похрапывал. В отдушине его головы сидел, спустив вниз волосатые ноги,
паук Мохнобрюх и не спеша обгладывал лапку кузнечика.
А что же сталось с Леей?
Она по-прежнему стояла с поднятыми вверх и приклеенными руками, одна
в глухом фонаре каланчи. Но все так же - двумя яркими солнышками - сияли
ее глаза, и поэтому в фонаре было полнымполно золотистого света. Девочка
поглядывала на корзинку с ягодами, даже пыталась поддеть ее ножкой - так
ей хотелось есть. Лея не понимала, что же произошло, почему не пришла
подружка, и все ждала, когда же паук снимет с фонаря свои веревки и ос-
вободит ее. Но прошел день...
А в это время мастера сидели вокруг бассейна. Руки их были связаны за
спиной, и, чтобы напиться, приходилось вставать на колени и, перегнув-
шись через стенку бассейна, пить противную воду. Уйти они никуда не мог-
ли. Их охраняли молчаливые грубы, и мастера печально сидели в полной
темноте. Если в первый день глаза их кое-что различали в темноте, то те-
перь от горя свет в них окончательно померк.
Старый Лат был тут же. Где Лея, он не знал, и это терзало его сердце.
Лицо мастера посерело и совсем сморщилось, седые волосы растрепались и
торчали во все стороны. Впрочем, этого никто не видел, кроме грубов, ко-
торым было все равно.
- Нам никогда больше не увидеть солнышка, - сказал кто-то, сидящий
рядом с Латом. - Если бы мне разок глянуть на солнце, я бы стал сильным
и не боялся бы грубов-разбойников.
И старый Лат ответил:
- Да, да. Нельзя жить беспечно, если рядом с добром уживается зло,
если сильные обижают слабых. Надо уметь постоять за себя.
- Ах, мне бы только взглянуть на солнце! - повторил тот же молодой и
тоскливый голос и замолк, потому что знал, что сейчас с голубого неба
вовсю светит ласковое солнце, но ни один луч не может проникнуть сюда,
под сырую крышу.
Слышавшие этот разговор молики тяжело вздохнули и впервые заплакали.
Гей с другом муравьем вышел из леса и увидел впереди себя большую
грязную коробку, возле которой бегал черный великан и кого-то яростно
топтал сапогами. Друзья спрятались за дерево. Скоро они разглядели, как
из-под самых подошв великана выпрыгивают кузнечики и прячутся в траву.
Один из них шлепнулся рядом с Геем и от неожиданности вскрикнул.
- Не бойся, - сказал Гей. - Что это за страна? Почему этот большой и
черный топчет вас, маленьких?
И кузнечик рассказал Гею и муравью все, что знал. Долго сидел мальчик
с опущенной головой, пока муравей не пощекотал его усиками и сказал:
- Ты не должен так переживать за дела грубов. Ты совсем не похож на
них, ты другой. Вставай и пойдем отсюда. Есть же на свете другие, спо-
койные места.
- Нет, друг мураш. - Гей покачал головой. - Разве тебе не жалко доб-
рых и доверчивых моликов? Не жалко старого мастера Лата?
- Его внучку, девочку Лею, замуровали в высокой башне, я видел! -
протрещал кузнечик. - Она была так добра ко мне! Я танцевал, а она так
смеялась!
Муравей подумал, погладил лапками свою большую голову, потом загово-
рил:
- Мне стыдно за свои слова, Гей. Разве с такими челюстями боятся вра-
гов? С ними надо драться везде, где они есть. Вот что я придумал...
- Ты самый смелый среди муравьев, - сказал Гей и ласково поглядел на
друга. - Говори, что ты придумал.
- Сделай себе котомочку, - а меня нагрузи дубинками, - посоветовал
муравей. - Разве я плохо сказал?
Гей обхватил руками его шею.
- Ты настоящий друг мне и им, - он показал на замурованный город. -
Ты хорошо сказал, Мураш, а еще лучше придумал.
Муравей покраснел от похвалы, но тут же снова стал серьезным и чер-
ным.
- Мы кузнечики, - вдруг протрещал кузнечик. - Мы хорошие кузнецы и
разведчики! Мы здорово дрались с пауками и злыми горбунами, но у нас не
было оружия. Теперь мы накуем много острых пик!
- Так и скажи своим братьям, - попросил Гей. - Пусть быстро и весело
куют пики, а сам возвращайся.
Кузнечик постучал о землю ногами, на которых не хватало одного башма-
ка, оттолкнулся и упрыгнул.
Вот какую картину можно было видеть некоторое время спустя: по дороге
к оставленному в стене входу тащился тяжело нагруженный дубинками огром-
ный муравей. Подгонял его прутиком сгорбленный груб. Часовые стояли
опершись на свои дубинки и, казалось, спали. Ашурбод заляпанной в глине
рукой подмазывал крышу.
Муравей и погонщик беспрепятственно вошли в город, причем, как только
они очутились в темноте, груб-погонщик ухватился за лапку муравья.
- Быстрее сюда! - проговорил он. - Надо сбросить дубинки, а то они
задавят нашего друга.
В пустом доме Гей снял котомку, потом быстро разгрузил муравья. Под
дубинками оказался кузнечик. Он немножко попрыгал и сказал:
- Размял косточки. Теперь я готов.
- Тише, - шепнул муравей. - Ти-ше.
Друзья переждали, пока мимо окон пройдет патруль грубов, и выс-
кользнули на улицу.
Мастера удивленно смотрели на приближающиеся к ним огоньки. Оказа-
лось, что это светились гнилушки в руках грубов. Они расставили гнилушки
вокруг бассейна и холодный голубоватый свет тускло осветил сидящих на
земле моликов. К ним на своей лягушке подъехал Граб и долго молча разг-
лядывал пленников.
- Слушайте, доброглазые, - мрачно заговорил он. - Мне докладывали,
что вы хорошие мастера. Я придумал для вас работу. Эй, сюда!
Граб махнул рукой, и тотчас, сгибаясь под тяжестью мешков, вперед
выдвинулись муравьи-рабы. Они вытряхнули на землю кучу золотых и сереб-
ряных изделий, сработанных раньше моликами.
- Переделайте все это в одну длинную и прочную цепь, - приказал Граб.
- Пусть каждый потом намотает ее на шею другому и намертво заклепает.
Никогда, слышите, никогда! ни один из вас не снимет ее. - Король скривил
губы. - Вы были очень дружны, так пусть же золотая цепь будет связывать
вас до смерти. Потом я возьму ее в свою казну. Вы не рады?.. Эй, стража,
дайте им инструмент.
Грубы поставили перед каждым мастером по наковальне, развязали руки и
всунули в них молотки. Но молики не двигались. Тогда горбуны замахали
дубинками, и то там, то тут начали несмело вызванивать наковальни. И вот
каждый мастер сковал по одному звену, соединил его с соседским, и единая
цепь была готова. Отблескивая, она лежала на земле вокруг бассейна и,
казалось, душила его.
- Одной мало, - решил Граб. - Куйте еще!
И снова застучали молоточки. Нет, не весело они стучали. Но вдруг го-
ловы всех, и мастеров и грубов, повернулись к бассейну. Там, на кирпич-
ной стенке, появился освещенный светом гнилушек кузнечик. Встав на зад-
ние ножки, на которых не хватало одного башмака, кузнечик начал четко
пристукивать ими по кирпичной кладке:
Чик-чики,
Чик-чики,
Чик-чики,
Чи!
Близок конец
Непроглядной ночи.
Сразу, как солнышка
Брызнут лучи, -
Дружно!
К оружию!
Чик-чики,
Чи!
Пришедшие в себя от дерзкой выходки кузнечика, грубы бросились ловить
его. Но смелый плясун на глазах изумленных моликов столкнул одного зах-
ватчика в воду и был таков. Граб тут же послал в погоню за кузнечиком
целый отряд пауков-крестовиков и взвод королевских гвардейцев.
- Обшарить каждый дом, каждый чердак! - кричал он. - Проверить все
подвалы и пожарную каланчу! Позвать ко мне кукушонка!
Из темноты приковылял кукушонок, поклонился.
- Передай мой приказ Ашурбоду. Пусть вытопчет до черной земли всю
траву вокруг города! - распорядился Граб. - Никто не смеет приблизиться
к моим владениям незамеченным.
Кукушонок снова поклонился и отступил в темноту. Граб остался сидеть
у бассейна на своей лягушке, которая печально смотрела в такую желанную
для нее, такую заплесневевшую воду.
Как только стража успокоилась и встала на свои места, молики снова
застучали молоточками. Но никто не видел, как низко склонившись над на-
ковальней, старый Лат кует короткий и острый серебряный меч. Когда меч
был готов, мастер тайно передал его тому самому молику, который хотел
хоть один еще раз взглянуть на солнце.
- Бери, - прошептал Лат. - Я уже стар, чтобы учиться воевать, и силы
в руках не то что у тебя. Бери и передай всем мои слова: пусть медленно
куются цепи, а быстро мечи. Кузнечик принес нам добрую весть. Пусть мас-
тера спешат.
Гей с муравьем проникли в пожарную каланчу и теперь осторожно подни-
мались вверх по винтовой лестнице, пока мальчик не уперся головой в по-
толок.
- Должна быть дверь, - прошептал он, щупая руками. - Вот и кольцо.
Он повернул кольцо и поднял крышку люка. В глаза больно ударил яркий
свет, и Гей заслонился рукой.
- Пролазь, - подталкивал сзади муравей. - Внизу какая-то возня!
Глаза Гея немножко освоились со светом, и он увидел стоящую у стены
девочку. Мальчик быстро пролез в люк и подбежал к ней. Лея удивленно
смотрела на незнакомца и на большого черного муравья. Она так ослабла,
что почти висела на приклеенных руках, но глаза ее по-прежнему сияли, и
золотистый свет наполнял фонарь каланчи.
Муравей тут же влез на стену, и орудуя челюстями, освободил руки де-
вочки. Лея опустилась на пол. Онемевшие руки не шевелились, и она, сидя
спиной к стене, устало улыбалась своим спасителям.
В этот момент снизу кто-то постучал. Муравей подбежал к люку, грозно
развел челюсти.
- Братья, это я! - донесся голос кузнечика. - К вам подбирались два
паука, но теперь их нет.
Гей поднял крышку, и кузнечик впрыгнул в фонарь. Он сразу же кинулся
к Лее, огладил лапками ее похудевшее лицо.
- Чики, - проговорила девочка. - Милый Чики-чик.
Кузнечик прыгнул к корзинке, ухватил одну ягоду и подал Лее.
- Это лесная клубника, - затрещал он. - Ешь и снова станешь веселой.
Гей только теперь догадался подать девочке корзинку. Пока Лея занима-
лась ягодами, друзья посовещались и проводили кузнечика. Он должен был
ворваться в город с отрядом своих братьев через оставленную грубами от-
душину. Уже прыгая вниз по лестнице, кузнечик крикнул:
- Горбуны ищут меня. Будьте на чики-чеку!
Гей опустил люк на место, встал на него.
- Девочка Лея, - сказал он. - Ты сейчас закроешь глаза и откроешь их,
когда я скажу.
- Зачем? - улыбаясь, спросила Лея. - Станет темно. - Она подумала. -
Но если вам так надо.
Она закрыла глаза, и в фонаре сразу стало темно, как под одеялом. Му-
равей быстро вырезал залепившую окно паутину, вылез наружу и принялся за
работу. Гей стоял в люке и слышал, как по лестнице кто-то осторожно под-
нимается вверх.
- Мураш! - окликнул он друга. - Быстрее освобождай фонарь.
Снизу стали приподнимать крышку люка, но она, придавленная Геем, не
поддалась. Тогда снизу чем-то ударили. От стука у Леи дрогнули веки, и
яркий сноп света на секунду блеснул в башне.
А снизу уже колотили вовсю, и злые голоса грубов гулом наполнили баш-
ню. Им удалось приподнять крышку и просунуть в щель дубинку, но Гей
подпрыгнул, и крышка снова захлопнулась. Гей присел и взял в руки дубин-
ку. Снова приподнялась крышка, и он понял - лезут в щель и их много.
Грубы тяжело сопели и ругались.
Гей поднял дубинку и с силой опустил ее на головы грубов.
Раздался вопль, и вслед за ним крышка люка хлопнула и плотно легла на
свое место. А по винтовой лестнице кто-то из грубов катился вниз и не
переставая орал.
- Все готово! - доложил муравей. - Фонарь свободен. Продержись здесь
совсем немного. Скоро придет подмога.
С этими словами муравей сбежал вниз по стене каланчи и со всех ног
бросился к выходу из города.
Лея сидела на полу, крепко зажмурив глаза, и вздрагивала от стука
грубов. Девочка смутно догадывалась, что произошло что-то плохое, и
сердце ее замирало от страха. Ей захотелось поскорее домой к дедушке Да-
ту, но она помнила наказ мальчика и не вставала с места.
Между тем грубы все время пытались откинуть крышку люка и ворваться в
башню. Гей отбивал их атаки одну за другой. И вот подошло время, когда
