оторвал щеку от земли, приподнял голову. Он был в грязи, мертвых стеблях
травы, корешках. Мрак ухмыльнулся:
-- Вон Тарх чистый, как медведь под дождем, а ты... А еще волхв!
Помойся в ручье... Правда, туда сейчас нанесло грязи. Тарх, а ты в самом
деле готов потягаться со всем киммерийским каганатом?
-- Готов,-- сердито ответил Таргитай. Он пугливо косился на лужу, что
возникла на месте черной оплавленной дыры в земле. Видать, стрела ударила
с такой силой, что пробила вглубь на несколько саженей, даже оперения не
видно. Но в самом ли деле кто-то из богов, сидя на небесах, целился в
него, Таргитая?
-- Волхв тоже готов,-- засмеялся Мрак.-- Дурачье вы! С каганом
воевать. Степняков больше, чем муравьев. Но муравьи не только кусают, но и
работают, а степняки только убивают и грабят. Когда они скачут, земля
стонет под копытами их коней, как говорил Степан... Эх, Ящер их забери со
всем каганатом!
От ручья вернулся мокрый, как упырь, Олег. С него бежало в три ручья,
за ним растекалась широкая лужа. Ухмылка Мрака стала шире. Олег спросил с
надрывом:
-- Что с нами творится?
Таргитай всполошился:
-- Что с тобой?
-- Да не со мной,-- вымолвил Олег с мукой. Он досадливо отстранил
руки дурака.-- С нами всеми!.. Ведь видим же, что киммеры несокрушимы! Что
не нам им сломать рога. Но все равно лезем, лезем на рожон!
Мрак смотрел на него внимательно:
-- Еще не лезем. Можем отказаться.
-- Не можем,-- простонал Олег.-- Не можем, в этом наша беда. Не
потому ли пращуры поглубже в Лес забрались? Перед человеком всегда стоит
роковой выбор: сила или совесть. Но человек в своем выборе не волен! Не
во-лен... За него всегда решает какая-то странная сила... Мы, невры, не
можем выбрать силу, в этом наше вековое проклятье!
Он сел прямо в грязь, сжал ладонями голову, закачался, как от жгучей
боли. Лицо волхва дергалось, словно предвидел страшное.
Мрак разулся, вылил воду из сапог. Таргитай упал на спину, подрыгал
ногами, и вода выбежала из голенищ. Мрак покачал головой, но смолчал.
Лодырь, конечно, но уже не совсем дурак -- брякнулся все же на хворост,
чтобы не вывозиться в грязи.
Олег еще сидел, глядя перед собой остановившимися глазами, когда по
ушам хлестнул сердитый оклик:
-- И долго будешь раскисать, как под дождем лопух?
Мрак был уже с мешком за спиной, в петле на поясе блестела секира.
Таргитай застегивал пояс, из-за плеч выглядывал лук и колчан со стрелами.
Олег подхватился, быстро собрал свои вещи, оружие.
-- Идем на киммеров?
-- Сам сказал,-- буркнул Мрак,-- что мы не вольны в выборе. Что-то в
нас самих решает за нас. Пусть зло намного сильнее, но мы пойдем супротив.
Мы не вольны!
Небо быстро очищалось, навстречу шагающим неврам брызнуло яркое
солнце. Темная полоска далекого Леса осталась позади. Там, на опушке,
отрезая дорогу к спасению, их ждут в засаде всадники Фагимасада.
Но им придется ждать долго.
* ЧАСТЬ ВТОРАЯ *
Глава 1
Когда изгои начали волочить ноги, почти не отрывая от земли, поднимая
тучи ядовитой пыли, что откуда только и взялась после утреннего ливня,
Мрак шагнул в сторону и растворился в дремучих дебрях седого ковыля,
чахлых кустов и высоких стеблей озверелого чертополоха.
Изгои не протопали без него и десяти шагов, когда Мрак догнал, снова
пошел впереди. Сбоку на поясе теперь болтались две жирные перепелки. Он
скалил зубы, глаза блестели.
-- Все еще дохловатые?.. Хворост хоть соберите!
-- Уже нет,-- облизнулся Таргитай.-- Это Олег дохловатый.
-- Да, за едой ему тебя не догнать.
Небо на западе было покрыто кровавой корой заката. Солнце пряталось
за облаками, готовилось опустить раскаленное тело в ледяной Мировой Океан.
Таргитай и Олег без сил лежали возле костра, даже не отбивались от
гудящих, как жуки, слепней. Мрак быстро смазал перепелок мокрой глиной,
закатил в костер, присыпал горящими углями.
Пока Мрак точил секиру -- он очень любил точить оружие,-- глина
подсохла, потрескалась. Таргитай начал беспокойно двигаться, шумно глотать
слюну. Одуряющий запах жаренного в своем соку мяса достиг ноздрей волхва,
он сел, спросил:
-- Мы идем на восток?
-- Разуй глаза,-- ответил Мрак раздраженно.-- С голыми кулаками
против кагана? Никакие боги не станут помогать болванам. Да и не сумеют,
думаю. Боги тоже не все могут.
-- А куда мы?
-- Искать союзников.
-- Кого? Полян?
-- Полян воробьи заклюют,-- с отвращением бросил Мрак.-- Покрепче
надо.
-- Кого же?
Мрак бросил едко:
-- Ты волхв? Ищи. У тебя книжка умная. А мы с Таргитаем пока
поужинаем. Верно, Тарх?
Таргитай уже выкатывал прутиком бугристый ком из огня. Глина чудесным
образом покраснела, превратилась в кирпич, из которого в веси полян
сложены печи. Мрак ударил ребром ладони, обожженная глина сухо треснула,
развалилась, унося прилипшие перья. Взвилось облачко нежнейшего пара, а
перепелка осталась лежать, задрав ножки,-- беспомощно-голая, пахнущая,
розовая...
-- Вроде бы готово,-- сообщил Мрак озабоченно. Он выкатил второй ком,
разбил.-- А вы готовы?
-- Давно,-- вскрикнул Таргитай.
Мрак, обжигаясь, подхватил перепелку за лапу, перебросил с ладони на
ладонь, наконец с хрустом вонзил зубы в сочную мякоть, зарычал:
-- Хорошо... Ладно, Олег, почитаешь после ужина. А ты, Тарх,
поиграешь на своей палке с дырками. Или тебе лучше на пустой желудок?
-- Нет-нет,-- поспешно заверил Таргитай.-- На голодный лучше
сочиняется, а петь надо на сытый!
Все трое быстро ели горячее пахучее мясо. Олег посыпал золой, мясо
обретало солоноватый вкус. Таргитай тоже любил досаливать, но сейчас не
хотел пачкать нежное мясо. Мрак ел как положено мужчине: без соли, хлеба,
острых травок.
Потом Таргитай тихонько играл на дуде, а Олег усердно листал книгу.
Темнело быстро, он придвигался к костру, стараясь разобрать стершиеся
значки. Мрак посматривал с презрением: вырождаются невры! Он, например,
может рассмотреть коготки муравья, что ползет в десяти шагах...
-- Если верить книге,-- сказал Олег наконец,-- то во-о-он там... за
синеющей горой живет могучий великан. Там же, если верить книге, ездит на
могучем коне сверхмогучий богатырь Святогор. Сыра земля не держит, потому
не покидает Святых гор... Тут все написано древним языком, быстро не
прочтешь...
-- Читай, читай. Этого пока мало.
Олег придвинулся к костру ближе. Мрак подбросил хворосту, и волхв
отпрыгнул, закрывая книгу локтями. Таргитай тихо и печально играл на дуде,
пытаясь вспомнить и воспроизвести мелодию, что заронил в душу Путник.
Мрак медленно помешивал угли прутиком, глаза его были в тени.
-- Горные великаны...-- сказал он с сомнением,-- союзники... А им не
все равно: мы или степняки?.. Вчера черные муравьи дрались с красными...
Кинулись мы помогать тем или другим? Полистай еще. Если книга мудрая, там
есть что-нибудь лучше.
Таргитай тихонечко играл, лежа на спине, пел чистым серебряным
голосом. Олег шелестел страницами, потом опустил на колени, заслушался.
Мрак вздохнул, каменные черты лица расслабились, смягчились. Багровый свет
в глазах погас, лицо посветлело, словно внутри горел незримый огонь.
Когда Таргитай наконец отложил свирель, друзья помолчали, Олег сказал
удивленно:
-- Быстро складываешь! Песни у тебя уже другие, Тарх. Лучше. Мрак, я
не нашел близко помощи. В Горах живут горные великаны, но там и лютые
звери. В Степи властвуют степняки, но там живут и мирные поляне. В небе
жирные гуси-лебеди, но и совы, коршуны, кожаны...
-- С твоей книгой все понятно,-- прервал Мрак.-- В небесах только
дурак ищет помощи, а полян уже насмотрелись. Завтра с утра в Горы! Хуже не
будет. А теперь спите. Что-то чересчур бодрые. Опять есть хотите?
Пятый день бежали, скрадываясь, по ковылям, но горы лишь чуть
приподнялись на краю овида. После ливня, когда боги не попали огненной
стрелой в Таргитая, видать решили сжечь на медленном огне, а Мрак им
помогал. На небе ни облачка, небо белое от зноя -- Таргитай еще раз
полностью сменил кожу на плечах и спине, даже на груди висели светлые
лоскуты, а нос облупился, блестел.
Бледные плети рук и ног Олега потемнели, стали толще. Самый худой,
все же выпрямился, бежал легко, а мешок за плечами сидел плотно, уже не
прыгал, сбивая в кровь спину.
Таргитай никогда не думал, что придется столько бегать, носить
тяжести, рубить для костра крепкие, как железо, кусты, спать на твердой
земле под открытым небом. На пятую ночь их дважды хлестал дождь, а на
шестую проснулись от потоков ледяной воды, падающей с неба. Таргитай
оказался в глубокой луже, спросонья нахлебался мутной воды с мусором
вперемешку, заорал, вскочил в панике, а проснулся чуть позже.
Они часто вспоминали рассказы Зарины о диких страшных горах, горных
великанах, злобных гномах, огромных норах в которых живут горыни и
горынычи... но когда горы приблизились, люди невольно задержали дыхание.
Горы немыслимой высоты, просто чудовищной! А самое высокое, что невры
знали доселе -- это вековая сосна на околице Большой Поляны. А горы
вставали дикие и страшные, блистающие как боги. На вершинах, на которые
больно смотреть, блистали снега. Облака ходят ниже вершин, хотя еще
сегодня невры были уверены, что облака трутся горбатыми спинами по
небесному своду.
Уже приходилось запрокидывать голову, наконец однажды земля под
ногами начала круто подниматься. Старая гора, разжиревшая и оплывшая под
своей тяжестью, подумал, подыскивая сравнения для своей новой песни,
Таргитай, больше похожая на холм, сплошь заросшая густой щетиной леса,
зато за ней горы помоложе и круче характером. Семя в их каменные стены не
вопьется, не всякая птаха решится свить гнездо!
Они шли день за днем, и горы уже теснились, налезали одна на другую,
страшно блестели многоверстными разломами красного камня. Однажды две
стены сблизились, изгои шли по узкому ущелью. Под ногами вроде все та же
степь, та же трава, только много выглядывает округлых камней, словно
гигантские вишневые косточки, которые обсосали и выплюнули великаны. По
бокам стены из камня -- шапка свалилась бы, если бы кто ее носил. Идешь
как в длинном колодце, верх так высоко, что острые края цепляют и рвут
проплывающие облака.
Таргитай ожил: в ущелье сумрачно, как в родном Лесу, каменные стены
вверху будто целуются, палящего неба остается щелочка. Олег тоже не трясет
головой, как конь, отгоняющий оводов, капли пота не летят во все стороны.
Только Мрак спешит, все такой же могучий, как тур, грозный, лук и колчан
приросли к спине, большая секира в петле не мешает двигаться.
На привалах Мрак отлучался за добычей, изгои разводили огонь,
натаскивали хвороста, сушин, наполняли заново фляги чистой водой -- Олег
вычитал в книге, как в горах находить воду. К возвращению Мрака огонь
полыхал, на треноге висел котелок с кипящей водой, а изгои раскладывали на
отмытых гладких камнях дикие целебные травы, плоские перья чеснока,
трубчатые стебли, съедобные корешки.
Мрак приносил странных птиц с жилистым мясом и длинными загнутыми
клювами, однажды подстрелил дикую козу. Съедали все, от добычи оставались
лишь разгрызенные кости и перья или шерсть да копыта.
Изгоев мучил постоянный голод, но, несмотря на тяжелые переходы,
карабканье по скалам, оба быстро обрастали мышцами. Таргитай сбросил
лишний жирок, нагулянный еще на печи, тело стало сухим и упругим. Глаза
смотрели прямо, кожа на лице натянулась, а детски припухлые губы стали
