осталось ни сил, ни воли к сопротивлению. Он механически переступил через
упавшую под ноги ветку толщиной в полтора фута. Пламя лизнуло его ноги, и
в шлеме предостерегающе мигнул красный сигнал - скафандр не был рассчитан
на высокую температуру. Через некоторое время где-то справа рухнуло
дерево, земля вздрогнула, Роберт поскользнулся и упал.
Он пролежал в воде без движения больше минуты, решив больше уже не
подниматься. Однако, едва лишь его бешено колотящееся сердце прогнало по
артериям всю обогащенную кислородом кровь, и Роберт начал задыхаться, как
воля к жизни снова взяла верх. Спихнув с себя Эмили, пилот поднял голову
из воды, взглянул вперед - и увидел свет, который не был светом пожара.
Этот свет - спокойный, ровный свет пасмурного дня - свободно проникал
между сильно поредевшими стволами. Граница леса была совсем близко, в
каких-нибудь трех километрах!
Роберт поднялся и поднял Эмили. Мысленно он уже ругал себя за только
что потерянную минуту. Каждая секунда могла стоить жизни - и это особенно
остро ощущалось теперь, когда спасение было совсем рядом. Роберт побежал.
Он не знал, что еще способен на это - даже будучи полным сил, он без
восторга отнесся бы к идее бега по скользкой, залитой водой грязи с
человеком в скафандре на плечах. Но факт остается фактом - он бежал, не
останавливаясь, каким-то чудом уворачиваясь от падающих вокруг горящих
ветвей и даже перепрыгивая через некоторые из них - по счастью, ни одна из
преграждавших ему путь веток не была толще двух футов. Он миновал ствол
последнего дерева, но и тут не сбавил скорости, торопясь уйти из-под его
пылающей кроны.
Лес кончался в миле от берега реки - очевидно, ближе к ней земля была
слишком пропитана водой, чтобы удержать в себе гигантские корни. Впрочем,
сейчас берегов нельзя было различить - все вокруг заливала вода. Роберт
заметил торчавшую из воды корягу - то ли вылезший из земли корень, то ли
огромную ветку, вынесенную из леса в разгар ливня, когда поток был самым
бурным; во всяком случае, теперь эта коряга прочно покоилась на месте.
Пилот уложил на нее Эмили так, чтобы ее шлем полностью находился над
водой, а затем лег сам таким же образом. Тридцать секунд спустя он уже
провалился в сон, похожий на обморок.
29
- Роберт! Мистер Уайт! Да проснитесь же!
- Эмили... - сонно пробурчал пилот, - мы что, все еще живы?
- Как ни странно, да.
- Значит, я опять спас вам жизнь. Кажется, это достаточно
уважительная причина, чтобы дать мне поспать?
- Конечно, мистер Уайт, и я не стала бы отрывать вас от этого
достойного занятия, если бы не другая уважительная причина. Мне надоело
сидеть со связанными руками.
- Нас что, взяли в плен? Ах, черт! Я все вспомнил. Ладно, встаю.
Пилот рывком сел, одновременно открывая глаза и откидывая шлем, чтобы
освежиться глотком речного воздуха. Из последней затеи ничего не вышло:
легкие Роберта наполнились дымом, глаза защипало, и он, кашляя и
чертыхаясь, захлопнул шлем.
- Огня уже нет, - сообщила Эмили, - но дыма еще хватает.
Наконец Роберт окончательно открыл глаза и огляделся. По солнцу было
раннее утро, по часам же Роберта - вечер дня последнего перехода через
лес, что неудивительно, если учесть, что сутки на планете были короче
земных. Пожар в самом деле кончился, и лес до самого горизонта представлял
собой дымящийся слой пепла, сажи и огромных головешек, толщина которого
доходила в иных местах до восьми метров. Вся вода сошла, и земля была
усеяна обугленными ветками, которые оставил слабеющий поток; кое-где можно
было заметить и трупы небольших животных. Все вокруг, в том числе и
скафандры землян, было черным от сажи. Даже река еще не успела очиститься
и катила в полумиле от людей свои грязно-бурые воды. Ширина реки была
что-то около полукилометра; дальше начинался заросший кустарником и
мелкими деревцами противоположный берег, а в миле от реки вздымались,
словно горная гряда, исполинские деревья - такие же мертвые, как и те, что
недавно росли на этом берегу.
Роберт развязал руки Эмили и полез в ранец, желая утолить мучившую
его жажду. Однако его баллончик оказался пустым.
- В чем дело, Эмили?
- Когда я проснулась, то хотела пить не меньше вашего. А так как мой
баллончик исчез вместе с моим ранцем, я воспользовалась вашим. Мы ведь у
реки, так что не составит труда пополнить запасы.
- Да, если не учитывать, что сейчас в этой реке грязь со всего леса.
Придется всадить тройную дозу антитоксинов... О, черт! Это вы оставили
ранец открытым?
- Он был уже открыт, когда я туда полезла.
- Кстати, мисс Клайренс, как вы себя чувствуете?
- Я все ждала, когда вы об этом спросите. Спасибо, уже неплохо. Ваши
сильнодействующие средства творят чудеса.
- Я рад это слышать, особенно потому, что у нас их больше нет.
Возможно, я действительно не закрыл ранец, или он открылся сам... Короче,
в нем побывала вода и произвела значительные опустошения. Она унесла
пузырьки с питательными таблетками, ампулы из аптечки, растворила
пилюли... Все, что осталось - это шприц с последней порцией стимуляторов.
Кроме того, ваш ранец остался там, - Роберт махнул рукой в сторону
бескрайнего пепелища. - Значит, у нас нет больше плота, нагревателя,
фотоэлектрической пленки... Вы чувствуете, стало прохладней? В скафандрах
больше нет энергии на терморегуляцию.
- Значит, у нас теперь нет еды?
- И средств, чтобы очистить воду для питья.
- Зато у вас остался бластер, - воскликнула Эмили с истерическим
смешком. - И радиомаяк.
- И нож... - произнес пилот задумчиво. - Значит, все мои надежды
отдохнуть пошли прахом. Придется действовать немедленно.
- Что вы собираетесь делать?
- Прежде всего переправиться на тот берег.
- Вплавь?
- Не совсем. По реке плывет много всякого хлама, оседлаем
какую-нибудь корягу.
Земляне поднялись и побрели к реке. Эмили была еще достаточно слаба,
а у Роберта болела каждая мышца, и он с содроганием думал о собственном
плане. Но, похоже, обстоятельства не оставили ему выбора.
Зайдя по грудь в мутную воду, пилот остановился в нерешительности,
затем резко снял шлем.
- Черт, я больше не могу! Я не Тантал, в конце концов! - он заметил
недоуменный взгляд Эмили, но не счел нужным разъяснять ей античную
мифологию. - Возможно, через пару часов я об этом сильно пожалею, но... -
и он, наклонившись к воде, сделал несколько жадных глотков. - Ну, теперь
уж точно обратной дороги нет. Мисс Клайренс, достаньте из моего ранца
шприц.
- Вот он. Но разве вы не говорили об опасности передозировки?
- Говорил, - Роберт поморщился, втыкая иглу в вену. - Теперь у нас на
все несколько часов. На это время я стану суперменом, зато потом
превращусь в полную развалину. Вперед!
Им пришлось проплыть сотню футов, прежде чем Роберт ухватил за ветку
неспешно плывущую корягу. К счастью, это оказалась именно коряга, а не
отдыхающее речное чудовище. Кое-как земляне взобрались на неуклюжее
плавсредство. Некоторое время они гребли руками; затем Уайт, найдя, что
это слишком медленно, сполз в воду за "кормой" и, держась за две крепкие
ветки, изо всех сил заработал ногами. Эмили тоже старалась, как могла:
помимо не совсем понятных слов пилота о нескольких часах, ее, уже знакомую
с древесной фауной, подгонял страх перед обитателями глубин. В каждой
плывущей по реке ветке ей мерещилась чешуйчатая спина, роговой гребень,
клешня или вытянутая морда со многими рядами страшных зубов. Но, если в
реке и впрямь обитали крупные хищники, они, должно быть, не охотились в
ранние утренние часы, и сорок минут спустя пилот и его спутница
благополучно выбрались на противоположный берег. Эмили в изнеможении
растянулась на траве; Роберт, силы которого все еще прибывали под
действием медикаментов, взглянул на нее критически и, бросив: - Ладно,
пока отдыхайте, - быстро зашагал в сторону мертвого леса.
30
Он отсутствовал почти час, и Эмили уже с немалой тревогой
всматривалась в мрачную стену леса, когда между гигантскими стволами
показался наконец синий скафандр пилота. Пройдя меньше трети расстояния,
отделявшего лес от берега, он снял шлем и принялся громко звать девушку.
- Объясняю суть плана, - сказал Роберт, едва Эмили приблизилась на
расстояние, позволяющее не кричать. - Я активизировал маяк.
- Вы вызвали коррингартцев?!
- Вот именно. Но маяк больше не лежит в моем ранце - он покоится в
лесу, на дне громадной ямы у корней упавшего дерева. Коррингартцы не
смогут подобраться туда по воздуху - им придется посадить катер здесь, на
берегу, а потом идти в лес пешком. Тогда-то мы и захватим катер.
- Но они, наверное, не бросят катер без охраны?
- Разумеется. Поэтому-то мне и нужны вы. В катере, скорее всего,
останется пилот - в случае опасности он легко сможет управлять бортовым
оружием, перевести катер в другое место и предупредить остальных по радио.
Я не думаю, что на борту останется кто-то еще. Вы должны будете спрятаться
в лесу, а когда спасательный отряд, двигаясь по пеленгу маяка, пройдет
мимо и углубится в чащу на достаточное расстояние, вы выйдете из леса и
пойдете к катеру.
- Но ведь пилот увидит меня!
- Увидит, но не поймет, кто вы. Помните, коррингартцы здесь у себя
дома, во Внутреннем космосе. Они не ожидают встретить здесь никаких
землян. Все, что им известно - несколько дней назад на базу прибыл
поврежденный корабль без спасательной капсулы. Теперь они получают сигнал
бедствия, подаваемый маяком с капсулы. Они спешат на помощь своим и не
ждут ловушки. У коррингартцев, как и у землян, имеются скафандры многих
типов, так что ваш не вызовет подозрений. Ваше лицо мы скроем
светофильтром, а кроме того, вы возьмете бластер - настоящий
коррингартский десантный бластер, но нести его будете за ремень - ни
малейших признаков агрессивности. Все, что от вас требуется - это выйти из
леса, медленно побрести к катеру и в конце концов рухнуть без сил.
По-моему, у вас это прекрасно получается. Да, и не забудьте сжать руки в
кулаки, чтобы не было видно, что на них по пять пальцев вместо
приличествующих нормальному солдату шести.
Теперь представьте себя на месте пилота. Он прибыл со спасательной
группой, чтобы оказать помощь потерпевшим аварию; он видит, как один из
этих потерпевших выходит из леса, идет к катеру, не отвечая на запросы -
видимо, отказало радио - и падает в изнеможении. Пилот связывается с
командиром группы. Тот уже углубился далеко в лес и не станет
возвращаться, пока не достигнет маяка - ведь там могут быть и другие
потерпевшие. Поэтому командир, вероятно, прикажет наблюдать и докладывать
обстановку. Пилот наблюдает. Все спокойно. Потерпевший лежит неподвижно -
видимо, ему очень плохо. Возможно, он при смерти, и для его спасения
дорога каждая секунда - а ведь он солдат, полезный Империи и, возможно,
располагающий важными сведениями. В этих условиях пилот почти наверняка
получит разрешение выйти из катера, чтобы перетащить пострадавшего внутрь
и оказать ему первую помощь. Пилот берет на всякий случай бластер,
вылезает наружу - все его внимание приковано к потерпевшему - а в этот
момент сзади появляюсь я... - Уайт многозначительно поиграл ножом.
Эмили, ошарашенная свалившейся на нее задачей и вновь обострившейся
опасностью, неуверенно протянула: - А... разве вам удастся подобраться
