внешнее сходство.
В рубку вошли новые люди. Один из них, рыжий, долговязый, в темных
очках, приблизился, пристально разглядывая спасенного. Пилот Синяев протянул
руку. Новый человек сделал вид, что ее не заметил.
- Александр Синяев, - сказал спасенный. - Пилот-инструктор.
- Сейчас посмотрим, - сказал новый человек. - Пройдите сюда.
Раздевайтесь.
Он откинул одно из кресел. Получилась койка.
- Ложитесь.
- Это Дорошенко, - объяснил Монин. - Бортовой медработник.
- Я не называю своего имени, - сказал Дорошенко. - Все равно не
запомните. И не дышите на меня, пожалуйста.
На боку у него была прицеплена сумка. Он вытащил оттуда белый халат и
облачился. Потом он достал из сумки белую маску и укрепил ее на лице, так
что снаружи остались только очки и прямые рыжие волосы, которые он тут же
прикрыл извлеченной из сумки белой шапочкой. После этого он осторожно
потрогал пустую кобуру, висящую на подлокотнике рядом с одеждой Александра
Синяева.
- Василий, - позвал он. - У тебя тоже есть такая штука?
- Нет, - ответил кто-то из новых людей. - Я не знаю, что это такое.
- Так, - удовлетворенно сказал Дорошенко. - На что жалуетесь?
- У них взорвался двигатель, - объяснил руководитель научной группы
Анатолий Толейко. - Он перенес без всякой защиты несколько гиперпереходов.
Дорошенко извлек из своей бездонной сумки инструменты и принялся за
работу.
- Дышите, - говорил он ощупывая Александра Синяева руками, одетыми в
белые резиновые перчатки. - Не дышите. Откройте рот, скажите "а". Ага,
сердце слева. Сделайте вдох. Вы глубже не можете? Перевернитесь на живот.
Ребра целы, дыхательные пути в норме. Поднимите голову, сделайте выдох и не
дышите. Повреждений позвоночника нет. Не дышите, я вам сказал. Покажите
ладонь. Так я и думал. Печень функционирует правильно. Пальцев на руке пять,
как я и предполагал. Я же вас попросил не дышать. Ладно, одевайтесь.
Он отошел от койки, укладывая в сумку предметы своего медицинского
туалета.
- Патологических отклонений нет, - сказал он Монину. Александр Синяев
стоял уже одетый. - У него все в порядке, если не считать небольшого
головокружения. Вы сколько можете не дышать? - спросил он Синяева.
- А сколько нужно? - вопросом ответил Синяев. Люди почему-то
заулыбались.
- В общем, он вполне здоров. А эту штуку, - Дорошенко показал пальцем
на пустую кобуру, - отдайте экспертам. Все, до свидания.
Он вышел.
- Действительно, - сказал Василий, дюжий парень, очевидно, тоже
пилот, которого Александр Синяев раньше не видел, но которого узнал по
голосу. - Зачем вам эта вещь?
- Это кобура, - объяснил Александр Синяев. - Из-под пистолета.
- А что такое пистолет?
- Василий, - укоризненно сказал Монин. - У меня тоже есть пистолет.
Я дам тебе как-нибудь пострелять.
- А куда делся ваш пистолет?
- У меня его никогда не было, - объяснил Александр Синяев. - Зачем
же мне пистолет?
Люди снова заулыбались. Александр Синяев еще раз ошибся, но они этого
опять не заметили.
- Товарищи, - сказал руководитель научной группы Анатолий Толейко. -
Мы, по-моему, забыли о деле. Нам надо поесть и заодно обсудить план высадки.
- Без меня, - сказал Монин. - А вы, Николай?
Бабич пожал плечами.
- Я на вахте.
Александр Синяев и остальные люди гурьбой вышли из рубки, оставив там
Монина и Бабича. Насколько он понимал, все направлялись в каюткомпанию. Его
коллега Василий шагал рядом и задавал вопросы, как на экзамене. Александр
Синяев отвечал по возможности лаконично, чтобы не наделать новых ошибок.
- Как вы поступаете, когда при заходе на посадку на вас налетает
смерч? - спрашивал Василий.
- Сажусь.
- А если отказывает шасси?
- Планирую на днище.
- А если корпус поврежден?
- Тогда смерч сажает меня сам.
- Товарищи, - сказал руководитель научной группы Анатолий Толейко. -
Нельзя ли хотя бы здесь без этих идиотских тестов?
- Я уже все, - сказал Василий. - Мы уже прекратили.
Позже, в кают-компании, Александр Синяев отчетливо слышал, как он
сказал, наклонившись к соседу, еще одному их коллеге:
- Это пилот высочайшего класса. Он ответил на самые каверзные вопросы.
Людей за столом было много, все они что-то ели, и Александр Синяев мог
спокойно приглядываться к ним и прислушиваться к их разговорам. Руководитель
научной группы Анатолий Толейко, сидевший недалеко от него, беседовал со
своим помощником, который специально выбрал место напротив.
- Кого же пошлем все-таки?
- Как обычно.
- А нового?
- Он, наверное, устал. И вообще, ему сейчас не до этого.
- Вот и пошлем, чтобы отвлекся.
- Пусть выспится.
- А потом пошлем.
- Как хотите. Только вряд ли он согласится.
- Согласится.
В середине этого содержательного разговора Александр Синяев повернулся
на толчок слева. Сосед требовательно смотрел на него, заросший,
длинноволосый, облаченный в разноцветное одеяние.
- Дай порцию перца, - попросил он. - Пожалуйста, дай.
- Что?
- Диссонанс, - объяснил он. Александр Синяев передал ему требуемое.
- Не удивляйтесь, - сказал другой сосед, справа. - Привыкнете. Это
Костя Космопроходческий, поэт-авангардист.
Но Александр Синяев не успел выяснить, зачем нужен поэт в экипаже
звездолета дальнего следования, потому что в кают-компании появился штурман
Бабич. Несколько минут он стоял у выхода, разыскивая кого-то глазами. Потом
его взгляд упал на нового пилота-инструктора, и он чуть заметно кивнул.
Александр Синяев поднялся со своего места.
Когда они вошли в затемненную рубку, там был только Монин. Он указал
пилоту на кресло рядом.
- Мы находимся сейчас в пустом пространстве, между галактическими
рукавами, - сказал Монин. - Но здесь есть оазис - темное солнце и
несколько темных планет. Толейко собирается послать туда своих планетологов.
Монин сделал паузу. Штурман Бабич уже сидел в своем кресле, невидимый в
темноте. Александр Синяев смотрел на экраны. Да, корабль находился в
звездной пустыне, в пустоте между спиральными ветвями Галактики. И
поблизости действительно был черный оазис. Но не очень далеко от "Земляники"
в пространстве было что-то еще. Александр Синяев пока не знал, что это
такое.
- Ежегодно Земля посылает несколько десятков таких экспедиций, как
наша, - сказал Монин. - Задачи экспедиций, грубо говоря, одинаковы. Все
они исследуют звезды и планеты. И жизнь, если повезет. Но каждая экспедиция
имеет еще и сверхзадачу, истинную цель, не внесенную ни в один план. Часто
это контакт.
Звездолет окружали мрак, тишина и недвижность. Но Александр Синяев уже
понял, что закрывало звезды прямо по курсу.
- Для нас это поиск больших животных, - сказал Монин. - Размером с
планету.
- Вы уверены, что такие существуют?
- В природе существует все, - сказал Монин. - Во всяком случае, все,
что мы можем вообразить. Мир слишком велик, чтобы было иначе.
- Но зачем вам такие животные?
- Создавая их, природа должна была столкнуться с проблемой передачи
нервных импульсов. При таких размерах для достаточно быстрой реакции может
не хватить скорости света. Нас интересует, как природа обошла возникшую
трудность. Возможно, это подскажет нам новые принципы связи.
Александр Синяев ничего не сказал. Он уже все понял.
- Нам нужен пилот, - продолжал Монин. - Я упоминал, что Толейко
готовится к высадке. Планет здесь больше, чем пилотов на борту "Земляники".
Толейко не даст мне ни одного. А у нас с Николаем такое впечатление, что мы
нашли. Нашли то, что искали.
- Вы ошибаетесь, - сказал Александр Синяев. - Вы нашли другое.
- Что вы имеете в виду?
- Предмет прямо по курсу, - сказал Александр Синяев. - Это корабль.
- Корабль? - переспросил Монин. - Признаться, у нас с Николаем тоже
возникла такая гипотеза. Но подождите. Как вы догадались, что впереди что-то
есть? Ведь вы не прослушивали бортжурнал!
- Там не хватает звезды, - сказал Александр Синяев.
- Удивительно, сказал Монин. - По-моему, там их слишком много. Не
правда ли, Николай? Но ладно. Будет смешно, если я стану вас уверять, что
впереди ничего нет.
- Почему вы думаете,что это корабль? - спросил штурман Бабич. - На
нем нет никаких огней.
- А зачем огни? - спросил Александр Синяев.
- Но есть же определенные правила, - сказал Монин. - Устав, наконец.
- И вы думаете, что все должны ему подчиняться?..
- Все? - повторил Монин. - Но почему бы и нет? А сами вы как
считаете?
- Земному уставу?
- Вы хотите сказать, что этот корабль не наш? - грозно произнес
Монин. - Вы хотите, чтобы я поверил, что этот корабль - чужой? Что мы
запросто, в ординарном рейсе, встретили неземной звездолет?..
Александр Синяев ничего не сказал. Все шло как надо.
- Но почему обязательно звездолет? - спросил штурман Бабич. - Почему
не какой-нибудь астероид?
- В черных оазисах не бывает астероидов, - сказал Александр Синяев.
- Но зачем спорить? Пощупайте его локатором.
- Остается подчиниться, - сказал Монин. - Как вы считаете,
Николай?..
2. Профессия.
Пилот-инструктор, командир десантного катера Александр Синяев полулежал
в кресле перед приборной панелью и глядел на незнакомые, но и не слишком
сложные индикаторы. Штурма Бабич устраивался за его спиной, на месте
наблюдателя; никак не мог управиться с застежками привязной системы. Бабич,
похоже, был бы от приключения в полном восторге, если бы не мешало
возмущение действиями спасенного пилота. Разругаться с безобидным стариной
Мониным! И кто это делает? Человек, только что подобранный в безысходной,
казалось бы, ситуации! Что он предпринимает, едва успев отдышаться? Учиняет
скандал! А Бабичу-то это спасение показалось поначалу загадочным и
романтичным. Сверхъестественное предчувствие и все такое. Романтика! Но
настоящая романтика, как выяснилось, началась чуточку позже. Правда, не
натолкнись они на этого субъекта, вылазку, пожалуй, пришлось бы все-таки
отменить. Во-первых, некому было вести катер. Пилот - профессия дефицитная.
Потом никто бы не догадался, что встреченный предмет - чей-то корабль.
Посчитали бы за астероид. Чужой корабль, надо же! Но зачем делать вид, что
всю жизнь ты только и лазал по чужим кораблям? Только этим будто и
занимался! Ну угадал один раз, бывает. Так и скажи, зачем же разводить
демагогию?! Он, видите ли, против Бабича,против его участия. Почему? Якобы
опасно. Опасно! Чтобы все лавры, значит, ему. Он один умный, остальные
дураки. Хорошо еще, Монин мужик обстоятельный, на шантаж не поддался.
Объяснил новому, что есть что и кто есть кто. Требовать от него, от штурмана
высшего класса Бабича, беспрекословного подчинения! Тоже начальник
выискался! Это мы еще поглядим, кто кому будет подчиняться. Нас, видите ли,
могут обстрелять противометеоритные устройства корабля! Но кто сказал, что
есть такие устройства? Кто сказал, что корабль мертв? Кто сказал, наконец,
что ему действительно миллиард лет?..
- Не распаляйтесь, - попросил Александр Синяев. - Думайте как
угодно, а слушаться вам придется. Я назначен официально, приказом по
звездолету. Монин подписал его при вас. Поберегите нервы. Когда мы доберемся
до места, они еще пригодятся. На чужих кораблях бывает по-всякому.
- На чужих кораблях!.. - повторил человек за спиной Александра
Синяева. - Но что вы можете о них знать? Ведь с ними до нас никто никогда
