И здесь Чумовой кругом оштрафовал Макара, так что Макару
пришлось отправиться на промысел в Москву, чтобы оплатить тот
штраф, оставив карусель и хозяйство под рачительным попечением
товарища Чумового.
x x x
Макар ездил в поездах десять лет тому назад, в
девятнадцатом году. Тогда его везли задаром, потому что Макар
был сразу похож на батрака, и у него даже документов не
спрашивали. "Езжай далее,-- говорила ему, бывало, пролетарская
стража,-- ты нам мил, раз ты гол".
Нынче Макар, так же как и девять лет тому назад, сел в
поезд не спросясь, удивившись малолюдью и открытым дверям. Но
все-таки Макар сел не в середине вагона, а на сцепках, чтобы
смотреть, как действуют колеса на ходу. Колеса начали
действовать, и поезд поехал в середину государства в Москву.
Поезд ехал быстрее любой полукровки. Степи бежали навстречу
поезду и никак не кончались.
"Замучают они машину,-- жалел колеса Макар.--
Действительно, чего только в мире нет, раз он просторен и
пуст".
Руки Макара находились в покое, их свободная умная сила
пошла в его порожнюю емкую голову, и он стал думать. Макар
сидел на сцепках и думал, что мог. Однако долго Макар не
просидел. Подошел стражник без оружия и спросил у него билет.
Билета у Макара с собой не было, так как, по его предположению,
была советская, твердая власть, которая теперь и вовсе задаром
возит всех нуждающихся. Стражник-контролер сказал Макару, чтобы
он слезал от греха на первом полустанке, где есть буфет, дабы
Макар не умер с голоду на глухом перегоне. Макар увидел, что о
нем власть заботится, раз не просто гонит, а предлагает буфет,
и поблагодарил начальника поездов.
На полустанке Макар все-таки не слез, хотя поезд
остановился сгружать конверты и открытки из почтового вагона.
Макар вспомнил одно техническое соображение и остался в поезде,
чтобы помогать ему ехать дальше.
"Чем вещь тяжелее,-- сравнительно представлял себе Макар
камень и пух,-- тем оно далее летит, когда его бросишь; так и я
на поезде еду лишним кирпичом, чтобы поезд мог домчаться до
Москвы".
Не желая обижать поездного стражника, Макар залез в глубину
механизма, под вагон, и там лег на отдых, слушая волнующуюся
скорость колес. От покоя и зрелища путевого песка Макар глухо
заснул и увидел во сне, будто он отрывается от земли и летит по
холодному ветру. От этого роскошного чувства он пожалел
оставшихся на земле людей.
-- Сережка, что же ты шейки горячими бросаешь!
Макар проснулся от этих слов и взял себя за шею: цело ли
его тело и вся внутренняя жизнь?
-- Ничего!-- крикнул издали Сережка.-- До Москвы недалече:
не сгорит!
Поезд стоял на станции. Мастеровые пробовали вагонные оси и
тихо ругались.
Макар вылез из-под вагона и увидел вдалеке центр всего
государства -- главный город Москву.
"Теперь я и пешком дойду,-- сообразил Макар.-- Авось поезд
домчится и без добавочной тяжести!"
И Макар тронулся в направлении башен, церквей и грозных
сооружений, в город чудес науки и техники, чтобы добывать себе
жизнь под золотыми головами храмов и вождей.
x x x
Сгрузив себя с поезда, Макар пошел на видимую Москву,
интересуясь этим центральным городом. Чтобы не сбиться, Макар
шагал около рельсов и удивлялся частым станционным платформам.
Близ платформы росли сосновые и еловые леса, а в лесах стояли
деревянные домики. Деревья росли жидкие, под ними валялись
конфетные бумажки, винные бутылки, колбасные шкурки и прочее
испорченное добро. Трава под гнетом человека здесь не росла, а
деревья тоже больше мучались и мало росли. Макар понимал такую
природу неотчетливо:
"Не то тут особые негодяи живут, что даже растения от них
дохнут! Ведь это весьма печально: человек живет и рожает близ
себя пустыню! Где ж тут наука и техника?"
Погладив грудь от сожаления, Макар пошел дальше. На
станционной платформе выгружали из вагона пустые молочные
бидоны, а с молоком ставили в вагон. Макар остановился от своей
мысли:
-- Опять техники нет!-- вслух определил Макар такое
положение.-- С молоком посуду везут -- это правильно: в городе
тоже живут дети и молоко ожидают. Но пустые бидоны зачем возить
на машине? Ведь только технику зря тратят, а посуда объемистая!
Макар подошел к молочному начальнику, который заведовал
бидонами, и посоветовал ему построить отсюда и вплоть до Москвы
молочную трубу, чтобы не гонять вагонов с пустой молочной
посудой.
Молочный начальник Макара выслушал -- он уважал людей из
масс,-- однако посоветовал Макару обратиться в Москву: там
сидят умнейшие люди, и они заведуют всеми починками.
Макар осерчал:
-- Так ведь ты же возишь молоко, а не они! Они его только
пьют, им лишних расходов техники не видно!
Начальник объяснил:
-- Мое дело наряжать грузы: я -- исполнитель, а не выдумщик
труб.
Тогда Макар от него отстал и пошел усомнившись вплоть до
Москвы.
В Москве было позднее утро. Десятки тысяч людей неслись по
улицам, словно крестьяне на уборку урожая.
"Чего же они делать будут?-- стоял и думал Макар в гуще
сплошных людей.-- Наверно, здесь могучие фабрики стоят, что
одевают и обувают весь далекий деревенский народ!"
Макар посмотрел на свои сапоги и сказал бегущим людям
"спасибо!"-- без них он жил бы разутым и раздетым. Почти у всех
людей имелись под мышками кожаные мешки, где, вероятно, лежали
сапожные гвозди и дратва.
"Только чего ж они бегут; силы тратят"-- озадачился
Макар.-- Пускай бы лучше дома работали, а харчи можно по дворам
гужом развозить!"
Но люди бежали, лезли в трамваи до полного сжатия рессор и
не жалели своего тела ради пользы труда. Этим Макар вполне
удовлетворился. "Хорошие люди,-- думал он,-- трудно им до своих
мастерских дорваться, а охота!"
Трамваи Макару понравились, потому что они сами едут и
машинист сидит в переднем вагоне очень легко, будто он ничего
не везет. Макар тоже влез в вагон без всякого усилия, так как
его туда втолкнули задние спешные люди: Вагон пошел плавно, под
полом рычала невидимая сила машины, и Макар слушал ее и
сочувствовал ей.
"Бедная работница!-- думал Макар о машине.-- Везет и
тужится. Зато полезных людей к одному месту несет,-- живые ноги
бережет!"
Женщина -- трамвайная хозяйка -- давала людям квитанции, но
Макар, чтобы не затруднять хозяйку, отказался от квитанции:
-- Я так!-- сказал Макар и прошел мимо.
Хозяйке кричали, чтоб она чего-то дала по требованию, и
хозяйка соглашалась. Макар, чтобы проверить, чего здесь дают,
тоже сказал:
-- Хозяйка, дай и мне чего-нибудь по требованию!
Хозяйка дернула веревку, и трамвай скоро окоротился на
месте.
-- Вылазь,-- тебе по требованию,-- сказали граждане Макару
и вытолкнули его своим напором.
Макар вышел на воздух.
Воздух был столичный: пахло возбужденным газом машин и
чугунной пылью трамвайных тормозов.
-- А где же тут самый центр государства?-- спросил Макар
нечаянного человека.
Человек показал рукой и бросил папиросу в уличное помойное
ведро. Макар подошел к ведру и тоже плюнул туда, чтобы иметь
право всем в городе пользоваться.
Дома стояли настолько грузные и высокие, что Макар пожалел
советскую власть: трудно ей держать в целости такую жилищную
снасть.
На перекрестке милиционер поднял торцом вверх красную
палку, а из левой руки сделал кулак для подводчика, везшего
ржаную муку.
"Ржаную муку здесь не уважают,-- заключил в уме Макар,--
здесь белыми жамками кормятся".
-- Где здесь есть центр?-- спросил Макар у милиционера.
Милиционер показал Макару под ногу и сообщил:
-- У Большого театра, в логу.
Макар сошел под гору и очутился среди двух цветочных
лужаек. С одного бока площади стояла стена, а с другого дом со
столбами. Столбы те держали наверху четверку чугунных лошадей,
и можно бы столбы сделать потоньше, потому что четверка была не
столь тяжела.
Макар стал искать на площади какую-либо жердь с красным
флагом, которая бы означала середину центрального города и
центр всего государства, но такой жерди нигде не было, а стоял
камень с надписью. Макар оперся на камень, чтобы постоять в
самом центре и проникнуться уважением к самому себе и к своему
государству. Макар счастливо вздохнул и почувствовал голод.
Тогда он пошел к реке и увидел постройку неимоверного дома.
-- Что здесь строят?-- спросил он у прохожего.
-- Вечный дом из железа, бетона, стали и светлого стекла!--
ответил прохожий.
Макар решил туда наведаться, чтобы поработать на постройке
и покушать.
В воротах стояла стража. Стражник спросил:
-- Тебе чего, жлоб?
-- Мне бы поработать чего-нибудь, а то я отощал,-- заявил
Макар.
-- Чего ж ты будешь здесь работать, когда ты пришел без
всякого талона?-- грустно проговорил стражник.
Здесь подошел каменщик и заслушался Макара.
-- Иди в наш барак к общему котлу,-- там ребята тебя
покормят,-- помог Макару каменщик.-- А поступить ты к нам сразу
не можешь, ты живешь на воле, а стало быть -- никто. Тебе надо
сначала в союз рабочих записаться, сквозь классовый надзор
пройти.
И Макар пошел в барак кушать из котла, чтобы поддержать в
себе жизнь для дальнейшей лучшей судьбы.
x x x
На постройке того дома в Москве, который назвал встречный
человек вечным, Макар ужился. Сначала он наелся черной и
питательной каши в рабочем бараке, а потом пошел осматривать
строительный труд. Действительно, земля была всюду поражена
ямами, народ суетился, машины неизвестного названия забивали
сваи в грунт. Бетонная каша самотеком шла по лоткам, и прочие
трудовые события тоже происходили на глазах. Видно, что дом
строился, хотя неизвестно для кого. Макар и не интересовался,
что кому достанется,-- он интересовался техникой как будущим
благом для всех людей. Начальник Макара по родному селу --
товарищ Лев Чумовой, тот бы, конечно, наоборот, заинтересовался
распределением жилой площади в будущем доме, а не чугунной
свайной бабкой, но у Макара были только грамотные руки, а
голова -- нет; поэтому он только и думал, как бы чего сделать.
Макар обошел всю постройку и увидел, что работа идет быстро
и благополучно. Однако что-то заунывно томилось в Макаре --
пока неизвестно что. Он вышел на середину работ и окинул общую
картину труда своим взглядом: явно чего-то недоставало на
постройке, что-то было утрачено, но что -- неизвестно. Только в
груди у Макара росла какая-то совестливая рабочая тоска. От
печали и от того, что сытно покушал, Макар нашел тихое место и
там отошел ко сну. Во сне Макар видел озеро, птиц, забытую
сельскую рощу, а что нужно, чего не хватает на постройке,--
того Макар не увидел. Тогда Макар проснулся и вдруг открыл
недостаток постройки: рабочие запаковывали бетон в железные
каркасы, чтобы получилась стена. Но это же не техника, а черная
работа! Чтобы получилась техника, надо бетон подавать наверх
трубами, а рабочий будет только держать трубу и не уставать,
этим самым не позволяя переходить красной силе ума в
чернорабочие руки.
Макар сейчас же пошел искать главную московскую
научно-техническую контору. Такая контора помещалась в прочном
несгораемом помещении, в одном городском овраге. Макар нашел
там одного малого у дверей и сказал ему, что он изобрел
строительную кишку. Малый его выслушал и даже расспросил о том,
чего Макар сам не знал, а потом отправил Макара на лестницу к
главному писцу. Писец этот был ученым инженером, однако он
решил почему-то писать на бумаге, не касаясь руками
