Царицынского монастыря, она этим всегда в высшей степени возмущалась, так
как была усердной строительницей и посетительницей монастыря.
Она заявляла, что нельзя дальше допускать, чтобы простой народ был так
жестоко оскорбляем в своих религиозных чувствах... Распутиным.
Хиония Гусева... всегда убежденно высказывалась, что "на уничтожение
Гришки есть воля Святого Бога".
Сколько мне известно, она с другими, обиженными Распутиным, девицами
хотела сокрушить его еще в прошлом году. Но предатель Иван Синицын, недавно
отравившийся рыбой, предупредил Распутина об опасности. Тогда она дала слово
Богу сделать это, по ее мнению, великое святое дело в другой раз... Илиодор
Труфанов".
Настало время познакомиться и с показаниями самой покушавшейся. Мы
намеренно дали их после фальшивки Дувидзона и телеграммы Илиодора, чтобы
показать их вторичность по отношению к сценарию, который был разработан
отнюдь не Гусевой. Видно, что Гусева повторяет слова Илиодора.
В некоторых случаях возникает впечатление, что ей дали выучить текст.
Однако, как мы убедимся ниже, и даже не Илиодор является автором преступного
сценария.
ИЗ ПОКАЗАНИЙ ХИОНИИ ГУСЕВОЙ
"Я признаю себя виновной в том, что 29 июня в с. Покровском днем с
обдуманным заранее намерением с целью лишения жизни ударом кинжала в полость
живота причинила крестьянину села Покровского Григорию Ефимовичу
Распутину-Новому рану, но задуманного осуществить не могла по
обстоятельствам, от меня независимым, и в свое оправдание заявляю следующее:
последние 15 лет своей жизни я прожила в г.Царицыне по Балтийской улице, в
доме э 3 вместе со своей родной сестрой Пелагеей Кузьминичной Заворотковой,
ее дочкой Марией Григорьевной Заворотковой. Я - сирота. Я за это время
четыре года до 1910 года прожила келейницей в частном доме Натальи
Емельяновой Толмачевой, на той же Балтийской улице, напротив дома э 3.
Наставницей у меня была названная Наталья Толмачева; с нами жила Евдокия
Цуцкина, отчество ее забыла. Читали здесь на квартире сорокоусты.
Четыре года назад у нас в г.Царицыне был Григорий Ефимович Распутин,
заходил к нам в келью. Его мы и все принимали со славой, как человека,
принятого бывшим архиереем Гермогеном. Гермоген велел отцу Илиодору водить
Распутина по частным домам г. Царицына, где он прожил около недели и уехал
от нас, не знаю куда. В скором времени Распутин поссорился с названным
Гермогеном и Илиодором в С.-Петербурге, после чего я спросила Илиодора:
"Батюшка, чего не едет, как обещался, братец Григорий Ефимович Распутин?" На
что Илиодор мне ответил, что славу ему он, Илиодор, дал через Гермогена и во
время своей славы Распутин открылся ему, Илиодору, в частной беседе, что он
был развратником, пакостником и клеветал на батюшку Илиодора и архиерея
Гермогена, что они как будто хотят убить его и за это они, Илиодор и
Гермоген, пострадали, так как они в газетах написали про жизнь Распутина,
например, в предъявляемом мне номере газеты "Свет" (был предъявлен э 127 от
18 мая 1914 г. газеты "Свет", где помещен фельетон "Илиодор и Гриша"). Слова
Илиодора про Распутина из статьи этой газеты "Илиодор и Гриша" и повлияли на
меня так, что я решила убить Григория Ефимовича Распутина, подражая святому
пророку Илье, который заколол ножом 400 ложных пророков; и я, ревнуя о
правде Христовой, решила над Распутиным сотворить Суд Божий с целью убийства
Распутина на первой неделе после прочтения статьи "Илиодор и Гриша".
Я купила за три рубля на толкучке, на базаре в г. Царицыне, у
неизвестного мне человека-черкеса или армянина, как его звать не знаю,
предъявленный мне кинжал. Покупать кинжал мне никто не советовал, не давал
на его покупку денег; три рубля эти я сама скопила.
У меня было своих 39 рублей, и я уехала после Троицы, спустя неделю, в
г.Тюмень машиной и пароходом. Отметка в паспорте. Неделю назад в воскресенье
я приехала в село Покровское Тюменского уезда, где, как мне известно из
газеты, Григорий Распутин проживает. Об этом я узнала в г.Ялте в редакции
местной газеты "Ялта". В г. Тюмени я никуда не заезжала, а села сразу на
пароход, на котором приехала в село Покровское. Здесь я остановилась на
квартире у крестьян, как их звать, не знаю. О своем намерении убить
Распутина я не сказала этим крестьянам, объяснив, что я прибыла в с.
Покровское побывать у прозорливого старца Григория Распутина. Я пришла к
нему в дом и спросила у девки (как ее звать - не знаю), когда вернется домой
Распутин. Она мне ответила, что он даст им телеграмму и приедет. Прошла
неделя. Девочка моей хозяйки, имя ее забыла, мне сообщила, что она у обедни
видела Распутина, который уже приехал домой. С этого дня я стала следить за
Григорием Распутиным возле его дома, сидела на крылечке местного волостного
правления и вчера днем, после обеда, увидела идущего напротив меня знакомого
мне Григория Распутина; он шел домой, и я повстречала у ворот его же дома;
под шалью у меня был спрятан предъявленный мне кинжал. Ему я не кланялась.
Один раз его этим кинжалом ударила в живот. После чего Распутин отбежал от
меня, я за ним бросилась с кинжалом, чтобы нанести ему смертельный удар, но
в этот момент он схватил лежащую на земле оглоблю и ею ударил меня один раз
по голове, отчего я тотчас упала на землю и разрезала себе нечаянно левую
руку повыше кисти (обвиняемой Гусевой была показана забинтованная повыше
кисти левая рука). Это было днем, и сбежался народ, который говорил: "Убьем
ее!", то есть меня, и взяли ту же оглоблю. Я быстро поднялась и сказала
толпе: "Отдайте меня полицейскому! Не убивайте меня!" Кинжал я бросила около
ограды... Мне связали руки и повели в волость и по дороге меня толкали,
пинали, но не били.
Больше добавить в свое оправдание я ничего не имею. Показание мне
прочитано. Добавлю: Распутин сознался Илиодору, что он ложный пророк, а что
его везде восхваляют и он хвалится этой славой, - я славы его не признаю и
считаю его ложным пророком. Хиония Кузьминична Гусева".64
4 июля 1914 года газеты сообщают о таинственном исчезновении Илиодора,
находившегося со времени покушения под охраной полиции в своем доме - "Новой
Галилее". Обстоятельства исчезновения и появления Илиодора через некоторое
время за границей свидетельствовали, что за спиной его стояли влиятельные
люди. Около 3 часов 4 июля стражники, охранявшие его и постучавшие в дом,
чтобы передать ему пакет, нашли все входы в дом Илиодора запертыми. Они
сразу же обратились к родителям и родственникам Илиодора, требуя сказать,
где они видели его последний раз. Однако те ничего не знали и только
высказали предположение, что Илиодор получил известие, что его жена родила,
и просто уехал в Царицын, чтобы навестить ее. Стражники начали искать
беглеца. Были обысканы ближайшие хутора. Местные жители сообщили, что в
последнее время Илиодора часто посещали какие-то мужчины и женщины,
старавшиеся пробраться в "Галилею" незаметно для стражников. Эти люди, побыв
некоторое время у Илиодора, ночью поспешно уходили. Точное время побега
установить не удалось. Высказывалось предположение, что он бежал еще 3 июля,
между 7 часами утра, когда он заходил к отцу, и 3 часами дня. Именно в этот
момент по направлению к Большому Хутору проехал автомобиль, в котором сидел
какой-то мужчина. Доехав до хутора Морозова, расположенного в 3 верстах от
"Галилеи", автомобиль круто повернул и через пашни быстро проехал к садам,
окружающим "Галилею". Стражники предполагали, что именно в этом автомобиле
Илиодор и уехал.65
Чуть погодя в "Новую Галилею" проникают неизвестные люди и что-то там
ищут. Двери дома оказались прорезанными. Воры через отверстие отперли замок,
отодвинули засов и вошли в помещение. В кухне были найдены следы сожженных
бумаг.66
Илиодор как будто издевается над полицией.
11 июля 1914 года газета "Раннее утро" публикует его подлинный
автограф: "На белом свете всякое бывает - Илиодор 7.7.1914 г.". Здесь же
дается фотография Илиодора в женском платье во время его бегства из Большого
Хутора в Ростов-на-Дону. А в конце приводится сообщение, что Илиодор
направился через Ростов-на-Дону, Одессу в Константинополь.
Тем временем полиция поднимает старое дело Илиодора и в нем находит
доказательство подготовки покушения против Распутина.
Допрошенный в январе - феврале 1914 года (еще до покушения) свидетель
Иван Синицын (умерший незадолго до покушения) показал, что в конце 1913 года
Труфанов С.М. замыслил несколько террористических актов, и в том числе
посягательство на жизнь Распутина. Синицын представил в качестве
доказательств несколько писем, написанных рукой Труфанова, разным лицам и
среди них два письма, адресованных к Скутневой и Гусевой. Содержание этих
писем было следующее.
(К Скутневой):
"Дорогая Дуняша, если правда, что у тебя есть в банке 600 руб., то ты
возьми их: 500 рублей перешли с Ив.Ив. Синицыным, а 100 руб. возьми себе и
скрытно поселись у Поли и Фионушки, на твои деньги сделаем первое дело,
окрестим Гришку (выделено мною. - О.П.). Кланяюсь всем и сердечно
приветствую, любящий батюшка Илиодор".
К Пелагее Заворотковой и Хионии Гусевой:
"Дорогие мои дети, Поля и Фионушка, хвалю вас за старание и
благословляю, с Еленкой не связывайтесь. Будьте верны делу, и только.
Любящий батюшка Илиодор. Поля! Готовы ли твои дети, готовы ли они идти на
врага?"
Допрошенные свидетели Кузьма Киреев, Немков и Лаврентий показали, что
Труфановым замышлялось в конце 1913 года производство нескольких
террористических актов и с этой целью собирались деньги с почитателей,
делались заказы на изготовление разрывных снарядов, приобретение оружия и
паспортов. Из показаний Синицына следовало, что в Царицыне действовала
тайная вооруженная дружина, состоявшая из последователей Труфанова.67
Допрос свидетеля Ивана Немкова, бывшего поклонника Труфанова, показал,
что Труфанов дал распоряжение своим приверженцам собирать деньги для
организации убийства Распутина. Причем деятельное участие в этом сборе денег
принимал какой-то бывший жандарм, и собранные деньги в сумме 150 рублей были
переданы Гусевой.68
Из переписки Илиодора следовало, что он связан с какой-то сторонней
подпольной организацией. В одном из писем Илиодора некоему Семушке,
по-видимому, связному, говорилось: "Объясни, если они будут так неразумно
вести себя, то я брошу дело и уеду за границу" (что он и сделал
впоследствии).
Деятельность Труфанова носила строго конспиративный характер. На хуторе
Накладка в доме был устроен подземный тайник. Собрания проводились в полной
секретности. Своим соучастникам Труфанов направляет телеграммы: "Все ли
благополучно, когда нужны будут люди", или "Делай столько, сколько позволяют
средства, будь крайне осторожен, когда все будет готово, сообщу, вышлю
людей".
В одном из писем Труфанова была такая фраза: "Если кто из наших
проговорится, так нужно ошибку исправить, следы замести". Речь шла о
физическом устранении членов организации, не умеющих держать "язык за
зубами".
Эта акция была проведена по отношению к Ивану Синицыну, давшему
подробные показания о деятельности Труфанова (см. главу "Проходимец
Илиодор"), ибо он "не проповедник истины, каковым себя величал, а какой-то
политический злоумышленник".
2 февраля 1914 года И. Синицын делает заявление в полицию, что члены
труфановской организации собираются убить его за предательство. А позднее он
