является началом и концом подлинного театра.
- Талант актера по-настоящему раскрывается в класси-ческом репертуаре.
Да-да, в классическом!-с нажимом про-изнес Саша, хотя его высказывания никто
не оспаривал.-! Вспомните Аллу Константиновну Тарасову в "Анне Карениной",
вспомните Василия Ивановича Качалова в пьесе Горького "На дне", и вы
поймете...
Нам было стыдно перед Сашей, но ничего этого мы вспомнить не смогли, как
ни напрягали память. Уж потом, полистав энциклопедии, Мишка установил, что и
Алла Константиновна Тарасова и Василий Иванович Качалов играли свои роли,
когда нас еще и на свете не было. И Саши, между прочим, тоже. Но, несмотря
на отдельные неясные места, речь руководителя кружка по общему мнению была
прекрасна.
В конце своего выступления Саша сказал, что должен проверить наши
актерские способности. Проверка, объяснил Саша, будет проходить в два
приема, или, как говорят в театре, в два тура. Сегодня он испытает нас на
так называемых этюдах, а в следующий раз послушает, как мы читаем стихи,
басни, отрывки из прозы - кто что захочет. Выявив наиболее одаренных, Саша
собирался их включить в драмкружок, а менее одаренных заранее просил не
обижаться и не расстраиваться: на свете существует много прекрасных
профессий, и каждый должен найти такую, которая поможет расцвести заложенным
в нем способностям. А уж какие-никакие способности есть у любого.
- И помните!-Голос Саши чем-то напоминал сталь, железо и прочие твердые
металлы и сплавы.-Актер без дарования, актер, лишенный подлинного
таланта,-это, как правило, загубленная жизнь.
Саша порядочно всех напугал тем, как легко, посвятив себя театру загубить
молодую жизнь. Но мы решили рискнуть. После впечатляющей речи руководителя
кружка как-то не хотелось представлять дальнейшее свое существование вдали
от запаха кулис.
Объяснив, что с помощью этюдов проверяют, насколько хорошо будущий актер
умеет двигаться, выражать различные чувства и многое другое, Саша приступил
к делу.
- Вот ты,- показал он на Вовку Трушина.- Как тебя зовут?
- Вова.
- Подойди, Вова, к столу, возьми воображаемую катушку ниток, продень
нитку в воображаемую иголку и зашей на локте воображаемую дырку.
- Дырка настоящая.- Вовка, стесняясь, показал драный рукав.-Сегодня
разорвал... Только я шить не умею...
- Настоящую дырку воображаемой ниткой не зашьешь,- резонно заметил Мишка
Сазонов.-А ведь мы за реализм в искусстве, сами говорили!
- Верно, за реализм,-подтвердил Саша.-Но это лишь этюд, упражнение! Я
проверяю, насколько естественно вы можете себя вести в предлагаемых
обстоятельствах. Понятно?
- Да, но обстоятельства противоестественные,-возразил отличник Костик
Соболев.-Мне думается, Сазонов прав...
- Будь по-вашему,-сдался Саша,-Дам другой этюд. Такой: человек входит в
комнату, темно, он наступает на половую щетку и та бьет его по лбу. Вова,
действуй!
- Странно, что щетка оказалась в комнате,- вслух подумал я.- Обычно щетки
держат в передней, в ванной...
- Вообще щетки постепенно уходят в прошлое,-сказал Мишка.-Они не типичны.
Их с успехом заменяют пылесосы. Гигиенично и удобно.
Саша нервно походил по пионерской комнате. Он, кажется, готов был впасть
в отчаяние от нашего твердого стремления только правдиво изображать
действительность. Мы от всей души хотели ему помочь, но не знали как.
Наконец Саша взял себя в руки и предложил новый этюд, полностью отвечающий
требованиям реализма: люди едут в автобусе, все тихо-мирно.
Вдруг входит контролер и начинает проверять билеты. У одного из
пассажиров билета нет. Что в этом случае происходит в автобусе?
Контролером Саша назначил Томку Булкину, безбилетником очень скромного
Сеню Пантюхина, меня водителем, остальные заняли места пассажиров.
- Начали! -Саша трижды хлопнул в ладоши.
Все сели в затылок друг другу. Я взобрался на водительское место, сделал
вид, что беру в руки микрофон и объявил остановку точь-в-точь, как один
веселый шофер автобусного маршрута № 103:
- Следующая цель нашей поездки-Черемушкинский рынок!-Затем включил
скорость. Мотор взревел. Вернее, я взревел за мотор. Тяжелая машина
тронулась.
У Черемушкинского рынка с передней площадки вошла Томка Булкина и
попросила Надю Лапшину предъявить билет. Надя стала рыться в портфеле и в
карманах.
- Значит, не брали,-злорадно констатировала контролерша.-Значит, кто
длинную косу отрастил, тому и без билета можно ...
- При чем тут коса? - Надя Лапшина рассердилась вполне реально.-Не
понимаю, как доверяют проверку билетов людям, которые списывают диктанты?!
- Я у тебя списывала? Докажи!
- У меня! - Костик Соболев, предупреждая Томкино возмущение, спокойно
предъявил ей какую-то бумажку.- Вот мой билет, прошу!
- Лучше бы отдал Тамаре заметку для стенгазеты,- сказал Костику
Мишка.-Месяц обещаешь написать.
- Ты тоже не убиваешься на общественной работе,- упрекнула Мишку Ната
Жучкова, староста класса.-Увлеклись с Рубцовым наукой да и забыли все на
свете!
Услышав свою фамилию, я притормозил автобус и обернулся.
- А кто принес в школу живую мышь и целый день ее таскал в фартуке?
- Осторожней на поворотах, товарищ водитель,-предостерегла меня
Ната.-Смотрите за дорогой!
- На ходу разговаривать с шофером запрещается.-Томка пробралась поближе к
Нате.- И животных провозить запрещается. Платите штраф!
- Мышь я приносила вчера. Сегодня она дома сидит. Пожалуйста, без
придирок!
- Таких контролеров самих штрафовать надо!-заступился за Нату Костик
Соболев.- Кто ходит на вечерние сеансы в кино? Булкина! Пользуешься своим
длинным ростом?
- Не ваше дело, гражданин! Или в милицию захотели?
- У меня-то билет проверят?-спросил Сеня Пантюхин, назначенный Сашей на
роль безбилетника. Сеня человек думающий и, надо полагать, все это время
внутренне готовился принять участие в этюде.
- Нет смысла,-отмахнулся от Сени Мишка Сазонов.- Ты до того скромный,
что, скорее, два билета возьмешь, чем зайцем поедешь.
- Но я не брал, правда!
- Ладно, рассказывай!-Томка даже не посмотрела в Сенину сторону и
продолжала наступать на Нату.-А вы, гражданка, вместе со своей вчерашней
мышью выходите из автобуса!
- Я напишу жалобу!
- Ох, испугались! - Томка принялась выволакивать Нату насильно.-Много вас
тут таких!.. Водитель, останови машину!
- Не имеете права!-Костик Соболев бросился помогать Нате, которая
отчаянно цеплялась за стул.
В мгновение ока в борьбу вступили все пассажиры автобуса-одни на стороне
Наты, другие на стороне контролера. Лишь Сеня Пантюхин сидел и все еще
терпеливо ждал, когда у него проверят билет.
- Товарищ водитель, наших уничтожают! - вскричала Томка.
Я перепрыгнул через водительское кресло, чтобы оказать содействие
работнику транспорта.
- Эй, народ! Отставить, прекратите возню!-Саша тоже очутился в автобусе и
попытался навести порядок.
И вдруг случилось нечто удивительное. Сквозь гвалт и Крик мы услышали
шепот Сени Пантюхина:
- Автобус... он без шофера... мы врезаемся в столб! В столб!!!
Сеня прошептал это до того естественно и убедительно, что всех нас сковал
леденящий душу ужас. Мы будто и впрямь увидели брызнувшие осколками ветровые
стекла, исковерканные ударом куски металлической обшивки, ощутили резкий
толчок.
- О-о-о-й! - Сеня упал как подкошенный.
И все мы, в том числе Саша, потрясенные возникшей картиной аварии,
рухнули на пол.
- Что происходит? - В дверях стояла старшая пионервожатая Тоня.- Кто мне
скажет, что происходит?
- Перевернулся автобус,-ответил Мишка Сазонов.-Но жертв, кажется, нет...
- Сазонов, не паясничай!-Тоня не но годам строгая девушка, с ней шутки
плохи.
Заваленный нашими телами Саша с трудом выбрался на свободное
пространство.
- Верно, небольшая авария,- произнес Саша своим бо-жественно-аполлонским
голосом, который сейчас чем-то напоминал бархат, шелк и другие дорогостоящие
ткани.-Исправим в момент!
И тут случилось удивительное: Тоня неожиданно улыбнулась праздничной
первомайской улыбкой.
- Надеюсь!..
И закрыла дверь.
- Какое действо вы тут разыгрывали? - Саша поднялся, стряхнул с себя
пыль.-Что это было: автобус или классное собрание?
- Может, классное собрание в автобусе?-не так чтоб уж очень уверенно, с
вопросительной интонацией в голосе сказал Мишка.
Саша хмыкнул.
- И часто такое встречается в жизни?
Саша был прав. В жизни такого не встретишь. Просто нас захлестнула
школьная стихия, про реализм в искусстве мы и думать забыли, его законы
нарушились как-то сами собой. Но ничего, предстоял еще второй тур испытаний,
не все еще было потеряно!
За неделю до второго тура мы собрались всем классом, хотели вместе
подумать, что учить и что декламировать.
- Я бы этот вопрос решал научно,-сказал Мишка Сазонов.-На основе
прослушанной прошлый раз лекции.- И спросил:-Где наиболее полно проявляется
талант актера?
- В классическом репертуаре,-хором ответили мы.
- Вот и надо брать классику. Предлагаю разыграть "Отелло" Вильяма
Шекспира.
- "Отелло" библиотека не выдаст, - возразил Костик Соболев.-Скажут, рано.
- По телевизору я частично знаком с этим произведением,-ответил Костику
Мишка.-Восстановим.
- Почему частично?
- Спать его раньше времени уложили,- догадался я.- Не удалось досмотреть.
- Все равно я знаю, чем кончилось.-Мишка чуть-чуть на меня обиделся.-Мавр
Отелло задушил Дездемону, свою жену.
- Задушил?-ужаснулась Ната Жучкова.-За что?
- Ну... она платок потеряла,-сказал Мишка.-А вообще-то сложная история...
- Я лично никого, кроме Анны Карениной, играть не буду,-заявила Томка
Булкина,-Хочу, как Алла Константиновна Тарасова...
Вовка Трушин высказал пожелание быть капитаном Совой из многосерийного
польского фильма "Капитан Сова идет по следу".
- Думаешь это классика?
- Еще какая! -твердо сказал Вовка.
У остальных тоже оказались любимые герои: у меня д'Артаньян, у Нади
Лапшиной Татьяна из "Евгения Онегина". Круглый отличник Костик Соболев
собирался играть Митрофанушку из пьесы Фонвизина "Недоросль". По-моему, для
контраста-Костик, в отличие от Митрофанушки, в учебе души не чает. Ната
Жучкова остановила свой выбор на Чацком. Она недавно прочла "Горе от ума"
Грибоедова и была покорена благородством этого художественного образа. То,
что Чацкий мужчина, а Ната девчонка, ее не смущало.
Поскольку никто не собирался отказываться от выбранных ролей, а всех
произведений сразу мы сыграть не могли из-за недостатка времени, Мишка
обещал свести всех героев в одну сверхклассическую, как он сказал, пьесу.
- Прости, Сазонов, но это непростая задача,- предупредил Мишку Костик
Соболев.
- Задача по своим масштабам глобальная,-признал Мишка.-Зато каждый
проявит талант. Считайте, в драмкружок вы уже приняты.
Глобальные задачи Мишку никогда не пугали.
- А что же Сеня,- вспомнил я о тихом Сене Пантюхине.
- Я стихотворение прочту,- сказал Сеня.- Маленькое. Вчера выучил.
Мы долго убеждали Сеню, что недооценка им Сашиных высказываний о
классическом репертуаре может кончиться плачевно, и не вдыхать ему запаха
кулис, как не видать собственных ушей. Однако уговорить его принять участие
в сверхклассической пьесе не удалось. Из ложно понятой скромно-сги Сеня
губил свой талант, и все очень его жалели.
Мишка работал несколько дней, не зная ни сна, ни отдыха. Он перерыл всю
литературу, которая была в доме, заметно похудел, но обещание выполнил: к
назначенному сроку пьеса была готова. Как мы и договаривались, в ней
