев по причине большого сходства некоторых черт у обоих народов.
Так, например, пирамидальная форма их построек и бальзамирование умерших.
Челны, употребляемые на озере Титикака, очень схожи с судами,
изображенными на гробнице Рамзеса III.
Но, как здесь уже упоминалось, происхождение инков окутано
мистическим и сказочным туманом, оно - тайна, о которой нашептывают лишь
ветер на вершинах Анд, да волны Тихого океана.
Испанские завоеватели не принадлежали к людям, задумывающимся над
загадками, они не были сознательными людьми. Их отвага, упорство,
жестокость и самоуверенность были настолько же велики, насколько
безгранично было их невежество.
Исключением из них являлся один одаренный человек, в котором
смешалась кровь завоевателей с кровью побежденных, а именно, знаменитый
летописец Гарсиласо де ла Вега [Гарсиласо де ла Вега (1535 - 1616) -
родился в Перу; с 1560 г. жил в Испании. Автор книги о происхождении инков
(1609 г.), "Всеобщей истории Перу" (1617_г.) и др.]. Его мать была
индианка из племени инков, а отец испанец. Этому человеку обязаны мы тем,
что до сих пор сохранились кое-какие сведения об истории инков.
Читатель спросит, из каких архивов почерпал Гарсиласо де ла Вега свои
материалы, потому что инки не знали ни иероглифов, ни какой-либо другой
буквенной системы. И все же у них был своеобразный род книги.
В их архивах были собраны кипу - самая странная, необыкновенная
литература, которую когда-либо видел мир. Она состояла из шнуров с
узелками различных размеров и цветов. Эти шнуры и узелки составляли в
совокупности мнемотехническую систему, которую опытные ученые могли
изъяснить без затруднения. Эти разноцветные шнуры, в которых каждое
составное волокно, каждый цвет, каждый узел имели соответствующее
значение, и составляли литературу инков. То были словно страницы книги, и,
переходя из поколения к поколению, они хранили богатое красками
повествование о предках, об их деяниях и об их общественном строе.
Первый инка родился от солнца. Однажды, из своего сверкающего жилища,
он заметил, что жители Андских гор обитают в своих пещерах скорее как
дикие звери, нежели как люди. Тогда он послал сына и дочь к этим жалким
созданиям. И эти двое инков научили дикие народы сажать маис и строить
дома и города...
Так начинает Гарсиласо де ла Вега историю инков. Это сказание не
особенно древнее. Так как Манко Капак [Манко Капак - первый инка,
легендарный первый правитель государства инков, основатель г. Куско,
столицы Тауантинсуйу], первый царь инков, жил, по всей вероятности, в то
же время, что и Святой Олаф [Олаф Святой - король Норвегии, жил в первой
половине XI века, убит в сражении в 1030 г.].
Все это и еще многое другое рассказала Инеса во время семидневного
плавания по реке Укаяли. А тропическое солнце и тихо волнующаяся трава
пампасов содействовали продолжению дороги между двумя этими человеческими
душами, такими разными, но одинаково жаждавшими одиночества великих
приключений.
И вот однажды пароход обогнул глинистую косу, и перед ними открылся
город Икитос, смиренный и скромный, но бывший все же огромным клапаном,
пульсирующим сердцем, отправляющим жизнетворящий поток через сердечные
полости Южной Америки.
22. ИКИТОС
Индеец племени тоба, Паквай не был похож на сынов юга, любителей
качаться в гамаке и курить вонючие сигареты.
Напротив, он обладал чрезвычайно деятельной натурой, не знающей
никогда покоя. Он принадлежал к тому сорту людей, на которых рядовой
обыватель смотрит с открытым презрением, но одновременно и с тайной
завистью и удивлением.
Взрослый индеец в Монтанье является чем-то вроде божества. На него
молится вся семья. Сам он ничего не делает и предоставляет жене всю
хозяйственную работу. Разумеется, он, как и подобает благородному
властелину, занимается немного охотой, заботится о своем оружии и собирает
ядовитые растения для своих стрел. Но вся черная работа возложена на плечи
женщины. При таких условиях мужчине необходимо иметь несколько жен: в то
время, как одна жена родит ребенка, другая ведет хозяйство и собирает
каучук.
Но Паквай понемногу отстал от этих прирожденных индейских вкусов. Он
вел весьма деятельный образ жизни. Икитос, конечно, вовсе не был городом
многочисленных развлечений. Это - один из тех своеобразных заново
отстроенных городов, которые попадаются среди пустынных, диких местностей.
Здесь назначили себе место встречи всевозможные расы земли. Здесь говорили
на всех языках и упражняются во всех пороках.
Несмотря на свое уединенное положение, Икитос - очень оживленный узел
путей между востоком и западом Южной Америки. Испанцы, американцы,
англичане и немцы в течение многих лет протягивали свои жадные объятия к
этому неотшлифованному алмазу. Этот оазис, лежащий в пустынной местности,
где индейцы девственного леса целыми веками жили своей вольной жизнью, был
когда-то во власти крокодилов и огромных удавов. Там, где когда-то пума
подстерегала речную свинку, теперь стоит бар, где можно получить
превкусный, отлично смешанный коктейль. А меленькие, грязные спекулянты и
ростовщики, испанцы и евреи, лезут из кожи вон, чтобы ловко прикарманить
трудовые денежки, заработанные в поте лица и краснокожими и людьми белой
