обращаясь к шоферу.
- Да, сэр, - отозвался тот не без снисходительности в тоне. - Я знаю.
И почему это, спросил себя Рекс, слуги очень богатых людей так легко
перенимают манеры своих хозяев?
Повернувшись к Темплу Норману, он проговорил, чтобы не сидеть молча:
- Я полагал, что закон запрещает въезд в псевдогород на частном
автомобиле.
Дорога, по которой они ехали, вела через парк со множеством самых
разных игровых площадок.
- Вы правы, мистер Бадер, но, если знаешь, куда обратиться, законом
можно пренебречь. Правда, это удовольствие не из дешевых.
- Я начинаю подозревать, что вам во всех случаях досконально
известно, куда следует обращаться, - заметил Рекс сухо.
Машина остановилась у диспетчерского поста перед выездом на
сверхскоростное шоссе. Водитель набрал на панели управления код того
места, куда им нужно было попасть, а потом откинулся на спинку кресла. В
том, как он сложил руки на коленях, Рексу почудилась армейская привычка.
Работенка у него та еще, подумал он кисло.
Вделанные в асфальт шоссе контрольные устройства взяли на себя
управление автомобилем, и через несколько минут лимузин уже набрал
скорость триста километров в час.
Около получаса скоростной езды прошло в полном молчании. Затем
автомобиль потихоньку стал притормаживать.
- Но почему именно я? - вдруг спросил Рекс.
- Простите?
- По всей видимости, для этой вашей таинственной работы вы могли
выбрать кого угодно. Почему вы остановились на мне?
- Мы сообщили свои требования компьютерам, мистер Бадер. Они выбрали
вас. Вас и кое-кого еще. Но вы нам как будто подходите, поэтому о других
пока речи нет.
Лимузин плавно съехал с главного шоссе на боковое ответвление, а
затем, через три или четыре километра, свернул на совсем уж узенькую
дорожку. Еще немного - и остановка у поста диспетчера.
Мартин взял управление на себя, и они двинулись дальше, теперь уже
под землей.
Дорога, очевидно, была частной. Очень скоро автомобиль остановился у
подъезда громадного, видно, чертовски дорого обошедшегося заказчику здания
недавней постройки. Привратник, сверкавший эполетами что твой болгарский
адмирал, распахнул дверцу лимузина и гаркнул:
- Добро пожаловать, мистер Норман!
Темпл Норман кивнул ему с отсутствующим видом и решительным шагом
направился к входу. Поблизости никого не было видно. У Бадера сложилось
впечатление, что это здание, несмотря на всю свою грандиозность, находится
в частном владении.
Лифтов оказалось всего лишь два. Следом за своим спутником Рекс вошел
в один из них.
- Особняк, - сказал Норман в микрофон.
- Особняк, - повторил робот. - Слушаюсь, сэр.
Со все нарастающей скоростью кабина двинулась вверх. Прошла,
казалось, целая вечность, прежде чем ее движение замедлилось. Наконец она
остановилась.
Рекс прокашлялся.
- Высокое, должно быть, зданьице.
- Да.
Выйдя из лифта, они очутились в холле, вся обстановка которого не
оставляла сомнений в том, что за ним начинаются жилые апартаменты. Но
людей по-прежнему не было видно.
- Сюда, - произнес Темпл Норман. Потом искоса поглядел на Рекса.
- Вы ведь детектив, мистер Бадер. Удалось ли вам что-нибудь выяснить?
- Да. Вы не хозяин. Вы секретарь или что-то вроде этого. А к хозяину
мы сейчас направляемся. Причем идем кружным путем, чтобы меня никто не
видел.
- Замечательно. А как по-вашему, кто этот хозяин?
- По всей видимости, один из самых богатых людей в Соединенных
Штатах.
- Нет, - улыбнулся Темпл Норман. - Не угадали, мистер Бадер.
Они подошли к массивной двери. Спутник Рекса встал перед экраном и
произнес вполголоса какую-то фразу. Дверь отворилась.
Переступив порог. Рекс Бадер оказался в обставленной с немалым вкусом
комнате.
Никакой показной роскоши, и все удобства, о которых только может
мечтать человек средних лет. Большая, но не слишком. Из окон открывается
захватывающий вид на лес, реку и далекие горы. Мебель используется не для
декора, как это часто теперь случается, а по своему прямому назначению.
Картины на стенах - отнюдь не современная реалистически-абстрактная мазня.
Рексу даже показалось, что одна из них принадлежит кисти Дега и не
очень-то смахивает на копию. Кроме того, в комнате было несколько шкафов с
книгами, давно уже ставшими анахронизмом в эпоху компьютерных библиотек.
Рекс не заметил ни телеэкрана, ни переговорного устройства. Не было в
помещении и товароприемника, в который попадали бы купленные в
супермаркете вещи и продукты. В этой комнате властвовал вчерашний день.
Человек, сидевший в обитом кожей кресле, отложил в сторону книгу,
которую читал, и поднялся навстречу гостям. На вид ему было лет пятьдесят
пять, и для своего возраста он выглядел просто великолепно. Телосложением
он ничуть не уступал Бадеру, а Рекс как-никак имел два метра росту и весил
восемьдесят килограммов. Волосы его были густыми и черными как смоль, и
только на висках чуть пробивалась седина. Несмотря на проступавшую в
движениях и в выражении лица властность, он с первого же взгляда вызывал
расположение к себе. Иными словами, он был из тех людей, на которых
приятно посмотреть.
Одет он был в поношенный спортивный костюм и туфли для гольфа. Легко
ступая по полу, он приблизился к вошедшим и протянул руку.
- Значит, вы и есть мистер Рекс Бадер?
Рекс несильно пожал его ладонь.
- Моя фамилия Уэстли, мистер Бадер. Больше вам знать пока не следует.
Темпл, будьте добры, налейте нам чего-нибудь. Садитесь, мистер Бадер.
- Что вы будете пить? - обратился Темпл Норман к Рексу.
Рекс опустился в кресло, стоящее напротив того, в котором сидел
Уэстли, и сказал:
- Я бы не отказался от виски. Со льдом.
- Эрзац-виски или настоящий "Скотч"? - продолжал расспросы Норман.
- Если можно, эрзац-виски. Мне нравится его вкус.
На лице Темпла Нормана появилась презрительная усмешка. Подойдя к
занимавшему целый угол комнаты старомодному бару, он обернулся к Уэстли:
- Сэр?
- Я согласен с мистером Бадером: эрзац-виски не так уж и плох, -
сказал тот мягко. - В наших лабораториях мы доводим напитки до такой
кондиции, о какой шотландцы не могли и мечтать. И потом, обычно те, кто
пьет настоящие вина, тем самым подчеркивает свое социальное положение. А я
в этом не нуждаюсь.
Норман кашлянул и достал из бара бутылку и стаканы:
- Конечно, сэр. Совершенно согласен с вами.
Уэстли снова сел в свое кресло и поглядел на Рекса.
- Мистер Бадер, - сказал он, - как вы относитесь к идее всемирного
правительства?
Рекс никак не ждал подобного вопроса, но надо было как-то отвечать:
- По-моему, идея прекрасная, но вряд ли я доживу до ее осуществления.
- Вы ошибаетесь, мой дорогой Бадер. Это правительство уже существует,
по крайней мере в зародыше.
- А, вы имеете в виду Организацию Воссоединенных Наций?
Уэстли отрицательно помахал пальцем.
- Вовсе нет. Ни Лига Наций, ни ООН, ни ее преемница ОВН не имели
возможности стать настоящим всемирным правительством. Из организации, в
которую входят суверенные государства, создать подобное правительство
никогда не удастся.
Рекс непонимающе уставился на него.
Темпл Норман принес им стаканы с виски и сел в кресло у стены.
Уэстли снова заговорил; голос его был очень серьезен:
- Разразись сейчас мало-мальски опасный кризис, и любой из членов
Организации Воссоединенных Наций будет действовать сам по себе, будет
защищать только свои собственные интересы. Мы можем это утверждать потому,
что примеры у нас перед глазами. Всякий, кто хоть краем уха слышал об
Азиатской войне, скажет, что ее участникам было наплевать на международный
порядок - они решали свои собственные задачи. Национальное государство по
самой своей природе не могло и не может действовать иначе. Именно поэтому
идея всемирной федерации с национальными государствами в качестве членов
не выдерживает никакой критики.
Рекс пригубил свое виски и нашел его вкус восхитительным. Поставив
стакан на маленький столик по правую руку от себя, он сказал:
- Прошу прощения, я кажется, что-то прослушал. Вы говорили о
всемирном правительстве?
Уэстли кивнул, сделал глоток и тоже отставил стакан в сторону.
- Современное национальное государство вовсе не такой древний
общественный институт, как полагают многие, - сказал он. - Кто возводит
его появление ко времени Реформации, кто - к Великой французской
революции, сокрушившей европейский феодализм. Первоначальными задачами
национального государства были защита своих граждан от нападения извне и
поддержание порядка внутри. Упор на защиту от внешней агрессии в
значительной мере определил характер современного национального
государства, мистер Бадер. Национализм и все, что ему сопутствует, требует
абсолютной суверенности. Страх оказаться завоеванным - вот что
обусловливает политику всех без исключения национальных государств.
Различные договоры, союзы, взаимные пакты о ненападении, конференции
по разоружению, мирные конгрессы и прочее ни к чему не привели. Как
общественный институт национальное государство имеет кровавую историю;
причем если не вмешаться, то кровь не перестанет литься никогда. Полностью
суверенное государство, каким его видел Томас Гоббс, - карающее за
посягательство на свои права, локализованное на определенной территории,
окруженное столь же суверенными врагами, лелеющее такие же амбиции, так же
или даже лучше их вооруженное - такое государство может только воевать или
готовиться к войне. Система национальных государств по самой сути
нестабильна, и вероятность начала войны постоянно велика. Нынешнее
основанное на страхе перед ядерным оружием равновесие отнюдь не
опровергает этого факта.
Рекс вежливо сказал:
- Я знаком кое с какими работами Фрэнка Танненбаума, мистер Уэстли.
Брови хозяина комнаты изумленно поползли вверх. Он поглядел на Темпла
Нормана:
- Нам как будто повезло, а, Темпл?
Секретарь кивнул.
- Вы, конечно, помните, сэр, из досье этого человека, что он сын
известного политэконома профессора Бадера. Мы смело можем предположить,
что не все уроки отца прошли для него даром.
Уэстли перевел взгляд на Бадера.
- Ну что ж, вы правильно определили источник информации, которой я с
вами только что поделился. Это упрощает дело. Достаточно будет сказать,
что в теперешней ситуации, когда национальное государство, великое или
малое, уже не может защитить своих граждан от угрозы уничтожения, когда
идея политического национализма оказалась развенчанной в пух и прах, мы не
вправе рассчитывать, что существующие общественные институты уберегут мир
от катастрофы. Здесь бессильны даже великие державы, которые уповают на
возможность нанесения ответного удара, такого, что он сведет на нет все
преимущество напавшей стороны. Эта их вера основана на том самом страхе, о
котором я уже говорил, и на убеждении, будто на пусковых кнопках ракет
лежат руки проверенных и уравновешенных людей, а не каких-нибудь
неврастеников. Эта вера не может служить гарантией постоянного мира в силу
своей наивности: Такой гарантией может стать только организация,
безразличная к вопросам национальной безопасности.
Рекс Бадер потянулся за своим стаканом, с несчастным видом отпил из
него и сказал:
- И что же это такое? По правде сказать, сэр, вы что-то все ходите
вокруг да около.
