достижении состояния совершенства и просветления (обретения
природы Будды). Теоретической основой тантризма являлась теория
единства природы и человеческого тела, рассматривавшая их в
качестве двух аспектов одной и той же лежащей в их основе
реальности. Таким образом, буддийский тантризм не представляет
собой чего-либо ужасного, порочного, недопустимого.
Вот определение Тантры, данное Его Святейшеством Далай-ламой XIV:
"Колесница мантр (В тибетской традиции термин "колесница мантры"
(мантраяна) более распространен, нежели употребленный в заголовке
термин "тантраяна": это синонимы. -- Примеч. отв. ред.) включает
в себя четыре класса тантр: тантра действия (крия), выполнения
(чарья), йоги, высшей йоги (ануттара-йога). Класс тантр высшей
йоги превосходит низшие тантры. Были изложены десятки миллионов
тантр высшей йоги, но мы лишь вкратце остановимся на этом
вопросе.
Ранее объяснялось, что различные страдания, которым мы
подвержены, вызываются омраченными действиями и сквернами; по
существу, страдания проистекают от неспособности человека
дисциплинировать свой ум. В высшей йоге методы дисциплинирования
ума состоят в том, чтобы медитировать на благотворном объекте, не
допуская зарождения дурных мыслей и сосредоточиваясь на важных
точках своего тела. Благодаря этим методам путь высшей йоги
короче, чем другие пути, -- поскольку сознание находится в
зависимости от тела. (...) Многочисленные изображения божеств в
тантре -- не произвольные творения, а образы, отображающие методы
очищения загрязненных психофизических совокупностей (скандх),
элементов (дхату) и источников (аятана). При этом мирный или
гневный облик божества, количество ликов и рук, число главных и
сопутствующих фигур и т. п. отвечают различиям в наклонностях,
образе мышления и способностях обучаемых". [2]
Этот отрывок наиболее точно отражает суть и направление пути
буддийской Тантры, но в нем нет никаких упоминаний о магических
заклинаниях и прочих атрибутах суеверия. Диакон Кураев, также как
и цитируемые им авторы, очевидно, стали жертвами заблуждения,
которое можно сравнить разве что с представлениями неискушенного
туриста, попавшего на праздник Дракона в Китае или Монголии.
Дракон*, по европейским меркам -- достаточно негативный персонаж.
Если отталкиваться от данного стереотипа, укоренившегося среди
людей, не знакомых с восточной философией и мифологией, то не
трудно вообразить, что впечатление от праздника Дракона окажется
тоже негативным. К сожалению, на почве подобного восприятия
появляются различные неологизмы, которые, как правило, не имеют
ничего общего с первоначальным значением тех или иных понятий.
Именно таким неологизмом можно назвать "тантризм" диакона Кураева
и иже с ним.
Возможно, данный пример не самый удачный, но он взаимствует
логику рассуждений самого диакона Кураева: "Что же касается
рериховских "терафимов", то стоит заметить, что на языке теософии
"терафим" -- это образ змеи, так что оккультист трижды в день
должен поклониться некоему змею -- персонажу, отнюдь не
обладающему положительными свойствами в европейской культуре..."
[3]
Необходимо уточнить, что в приведенном А.Кураевым отрывке из
Учения Агни Йоги не содержится призывов поклоняться терафимам --
это трактовка диакона Кураева. Тем более, что под терафимом, о
котором идет речь, подразумевается любой неодушевленный предмет,
не имеющий самостоятельного содержания. Тем кто хочет выяснить
суть эксперимента, описанного в Агни Йоге, предлагаем обратиться
к книгам Учения Агни Йоги и сделать вывод о том, есть ли в них
призывы к поклонению разным негативным персонажам.
Что касается приводимого А.Кураевым в пример "негативного
персонажа", то на языке теософии "...Примитивный Змий
символизировал Божественную Мудрость и Совершенство и всегда
означал психическое Возрождение и Бессмертие. Потому Гермес
называл Змея самым духовным из всех существ..." (Станца III, ч.7)
[16]
"Отнюдь не все народы испытывали и испытывают к этому символу (а
заодно и к животному) чувство отвращения и страха... Древние
любили и змею, и то, что она олицетворяла.
Змей у всех народов древности, независимо от их веры, был очень
уважаемым символом, величайшей тайной, олицетворявшей не только
человеческий ум, но разум, исполненный божественной мудрости.
(...) У христианских гностиков "Змием" -- "семигласным Змием" --
именовался сам Христос." [17]
"...Змий гностиков, с семью гласными над главою, был эмблемой
Семи Иерархий, Семеричных или Планетарных Создателей. Отсюда
также Змий индусов -- Шеша или Ананта, Бесконечный, одно из имен
Вишну...
...Иисус принял Змия, как синоним Мудрости и это вошло в Его
Учение: "Будьте мудры, как Змеи." [16] ]
__________
* "Драконов особенно много у китайцев, это хорошо видно и по сей
день. Китайские драконы не выдумка, но как и змеи, аллегория.
Намеки на природу таинственных существ, скрытых под маской
Змиев-Драконов, говорят об их сверхестественной мощи, о
способности управлять силами природы и одновременно указывают на
их физическую земную природу, которая скрывала высшие духовные
свойства, высшие психические силы.(...) Афоризмы в древнейших
китайских манускриптах открыто говорят, что "Дракон" -- не
чудовищное животное, но божественное Существо в облике человека.
"Мудрость Его и добродетель неизменяемы", -- говорят китайские
манускрипты. (Л.Дмитриева "Тайная Доктрина Е.Блаватской в
некоторых понятиях и символах", Магнитогорск, 1994)
1.4. Происхождение демонов, "гневные божества" и прочие страшные сказки о буддизме
Откуда взялись "демоны буддизма" в книге диакона Кураева?
Рассмотрим цитируемый автором отрывок: "В Тибет махаянистский
буддизм пришел в VII веке. В IX веке он проник из аристократии и
ученых кругов в народ в форме ламаизма, основанного Падма
Самбхавой. Придя в Тибет, он начал строить монастырь Самье.
Однако демоны противились стройке -- но Падма Самбхава покорил
их и превратил в слуг, которые и закончили строительство. Так
родилась излюбленная поговорка Е. Рерих: "демоны строят храм".
Кроме того, основатель ламаизма, победивши дьявольские силы,
выдвинул и более долгосрочное условие для освобождения демонов.
Отныне они были обязаны защищать буддистское правоверие". [3]
Как известно, поговорка о строящих храм демонах (джиннах)
базируется на более ранней библейской легенде (строительство
храма Соломоном) и суть этой аллегории заключается не в силе
колдовства, а в преодолении трудностей и сопротивления врагов,
помогающих строить храм духа человеческого.
Именно об этом говорит Е.И.Рерих: "По всей истории человечества
мы видим, что именно джинны строят храмы. Очень показательна
легенда о построении джиннами храма Соломона. В жизни на этой
ступени эволюции это непреложный закон. Враги и неведомые
помогают вознести то, что соглашающимися принимается и часто
замалчивается." (14.01.37) [18]
Непонятно, на кого рассчитаны подобные смысловые подтасовки?
Только отсутствие серьезных аргументов объясняет пристрастие
А.Кураева к аллегорическим сюжетам. Но невозможно поверить в
искренность автора, когда подобные сюжеты выбираются в качестве
основы для разоблачений: "Опираясь на это предание, заискивание
именно перед этими жестокими и кровожадными гениями заняло
первенствующее место в народном культе". [3]
Не менее серьезным свидетельством А.Кураев считает рассказы Ф.
Оссендовского из книги "Звери, Люди и Боги", который, по его
словам, "...отказывается давать какую-либо оценку тому, что он
встретил; он просто рассказывает" [3]. Возникает вопрос, какие
выводы может сделать человек, волею судьбы оказавшийся в Тибете,
но не имеющий глубоких представлений о тибетском буддизме?
Насколько известно, Ф. Оссендовский не был ученым-тибетологом или
этнографом, а был экономистом -- министром финансов в
правительстве Колчака. Для большей значимости своих ссылок,
говоря об Оссендовском, А.Кураев добавляет: "Как и Рерихам,
тибетские ламы открыли ему тайну о подземной Шамбале и ее
Правителе". Однако, если судить по свидетельствам европейских
путешественников и исследователей, тибетские ламы отказывались
беседовать даже по менее значимым вопросам, не говоря уже о
священном для каждого буддиста понятии Шамбалы. В книге
Н.К.Рериха "Шамбала Сияющая" приводится диалог путешественника с
ламой, где лама очень осторожно, только намеками подтверждает
предположения собеседника, но у Рериха нигде не найти описаний,
подобных тем, что встречаются в книге "Звери, Люди и Боги" Ф.
Оссендовского. Очевидно, что "тибетские ламы" открыли
Ф.Оссендовскому тайну, о которой Н.К.Рерих даже и не догадывался,
тем более, что на картине Рериха "Приказ Ригден Джапо" (1927 г.),
изображающей Владыку Шамбалы, мы не обнаружим и приблизительного
сходства с тем описанием, что приводит русский
министр-путешественник.
Вот как А.Кураев комментирует описание Царя Мира со слов некоего
монаха, якобы хранителя библиотеки Далай-ламы: "Вот и я так
считаю. Я человек легковерный и доверчивый. Если лама так говорит
-- значит, так оно и есть. Только слишком уж инфернальные черты
сквозят в этом описании царя подземного мира. "Слишком
инфернальные" -- не для того, чтобы не поверить ламе и
Оссендовскому". [3]
Даже если этот мифический Царь Мира действительно такой, как его
описывает автор, его идентификация с Владыкой Шамбалы совершенно
бездоказательна. Опять мы видим, как некий мифический персонаж
используется А.Кураевым в качестве аргумента против буддизма и
Рерихов. Напрашивается вопрос: "Насколько серьезно и объективно
такое исследование, особенно для человека, имеющего ученые
степени и звания?"
Кроме того, следует отметить, что А.Кураев легковерно соглашается
с одним лишь Ф.Оссендовским. Имя ламы-библиотекаря в книге не
приводится, что создает впечатление художественной компиляции
реальных фактов и вымысла. Затем А.Кураев ссылается на
высказывание Е.И.Рерих об этой книге: "...напрасно думать,
что в книге "Звери, Люди и Боги" все граничит с маловероятной
фантазией. Там больше правды, чем думают" -- но по известным ему
соображениям не приводит цитату целиком.
Вот полный текст цитаты из письма Е.И.Рерих: "Напрасно думать,
что в книге "Звери, Люди и Боги" все граничит с маловероятной
фантазией. Там больше правды, чем думают. Так и колдунья,
упомянутая в этой книге, все еще жила, когда мы были в данный
приезд. Вел[икий] Вл[ладыка] Шамб[алы] в Гомпа не есть вымысел.
Версию этого мы сами слышали". (19.03.36) [19]
Как видно, здесь говорится только о двух эпизодах, которые
подтверждает Е.И.Рерих, а более полный отзыв о книгах данного
автора можно найти в другом письме:
"...Автор этой книжечки почерпнул свои сведения частью из книг
Оссендовского и Сент-Ив Д'Альвейдера, причем заимствовал из них
все наименее отвечающее действительности, все отрицательное.
...Но еще раз с грустью приходится убеждаться, как искаженно
представляют себе Великих Учителей и Спасителей человечества даже
очень интеллигентные и начитанные люди". (08.02.38) [там же]
Обозначив колею для развития сюжета, автор "Сатанизма для
интеллигенции" продолжает сгущать краски, приводя ряд
"страшилок", направленных на сугубо эмоциональное восприятие
критикуемых Учений.
В главе "Шамбала зияющая" читаем: "В буддистских монастырях
Монголии и Тибета ежедневное утреннее служение начинается с
принесения кровавой жертвы "хранителю веры Чжамсарану и другим
лютым божествам и гениям", "божественным палачам и смертоносцам
врагов веры и добродетели". [3]
И далее следует устрашающее описание служения, якобы пропитанного
кровавыми призывами против врагов буддизма. Заметим, что описание
это дано этнографом Позднеевым еще в прошлом веке, поэтому
позволим себе усомниться в правильном понимании этнографами
прошлого века смысла тибетского символизма. Западное
востоковедение того времени находилось во власти многочисленных
заблуждений, о чем, в частности, писал проф. Ф.И. Щербатской:
"Долгое время европейская наука ... не обращала на эти сочинения
