кровью добывать, с мечом в руке!
Куцелий развел руками:
- Да, раньше было так. Но теперь многие предпочитают сразу, так
сказать, в бароны, пэры, князья, а то и вовсе в короли. Но драконов и злых
колдунов хватит!. Сюда будете возвращаться после битв и подвигов. Для
отдохновения и ублажения тела... И еще, доблестный герой...
Голос его был непривычно смущенным. Так смущаются, когда хотят что-то
попросить достаточно для тебя неприятно. Я прорычал, сразу ощетиниваясь
всеми иглами дикобраза:
- Чего еще?
- Мой учитель и наставник велел мне... - сказал он торопливо, голос
вкрадчивый, - он у нас заботливый... Велел проводить хотя бы до ворот
вашего замка.
- А-а-а-а, - прорычал я, Голос мой был сильный, грубый и
подозрительный, - а то мне почудилось... Ладно, но если поспеешь. У меня
лошадка, похоже, не из самых медленных!
Конь подо мной сорвался с места, словно лопнула веревка. Ветер
засвистел в ушах, волосы трепало, ноздри мои жадно ловили сильные свежие
запахи. Под ногами сперва гремела мощеная дорога, потом сухо стучала
утоптанная земля, наконец зачавкала сочная трава, а ноги коня до самого
брюха забрызгало зеленым соком.
Замок медленно приближался. Ветер пытался сорвать меня с седла, я
пригнулся, а когда скосил глаз, в двух шагах, чуть приотстав, несся на
маленькой лохматой лошадке, явно очень непростой, младший маг.
Удивленный, я начал придерживать единорога. Что-то в этом маге
настораживало даже мою грубую варварскую душу. В его бесстрастном облике
иногда словно бы проступало другое лицо, злое и неспокойное. Иногда я
чувствовал на себе настолько острый взгляд, что начинал ежиться, но когда
оглядывался, глаза мага были сонными как у толстой рыбы.
Замок стоял среди ухоженного газона, что тянулся от горизонта до
горизонта. Потом я обнаружил, что конские копыта стучат по твердой как
бревенчатая мостовая земле. Дорога легла оранжевая, словно посыпанная
золотым песком с пляжа.
На башнях трепетали красные прапорцы. Ветра я не заметил, но прапорцы
трепетали весело и красиво, по алой ткани пробегали быстрые волны, и что-то
в этом трепетании было волнительное и восхитительное.
Справа от дороги внезапно блеснуло оранжевым. Там расстилалось
небольшое ухоженное поле с поспевающей пшеницей. Я смутно удивился, как это
не заметил сразу, но тут же мои глаза как намагниченные повернулись за
вышедшей из пшеницы стройной золотоволосой девушкой, словно бы
вычленившейся из пшеничного золота.
Я успел рассмотреть ее удивительно тонкую гибкую фигуру, длинную
золотую косу, неотличимую от пшеничных колосьев, длинные стройные ноги. Мне
показалось, что одета во что-то подобие ремней, ни один не шире перевязи
моего меча, и ни один не ниже оттопыренных ягодиц.
Девушка шла в сторону замка, а навстречу от ворот двигались трое
мужчин, крепких и растопыренных, у каждого вид вызывающий на драку. Девушка
шла беспечно, голову склонила и смотрела на руки, быстрые пальцы плели
венок. Я видел как она одела его на голову, синие цветы красиво
гармонировали с золотыми волосами.
Мужчины, посмеиваясь, шли ей навстречу. Один широко распахнул руки,
второй начал заходить сбоку, вдруг да красивая дурочка бросится бежать, а
ноги у нее длинные, быстрые как у олененка...
Я видел как девушка остановилась, пугливо огляделась. Мужчины
приближались, один остановился перед ней, что-то говорил, второй зашел
сзади, отрезал дорогу к бегству.
Рогач переступил с ноги на ногу, фыркнул. Я очнулся, толкнул его
каблуками под бока:
- Вперед!
Подо мной дернулось взад с такой силой, что я едва не скатился через
круп. Ветер засвистел, я с трудом выпрямился. Задний мужчина обхватил
девушку со спины, прижав ей грудь, а второй со смехом протянул к ней руку с
грязными, отсюда видно, ногтями землекопа.
Земля гремела под копытами. Я крикнул сильно и грозно, но встречный
ветер вбил мне крик обратно в горло с такой силой, что я поперхнулся, не
успев выпустить воздух с другой стороны. Ветер вышибал слезы из глаз, я
едва видел как мужчины схватили девушку с двух сторон, я поднял ладонь над
правым плечом, пальцы нащупали широкую рукоять.
Зловещий звон покидаемого ножны меча заглушил свист ветра в ушах. Мы
приближались, я начал придерживать коня, страшась проскочить мимо, моя рука
грозно занесла над головой меч.
Мужчина впереди внезапно отскочил с перекошенным лицом. Девушка
красиво развернулась и с лету вонзила второму короткий нож в горло. Тот
захрипел и осел на землю. Она хладнокровно выдернула лезвие, во мгновение
ока оказалась перед первым, он судорожно выставил вперед руки, но она
скользнула между ними как серебристая рыбка, скользкая и холодная. Блеснул
нож, мужчина закинул голову. Из перерезанного горла брызнула широкая
красная струя. Девушка небрежно вытерла лезвие об одежду убитого.
Рогач остановился перед нею как вкопанный. Я глупо ткнулся лицом в
конскую гриву, меч тянул к земле. Я долго совал его в ножны за спиной, не
попадая в узкую щель, прорезал на заднице портки и даже достал холодным
лезвием собственные ягодицы.
Девушка бросила нож в ножны на поясе, не глядя. Ее синие смеющиеся
глаза не оставляли моего лица.
Я поежился. Таких женщин ныне хоть пруд пруди и в Москве. Зарежут,
предадут и не поморщатся. А здесь хотелось бы что-то такого... ну, чтоб я
на белом коне и с мечом наголо, а она робко пряталась за моей спиной,
верная и послушная.
Женщина словно прочла мои мысли. В ее взгляде было понимание, что еще
хуже, чем холодная насмешка. Я старался держать лицо каменным и тупым, как
надлежит герою, и ее это, кажется, если не обмануло, то заставило
придержать язык..
- Мой лорд, - сказала она после короткой заминки ясным чистым голосом,
красиво и почтительно, - воительница Свенильда к твоим услугам.
Я вскинул руку, чувствуя приятную тяжесть могучих мышц:
- Приветствую и тебя, воительница Свенильда. Хороший был удар.
Она мило улыбнулась:
- Пустяки! Я могу и лучше.
По спине у меня все еще бегали противные сороконожки, Ее тонкие пальцы
красиво и небрежно вытерли лезвие ножа об одежду убитого, очень умело и
заученно, а синие смеющиеся глаза не отрывались от моего лица. К счастью,
мое тело покрыто толстой кожей, что уплотнилась еще больше от жгучего
солнца, морозов, северных ветров и брызг морских волн. Я ощутил как горячая
кровь прилила к щекам, но лицо мое не дрогнуло, а голос был все таким же
надменным и повелевающим:
- Не сомневаюсь. Не сомневаюсь.
Она некоторое время смотрела мне в лицо, я не двигался, и она после
паузы проговорила медленно:
- Если понадоблюсь... я живу в восьмой казарме шестого полка. Меня
зовут Свенильда Блистательная, но для друзей - просто Свенка.
- Запомню, - сказал я. - Хотя тебе больше подошло бы имя Елена.
- Елена?
- Да. Была такая... однажды. Елена Прекрасная. Из-за нее разгорелась
страшная десятилетная война.
Свенильда озорно прищурилась, зубы сверкнули в блистательной улыбке, а
через мгновение я смотрел на ее провоцирующе покачивающиеся розовые ягодицы
- ремни не помеха! - а длинные ноги переступали красиво и почти танцующе.
Я про себя добавил, что она смотрится больше как помесь Елены
Прекрасной и киборга-киллера. Современный идеал женщины, но мне почему-то
не по себе.
Сзади послышался конский топот. Я не обернулся, только уши ловили
лошажье фырканье, игривый перестук копыт. Лошадка мага шумно обнюхивалась с
моим благородным единорогом, тот беспокоился, то ли брезговал
простолюдинкой, то ли уже прикидывал шансы. Я наконец с таким трудом
отлепил взор от удаляющихся ягодиц, что чмокнуло, будто вытащил сапог из
опасной трясины.
- О какой казарме она говорила?
Куцелий с готовностью развернулся в седле. Розовый палец с мозолем от
перелистывания страниц уперся в пространство в направлении дальнего
широкого приземистого здания. Оказывается, там еще и это строение,
серенькое как конюшня вдовца.
- Красиво, не правда ли? Там корпус спутниц героев.
- Спутниц?
Он ухмыльнулся:
- Ну, вы сами знаете, у героя обязательно должен быть спутник. Ну,
Санча Пансо у Дон-Кихота, лейтенант Грачик у Майора Пронина, Змеиный Супчик
у Шатерхенда, дед Щукарь у Давыдова.... Ах, великий маг Игнатий это уже
говорил? Ну, вообще-то ни один герой вообще-то не обходился без спутника.
Бутрус сопровождал Ису, Аарон - Моисея, Али - Мухаммада, Энкиду -
Гильгамеша, Ватсон - Холмса, ибо на фоне спутников герой выглядит еще
мужественнее, несокрушимее, прекраснее, челюсть еще мощнее, а мускулы
толще.
- И это я уже слышал, - напомнил я. Здесь то ли страдали амнезией, то
ли потому что не первый, и каждому герою повторяют один и тот же заученный
урок, приводят одни и те же примеры, иногда повторяясь, всегда занудливо,
Маг вздохнул:
- Прошли те времена, когда девица сидела у окошка и ждала прихода
красавца-принца или Ивана-дурака. Теперь сами прут косяками в мир, полные
решимости подобрать себе хорошо сбалансированного мужа, как привыкли
подбирать меч.
Я сказал с неловкостью:
- Да, я уже заметил...И сам, честно говоря, подумывал...
Куцелий сказал торопливо:
- Не беспокойтесь. Ваше желание естественно. Оно у всех естественно.
Но если раньше чего-то стыдились, соблюдали какие-то условности, то теперь
свобода во всех отношениях... У вас будет спутница. В этом здание обучаются
лучшие из лучших... Точнее, самые красивые из красивых. Победившие на
конкурсах красот...
Я заметил с неловкостью:
- В вашем городе, как я заметил, они все эти... победившие на
конкурсах красот.
Его бледное лицо слегка порозовело, а в красных от бессонницы или
беспробудного пьянства глазах вспыхнул огонек:
- Вы это уже заметили? Странно... Нет, странно не то, что заметили, а
слишком быстро заметили. М-да... Словом, в этом здании воспитываются
самые-самые. Те, у кого ноги растут от нижней челюсти, мозгов меньше, чем у
таракана, с виду капризны и независимы, но быстро подчиняются мужчине.
Здесь их учат владеть всеми видами оружия... увы, теперь и женщины режут
как мясники, от вида крови даже не морщатся. Некоторым удается овладеть
начатками магии. Но только начатками, дабы не умалить усилия героя. С такой
вам проще будет и с побочными моментами...
- Какими? - насторожился я.
- Ну, основной ваш квест, - сказал он знающе, - может оказаться
слишком коротким. Нужно какие-то движения в сторону.
- Налево?
- Просто в сторону, - ответил он уклончиво. - А для этого спутница
может слегка аберрировать ваш прямой как полет стрелы путь, что придаст ему
некоторую... человечность, что ли. К примеру, отправившись за сокровищем,
вы могли бы подраться из-за обиженного ребенка... Лучше, сиротки, это
очеловечит вас в какой-то мере. Или собаку спасти...
Я пожал плечами:
- На кой хрен мне собака? Тем более, сиротка?
- Детям все сочувствуют. А уж собакам или кошечкам... Правда,
собачники больше переживают за собак, а кошки пусть подохнут, зато
кошатники.. Словом, спасти зверька лучше, чем спасти человека, а то и вовсе
- мужчину! Спасибо никто не скажет, а врага нажить - раз плюнуть. Обманутая
в надеждах жена, наследники, подчиненные, соседи.. Можно даже не
обязательно собаку ли кошку, а, скажем, козу. Коза не человек, ее тоже всяк
жалеет.
Я подумал, отрицательно покачал головой:
- Да черт с ними, сиротками. За один проход по электричке больше нас
собирают! А собаку я и без спутницы спасу. Нет, пусть поупражняются еще. В
другой раз как-нибудь. Меня жизнь приучила не доверять тем, что сам
навязывается в спутники. Либо обворует по дороге, либо одеяло ночью на себя
потянет.
Маг быстро наклонил голову, его пальцы выловили из конской гривы
крупный репьях. Глаз я его не видел, но почудилось, что скрыл довольную
улыбку.
Глава 11
Замок приближался, вырастал, заслонил половину неба. Стены серого
