планетах, иногда в целых солнечных системах. Обычно рабами становились
военнопленные, которых использовали в сельском хозяйстве и на других
работах. Но те, кого я увидел перед собой, были выведены специально для
этой цели путем селекции, которую годами пытался искоренить Патруль.
Слуги орбслеона были гуманоидами. Но после хирургических и
генетических модификаций они перестали соответствовать понятию "человек"
по шкале Ланкорокса в обществе чужаков - терранцев-мутантов. Они
превратились в живые машины, каждую из которых запрограммировали для
выполнения определенных видов работ. Один из них сидел сейчас за столом,
его безвольные руки и одутловатое тело были так расслаблены, будто его
покинула даже ограниченная, питающая эту псевдожизнь энергия. Другой
быстро и уверенно обрабатывал украшенный драгоценными камнями воротник,
который надевают по праздникам на Уорлоке. Он выковыривал камни и,
безошибочно определяя параметры каждого, укладывал их в расставленный
перед ним ряд футляров. Много-линзовые сферы в его уродливой слишком,
большой и слишком круглой голове не были направлены на то, что он делал, а
бесцельно уставились на вход в комнату.
- Это датчик, - сообщил Иит. - Он информирует лишь о том, что видит,
даже не называя предметов. Другой - это передатчик.
- Телепат!
Я неожиданно испугался, что этот безвольный расползшийся перед нами
кусок плоти может настроиться на Иита и узнать, что мы с ним были совсем
не теми, за кого себя выдавали.
- Нет, он использует более низкий диапазон, - ответил Иит. - Хотя
если хозяин перенастроит его...
Он замолк, и я понял, что он тоже почувствовал себя в опасности.
Я не знал, зачем меня сюда привели. Шло время. Я посматривал на
проходящих по коридору. Раб-датчик продолжал работу, и когда полностью
очистил воротник от камней уложил метал в футляр побольше. Теперь в его
подвижных пальцах оказалась тонкой работы диадема. Он брал камни из
футляров и так же быстро, как минутой раньше, вынимал их из воротника
устанавливал их в диадему. Он не использовал все камни, но было очевидно,
что за это украшение в любом внутрипланетном магазине без колебаний
заплатят тысячу кредиток. За все это время раб так ни разу и не посмотрел
на то, чем занимались его руки.
Мне не сказали, какими будут мои обязанности. И поскольку работа
раба-датчика мало интересовала меня, я скоро заскучал. Но наверняка любой
в моем положении довольно быстро захотел бы чем-нибудь заняться и, если бы
я продемонстрировал скуку, это не показалось бы подозрительным.
Когда в комнату вошел человек в мундире капитана корабля, я
нетерпеливо ерзал на делающемся еще жестче от долгого сидения стуле. На
мундире капитана не было отличительных знаков какой-либо компании.
Очевидно, посетитель был здесь не впервые, раз, потому что минуя стол, за
которым сидели рабы, он уверенно подошел к орбслеону.
Он расстегнул мундир и теперь шарил под ее полой. Чужестранец откинул
вперед стол, очень похожий на тот, на котором вице-президент показывал
кольцо.
Наконец космонавт извлек комок защитной сети, и в ней я увидел камень
знакомого цвета - дзоран. Щупальце орбслеона обвилось вокруг камня и без
предупреждения швырнуло его мне. Я инстинктивно поймал в воздухе летящий
камень.
- Что?!
Изумленный капитан резко повернулся ко мне, его рука легла на рукоять
парализатора. Я вертел камень в руках, рассматривая его.
- Первый класс, - объявил я.
Это был один из лучших дзоранов, что я видел за последнее время.
Кроме того, он был тщательно обработан и установлен в изящной оправе в
форме когтя, чтобы можно было носить его как кулон.
- Благодарю. - В голосе капитана были слышны иронические нотки. - И
кто же ты такой?
Теперь он стал менее агрессивным.
- Хайвел Джорн, оценщик, - ответил я. - Это продается?
- Я прибыл сюда не для того, чтобы услышать, что мой камень первого
класса, - резко ответил он. - С каких это пор у Вону появился оценщик?
- С этого дня. - Я посмотрел камень на свет. - Здесь небольшое
пятнышко.
- Где?
В два прыжка он пересек помещение и выхватил камень из моих рук.
- Любое пятнышко на нем появилось от твоего дыхания. Это лучший
камень.
Он стремительно повернулся к орбслеону.
- Четыре торга.
- Дзораны не бывают по четыре торга, - щелкнул динамик. - Даже самые
лучшие.
Капитан нахмурился и как будто собрался выйти из комнаты.
- Тогда три...
- Один...
- Нет! Тардорк даст мне больше. Три!
- Иди к Тардорку. Только два.
- Два с половиной...
Я не понимал, в чем они выражают стоимость камня, так как они не
пользовались кредитками. Возможно, на Блуждающей Звезде была своя
собственная денежная система.
- Только два, - твердо повторил орбслеон. - Иди к Тардорку.
- Хорошо, два.
Капитан швырнул дзоран на столик, и второе щупальце покупателя
протянулось к панели с маленькими кнопками. Его гибкий кончик нажал на ней
несколько кнопок, в ответ не раздалось ни одного звука. Но он снова
воспользовался переводчиком.
- Два торга - на четвертом причале - возьми сколько нужно снабжения.
- Два!
Капитан произнес это слово как ругательство и стремительно вышел.
Чужестранец снова бросил дзоран, на этот раз рабу-датчику, который
сразу уложил его в футляр. И в этот момент у входа появился один из моих
охранников.
- Ты, - показал он на меня, - идем.
Обрадовавшись тому, что меня освободили от этой скуки, я пошел за
ним.
13
- Главный вице-президент.
Предупреждение Иита совпало с моими предположениями о цели нашего
пути. Мы миновали уровень, на котором располагались апартаменты орбслеона,
и продолжали карабкаться вверх к высшим уровням станции. Здесь на
огрубевших от времени стенах коридоров, виднелись блеклые остатки древних
орнаментов. Возможно, создатели станции предназначали эти уровни для
командиров.
Охранники жестом показали, что мне следует идти через вертящуюся
дверь, а сами остались снаружи. Они попытались задержать Иита, но он
неожиданно продемонстрировал невиданную прежде ловкость и проворно
проскочил мимо них. Я удивился тому, что они не последовали за ним. Через
мгновение, когда делая следующий шаг, я довольно больно ушибся о силовую
стену, я понял, почему здешние жители не нуждались в услугах охранников.
Кроме того, гравитация в этой комнате оказалась даже немного сильнее,
чем это было привычно для моей расы, поэтому для ходьбы приходилось
прилагать дополнительные усилия.
За этим невидимым барьером комната была меблирована как номер люкс
роскошного отеля на какой-нибудь внутренней планете. Правда, мебель не
сочеталась и отдельные предметы обстановки отличались размерами, как будто
были изготовлены для тел меньше или больше чем мое собственное.
Единственное, что объединяло эти предметы, - это роскошь, порой
переходящая в вызывающую вульгарность.
Вице-президент полулежал в кресле. Он был терранского происхождения,
но по определенным, едва заметным изменениям во внешности можно было
догадаться, что его предки подверглись мутации. Возможно, он принадлежал к
расе первых колонистов. Оставленные на обритом черепе волосы формировали
жесткий гребень и я на мгновение задумался о том, как он одевал шлем
скафандра на такую гриву, если он, конечно, вообще когда-нибудь одевал
его. Коричневой его кожа стала явно не от космического загара, а два
шрама, проходящие по обеим щекам от уголков глаз к подбородку были слишком
аккуратными, чтобы принять их за настоящие.
По пестроте его одежду можно было сравнить с обстановкой комнаты -
это была смесь стилей и мод нескольких планет. Его длинные, вытянутые в
удобной позе ноги были туго обтянуты высокими, опушенными белым мехом
сапогами из тонкой шкуры. Тело покрывала великолепная черно-серебряная
адмиральская туника Патруля, украшенная звездами из драгоценных камней и
наградными лентами. Обрезанные рукава оголили его руки до плеч. Ниже
локтей были надеты широкие браслеты - один с первосортным терранским
рубином, другой с параллельными рядами крупных сапфиров и локералей. Оба
браслета были варварски безвкусными.
В дополнение к общей картине, затвердевший верхний край волосяного
гребня был окаймлен полосой кольчуги из зелено-золотистого металла, с
которой на лоб свисал кулон с камнем коро не меньше десяти карат. Передо
мной был настоящий, как с выставки, пиратский вождь.
Я не знал, действительно ли он всегда так пышно и безвкусно одевался
или же он хотел продемонстрировать свое богатство окружающим. Люди из
высших эшелонов Гильдии обычно были консервативны в одежде. Но возможно,
как хозяин - или один из хозяев Вейстара, он не состоял в Гильдии.
Пират задумчиво рассматривал меня. Встретившись взглядом с его
темными глазами, я понял, что его наряд был чем-то вроде маски,
рассчитанной на то, чтобы ослепить и ввести в заблуждение подчиненных.
Одной рукой он время от времени подносил ко рту полупрозрачную нефритовую
тарелочку и кончиком языка слизывал лежавшее там голубое желе.
- Мне сообщили, - он говорил на бэйзике без акцента, - что ты
разбираешься в вещах предтеч.
- В какой-то степени, великодушный человек. Я знаком с разными
формами их искусства.
- Там... - Он повел подбородком влево от меня. - Посмотри на то, что
там лежит и скажи мне - действительно ли это сделано предтечами?
На круглом столе из салодианского мрамора лежало все то, что он
предложил мне оценить. Там был длинный, сплетенный из металлических нитей
шнур, по которому были разбросаны крошечные, но ярко сверкавшие розовые
камни - это изделие можно было использовать как ожерелье или пояс. Рядом
лежала корона или диадема странной овальной формы, не удобной для ношения
человеком. Еще там стояла чаша или, может, ваза, внешняя поверхность
которой была украшена причудливым орнаментом и камнями, будто произвольно
рассыпанными по ней и не создававшими правильного узора. И наконец
незнакомое мне оружие, его видневшаяся из ножен рукоять была выполнена из
сплава нескольких разноцветных, причудливо перемешанных металлов.
Технология изготовления таких сплавов была не известна ни одной из
современных цивилизаций.
Теперь я был абсолютно уверен: мы нашли то, в поисках чего забрались
в это пиратское логово. Передо мной предстала большая часть сокровищ,
которые закатане нашли в усыпальнице, - Зильрич слишком хорошо описал мне
эти предметы, чтобы я мог ошибиться. Кроме них было похищено еще четыре
или пять изделий, но лучшие и самые ценные лежали здесь.
Мое внимание привлекла чаша, но, если вице-президент сам не понял
важность расположения как будто случайно разбросанных линий и
драгоценностей, я не должен был дать ему понять, что это звездная карта.
Я направился к столу и снова уперся в барьер - теперь я поступил так,
как, мне кажется, поступил бы при подобных обстоятельствах Хайвел Джорн.
- Великодушный человек, я не смогу оценить предметы, если не
рассмотрю их поближе.
Он хлопнул рукой по выпуклости на кресле и освободил мне путь, но я
заметил, что после того, как я подошел к столу, он снова хлопнул два раза
и, без сомнения, запер меня.
Я взял толстый плетеный шнур и пропустил его через пальцы. В прошлом
я видел немало произведений искусства предтеч, одни в коллекции моего
отца, другие мне показывал Вондар Астл. Много таких вещей я изучал по
